Секрет был раскрыт.
Сёгун смотрел на князя Ариму с открытым ртом. Сано оказался между неверием, изумлением и страхом – эмоциями, которые он видел на лицах вокруг него. Никто не шевелился, в комнате было так тихо, что он мог слышать порывы ветра снаружи. Господин Мацудайра нарушил тишину.
– Князь Арима не это имел в виду, – сказал он. – Он просто испугался и наговорил глупостей, - Сано ещё не видел, чтобы кто-то выглядел менее напуганным, чем князь Арима. – Это неправда. Я не …
– Это правда, – ужасное откровение приглушило голос сёгуна. Он прижал руку к груди и покачнулся. – Последние несколько лет я думал, что мне только кажется, что я тебе не нравлюсь, что ты думаешь, что ты лучше меня, что ты завидуешь. Я говорил себе, что это просто мои глупые пристрастия. Но я был прав. Теперь я это понимаю. Ты пытаешься занять моё место!
Сано был так же удивлен, что сёгун подозревал это всё время, так как он был шокирован, как человек мог игнорировать свои самые сокровенные инстинкты. Ему казалось, что он был свидетелем чуда. Сёгун наконец-то проснулся.
– Предатель! – взвыл сёгун. – Мой кузен замыслил заговор против меня! Негодяй!
– Мои извинения, – сказал господин Арима князю Мацудайре с печальной улыбкой. – Выбор у меня был небольшой: либо ты, либо я.
– Я убью тебя! – князь Мацудайра потянулся за своим мечом. Его охранники схватили его, не позволяя ему совершить преступление – обнажить оружие внутри замка. Сёгун крикнул генералу Исогаю: – Чего ты там стоишь! Арестуй моего двоюродного брата за измену!
Генерал Исогай и солдаты приблизились к князю Мацудайре, который боролся со своими людьми.
– Не смей! – закричал он. – Ты обещал поддерживать меня!
– Извините, – сказал генерал Исогай с некоторым сожалением. – Но игра изменилась.
Солдаты Токугавы окружили князя Мацудайру. Они боролись с ним и его людьми у двери. Князь Арима выскользнул впереди них. Сано приказал троим из своих самураев:
– Идите за ним. Следите за ним и не дайте ему уйти из города, – после случившегося Арима должен был ответить на множество вопросов, и у него на уме наверняка был побег.
– Достопочтенный кузен, извините, если вы обиделись на меня, – отчаянно закричал князь Мацудайра. – Но это ошибка. Я же ваша собственная плоть и кровь. Может мы обсудим наши проблемы и придём к общему решению?
Сёгун вытянул одну руку, как бы отбрасывая слова князя Мацудайры, другую – чтобы закрыть глаза.
– Я не могу смотреть на тебя. Генерал Исогай, поместите моего двоюродного брата под домашний арест, пока я не решу, что с ним делать.
Сопротивляясь солдатам, которые вытаскивали его из комнаты, князь Мацудайра закричал:
– Это не меня ты должен наказать, а канцлера Сано. Это он хочет захватить контроль над режимом! Он собрал армию и сражается со мной, потому что я пытаюсь остановить его и защитить тебя. Он предатель!
Дверь закрылась. Звук криков князя Мацудайры затихал по мере продвижения по коридору.
Стоя в безлюдной тихой комнате, Сано оказался в центре внимания, забрызганный грязью от прощального выстрела князя Мацудайры. Хирата и другие его люди с тревогой смотрели на него. Еритомо посмотрел на Сано со смесью испуга и печали. Сёгун смотрел безучастно, ошеломлённый.
Сано открыл рот, чтобы отвергнуть обвинение и защитить себя, но слишком много ударов, приходящих слишком быстро, внезапно парализовало его разум. Дипломатические навыки, которые он приобрёл за более чем десять лет в суде, покинули его. Он не мог подобрать слова.
Мгновение, похожее на вечность, прошло, когда лицо сёгуна выражало попеременно сомнение, недоумение, подозрение и страх, чередующиеся в невероятно быстрой последовательности. Наконец он сказал:
– Я проигнорирую то, что сказал господин Мацудайра. Он уже доказал, что он лжив и ненадежен. Вы, с другой стороны, никогда не показывали даже намёка на амбиции или замыслы против меня. Я не верю, что вы попытаетесь занять моё место, канцлер Сано.
