Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 22

Когда Сано с Рэйко вышли из тюрьмы Эдо, они услышали крик и плач. Дзирохо стоял за воротами, а перед ним на земле лежала Фумико, обхватив руками его ноги. 

– Папа, пожалуйста, не сердись на меня, - рыдая взывала она. 

– Отпусти, грязный зверёк! – крикнул Дзирохо, пытаясь оттолкнуть её. 

Чиё стояла рядом с ними и смотрела, обхватив руками подбородок. Стоявший рядом с ней майор Кумазава сказал: 

– Пойдём. 

Его лицо застыло от отвращения к сцене между Дзирохо и Фумико. Но Чиё не двинулась с места. На мосту ждали солдаты Сано, бындиты Дзирохо, паланкины и носильщики, доставившие женщин в тюрьму. Тюремные охранники выглядывали из сторожевых вышек. 

– Папа, почему ты меня больше не любишь? – причитала Фумико. – Я не сделала ничего плохого! 

– Ты не смогла опознать ублюдка, - сказал Дзирохо, от ярости его лицо было багровым. – Ты решила защитить его? Или у тебя было так много мужчин, что ты не можешь вспомнить, как они выглядят? – он схватил Фумико за волосы, приподнял её голову и ударил по лицу. – Шлюха! 

– Прекрати это! – скомандовал Сано. 

Когда он подошёл к Дзирохо, якудза оторвал руки Фумико от своих ног. 

– Папа, прости меня, я хочу пойти с тобой домой, - взмолилась она. 

Дзирохо махнул своим людям. Когда они уходили, Дзирохо бросил на Сано злобный взгляд. Фумико лежала, свернувшись клубочком на земле, и плакала. Хотя Сано был в ярости из-за того, что Дзирохо наказал девушку, он чувствовал собственную ответственность за её страдания. Если бы Сано поймал виновника, возможно, Дзирохо захотелось бы примириться со своей дочерью. Знакомая вина, тяжёлая и болезненная, как физическая болезнь, мучила Сано. Его расследование не дало достаточно быстрых результатов, и люди пострадали. 

Чиё осторожно подняла Фумико на ноги, обняла и пробормотала успокаивающие слова. 

– Ты можешь пойти со мной домой. Хочешь этого? 

Фумико сокрушенно всхлипнула, но кивнула. Майор Кумазава воскликнул: 

– Только этого не хватало в моём доме! 

Чиё ответила с таким же упрямством, как и он. 

– Да, отец, – Сано впервые заметил существование между ними семейного сходства. Чиё помогла Фумико сесть в паланкин. Носильщики унесли женщин. 

– Я довольна, что у Фумико есть безопасное место для жизни, - сказала Рэйко. – Но ей должно быть ужасно осознавать, что отец не собирается принять её обратно. 

Сано подумал об Акико и не мог понять, как отец может так обращаться со своей дочерью, но он никогда не ходил в шкуре Дзирохо. 

– Может быть, Фумико и Чиё будет хорошо вместе, - сказал он с надеждой. Одна потеряла родителей, другая - детей. Они могут вместе найти утешение. 

Майор Кумазава посмотрел вслед паланкину, затем на Сано. 

– Мне не нравится, как продвигается ваше расследование. 

Сано не нравилось, как его дядя разговаривал с ним, и, если бы майор Кумазава был кем-то другим, Сано без колебаний поставил бы его на место. И всё же майор Кумазава был отцом жертвы преступления, и Сано чувствовал себя виноватым, потому что его семье стало лучше. 

– Я предупреждал вас, - сказал Сано, – что не обещаю успеха. 

– Вы не предупреждали меня, что мою дочь затащат в тюрьму Эдо, чтобы она смотрела на обнажённых мужчин. Это неслыханно. 

– Невозможно предсказать, что нужно будет сделать во время расследования, - сказал Сано. – Если Чиё видела подозреваемого, это был единственный способ определить, был ли у меня её похититель. 

– Ну, это не сработало, не так ли? 

– Я заранее объяснил тебе и Чиё, что любой из этих мужчин может быть виновен или нет. И она согласилась пойти. 

– А теперь я должен предоставить крышу и питание этой негоднице – дочери бандита, – майор Кумазава рассмеялся хрипло и ядовито. – Просить вас о помощи было ошибкой. Я должен был знать лучше, чем ожидать чего-либо хорошего от сына вашей матери. 

Открытое оскорбление задело Сано и заставило Рэйко ахнуть. Он слышал, как Маруме и Фукида что-то возмущённо ворчали себе под нос. Его терпение по отношению к майору Кумазаве лопнуло. 

– Я должен был знать лучше прежде чем согласился помогать человеку, который настолько ограничен, что он ценит гордость и условности выше собственной семьи, – Сано почувствовал в горле вкус ярости, горячей, как огонь. – Моей матери повезло, что вы изгнали её. И мне тоже. 

Майор Кумазава вздрогнул, словно Сано его ударил. Его лицо наполнилось кровью от ярости, когда он осознал, что Сано поднялся выше, чем кто-либо, выросший в лоне клана. 

– Как вы смеете…

– Я смею, - сказал Сано, напоминая дяде, что он был канцлером, заместителем сёгуна. У него была ещё одна внезапная вспышка памяти. Он и раньше видел своего дядю таким рассерженным, давным-давно, в доме Кумазавы. Но он не мог вспомнить, почему майор Кумазава был тогда зол. – Я предлагаю вам улучшить своё отношение ко мне. В противном случае вы можете оказаться на службе у режима на гораздо низшей должности, вдали от Эдо. Или, может быть, не будете служить вообще. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 21

Сано вернулся в тюрьму Эдо в тот же день вместе с кузиной Чиё и Рэйко. Когда он ехал по мосту через канал, выходящий к тюрьме, женщины следовали за ним в паланкине. Майор Кумазава настоял на том, чтобы пойти с ними, и следовал вместе с ними со своими солдатами и эскортом Сано. Процессия остановилась у ворот. 

Сидящая внутри паланкина Чиё сказала: 

– Мне страшно. 

– С тобой все будет в порядке, - успокаивающе сказала Рэйко. 

Но она беспокоилась о Чиё, которая казалась ещё слабее, чем вчера. Тени под глазами просвечивали сквозь белый макияж. Когда она говорила, в её голосе слышались всхлипы. Под коричневым шёлковым кимоно её тело было измождённым и сгорбленным, как у старухи; за ночь она постарела на годы. Рэйко не знала, как женщина сможет оправиться от похищения, изнасилования и потери детей. Она боялась, что то, что Сано попросил сделать Чиё, усугубит ситуацию, хотя та охотно согласилась сотрудничать. 

Услышав стук копыт лошадей по мосту, она выглянула в окно паланкина и увидела, как детективы Маруме и Фукида подъехали к Сано. 

– Где монахиня? – спросил Сано. 

– Она отказалась приходить сюда, - сказал Фукида. – Когда мы попытались забрать её из монастыря, она расстроилась. – Расстроилась – это мягко сказано, - сказал Маруме. - Она расплакалась и закатила истерику. Мы подумали, что лучше оставить её в покое. 

– Вы поступили правильно, - сказал Сано, хотя Рэйко видела, что он разочарован. – Мы обойдёмся без неё. 

– Я буду одна? – встревоженно спросила Чиё. 

Через мост шла другая процессия: Хирата верхом на коне в сопровождении нескольких солдат сопровождал ещё один паланкин. 

– Нет, - сказала Рэйко. - Вот ещё. 

Самураи спешились, залезли в паланкин и вытащили Фумико. На ее кимоно появились новые разрывы и новые полосы грязи. На её лице появилось убийственное хмурое выражение. 

