– У меня для вас есть хорошие и плохие новости, - сказала сваха госпожи Рэйко. – Что вы хотите услышать сначала?
Обе женщины сидели в приёмной особняка Сано за косацу – столом, установленным над утопленной в полу угольной жаровней. Их ступням и ногам было тепло в пространстве вокруг костра. Одеяло покрывало стол и их колени. Они были одеты в шёлковые кимоно на стёганной тёплой подкладке. Кимоно свахи, что была постарше, было тёмно-серым, а у Рэйко – сливового оттенка, подходящего для матроны тридцати трёх лет. Перед ними на столе стояли чайник, чашки и множество сладких пирожных в форме цветов.
– Скажите мне плохие новости, - сказала Рэйко.
Свахой была госпожа Вакаса, мать князя Икеды, который был одним из самых могущественных союзников Сано. Ей было семьдесят девять лет, но за ней усердно ухаживали, её волосы были окрашены в неестественный чёрный цвет, который соответствовал её зубам, которые также были окрашены в чёрный цвет, как положено самурайским жёнам. Возраст уменьшил её до размеров ребёнка и иссушил лицо, но она обладала энергией женщины на двадцать лет моложе. Ей нравилось вмешиваться в чужие дела, и когда она услышала, что Сано и Рэйко ищут невесту для своего сына, то вызвалась выступить в роли посредника, который передавал предложения семьям с дочерьми на выданье и от них.
– Клан Фукусима отклонил ваше предложение, - сказала она.
Этот клан был ещё одним союзником Сано, с большими владениями и богатством.
– Ой, - разочарованно сказала Рэйко.
Госпожа Вакаса ткнула пальцем в Рэйко.
– Я говорила вам, что вы захотели слишком многого, – она была прямолинейна и откровенна до грубости – черта, обычная для пожилых женщин, своего рода – привилегия возраста. – Когда ваш муж был канцлером, они не преминули бы вступить в брак с вашей семьёй, но теперь…
– Я понимаю, – Рэйко прервала госпожу Вакасу, прежде чем та станет рассказывать, как проблемы Сано снизили шансы Масахиро на брак. Проклятие Янагисаве! Рэйко была в ярости на него за то, что он подвергает опасности её детей.
– А вот и хорошие новости, - сказала госпожа Вакаса, – представитель клана Тюго предложил Масахиро младшую дочь из основной ветви их семьи.
– Мы надеялись на лучшее, - сказала Рэйко. Клан Тюго были вассалами Токугавы, но их лидер был всего лишь капитаном в армии. Союз с ними мало что изменит для улучшения политического положения клана Сано. Кроме того, Рэйко знала девушку, как тупое создание.
– Вы хотите сказать, что вам это не интересно? За год у нас было шестнадцать отказов, и это наше первое предложение. Не спешите его отклонять.
– Хорошо, - неохотно сказала Рэйко. – Передайте им, что мы рассмотрим их предложение. Но продолжайте искать новые перспективы. Ещё есть время. Масахиро всего одиннадцать.
Мальчики-самураи официально не достигли зрелости до четырнадцати лет; тем не менее детей часто обручали, и Сано и Рэйко нужно было защитить будущее Масахиро. Если бы Масахиро был обручён, у него была бы другая семья, которая защищала бы его, пока он был молод, и дала бы ему место в обществе, когда он станет взрослым – в случае, если Сано не будет рядом, чтобы делать это. Рэйко должна быстро найти Масахиро невесту, потому что положение Сано не улучшалось. Но ей казалось, что она торопится с концом его детства. Она хотела, чтобы он оставался её ребёнком как можно дольше.
– Время летит быстро, - предупредила госпожа Вакаса. – Чем раньше устроится ваш сын, тем лучше, и ваша дочь тоже. Можно поспорить, что канцлер Янагисава не теряет времени зря на то, чтобы женить своих сыновей. Вы слышали слухи? Похоже, Янагисава ведёт брачные переговоры с Токугавой Йенобу, чтобы устроить брак между его дочерью и Еритомо. – И добавила: - Йенобу – племянник сёгуна.
– Я слышала, что он, скорее всего, станет преемником сёгуна, - обеспокоенно сказала Рэйко.
– Я тоже, - сказала госпожа Вакаса. – Сёгун рано или поздно умрёт. Если Еритомо женится на семье Йенобу, у Янагисавы будет шанс и дальше контролировать режим.
И Сано придётся сражаться с Янагисавой в ещё более невыгодном положении.
– В таком случае тем более важно найти наилучшее соответствие для…
Рэйко остановилась, увидев Масахиро, стоящего в дверном проеме с бамбуковым контейнером для свитков. Она не любила говорить при нём о перспективах его брака. Она не хотела, чтобы его обсуждали, как будто он был товаром для продажи, от которого отказались покупатели. Но у него был талант чувствовать, когда происходит что-то важное. Он появлялся на сцене раньше, чем Рэйко узнавала о его присутствии.