По телу Сано прошла дрожь. Наконец-то, он смог выдохнуть.
– Премного благодарен, Ваше Превосходительство, за вашу веру в меня.
Хирата и другие его люди расслабились. Еритомо выглядел одновременно довольным и разочарованным по какой-то причине, Сано не мог понять почему.
– Пока не благодари меня. Я всё ещё очень расстроен из-за тебя, – сёгун говорил с большей властью, чем Сано когда-либо замечал в нём: разоблачение Мацудайры укрепило его уверенность в себе. – Твоя мать обвиняется в убийстве Тадатоши, и я считаю, что она виновна. Это плохо отразится на тебе. Я дал вам три дня, чтобы доказать ее невиновность, и если к концу этого времени вам не удастся…
То, что его голос затих на усталом вздохе, не уменьшило угрозу, которая всё ещё висела над Сано.
– Теперь иди, – сказал сёгун. – Я чувствую себя неважно, и я, ах, полагаю, у тебя много работы.
Когда вечер покрыл Эдо завесой тьмы, городской пейзаж окрасился вспышкой огня. Звонили тревожные колокола. Поднимался дым, дрейфовал на ветру и скрывал тюрьму Эдо едкой дымкой. Фонари у ворот и башен светились сквозь размытые золотые ореолы. Шум и дым просачивались через окно в больничную комнату, где спала Эцуко. Запах горящего дерева проникал в её сон и вызывал воспоминания, которые долго подавлялись.
Она и Эген бежали рука об руку мимо горящих домов, мимо бегущих толп. Она изо всех сил пыталась не отставать от него, поскольку дым становился более плотным. Они достигли канала, где сотни людей заблокировали мост. Смешавшись с толпой, они оказались в ловушке. Рука Эгена вырвалась из её руки. Он был потерян. Она была одна.
Кто-то позвал её по имени. Это был Дои. Он схватил её за руку и потащил через толпу. Эцуко слышал, как Эген кричал им, видела его безумное лицо в толпе, как он махал руками. Когда она и Дои добрались к нему, он схватил её за другую руку. Мужчины толкались, дрались и пробивали путь в толпе.
Сцена внезапно изменилась. Эцуко, Эген и Дои, измученные бегом, упали на колени в районе Коишикава. Замок Эдо возвышался над кварталом самурайских поместий. Мужчины на лошадях и дамы в паланкинах в сопровождении пеших слуг, загруженных багажом, двигались к холмам за городом. Бригады пожарных, одетых в кожу, держали в руках кирки, снося дома на краю района, расчищая пустое пространство, пытаясь остановить распространение огня. Они уже выровняли ряд, усеянный руинами.
–Здесь мы будем в безопасности, – сказал Эген.
Его лицо и лицо Дои были чёрными от сажи, их одежда обуглилась. Эцуко кашляла мокротой, которая была на вкус как дым. Затем она увидела в толпе знакомую фигуру. Тадатоши прислонился к стене, стоя совершенно неподвижно, один. Его взгляд был направлен на пламя, которое поднималось из горящего города. На его лице была такая же хитрая, довольная улыбка, как в ту ночь в саду. Эцуко видел в его глазах отражения огня.
– Вот он! – воскликнула она.
Тадатоши обернулся. Его взгляд встретился с ней. Внезапный гнев в его глазах превратил их огонь в огромный раскаленный взрыв. Огонь охватил Эцуко, одев её в кимоно из огня.
Собственный крик разбудил её. Она поднялась с постели и оказалась в комнате, которая не была её собственной. Она всё ещё чувствовала запах дыма горящего города. Через зарешеченное окно был виден слабый, угрожающий оранжевый свет.
Ошеломлённая от сна и лекарств, Эцуко услышала те же крики, вопли и поспешные шаги, среди которых она, Эген и Дои бежали в её адском кошмаре. Она подошла к двери, но обнаружила, что она заперта.
– Помогите! – воскликнула она, стуча в дверь. – Пожар!