– Она устроила нам настоящий бой, но мы её схватили, - сказал Хирата. Руки Фумико были связаны за спиной, а её лодыжки были обвязаны верёвкой так, чтобы она могла идти, но не бежать. – Мне не нравилось, что я сделал, но иначе она бы сбежала. 

Чиё ахнула. 

– Это та девушка, которую похитили? 

– Да, - сказала Рэйко. - Её зовут Фумико, - она объяснила, что случилось с девушкой. 

– Бедняжка, – когда Чиё увидела девушку, её лицо отражало сострадание. 

– Чего мы ждём? – спросил майор Кумазава. – Давайте покончим с этим. 

Сано посмотрел через мост и сказал: 

– У нас есть компания. 

Рэйко увидела, как полный седой мужчина с отвисшим подбородком подошёл к Сано и Хирате. Его острые блестящие глаза и жестокий изгиб губ напоминали голодного волка. Его сопровождали трое здоровенных мускулистых парней с татуировками. 

– Это Дзирохо, - сказала Рэйко. 

– Кто он? – спросила Чиё. 

– Большой кумитё якудза. Он также отец Фумико. – Папа! – воскликнула Фумико. 

Её дикие глаза светились счастьем. Она двинулась к нему, цепляясь за верёвку вокруг лодыжек, и бросилась на Дзирохо. Он оттолкнул её, как будто она была незнакомкой, посмевшей с ним столкнуться. Он даже не посмотрел на своего ребёнка. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 20

Вдоль реки Сумида к северо-западу от замка, выше по течению от складских домов и доков, протянулась широкая набережная, засаженная вишневыми деревьями. Весной, когда цвели деревья. это было популярное место, жители Эдо здесь собирались на пикники в беседках, выпивали в чайных по дороге, плавали по реке на прогулочных лодках и любовались розовыми цветами. 

Но сегодня цветы уже давно сошли, павильоны пустовали, а небо грозило новым дождём. Деревья, покрытые летней листвой, затеняли влажную землю. Баржи и паромы курсировали по реке, вода в которой была коричневой и мутной. 

Среди немногих гуляющих по набережной были Янагисава и Еритомо. Они сбросили плащи и шляпы от дождя; на них были тёмные шёлковые мантии, без опознавательных знаков. Их свита держалась на некотором расстоянии позади них. 

– Что случилось? - спросил Янагисава. – Ты выглядишь больным. 

Красивое лицо Еритомо было бледным и вспотевшим; его адамово яблоко вздрогнуло, когда он судорожно сглотнул. 

– Я просто нервничаю. 

– Почему? 

– Я никогда этого не делал. 

Они собирались совершить обряд посвящения, которому Янагисава никогда раньше не подвергал своего сына. Янагисава подумал, что ему стоило провести несколько тренировок, чтобы успокоить Еритомо. Он надеялся, что Еритомо не произведёт плохого впечатления. 

– Я не знаю, как себя вести, - со стыдом сказал Еритомо, - у меня нет большого опыта общения с женщинами. 

Это было правдой. Еритомо в детстве находился в приюте, жил на изолированной загородной вилле со своей матерью. Она была дальней родственницей сёгуна, а Еритомо - продуктом краткой связи между ней и Янагисавой. В детстве Еритомо встречал мало женщин, кроме своих служанок. Позже его отношения с сёгуном помешали любовным романам. Янагисава знал, что Еритомо никогда не занимался сексом с женщиной, но это, как надеялся Янагисава, скоро изменится. 

– Будь таким же уважительным и достойным, как и в любом другом случае, - сказал Янагисава. 

– Хорошо, - сказал Еритомо, но Янагисава видел, как он дрожит. Янагисава чувствовал жалость к сыну и чувство вины. Жизнь Еритомо была далека от нормальной, и в этом во многом виноват Янагисава. 

– Не говори ничего, пока кто-то не заговорит с тобой. Если с тобой разговаривают, просто постарайся говорить как вежливый, обаятельный, умный человек, которым ты являешься. 

Еритомо расправил плечи, неся тяжесть ответственности. 

– Да, отец, - храбро сказал он. – Я обещаю, что не подведу тебя. 

Янагисава испытал такую сильную любовь к своему сыну, что у него подогнулись колени. 

– Я тоже не подведу тебя. 

Впереди вдали показались три фигуры. Еритомо сглотнул и сказал: 

– Вот они! 

– Расслабься, - сказал Янагисава. – Не бойся. Я рядом. 

Фигуры приближались. «Госпожа Сэцу», исхудавшая и строгая, и «Госпожа Чочо», её пухлая компаньонка, шли по обе стороны от молодой женщины. Она возвышалась над ними, так как была необычайно высокой. На них были тёмные, скромные, но роскошные шёлковые одежды; на ней была одежда с узором из зеленых листьев и трав более светлых тонов, подходящая для самурайской женщины, которой было около двадцати четырех лет. Янагисава считал её предельно простой. Из-за своего роста держалась она неуклюже, и у неё была плохая осанка. Макияж не скрывал её крючковатый нос и тяжёлые веки. Единственное, что в ней претендовало на красоту, - это её волосы, заплетённые в толстый узел, блестящие, чёрные и пышные. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 19

– Я веду этих заключенных на допрос, - сказал Сано стражникам у тюрьмы Эдо. Позади него двое подозреваемых стояли на коленях в своей повозке для волов, их запястья и лодыжки были связаны верёвкой. Их охраняли детективы Маруме и Фукида, а также другие солдаты Сано. Над ним вырисовывались высокие замшелые каменные стены тюрьмы и сторожевые башни. – Впустите нас. 

Охранники повиновались. Сано и его свита столпились во дворе, окружённом бараками. Солдаты привезли повозку с волами и выгрузили пленников. Его группа вошла в темницу, здание, грязные, шершавые оштукатуренные стены которого возвышались над высоким каменным основанием. Это было отражение замка Эдо в тёмном зеркале: одно здание предназначено для защиты высшего общества режима, другое - для защиты низшего. 

В комнатах для допросов, расположенных вдоль сырого коридора, пахнущего канализацией, стояли железные двери с маленькими окнами на уровне глаз. Хирата провёл молодого подозреваемого с отсутствующими зубами в одну комнату. Сано, Маруме и Фукида отвели другого подозреваемого в комнату в противоположном конце коридора. Крики, стоны и плач доносились из комнат между ними. Комната Сано была достаточно большой, чтобы вместить четырех человек и размахивать мечом. Тусклый свет просачивался из зарешеченного окна под потолком. Стены были испещрены трещинами и выбоинами, потускневшими от старых пятен крови. Маруме и Фукида толкнули подозреваемого на солому, покрывавшую пол. Сано, стоя над подозреваемым, почувствовал запах мочи, исходящий от соломы, которая не менялась со времени последнего допроса. 

Крупный мужчина из-под тяжёлого лба угрюмо уставился на стену позади Сано. Его небритое лицо было заляпано грязью от драки с детективами. Его синее кимоно было мокрым от пота. Он не произнес ни слова с тех пор, как был задержан. 

– Как тебя зовут? – спросил Сано. 

Подозреваемый сжал челюсть. Маруме ударил его по бедру и приказал: 

– Говори. 

– Дзиншичи, - сказал подозреваемый. Его низкий голос был хриплым и грубым, как будто он проглотил песок, смешанный со смолой. 

– Что ж, Дзиншичи, - сказал Сано, - ты арестован за похищение моей кузины. 

– Никого не похищал. 

Он говорил убедительно, но Сано ему не поверил. Что-то в этом человеке казалось лживым. 

– Позволь освежить твою память, - сказал Сано. – Моя двоюродная сестра – женщина, которую ты встретил в святилище Авашимы. Она пришла туда со своим новорожденным ребёнком. Ты спрятался в кустах и крикнул ей, что нуждаешься в помощи. Она пришла помочь тебе. Ты забрал её и оставил ребёнка. 