Госпожа Вакаса все поняла.
– Я, пожалуй, пойду, – она встала, поморщившись, когда заскрипели её жесткие суставы. На выходе она повторила Рэйко: -Помните, что я сказала: не ждите слишком долго.
Рэйко протянула руку Масахиро и привлекла его к себе. Как он вырос! И как красив в своей белой одежде для занятий боевыми искусствами! Он не был похож на неё или Сано; он был смесью их лучших черт, её красота усиливалась силой Сано. Рэйко сияла от гордости и любви.
– Ты уже позанимался?
– Да, мама, – ответил Масахиро и спросил: - Она что, не может найти мне невесту?
Рэйко вздохнула. Масахиро знал всё, что происходило в доме, несмотря на её усилия оградить его от этого.
– Ещё нет.
Судя по его виду, его такое положение устраивало.
– Думаю, что я ещё не готов жениться.
– Этого не требуется, пока тебе не исполнится четырнадцать.
– Если надо будет жениться на девушке, которая мне нравится, я не буду возражать, – в голосе Масахиро прозвучала надежда.
Рэйко с удивлением осознала, что он становится молодым человеком, мечтающим о романтике.
– Я обещаю, что сделаю всё возможное, чтобы найти тебе девушку, которую ты полюбишь.
Масахиро успокоенно кивнул. Он снова казался ребёнком, который верил, что три года до его зрелого возраста продлятся вечно. Но он уже взял на себя взрослые обязанности.
– Мне нужно переодеться и пойти во дворец, – этой зимой он приступил к своей первой работе – пажем в замке Эдо, должности, с которой начинали многие мальчики из хороших самурайских семей. Он чрезвычайно гордился этим фактом. – Сёгун захочет меня видеть.
Его упоминание о сёгуне заставило Рэйко похолодеть.
Сёгун любил секс с молодыми парнями. Он окружил себя куртизанками и актерами-мужчинами, и каждый паж, солдат и слуга в замке Эдо были в его распоряжении. Рэйко не хотела, чтобы Масахиро стал наложником сёгуна, даже чтобы получить влияние при дворе. Это было слишком отвратительно и унизительно. Благосклонность сёгуна могла продвинуть Масахиро в мире, но Рэйко молилась, чтобы Масахиро никогда не привлекала похоть сёгуна.
Шум за пределами комнаты прервал её мысли. Она увидела двух слуг, тащивших сундук по коридору. Её дочь, четырехлетняя Акико, бросилась за ними, рука об руку с женщиной лет тридцати пяти, на которой было коричневое шёлковое стеганое пальто. У женщины было задумчивое красивое лицо, а волосы были аккуратно уложены на затылке. Войдя в комнату с Акико, она улыбнулась Рэйко и Масахиро.
– Чиё-сан! – Рэйко поднялась; она и женщина обменялись поклонами. – Как приятно тебя видеть.
– Большое спасибо за гостеприимство, - сказала Чиё.
Она приходилась Сано двоюродной сестрой, дочерью его дяди по материнской линии, майора Кумазавы из армии Токугавы. Сано был отчужден от клана Кумазава из-за разрыва между ними и его матерью, произошедшего до его рождения. Он не знал, что они существуют, пока два года назад их не свело вместе преступление. Этим преступлением было похищение – дело, которое привело к его падению. Чиё была жертвой. Одним из немногих положительных моментов в этом деле стала тесная дружба между Чиё и Рэйко. Хотя Чиё физически оправилась от пережитого, её муж с ней развёлся, потому что она подверглась насилию, и она бы потеряла из-за него двоих детей, если бы Сано не приказал ему позволить детям жить с ней в поместье Кумазава, каждый второй месяц. Тем не менее, Чиё горевала во время их отсутствия. Рэйко пригласила Чиё провести с ней этот месяц, чтобы ей не было так одиноко. И Рэйко была рада компании Чиё. Её обычная спутница, Мидори, была беременна и много спала, а Рэйко потеряла многих подруг после понижения Сано.
Масахиро радостно поприветствовал Чиё. Он и Акико приняли Чиё в свою семью. Затем он протянул Рэйко контейнер со свитком.
– Мама, это только что пришло для тебя.
Рэйко открыла контейнер, который представлял собой аккуратно отрезанный кусок бамбука, закрытый грубыми деревянными пробками. Она достала свёрнутый кусок дешевой рисовой бумаги, развернула его и прочитала:
«Достопочтенная госпожа Рэйко!