Неясный запах дыма проникал сквозь стены комнаты, где сидела Рэйко в ожидании возвращения домой Сано. Мерцал фонарь, за окном сгущались сумерки. Рэйко услышала, как Масахиро и Акико смеялись и плескались в ванной по коридору. Она встала и пошла посмотреть на них. Масахиро плавал на игрушечной лодке и беседовал с сиделкой, он не заметил Рэйко, но Акико заметила. Как только они встретились глазами, дочка глубоко вздохнула, надул щёки и нырнул под воду.
Рэйко по опыту знала, что Акико останется под водой до тех пор, пока Рэйко не уйдёт или не вытянет кричащую Акико из воды. Сегодня Рэйко решила, что не сможет вынести истерику ребёнка.
– Акико, я ухожу, – сказала она. - Ты можешь выныривать.
Она унесла свои обиды обратно к себе комнату. Вскоре она услышала приближающиеся шаги, но в дверях появился лейтенант Асукай, а не муж. Взгляд в его глазах предупредил Рэйко, что он принёс плохие новости.
– Что случилось? – испуганно вскрикнула Рэйко.
– Сёгун посадил князя Мацудайру под домашний арест. - Асукай был взволнован и задыхался от волнения. – Милосердные боги! С какой стати?
Лейтенант Асукай объяснил, что сёгун, наконец-то, сообразил, что князь Мацудайра замышляет захватить власть.
– Я не знаю, как сёгун узнал. Но мои источники говорят, что ваш муж был там, когда это случилось. Он сможет рассказать вам подробности.
Придя в себя от шока, Рэйко задумалась о последствиях ареста князя Мацудайры.
– Но это же хорошо. Господин Мацудайра заперт. Он должен прекратить бороться с моим мужем. Он больше не сможет никого обидеть.
Убрав с пути князя Мацудайру, Сано сможет вернуть себе благосклонность сёгуна, независимо от расследования убийства. Рэйко почувствовала волнение надежды на то, что течение действительно изменилось для Сано. Какая удача!
– К сожалению, это не единственные мои новости, – сказал лейтенант Асукай. – Я только что говорил с моим другом, который является одним из личных телохранителей князя Мацудайры. Он был там, когда господина Мацудайру привели домой. Он сказал, что князь Мацудайра в отчаянии и в ярости. Он во всём обвиняет канцлера Сано. Он клянётся, что отомстит. Он говорит, что Сано должен умереть.
– Это звучит как пустая угроза, – сказала Рэйко, но почувствовала охвативший её холодный тошнотворный ужас. Она уже давно знала о враждебности князя Мацудайры по отношению к Сано, но услышанное озвученное стремление его убить, даже через третье лицо, сделало для неё угрозу более реальной. Ей казалось, что она дышит воздухом, пронизанным едкой ненавистью князя Мацудайры.
– Но, конечно, он не сможет уничтожить моего мужа, – сказала она. – Его союзники будут дистанцироваться от него и его неприятностей. Он не сможет вести войну.
– Это то, что он хотел сделать вначале. Он хотел почетной победы. Но сейчас он придумал новый план, – затаив дыхание продолжал лейтенант Асукай. – Шпион, которого мы поймали, был не единственным, кого он здесь имел. Есть и другие.
Губы Рэйко раздвинулись от удивления.
– Сколько?
– Девять, – сказал Асукай. – Мой друг не знает, кто они. Господин Мацудайра не сказал. Но вот худшая часть: они уже не просто шпионы. Они не ищут информацию, и на этот раз установка ловушки для них не сработает. Господин Мацудайра дал им новое задание. Их задача - убить канцлера Сано. Если один человек пытается и терпит неудачу и попадаёт в ловушку, другие должны продолжать пытаться, пока Сано не умрёт.
Шок Рэйко обернулся ужасом, а на лице лейтенанта Асукая появилось сожаление. Он сказал:
– Мне тяжело приносить вам такие плохие новости, госпожа Рэйко, но я должен сказать, что это ещё не всё. Я пришел предупредить вас: Господин Мацудайра приказал своим убийцам убить вас и ваших детей тоже. Он не хочет, чтобы ваш сын вырос и мог отомстить ему, поэтому он решил, что ему лучше уничтожить весь ваш клан.
Комментариев нет:
Отправить комментарий