– Это не я, - упрямо ответил Дзиншичи. 

– Ты дал ей зелье, которое усыпило её, – Сано говорил спокойно, но в нём нарастал гнев. - Ты запер её. 

– Не было такого. 

– Потом ты её изнасиловал, - сказал Сано, сдерживая желание наброситься на Дзиншичи за то, что тот причинил боль Чиё, и стереть это упрямое, вызывающее выражение с его лица. 

– Вы не правы, – если Дзиншичи и боялся, то этого не показывал. 

Стоя по обе стороны от него, Маруме и Фукида переглянулись. 

– Ты держал её два дня, - сказал Сано. – Когда ты закончил с ней, то бросил её в переулке, будто она была мешком с мусором. 

Дзиншичи молчал, он Фукида ударил его по голове и он сказал: 

– Это был не я. Я невиновен. 

– Я полагаю, ты скажешь, что Тэнгу-ин ты тоже не похищал, - сказал Сано. 

– Кого? 

– Монахиня. Её похитили у Храма Зи в первый день третьего месяца. Тебя видели у её монастыря накануне. 

– Не могло такого быть, - сказал Дзиншичи. – Меня там не было. 

– Тогда где ты был? – потребовал ответа Сано. 

Дзиншичи недоверчиво посмотрел на Сано. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 18

Фумико сунула нож за пояс, забралась в паланкин к Рэйко и накинулась на еду. Она запихивала в рот рыбу, рис, пельмени, лапшу и пирожные. Она глотала всё подряд, почти не потрудившись жевать. Это было похоже на то, как едят диких животные. 

В тесном паланкине Рэйко чувствовала запах мочи, немытых волос и тела Фумико, которая всё ела и ела, пока коробка не опустела. Она запила еду водой из фляги, которую дала Рэйко. Затем она бросилась к двери. 

Рэйко держала её закрытой. 

– Сначала поговорим. 

– Выпусти меня, или я тебя убью, – Фумико потянулась за ножом. 

Рэйко схватила Фумико за запястье, почувствовав обтянутую кожей кость, тонкую и хрупкую. 

– Отпусти меня! – воскликнула Фумико. 

Когда она изо всех сил пыталась вырваться, их взгляды встретились, и что-то невысказанное прошло между ними. Возможно, это было внезапное осознание того, что они обе оказались женщинами в необычных обстоятельствах – Фумико, дочь якудза, превратившаяся в дикого, голодного беспризорника; Рэйко, женщина из сословия самураев, которая решилась выйти за пределы своего общества, чтобы разговаривать с изгоем. Может быть, у них было больше общего, чем они оба думали. Фумико перестала сопротивляться, а, когда Рэйко отпустила запястье, нахмурилась, но осталась. 

– Говорить о чём? – сказала Фумико. 

– О твоём похищении, - сказала Рэйко. 

– Откуда вы знаете об этом? – удивилась Фумико. – Мой друг слышал это в городской управе. 

– У ёрики? – Фумико внезапно испуганно выглянула в окно, будто заподозрила ловушку. – Мы не хотим, чтобы они вмешивались в наши дела. 

Под «мы» имелся в виду бандитский клан её отца, подумала Рэйко. Не все власти были в сговоре с Дзирохо, и он, несомненно, держался подальше от тех, кто пытался обеспечить соблюдение закона. 

– Не волнуйся, со мной нет досинов, - сказала Рэйко. – Они узнали о похищении только потому, что твой отец сообщил им об этом. 

– Мой отец? – на лице Фумико появилась надежда, прорывающаяся сквозь её недоверие, как солнце сквозь облака. – Он послал вас? – она казалась озадаченной, но нетерпеливой. 

Рэйко поняла, что Фумико думала, что Дзирохо послал жену канцлера, чтобы спасти её, как бы невероятно это ни было. С сожалением ей пришлось разочаровать девушку, она сказала: 

– Нет, мне очень жаль, - и увидела, как лицо Фумико стало печальным. – Меня послал муж. Мы с ним хотим поймать человека, который тебя похитил. 

Фумико нахмурилась, снова заподозрив подвох. 

– Зачем? 

– Потому что он обидел тебя, - сказала Рэйко. Она стала упоминать кузину Сано и монахиню, которую тоже похитили; она не хотела, чтобы Фумико думала, что её заботят только они. Она чувствовала привязанность к этой маленькой дикой девочке. – Он должен быть наказан. 

– Если я когда-нибудь увижу его снова, я убью его сама, - сказала Фумико. – Мы так поступаем. Мы не поручаем это другим. 

Рэйко начала задаваться вопросом, какую жизнь вела Фумико в преступном клане. Может, она была дикой и жестокой ещё до того, как от неё отреклись. 

– Тем не менее, я хочу помочь тебе, - сказала Рэйко. – Расскажи мне о человеке, который тебя похитил. Как он выглядел? 

Лицо Фумико омрачилось замешательством. Она сжала губы. 

– Ты не помнишь, так ведь? – мягко сказала Рэйко. Когда Фумико промолчала, Рэйко сказала: - Расскажи мне, что случилось. 

Фумико склонила голову и пробормотала сквозь спутанные волосы, упавшие на ее лицо: 

– Я была на пруду Синобадзу, кормила рыб. После этого всё это смешалось в моей голове. Была маленькая обезьянка…

– Обезьянка? Где? – спросила удивлённая Рэйко. 

– Мужчина держал её на поводке. 

– Кто это был ? 

– Я не помню, – вздохнула Фумико. 

«Похититель использовал обезьяну в качестве приманки для девушки», – подумала Рэйко. Фумико, должно быть, пошла с ним, возможно, в телегу, на которой он её увез. Эта уловка отличалась от той, что использовал похититель Чиё. Рэйко с тревогой подумала, что насильников было двое, а возможно, и трое. 

– Я играла с обезьяной в мяч, - сказала Фумико. – Потом я проснулась, а её уже не было. Всё пропало, – в её голосе, должно быть, звучало замешательство, которое она тогда чувствовала. – Я в каком-то месте, заполненном облаками. 

Это соответствовало истории Чиё. 

– Был ли там мужчина? – спросила Рэйко. 

Фумико кивнула. 

– Но ты не видела его? 

– Нет. Из-за облаков. 

– Что он делал? – спросила Рэйко. 

Она ожидала, что Фумико будет настолько охвачена стыдом, что не захочет рассказывать эту историю. Но Фумико говорила с поразительной деловитостью. 

– Он лапал меня по всему телу. Он сунул мне в рот свою штуку, чтобы я пососала. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 17

Некоторое время, когда солнце взошло над холмами за городом, крыши Эдо светились ярко, словно золото. Затем тучи скатились с холмов, преследуя и обгоняя лучи солнца. Эдо вновь был окутан серебристым туманом. 

Внутри поместья канцлера Сано и Масахиро встали на колени друг напротив друга, примерно в десяти шагах друг от друга, в тёмном дворе. Каждый был одет в белую одежду для занятий боевыми искусствами, держась руками за длинный меч на талии. Они сидели совершенно неподвижно, их лица были безмятежными, но настороженными. 

Сано обнажил меч. Одним плавным движением он выхватил клинок из ножен, вскочил на ноги и сделал выпад. Масахиро последовал его примеру. Они рубили друг друга; они парировали и кружились, атаковали и контратаковали. Их деревянные клинки ни разу не коснулись друг друга, и никогда не касались их тел. Наконец они отступили, вложили мечи в ножны и поклонились. 

– Твоя форма улучшается, - сказал Сано, - но ты был медленнее, чем обычно. 

Масахиро опустил голову. 

– Мне очень жаль, отец. 

Сано не любил критиковать сына. Именно поэтому он нанял наставника, который учил Масахиро. Он вспомнил своё собственное детство, когда его отец учил его фехтовать, и то, как его постоянная, безжалостная брань причиняла ему боль. Он и Масахиро любили тренироваться вместе; это было их особое время в его напряженном расписании. Но Сано не мог игнорировать недостатки сына. 

