ГЛАВА 10
В которой коронер Джон навещает молодую вдову
Соблазн воспользоваться отсутствием Матильды, последовав совету Мэри, и пройти к «Ветке плюща» для Джона был слишком сильным. Он свистнул Бруту и вышел с ним на улицу, думая, что если он случайно встретил Матильду, то скажет ей, что прогуливает пса. Через мгновение он проклинал себя за слабоволие. Почему взрослый мужчина сорока лет, закаленный в дюжине войн, должен выискивать какой-то повод, чтобы после тяжёлого дня зайти в любимый кабак? К черту жену! Она отлично знала, что он имел отношения с несколькими женщинами - она никогда не позволяла ему забыть об этом. По крайней мере, двух Матильда знала по имени и держала в поле зрения, но он надеялся, что она ничего не знает об одной даме на побережье в Сэлсомбе, хотя уже некоторое время ему не доводилось туда заезжать.
Ветер утих и, хотя дождь так и не пошёл, всё равно под тусклым небом было холодно. Проходя в темноте через церковную территорию, он выругался, спотыкаясь о горы мусора и груды земли, что остались после строительства большого собора. Хотя сам огромный дом Божий олицетворял собой чудесное мастерство строителей, вокруг царило безобразие. Замкнутую между кладбищем и городской свалкой мусора территорию облюбовали бродяги и бездельники, которые целыми днями здесь околачивались и устраивали разные игры, нередко заканчивающиеся драками. Так же, как большинство жителей Эксетера, де Вулф не понимал, почему соборные прокторы не могут навести тут порядок.
За оградой, возле Медвежьих ворот, которые вели из епископского участка в Саутгейт-стрит, светилось несколько огней. Хотя жители города опасались пожаров, в безопасных местах горели факелы, установленные на каменных стенах.
Во время комендантского часа, наступавшего с наступлением сумерок и закрытием городских ворот, освещались небольшие участки от Главной улицы до Южных ворот. В районе Суконного рынка на улице при свете тусклых фонарей по-прежнему торговали тканями несколько лавок. Выше, на бойне, подмастерья мясников таскали вёдра с водой, которой смывали с мостовой кровь забитого в течении дня скота.
Де Вулф пересек дорогу и прошел вверх по Прист-стрит, недалеко от дома, в котором, вероятно, Мэтью, его жена и Питер Джордан скорбели о смерти Кнапмана. Затем он зашагал вниз по склону к Пустому переулку и «Ветке плюща». Света звёзд хватало, чтобы пройти по этому хорошо известному маршруту. Подозвав Брута к ноге, оторвав того от беспорядочного вынюхивания знакомых запахов, коронер подошёл к двери таверны и на мгновение остановился в полумраке.
Какой приём ждёт его сегодня? Как он должен вести себя, если Неста снова встретит его холодно и отчуждённо? Нужно ли ему любезничать и говорить про любовь, попытаться смягчить её сердце? Не просто найти что-то среднее между своей гордостью и естественным желанием женского тепла.
Раздраженный собственной нерешительностью, де Вулф распахнул дверь и нырнул в теплую духоту пивной, благоухающей запахами пота, дыма, кухни и пролитого эля. Пылающие бревна в очаге являлись главным светильником в зале и дополнялись сальными лампадами на столах и свечами в подсвечниках, установленных на стенах. Это что-то новое, кисло подумал Джон, видимо, соперник убедил Несту потратиться на свечи.
Эдвин в зале собирал пустые кружки из-под эля. Он поднял руку с банкой в приветствии и подошёл к де Вулфу.
