ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В которой коронер Джон посещает таверну «Ветка плюща»
С утра пораньше де Вулф поручил Гвину собрать к десяти часам в зал графства всех, кто присутствовал при обнаружении тела ростовщика, а также присяжных из местных жителей.
Когда далёкий соборный колокол призывал прихожан к началу очередной мессы – шестой из девяти ежедневных служб, коронер покинул свой кабинет и прошёл во двор замка. Расположенный там зал графства – невыразительное, одноэтажное каменное строение, крытое черепицей, являлся местом проведения каждые две недели заседаний окружного суда шерифа. На следующей неделе здесь также состоятся заседания долгожданной выездной сессии королевского суда присяжных. Джон использовал это здание для проведения большинства дознаний в городе – здесь было достаточно места, и, по крайней мере, была крыша над головой. Широкая открытая дверь вела в большое помещение, с земляным полом, в одном конце которого располагался деревянный помост высотой до колена, на котором стояли стулья и скамьи важных персон. Де Вулф надеялся, что де Ревелль и комендант замка, Ральф Морин, приложат достаточно усилий, чтобы к приезду королевских судей зал приобрёл более достойный вид. Тем не менее, он вполне подходил для предстоящего дознания по случаю смерти ростовщика.
Когда Джон зашёл в зал, Гвин, добродушно ругаясь, выстраивал перед помостом два десятка мужчин. Это были присяжные – жители улицы Южных ворот и работающие там люди, которых он оторвал от их ежедневных занятий. Когда Джон взобрался на помост и сел, то убедился, что присутствуют Флетчер, который обнаружил тело и стражник - сакс, а также несколько других лиц, которых он видел на месте преступления. Томас де Пейн сидел за столом и уже разложил свои чернила, перья и пергаменты. В ожидании, пока Гвин организует присяжных, же Вулф зевнул, - сегодня он проснулся раньше обычного и начинал ощущать последствия. По мере того как рыжий гигант придавал разношерстной толпе хоть какой-то порядок, прибыл гарнизонный солдат с небольшой тележкой, на которой под грубой тканью просматривался длинный силуэт. Солдат окриками освободил проход и оставил тележку у центра помоста, прямо под ногами коронера.
– Вот труп, коронер. Мне сказали забрать его из нашего сарая.
Де Вулф кивком головы отпустил солдата, когда заметил в дверях довольно щегольскую фигуру. Джон удивился, когда признал Хьюго де Релагу, одного из двух помощников мэра Эксетера, представителя городского населения. В некоторых городах к тому времени было заведено выбирать одного мэра, но в Эксетере пока об этом только говорили и пока не меняли устояшийся порядок управления. Довольно быстро пухлый купец в алой тунике, голубой мантии и в облегающей шапочке взобрался на помост и сел рядом с коронером.
– Что привело тебя сюда, Хью? – С одной из своих редких улыбок спросил Джон. – Ты же должен сидеть дома над счетами, увеличивая наше состояние.
Коронер вложил деньги, награбленные в заграничных походах, в торговлю шерстью, которой занимался де Релага, и имел с этого неплохой доход.
Маленький толстый купец изрядно вспотел, пока спешно добирался до замка, и пыхтел от напряжения. Вытащив жёлтый шёлковый платок, чтобы вытереть пот со лба, он отвечал:
– От нашего стражника я услышал об убийстве Аарона. Он ссужал деньгами ряд торговцев в городе, в том числе одного или двух горожан, которых я подозреваю.
Де Вулф посмотрел на него сверху вниз со своего стула.
– Я сомневаюсь, что его убили из-за каких-то денежных операций, Хью. К тому же он не был ограблен.
– Хвала Богу за это, Джон. Я боялся, что некоторые должники таким образом решили рассчитаться с долгами. – Засиял де Релага.
К этому моменту Гвин закричал, призывая к тишине, а когда присяжные и свидетели успокоились, голосом, от которого скворцы слетели с балок крыши, он провозгласил начало дознания.
– Коронер его величества короля Ричарда в графстве Девон призывает всех, кто имеет какое-либо отношение к смерти Аарона Солсбери, приблизиться и заявить о своём участии!
Присяжные, подняв пыль, которая светилась в проходящих в широкие двери лучах солнца, приблизились к помосту. Де Вулф наклонился вперёд, как какая-то большая чёрная птица, что собирается ударить своим длинным клювом.
– Пусть первонашедший выйдет на шаг вперёд.
Гвин толкнул маленького мужчину, который рано утром зашёл к еврею, и поставил рядом с тележкой, как раз под внушительной фигурой коронера. Он подтвердил, что его зовут Руфус Флетчер, а когда Гвин поднял ткань с лица покойного, признал в нём Аарона из Солсбери. Затем он повторил историю, которую рассказал де Вульфу несколькими часами ранее.
– Я постучал в четыре ближайших домов, а затем послал за стражей, – добродетельно завершил он. Здесь он остановился, видно обдумывая, как объяснить свои действия, чтобы не накликать на себя беду.
– Мы не стали поднимать шум и крик, коронер. Это было бессмысленно, ведь старик уже окоченел и был твёрдым как доска, так что, должно быть, он был мёртв уже несколько часов. – Добавил он.
Это соответствовало тому, что де Вулф сказал шерифу, и после нескольких вопросов, которые не дали ничего полезного, мастер-стрельник отступил на шаг назад, довольный, что коронер не стал придираться и штрафовать его, что во время дознания стало распространённой формой дополнительного налогообложения.
Коронер через плечо проверил, успевает ли Томас де Пейн записывать ход дознания, а затем повернулся к собравшимся.