Если не исправить, то однажды они могут стать причиной смерти Масахиро. Суровая дисциплина его собственного отца была причиной того, что Сано сражался и жил, чтобы сражаться снова. 

– Ты был не внимателен, - сказал Сано. – Если бы это был настоящий бой, ты был бы мёртв. 

– Да, отец, я знаю», - сдержанно сказал Масахиро. 

Сано был обеспокоен, потому что Масахиро обычно очень серьёзно относился к занятиям боевыми искусствами. Он лучше других детей знал, насколько важны хорошие боевые навыки. 

– Что случилось? – сказал Сано. 

– Ничего, -поспешно ответил Масахиро, что вызвало подозрения Сано. 

– О чём ты думаешь? 

Масахиро заерзал рукоятью меча. 

– Да ни о чём. 

Ворота открылись, и появились детективы Фукида и Маруме. 

– Прошу прощения за вторжение, но есть хорошие новости, - сказал Фукида. 

– Мне можно уйти, отец? – спросил Масахиро. 

Сано внимательно посмотрел на нетерпеливое, нервное лицо сына. Обычно Масахиро с энтузиазмом относился к их занятиям и не хотел, чтобы они заканчивались. Его поведение сегодня озадачило Сано. 

Но Сано сказал: 

– Хорошо, – и не стал требовать объяснений. Его собственный отец заставлял его тренироваться ежедневно по много часов. Ему часто хотелось отдохнуть, поиграть с другими детьми, побродить по городу и посмотреть достопримечательности или просто ничего не делать. 

Масахиро поспешно ушёл. Сано спросил сыщиков: 

– Что случилось? 

– Мы только что вернулись из бычьего загона, где держат волов, - сказал Фукида. - Мы спросили главного, подходят ли какие-либо погонщики под ваше описание человека из монастыря. Он узнал одного. 

В Сано нарастало обнадеживающее волнение. 

– Хорошая работа. Где он? Вы его задержали? 

– Ещё нет, - сказал Фукида. 

– Он работает прямо у нашего порога, - сказал Маруме. – Мы подумали, что вы захотите принять участие…

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 16

Звук детского смеха оживлял личные покои поместья Сано. В главной комнате Рэйко болтала со своей подругой – женой Хираты Мидори, а Акико играла с маленькими детьми Мидори. Дети кувыркались на полу. Слуги убрали остатки ужина. 

– Успокойтесь, - добродушно предупредила Мидори детей. – А то закружится голова, и вас вырвет. 

Масахиро лежал на животе под лампой и писал урок, заданный ему учителем. Рэйко заглядывала ему через плечо. За тем, как он выполняет домашнее задание, не требовалось следить, но ей нравилось смотреть, насколько хороша его каллиграфия и как хорошо он выражает свои идеи даже в таком юном возрасте. Она гордо улыбалась, наслаждаясь мирным уютным вечером. 

Дождь прекратился, и открытые окна впускали прохладный влажный ветерок, дующий из сада, где щебетали сверчки и в такт с падающими с листьев каплями жужжали цикады. В пруду пели лягушки. Сад сиял серебром от лунного света. «Сегодня жизнь прекрасна», - подумала Рэйко. 

В комнату вошёл Сано. 

– Папа! – воскликнула Акико. 

Она подбежала к нему, и он поднял её себе на плечи. Масахиро вскочил и сказал: 

– Посмотри, что я только что написал. 

Пока Сано читал и восхищался работой Масахиро, Рэйко наслаждалась обществом своей семьи. Она была рада видеть Сано, потому что постоянно думала о его расследовании, и ей не терпелось рассказать ему то, что она узнала. 

Она также была рада тому, что он благополучно вернулся домой. Она всё ещё испытывала тревогу из-за опасных дней, когда им на каждом шагу угрожали враги. 

Вошёл Хирата. Его дети повисли на его ногах, и он шёл вместе с ними, а они скакали и радовались. Мидори поприветствовала его, улыбаясь и посмеиваясь. Рэйко знала, что в недавнем прошлом у них были семейные проблемы. Хирата отсутствовал почти пять лет, изучая мистические боевые искусства, Мидори страдала от его отсутствия, и их отношения были на грани разрыва. С тех пор они помирились, и Рэйко была за них рада. Она желала наслаждаться покоем, сколько бы он не продлился. 

– Вы ещё не ели? – спросила она Сано и Хирату. - Вы голодны? 

– Я забыл поесть, я был очень занят, - признался Сано. 

– Со мной то же самое, - сказал Хирата. 

Рэйко послала слуг за едой, заварила на угольной жаровне чай и подала чашки Сано и Хирате. 

– О, эти мужчины, - упрекнула Мидори. – Если бы не мы, вы бы умерли с голоду. 

Рэйко приказала слугам принести еду. Она заварила горячий чай на угольной жаровне и подала чашки Сано и Хирате. – Сегодня удачно? – спросил Сано Хирата. 

Мидори взглянула на Рэйко. Обе женщины знали, что речь идёт о серьёзных вещах, и не хотели, чтобы дети слышали. 

– Нам пора идти, - сказала Мидори. 

Её дети стонали и протестовали. Хирата сказал: 

– Я скоро буду дома и уложу вас в постель. 

– Пойдём», - сказала Мидори и вместе с детьми ушла. 

Сиделка увела Акико. Масахиро поднял свои вещи и без возражений последовал за ними. Рэйко была удивлена. Он был так заинтересован в расследовании, что она ожидала, что он станет умолять её и Сано позволить ему остаться и услышать о том, что они узнали. Она надеялась, что он перерос свою тягу к работе сыщиков. 

– Не держите меня в напряжении, - сказала она Сано и Хирате. – Что произошло? 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 15

Пруд Синобадзу был популярной достопримечательностью в окрестностях храмов Уэно. На его просторах цвели лотосы. Дорога вела от берега к острову посередине, на котором стояла святыня, посвященная богине Бентен. Вдоль набережных вокруг пруда располагались чайные, из которых открывались великолепные виды, а для любителей переночевать – комнаты. 

Сегодня Хирата обнаружил, что пруд опустел из-за вновь начавшегося дождя. Белыми призраками среди листьев лотоса в тумане стояли цапли. В грязи у подъезда к дамбе валялись бревна. Хозяева чайных стояли на своих верандах, мрачно глядя на происходящее. Когда они увидели, что Хирата слез с лошади и пошёл к ним, они просияли и закричали: 

– Добро пожаловать, уважаемый господин! 

Один молодой, ловкий мужчина с улыбкой до ушей выбежал из чайного домика и перехватил Хирату. 

– Заходите, заходите. Могу я предложить вам выпить? 

– Да, пожалуй, - сказал Хирата, довольный, что выбрался из-под дождя. 

В комнате, где пахло заплесневелыми татами, хозяин нагревал саке на угольной жаровне. Вошли ещё двое мужчин, возможно, надеясь позже пригласить Хирату в свои заведения. Хирата выпил. Алкоголь был дешевым и резким, но хорошо согревал в дождливый и холодный день. Обменялись приветствиями; затем Хирата сказал: 

– Я расследую похищение дочери Дзирохо. 

Трое мужчин кивнули. Владелец, которого звали Канроку, сказал: 

– Мы слышали об этом. Такой ужасный позор. 

– Я бы такого не пожелал никому, даже Дзирохо, - сказал другой человек по имени Геки. Ему было за пятьдесят, с насмешливо-комичным лицом, подчеркнутым густыми бровями. 

– Вы видели что-нибудь подозрительное в день похищения Фумико? – сказал Хирата. 