Простите меня, скромную незнакомку, за то, что я вам написала. Я слышала, что вы помогаете женщинам в беде. Меня зовут Окару и у меня неприятности. Пожалуйста, простите за невнятный слог – я так расстроена, что не могу думать. Мой муж сделал что-то ужасное. Это слишком сложно объяснять в письме, писец берёт с меня плату за каждую строчку, а у меня заканчиваются деньги. Мне жаль, что я вам навязываю свои проблемы, но я новенькая в городе, я никого здесь не знаю, и мне больше не к кому обратиться. Не могли бы вы мне помочь? Я остановился в гостинице «Стрекоза» в Нихонбаши, в трёх кварталах от южного конца моста. Я с нетерпением жду вашего ответа».
Рэйко тронул настойчивый тон Окару.
– Я давно не получала подобных писем.
– Разве не ты когда-то не организовывала своего рода службу помощи женщинам, попавшим в беду? – спросила Чиё. – Письмо касается этого?
– Да.
Рэйко когда-то имела репутацию решающей проблемы женщин. Она часто помогала Сано в его расследованиях, и о её участии в них ходили слухи в светских сплетнях и в информационных листках, продаваемых в городе. Многие считали её невеженственной, скандальной и позорной, но другие, в основном женщины, стекались к ней в поисках помощи. Она находила для них работу и дом, платила врачам, которые лечили их больных детей. Она спасала женщин от жестоких мужей, любовников и работодателей. Она также защищала людей, несправедливо обвинённых в преступлениях. Дочь магистрата Уэда, одного из двух чиновников, председательствовавших в суде Эдо, Рэйко использовала своё влияние на него, чтобы оправдать невиновных. Помогая людям, она чувствовала себя полезной, а служение обществу также служило чести.
– Но в последнее время мне нечасто обращаются за помощью, - сказала Рэйко. Весь класс самураев знал о падении Сано, и новости, должно быть, дошли до простолюдинов. Возможно, Окару из другого города был единственным человеком, который считал, что Рэйко ещё может кому-то помочь. – Сейчас приходят только письма от людей, желающих денег.
А с деньгами сейчас возникли проблемы. Понижение в должности стоило Сано целого состояния. Правительство снизило ему выплаты, и ему пришлось уволить многих своих вассалов и слуг. Слишком любезный, чтобы не выбросывать их на улицу, он заплатил другим самурайским кланам, чтобы те наняли его вассалов, и давал слугам деньги на жизнь, пока они не нашли другую работу. Он и Рэйко были далеко не бедными, но впервые в жизни она ощутила затруднения с финансами.
– В чём проблема этой Окару? – спросил Масахиро.
– Ты об этом знаешь столько же, сколько и я, – Рэйко направилась к двери.
– Ты ведь не пойдешь к ней? – встревоженно спросила Чиё.
– Я не могу игнорировать такой отчаянный крик о помощи, - ответила Рэйко.
– Но ты же ничего о ней не знаешь, – сказала Чиё. – Или об этом её мужчине, который, судя по письму, скорее её любовник, а не муж.
– Я скоро узнаю, - сказала Рэйко.
– Я думаю, тебе не стоит идти.
Рэйко была удивлена, что Чиё стала возражать ей. У кузины Сано был мягкий характер; она никогда не выступала против того, что хотела делать Рэйко.
– Я беспокоюсь за твою безопасность, - объяснила Чиё. – Возможно, тебе лучше не связываться с этой Окару.
– Если это так, я узнаю, как только встречусь с ней, – Рэйко приняла решение. Она не только хотела помочь нуждающейся женщине, но и имела интерес к приключениям, который слишком долго оставался неудовлетворенным. Она жаждала чего-то нового, что подняло бы ей настроение после плохих новостей от свахи и мрачных последствий падения Сано.
– Хорошо, - изящно уступила Чиё, - но я бы хотела пойти с тобой, если можно, – она улыбнулась Акико, которая играла со своей куклой. – Я бы также хотела остаться с ней, – дети Рэйко помогли заполнить пустоту в её сердце, в отсутствие её собственных детей.
– Я буду рада твоей компании, - искренне сказала Рэйко.
– Может быть, будет расследование, – глаза Масахиро заблестели от волнения. Он любил сыскную работу. Он кое-что делал в прошлом, и он показал себя лучше, чем можно было ожидать от ребёнка. – Могу я тоже пойти?
Рэйко заколебалась. Масахиро должен быть во дворце, на приёме у сёгуна. Если бы он отсутствовал, когда сёгун хотел его видеть, сёгун будет недоволен, а никто в их семье не мог позволить себе вызвать недовольство сёгуна. Но Рэйко очень хотелось уберечь сына от сёгуна, насколько это возможно.
– Да, - сказала она. – Ты можешь пойти.
Комментариев нет:
Отправить комментарий