– Ничего подобного. Мы даже не знали, что она ушла, пока Дзирохо не послал своих людей искать её, - ответил Геки. 

Третий мужчина по имени Хачибей, старый, седой и подвижный, сказал: 

– И никто из наших знакомых тоже. Все говорили, что она словно растворилась в воздухе. 

«Как и Чиё», - вспомнил Хирата. 

– А что насчёт того, когда она появилась? – спросил он. 

– Это я действительно видел, - сказал Геки, - потому что это я нашел её. 

– Расскажи мне, что случилось, – сказал Хирата. 

– До рассвета оставался час или около того. Я проснулся, потому что мне нужно было набрать воды. Когда я закончил, я услышал всхлипывание, – Геки указал на набережную. – Я пошёл посмотреть, – его комичное лицо стало мрачным. – Она лежала на земле. Её одежда была разорвана, и у неё шла кровь между ног. Я сразу узнал её. Она часто здесь болталась. 

– Она всегда была либо одна, либо с некоторыми молодыми бездельниками из банды её отца, - сказал владелец Канроку. - Я думал, что со стороны Дзирохо было неправильно позволять ей так разгуляться. 

– Я тоже, - сказал старый Хачибей, - но кто мы такие, чтобы указывать якудза, что делать? 

– Я всегда говорил, что у Фумико когда-нибудь будут проблемы, и я оказался прав, - сказал мудро хозяин. 

– Люди говорят, что её не похитили, что она пошла с мужчиной, а потом он устал от неё и бросил её, - сказал Геки. – Если это правда, то Дзирохо был прав, что выгнал её. Я бы сделал то же самое. 

«Люди всегда стремятся обвинить жертву в преступлении», - подумал Хирата и спросил: 

– Когда вы нашли её, вы видели кого-нибудь ещё вокруг? 

– Только когда я позвал на помощь, и люди проснулись и вышли на улицу. Затем я послал слугу, чтобы сказать Дзирохо. Он пришёл и забрал её домой. 

А затем, узнав, что она – испорченный товар, он наказал её. 

– Может быть, вы что-нибудь слышали? – спросил Хирата. 

Геки покачал головой, затем остановился, и на его лице промелькнуло удивление. 

– Погодите. Я вспомнил. 

Хирата почувствовал волнение. 

– Что? 

– Грохотали колёса телеги, - сказал Геки. – Воловья повозка. 

Может быть, это была та же самая, которую видели в переулке, куда бросили кузину Сано. 

– Но вы не видели её или погонщика? 

– Не тогда, - сказал Геки, - но, может быть, накануне. Это мог быть тот парень, который выгрузил те бревна на улице. 

– Кто это был? 

– Я не знаю его имени. 

– Вы можете описать его? – с надеждой спросил Хирата. 

– Ему было около двадцати пяти, - сказал Геки. – У него нет двух зубов, – он указал на два зуба справа от своих больших желтоватых передних зубов. 

– Да, верно, - сказал хозяин. – Я тоже его видел. Если это тот мужчина, который такое сотворил с Фумико, я надеюсь, что вы поймаете этого ублюдка. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 14

Рыночная площадь в Уэно простиралась вдоль подножия холма, на котором стоял храм Канней. Хирата проезжал мимо магазинов, в которых продавались гребни из самшита и средства для чистки ушей, и чайных, где покупатели ели рис, приготовленный на пару в листьях лотоса – местный деликатес. Улица расширилась до широкого, но короткого бульвара, по обеим сторонам которого стояли ларьки и киоски, забитые всевозможными товарами. Несколько танцоров, кукольников и акробатов развлекали толпу, уменьшившуюся из-за дождя. Под оживленной, красочной суетой рынка Хирата замечал и его тёмную подоплёку. 

Татуированные бандиты бродили, проверяя торговцев, которые не уплатили за место, а также направляя воришек. Это были владения Дзирохо. Он контролировал размещение торговых лотков, магазинов, чайных и киосков, собирал арендную плату от продавцов, платил дань храму и налоги правительству, а щедрую часть прибыли оставлял себе. Здесь его дочь нашла убежище после того, как он прогнал её. 

Хирата ехал по проходам у прилавков в поисках двенадцатилетней девочки. Рынок кишел детьми без родителей. Сироты Эдо стекались на его храмовые рынки в надежде на еду и милостыню. Дети с грязными лицами и ещё более грязными босыми ногами, одетые в лохмотья, хватали остатки еды, упавшие за прилавки, и выпрашивали у клиентов монеты. Они были настолько обычным элементом городской жизни, что Хирата никогда не обращал на них особого внимания. Теперь он в течение нескольких часов внимательно изучал девушек, пока не нашел ту, которая подходила по возрасту. Она присела на землю, поедая рисовый шарик. Длинные спутанные волосы падали ей на лицо. На ней было белое кимоно с зелёными листьями; оно был рваным и грязным. 

– Фумико-сан? – позвал Хирата. 

Девушка подняла глаза. У неё были эльфийские черты лица, испорченные сходящими синяками вокруг глаз и струпьями на щеках. Удивлённая своим именем, и испуганная видом Хираты, она запихнула еду в рот и побежала. 

Хирата спрыгнул с лошади и погнался за ней. Фумико быстро неслась сквозь толпу. Но более длинные ноги Хираты давали преимущество, и. к тому же, он мог следовать уникальному образцу исходящей от неё энергии. Он отследил её до узких переулков, где в местных публичных домах работали нелегальные проститутки. Одетые в фартуки своей торговой марки, женщины торговались с покупателями недалеко от своих комнат. Хирата загнал Фумико в угол в дверном проёме. Она стояла, засунув руки в рукава, тяжело дыша и дрожа. 

– Не бойся, - сказал Хирата. 

В её глазах блеснула дикая паника. После двух месяцев жизни на улице она уже выглядела скорее животным, чем человеком. 

– Я не причиню тебе вреда, - Хирата представился, затем сказал: - Я хочу вам помочь. 

Недоверчивость наморщила её заляпанный грязью лоб. Хирата не удивился, что она ему не поверила. Почему она должна верить незнакомому мужчине после того, как один её похитил, изнасиловал и, по всей видимости, избил, а её отец прогнал её? 

Девушка пришлась ему по сердцу. Протянув руку, он сказал: 

– Пойдем со мной. Я отведу тебя в место, где ты будешь в безопасности, и… 

Фумико высвободила правую руку из рукава. Она ударила его по лицу лезвием, зажатым в пальцах. Поражённый, он отпрыгнул назад как раз вовремя, чтобы избежать неприятного пореза. 

– Эй! – позвал Хирата. – Постой! 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 13

Дзирохо, кумитё якудза, жил в Уэно, одном из трёх храмовых районов Эдо. Уэно находился в северо-восточном углу столицы, получившим в народе название «врата дьявола», как самое неудачное место жительства. Его храмы должны были охранять город от плохих влияний, но зло существовало там, как и везде. 

На первый взгляд улица Дзирохо ничем не отличалась от любой другой в процветающем торговом квартале. Между соседними воротами с обоих концов стояли ряды больших двухэтажных домов с черепичными крышами, а их входы были утоплены под нависающими карнизами. Четверо мужчин слонялись с курительными трубками. Случайный наблюдатель никогда бы не заподозрил, что здесь живёт один из известных бандитов Эдо. Но Хирата, подъезжая по улице, заметил знаки. У мужчин были татуировки с синими и чёрными рисунками, которые виднелись по краям их воротников и рукавов. Когда-то власти использовали татуировки для клеймения преступников; теперь это были знаки отличия, олицетворявшие богатство, храбрость и другие желанные качества. Они объявляли, к какому клану принадлежит гангстер, и носились с такой же гордостью, как гербы самураев. 

Когда Хирата спешился возле самого большого дома, его обступили якудза. 

– Что-то ищите? - сказал один бандит. Его манеры были лишены уважения, которое обыкновенный человек обычно проявляет к самураю. Татуировка на его груди изображала дракона, символа клана Дзирохо. Вероятно, он был одним из солдат низкого ранга. 

– Я хочу увидеть Дзирохо, - сказал Хирата. 

– Почему ты думаешь, что Дзирохо захочет тебя видеть? 

– Скажи ему, что Хирата здесь. 

Услышав имя Хираты, они замерли: его репутация была хорошо им известна. Якудза не хотели признаваться, что кого-то боятся; они убивали людей при малейшей провокации и яростно сражались с соперничающими бандами, но они были более склонны к самосохранению, чем самураи, которые постоянно бросали вызов Хирате. Эти четыре гангстера засмеялись, как будто они подшутили над ним. Трое сделали вид, что хотят прочистить свои трубки. Четвёртый вошёл в дом. Вскоре он снова появился и поманил Хирату внутрь. 

Пройдя по коридору, Хирата увидел комнаты, в которых располагались бандиты, в ожидании приказов от своего босса. Они смотрели на него молчаливо и враждебно. Несколько из них, стоя на коленях в кругу, играли в хана-фуда - карточную игру с цветами. Их кимоно были распахнуты, демонстрируя свои татуировки. Один человек бросил свои карты. Остальные засмеялись и воскликнули: 

– Йа – ку - за! «Восемь-девять-три». Это была худший из возможных карточных раскладов, но бандиты, похоже, испытывали к ней привязанность. «Возможно, они считают, что это символизирует их худшие качества», - подумал Хирата. 

Сопровождающие провели его до приёмной и оставили там. Коврики татами были перевязаны вышитой лентой и были настолько толстыми, что казались подушками под ногами Хираты. Фреска на стене изображала сад ярких цветов у синей реки, отмеченный рябью серебряной и золотой краски. На чёрных лаковых ширмах были изображены инкрустированные золотом птицы. С потолка свешивались латунные фонари с золотыми подвесками. На полках хранилась коллекция золотых статуэток. Хирата понял: Дзирохо был ужасно богатым. Но он прятал свое богатство за закрытыми дверями. Даже главный босс якудза не осмелился нарушить законы о роскоши, запрещавшие простым людям выставлять напоказ своё богатство. 

Две женщины принесли Хирате угощение. Они были так же красивы и хорошо одеты, как самые дорогие куртизанки официального квартала развлечений Ёсивара. Они молча подали чай, еду и ушли. Хирата слушал, как якудза разговаривают и шутят над своей карточной игрой. Его острый слух уловил далёкие рыдания. 

Он последовал на звук по коридору к двери, которая была открыта ровно настолько, чтобы он мог заглянуть внутрь. Он увидел, как молодой человек стоит на коленях и плачет, раскинув руки на полу. Над ним стояли двое старших гангстеров. 

– Я слышал, что ты утаил часть денег, собранных у продавцов, - сказал глубокий хриплый голос. Хирата не мог видеть говорившего, но узнал голос Дзирохо. – Ты в самом деле думал, что я не узнаю? 

– Мне очень жаль, - воскликнул молодой человек. – Я не должен был этого делать! 

Хирата знал, что у якудза имеется свой кодекс чести, состоящий из трех правил: не трогать жену другого члена; не раскрывайте секреты банды посторонним; и, прежде всего, не перечить боссу. Пословица гласила, что, если начальник говорит, что вороны белые, соглашайся. 

Один из двух стоящих бандитов схватил молодого человека и поднял его. Другой поставил перед ним тяжёлый деревянный стол и протянул ему тесак. Несмотря на то, что он рыдал от страха, юноша взял нож в левую руку. Он положил свою правую руку, прижав ее мизинец к столу, остальные его пальцы сжались в кулак. Он поднял тесак, закричал и отрубил кончик пальца. Хирата моргнул. Он видел много актов насилия, но этот шокировал его, хотя он знал, что это было обычным явлением в среде якудза. Тот, кто нарушал правила, терял сустав пальца за каждое нарушение. Самураи, нарушившие Бусидо, были наказаны принудительным самоубийством, но Хирата считал это насильственное членовредительство странным. 

Бледный как смерть, дрожащий молодой человек принял белую шелковую ткань от одного из других бандитов. Он обернул отрезанный палец тканью и протянул сверток Дзирохо. 

– На этот раз ты прощен, - сказал Дзирохо. – Смотри, чтобы это не повторилось. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 12

Ниже дороги между Асакусой и Эдо дождь орошал рисовые поля. Сано и его свита проезжали мимо идущих людей, которые в своих соломенных накидках выглядели как движущиеся стога сена. Впереди Сано увидел Хирату, скакавшего к нему из города.

– Всё в порядке? – спросил Хирата, развернувший коня и ехавший рядом с Сано.

– Да и нет, - сказал Сано. – Мы нашли место, где похититель бросил мою кузину Чиё. Там видели телегу с волами, но мы не смогли её найти.

– Когда вам не нужны повозки с волами, они повсюду, блокируют улицы и воняют в городе, - сказал Маруме. – Когда вы её разыскиваете, то не найдёте ни одной.

Сано завёл своих людей обратно на стройплощадку, где вчера они видели повозки с волами, но обнаружил, что из-за дождя это место пустовало. Сано и его люди прочесали район Асакуса, но все повозки с волами, похоже, исчезли.

– Нам придётся пойти в стойло и разыскать погонщиков, которые вчера работали в Асакусе, когда похитили Чиё, - сказал Сано.

– Возможно, я избавлю вас от необходимости прикладывать лишние усилия, - сказал Хирата.

Сано подумал, что у Хираты должны быть хорошие новости, иначе он не стал бы его искать, но тем не менее он был удивлён.

– Не говори мне, что городская управа действительно расследовала похищение Чиё и обнаружила каких-то подозреваемых?

– Нет, - сказал Хирата, - но их главный клерк говорит, что ещё две женщины были похищены раньше вашей кузины. Обе пропадали без вести пару дней. Обе были найдены недалеко от мест, куда их привезли.

Сано почувствовал смесь волнения и тревоги. Ему не нравилось то, что пострадали ещё две женщины, но другие преступления могли дать улики.

– Кто эти женщины?

– Одна из них - старая монахиня по имени Тэнгу-ин, - сказал Хирата. – Она живет в монастыре в районе Храма Зи.

– Милостивые боги, - сказала Фукида. – Кто бы изнасиловал старую монахиню?

– Её похитили в первый день третьего месяца и нашли через два дня, - сказал Хирата. – Другая – двенадцатилетняя девочка.

От этих слов детективы были в шоке.

- Её похитили на третий день прошлого месяца, нашли через два дня. Её зовут Фумико, - сказал Хирата. – Я знаю её отца. Его зовут Дзирохо.

– Кумитё якудза? – спросил Сано.

– Именно он!

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 11

– За нами никто не едет? – спросил Янагисава. 

– Нет, хозяин, - сказал один из двух его телохранителей. 

Они ехали по залитой дождем набережной в районе Хатчобори. Их плетёные шляпы закрывали лица, а соломенные накидки скрывали гербы на их одежде. Янагисава украдкой взглянул через плечо на пришвартованное к причалу судно. Он не заметил никого, кроме грузчиков, переносящих товары с барж в склады. Но сегодня обстоятельства требовали особой осторожности. 

Другой охранник сказал: 

– Кажется, ваши меры предосторожности сработали. 

Покинув замок Эдо, Янагисава и его стража отправились на паланкине в поместье союзного даймё. Там они одолжили лошадей, надели дождевики и выехали через задние ворота. Они наверняка ушли от любого хвоста, что мог следовать за ними из замка. Теперь они свернули на улицу, где магазины, рестораны и чайные занимали узкие витрины. Улица была пустынна, за исключением самурая - одного из солдат Янагисавы - который стоял у чайного домика, украшенного гигантской раковиной, висевшей над входом. 

Группа Янагисавы спешилась. Самурай открыл дверь. Янагисава и его телохранители вошли внутрь, где ещё двое его солдат ждали в комнате с татами и низким столиком для напитков. Кроме них тут никого не было. 

– Они ещё здесь? – спросил Янагисава, снимая мокрую шляпу и плащ. 

Солдаты указали на дверной проём, закрытый синей занавеской. Подойдя к нему, Янагисава почувствовал, как его пульс учащается. Он приступил к осуществлению плана, который изложил своему сыну вчера вечером. Его успех зависел от людей, с которыми он собирался встретиться. 

Отодвинув занавеску, он вошёл в другую комнату. На полу татами на коленях стоили две старушки. Обоим было за шестьдесят, они были одеты в роскошные шёлковые мантии с узором приглушенных цветов, которые мерцали в сером свете из зарешеченного окна. Их лица были накрашены белой рисовой пудрой и красными румянами, волосы зачесаны вверх и закреплены лаковыми гребнями. Они обе выглядели неуместно в этом скромном, крайне неподходящем окружении. 

Одна из женщин смело заговорила первой. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 10

Сано и его свита прибыли на улицу, где он нашёл Чиё. Дождь на мгновение прекратился. Балкон, который укрывал его и его людей, принадлежал одному из нескольких стоящих подряд магазинов, торгующих кондитерскими изделиями. За дверями тянулись очереди клиентов. Сано прошёл по ряду, спрашивая владельцев магазинов, не видели ли они вчера, как Чиё спотыкалась под дождем. 

– Я видел её, - сказал один мужчина, заворачивая торты. – Я подумал, что это просто пьяная шлюха. 

Сано пошёл по стопам Чиё за угол и спустился в другой квартал, в магазинах которого продавались религиозные принадлежности. Два торговца видели Чиё; остальные нет. Магазины разделял проход, шире обычного узкого пространства между зданиями. Это была противопожарная перегородка, предназначенная для уменьшения скопления людей и предотвращения распространения пожаров, и, очевидно, использовалась как переулок. Сано и детективы Маруме и Фукида шли по аллее, огибая лужи. Балконы нависали над дверными проёмами и зловонными ящиками с ночным маслом. Осматривая брусчатку, Сано заметил кровь, скопившуюся в трещинах. Он представил, как Чиё упала и ударилась головой. 

– Здесь бросили Чиё, - сказал Сано. 

Старуха с зажатой в зубах трубкой для табака выбралась на балкон, взяла лоскутное одеяло, оставленное под дождём, отжала намокшую ткань и выругалась. Сано окликнул её: 

– Вы видели, как вчера, во время шторма, здесь кто-нибудь проходил? 

– Повозка с волами. Они сокращают путь вместо того, чтобы объехать квартал, - женщина взяла трубку в рот, затянулась, после чего выпустила зловонный дым. – Там им хватает места, чтобы протиснуться, но они царапают стены. А волы оставляют навоз. Грязные твари! Я собираю навоз, храню его в этом ведре и бросаю его в погонщиков, – она хихикнула. 

– Должно быть, Чиё выбросили из той телеги, - сказал Сано своим детективам, а затем спросил женщину: - Вы видели погонщика? Что было в телеге? 

– Нет. Я его не видела. А телега была накрыта тканью. 

– Он прикрыл её тканью, чтобы никто не увидел содержимого, - сказал Фукида. 

– Но кто такой этот «он»? – спросил Маруме. 

– Вот в чём вопрос, - сказал Сано. – Пойдём найдём ту телегу с волами. 

Он вспомнил стройку, мимо которой они проезжали вчера. 

– Я знаю, с чего начать. 

В административном районе Хибия возле замка Эдо было полно самураев. Они заполнили улицы, на которых жили и работали правительственные чиновники в особняках, защищённых высокими каменными стенами. Некоторые из них носили шёлковые мантии высокого ранга, некоторые - солдатские доспехи; все были вооружены обычными для своего класса двумя мечами. Некоторые ехали в паланкинах или верхом на лошади в сопровождении свиты; бедняки плелись пешком. Все они отходили в сторону, уступая место Хирате. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 8

Пока Рэйко и её сопровождающие добрались до Асакусы, дождь перешёл в ливень. К тому времени, когда они достигли поместья майора Кумазавы, крыша её паланкина протекала, а плащ промок. Она сошла во дворе под крышей, которая опиралась на колонны и покрывала дорожку, ведущую вверх к ступеням особняка. Ей было любопытно увидеть дом предков клана Сано, но проливной дождь скрывал здания. 

На веранде её встретила пожилая женщина, поклонилась и сказала: 

– Добро пожаловать, достопочтенная госпожа Рэйко. Мы ждали вас, - ей было за шестьдесят, седая, скромно одетая. На её незамысловатоь, мрачном лице выделялись глаза, опухшие после бессонной ночи. – Меня зовут Ясуко. Я мать Чиё, - она провела Рэйко в подъезд особняка, где Рэйко сняла туфли и плащ. - Мне жаль, что вам пришлось проделать такое долгое путешествие в такую погоду, - казалась, что она искренне сожалеет об этом. – Вам было бы удобнее встретиться с Чиё в её городском доме, но она не может туда вернуться. Её муж бросил её. 

Рэйко была шокирована, хотя понимала, что в этом нет ничего удивительного. Общество рассматривало женщину, которая подверглась насилию, как опозоренную и осквернённую. 

– Когда он пришёл вчера вечером за Чиё, он узнал, что с ней случилось, - объяснила Ясуко. – Он больше не хочет, чтобы она была его женой. Он хочет развестись. 

– Как ужасно, - сказала Рэйко, когда женщина провела её по темным, сырым коридорам особняка. 

Муж мог развестись с Чиё, просто взяв кисть и нарисовав на листе бумаги три с половиной прямых линии. И это было мягкое наказание. Если бы он захотел, он мог бы отправить её работать в публичный дом. 

– Что ещё хуже, муж забрал своих детей и даже не позволяет ей видеться с ними, - сказала Ясуко. – Она очень расстроена. 

Она открыла дверь, крикнула внутрь: 

– Здесь госпожа Рэйко, - пригласила Рэйко войти. 

Чиё сидела в постели, опираясь на подушки. Одеяло покрывало её от груди до кончиков пальцев, хотя в комнате было тепло и душно. Её гладкие волосы рассыпались из-под повязки, которой была обмотана голова. Черты её лица настолько распухли от слёз, что Рэйко не могла сказать, как она выглядела при нормальных обстоятельствах. Рот Чиё задрожал, а грудь тяжело вздымалась от рыданий. 

Рэйко знала это состояние глубокого горя, которое охватывает разум и тело как неконтролируемая сила. Один раз она испытала это в Мияко, когда думала, что Сано убит, и ещё раз, когда она отправилась на север, чтобы спасти Масахиро и нашла доказательства того, что он мёртв. Теперь Рэйко столкнулась с женщиной, которая потеряла мужа и детей, хотя они были ещё живы. Она забыла, что когда-то была готова не любить родственников Сано, потому что они больше заботились о социальных обычаях, чем о своих кровных родственниках. Она от всего сердца сочувствовала Чиё. 

Она опустилась на колени рядом с Чиё, поклонилась и сказала: 

– Мне очень жаль, что так случилось, - она чувствовала, что говорить что-то не то, но не могла придумать ничего другого, кроме как: - Пожалуйста, примите моё сожаление. 

– Большое спасибо, - произнесла всхлипывая Чиё. – Вы очень любезны. 

Её мать предложила Рэйко прохладительные напитки. Рэйко вежливо отказалась, хозяйка повторила предложение, и оно было принято. Социальная рутина дала Чиё время собраться с мыслями. Ясуко пошла разбираться с едой. Рэйко почувствовала, что она не хочет слышать, как Рэйко станет расспрашивать Чиё и слышать тревожные ответы. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 8

Восходящее солнце светилось бледным и рассеивавшимся сквозь грозовые тучи светом, когда Сано вместе с детективами Маруме, Фукидой и своим эскортом покинул свой дом. Когда они шли по узким проходам замка, вода капала с карнизов крытых коридоров на каменных стенах на их плетёные шляпы и соломенные дождевики. Копыта их лошадей хлюпали по лужах на мостовой. Высоко над ними, далеко за замком Эдо, дождь скрывал зелёные холмы к востоку от города. Раздался и прокатился эхом звон храмовых колоколов, а затем быстро затих, словно его поглотил влажный летний воздух. 

Сано и его люди наткнулись на ещё одну процессию конных самураев во главе с Янагисавой. 

– Добрый день, Сано-сан, - сказал Янагисава. Они с Сано вежливо раскланялись. – Мне было жаль услышать о том, что случилось с дочерью майора Кумазавы Чиё. 

В его голосе звучало искреннее беспокойство и сочувствие, но Сано тут же насторожился. 

– Новости распространяются быстро, - сказал Сано. Он считал само собой разумеющимся, что Янагисава всегда был в курсе его дел; он аналогично интересовался всем, что касалось Янагисавы. Но Сано встревожила эффективность осведомителей Янагисавы. 

– Новости распространяются особенно быстро, когда они касаются дяди и двоюродной сестры такого важного человека, как вы, - сказал Янагисава. 

Он также знал об отношениях между Сано и кланом Кумазава, заметил Сано. 

– Какими ещё фактами вы запаслись и ждёте подходящего случая? - лёгким шутливым тоном спросил Сано. 

Янагисава ответил приятной улыбкой. 

– Я уверен, что их не меньше, чем припасли вы. 

– Вы правильно предполагаете, - Сано подумал, не посадил ли Янагисава шпиона в поместье Кумазавы, рассчитывая, что Сано в конце концов там появится. 

– Что ж, я желаю вам удачи, - сказал Янагисава. – И я буду рад помочь, если хотите. 

Воспоминания промелькнули в голове Сано. Он увидел, как он и Янагисава, вываленные в грязи, боролись в смертельной схватке. Он слышал, как Янагисава жаждал крови. Нынешнее поведение Янагисавы действительно сбивало с толку. 

– Я учту ваше предложение, - сказал Сано. – Большое спасибо. 

Они поклонились, попрощались и поехали в противоположных направлениях. Фукида оглянулся через плечо и сказал: 

– Он хочет помочь? Это он серьёзно? 

– Крыса может поменять усы, - сказал Марумеэ, - но эта явно хитрит, помяните мои слова. 

– Очевидно, - сказал Сано. 

– Чем вы планируете предпринять? – спросил Фукида. 

– Я перестану полагаться на шпионов, которые могут сказать мне, что Янагисава ел на завтрак, но не могут узнать, что у него на уме, - сказал Сано. – Пора привлечь эксперта. 

В сопровождении вооружённого эскорта Рэйко ехала в своем паланкине через район к югу от замка Эдо, где жили даймё и их орды слуг. Носильщики несли её по широким бульварам, заполненным конными самураями, мимо казарм, окружавших каждое огромное укрепленное поместье. Дождь стучал по крыше паланкина Рэйко, но вот процессия остановилась у ворот поместья, принадлежавшего князю провинции Идзума. Лейтенант Танума сказал охранникам: 

– Жена достопочтенного канцлера Сано пришла к жене капитана Окубо. 

Охранник открыл ворота и вызвал слугу, чтобы сообщить о прибытии Рэйко. Рэйко ознакомилась с досье клана Кумазава и знала, что Чиё была фрейлиной среди женщин даймё. Она надеялась, что здесь о Чиё хорошо заботятся. 

Через некоторое время слуга высунул голову из ворот, поговорил с охранником и покачал головой. Охранник сказал лейтенанту Тануме: 

– Простите, жена капитана Окубо здесь больше не живёт. Она живёт в доме своего отца в Асакусе. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 7

Высоко на холме над городом нагромождение каменных стен, остроконечных крыш и сторожевых башен Замка Эдо мерцало в тумане под моросящим дождём. По мере того как сгущались сумерки, огни его многочисленных фонарей подрагивали, словно погруженные в море. 

Внутри замка поместье Сано занимало огороженный участок. Множество крыльев особняка огибали дворы и сады. В личных покоях в центре поместья Рэйко приступила к очередному непростому заданию – уложить свою дочку спать. 

– Пора спать, - сказала Рэйко, поглаживая разложенный на полу футон. 

– Нет! – решительно заявила Акико. 

Рэйко вздохнула. Акико была капризным ребёнком, настроение у неё могло поменяться в один момент и из чудесной, милой девочки она превращалась в маленького дьяволёнка. Рэйко задумывалась, что на характер дочери могли повлиять испытания, пережитые ею во время беременности. Или, может быть, Акико до сих пор не простила Рэйко за то, что она бросила её, когда они с Сано отправились спасать Масахиро после его похищения. Иногда они прекрасно ладили, но часто они сталкивались друг с другом, как вражеские военачальники. 

– Давай, Акико, уже поздно, а ты устала, - сказала Рэйко. 

– Не устала, - возразила Акико. 

Её лицо нахмурилось, что предвещало очередную ужасную истерику. Ни перед кем другим она не закатывала их, , кроме Рэйко, которая, решив научиться обращаться со своим ребёнком, сопротивлялась искушению позвать сиделку, чтобы та позаботилась об Акико. 

– Больше никаких отговорок, - мягко, но твёрдо сказала она. – Ты пойдёшь спать. 

Акико рыдала, кричала и билась головой и пятками об пол, будто одержимая демоном. Рэйко успокаивала, ругала и умоляла. К тому времени, когда Акико вымоталась и заснула, Рэйко чувствовала себя разбитой, как побитый самурай. 

Она вышла за дверь и увидела приближающегося Сано. Он улыбнулся, но атмосфера напряжения вокруг него заставила её сердце биться быстрее. 

– Что-то случилось? 

– Никаких новых политических потрясений, - заверил её Сано. – Сегодня я встретил своего дядю, майора Кумазаву. 

– Ах, - сказала Рэйко, думая, что давно пора было бы наладить отношения с родственниками мужа по линии матери. 

Она пошла с Сано в их комнату, где он снял промокшую от дождя одежду. Рэйко открыла шкаф, достала халат и помогла ему одеться. 

– Почему ты, наконец, решил связаться со своим дядей? 

– Это не моя инициатива. Он пришёл ко мне, чтобы попросить меня помочь, - Сано объяснил, что дядина дочь пропала, и он провел день, разыскивая её в Асакусе. 

Рэйко почувствовала волнение. Это, возможно, сулило ей новое расследование. 

– Ты нашёл какие-нибудь наводки? – спросила она, нагревая саке на угольной жаровне. 

– Я сделал лучше, - сказал Сано, садясь на колени напротив Рэйко. – Я нашёл Чиё. Она жива. 

Рэйко была поражена его быстрыми результатами. 

– Это прекрасно! - но даже при том, что она была довольна, что кузина Сано нашлась, она не могла избавиться от разочарования. Следствие уже закончилось. 

– Я отвел её в дом дяди, - сказал Сано. 

– Место, где выросла твоя мама? На что это было похоже? 

– Примерно то же, что ты ожидаешь. Типично для его звания. 

«Мужчины не умеют описывать места в деталях, которые нужны женщинам», - подумала Рэйко. Она почувствовала, что посещение его родового поместья вызвало у Сано чувства, которые он предпочел бы не обсуждать.