Эра Мэйрэки год третий (1657 год)
Они целый день искали Тадатоши.
Весь день город горел, пожар распространялся, пламя прыгало по крышам и каналам, поглощая город квартал за кварталом. Эцуко и Эген бродили в глубинах торгового квартала Нихонбаши. Когда наступила ночь, пожар освещал небо ярче красного заката. Эцуко и Эген остановились, чтобы отдохнуть в дверях в заброшенном дворе.
– Нам его не найти. Пора это бросать, - сказал Эген, вытирая пот с лица. Из-за пожара зимней ночью воздух был таким же теплым, как летом.
– Князь сказал не возвращаться без него, - Эцуко распахнула плащ и обмахнулась кожаным шлемом.
Они смотрели на страшное красное небо. Они слышали потрескивающий вдалеке огонь, чувствовали запах чёрного дыма, вздымающегося к небесам, как гигантские, меняющие форму демоны.
– Здесь оставаться слишком опасно, – сказал Эген. - Мы сделали всё, что могли. Пошли домой.
Уставшая, голодная и сломленная Эцуко согласилась. Она и Эген бежали рука об руку мимо горящих домов, мимо бегущих толп. Она изо всех сил пыталась не отставать от него, поскольку дым становился более плотным. Они достигли канала, где сотни людей заблокировали мост. Здесь они оказались в ловушке в толпе. Толпа толкает их и вырывает руку Эгена из её рук. Она теряет его и остаётся одна.
Затем чудесным образом рядом с ней появился Дои. Он потянул её через толпу. Благодарная Эцуко рыдала, что он проявил заботу о ней, даже после того, как она его предала. Тут она услышала, как Эген выкрикивает её имя, и увидела в толпе его безумное лицо.
– Там Эген! – сказала она.
Дои распихал людей, которые отделили их от Эгена. Мужчины толкались и боролись со всеми на своём пути. Когда они вырвались из толпы, Дои сказал:
– Мы не можем идти домой. Поместье уже сгорело. Я видел.
Эцуко была в ужасе.
– Что стало со всеми?
– Я не знаю, - сказал Дои.
– Огонь наступает. Куда нам идти? – взволновано спросил Эген.
Дои предложил Эцуко и Эгену безумный рывок через ад. Объединённые желанием выжить, они мчались, держась за руки, забыв свою ссору. Они пробирались через охваченные огнём районы. Языки пламени врезались в массы людей, которые толкали тележки, наполненные их имуществом. Эцуко, Эген и Дои перелазили через заброшенные сундуки, которые блокировали ворота и перекрестки. Только к утру они нашли убежище.
В районе Коишикава, опустошённые, они опустились на колени. Замок Эдо возвышался над кварталом самурайских поместий. Огонь до сих пор пощадил район, но самураи на лошадях и дамы в паланкинах в сопровождении слуг, загруженных багажом, двинулись колонами к холмам. Пожарные держали кирки, снося дома на краю района, расчищая пустое пространство, через которое не мог пройти огонь. Они уже выровняли ряд, усеянный руинами.
– Здесь мы будем в безопасности, - сказал Эген. Его лицо и лицо Дои были чёрными от сажи, их одежда обгорела.
Эцуко кашлянула мокротой, имевшей вкус дым. Надышавшись за ночь гарью, она чувствовала головокружение и тошноту. Дои сказал:
– Я поднимусь на эту пожарную вышку и посмотрю, что происходит.
Вернувшись, он сказал:
– Половина города исчезла. Юсима, Хонго, Хатчобори, Исикаваджима, Кёбаши, Рейганжима ... - Его голос прервался во время перечисления. - И пожар продолжается.
Он, Эцуко и Эген сожалели о сгоревшем Эдо и всех людях, которые, должно быть, погибли. Но Эцуко не забыла миссию, которая отправила их в ад.
– А как же Тадатоши? – спросила она.
– Не бери это в голову, - сказал Дои, сердито вытирая слёзы кулаками. – Он, вероятно, мёртв.
Какой-то инстинкт заставил Эцуко посмотреть на толпу. В тридцати шагах от себя она увидела Тадатоши, стоящего у стены. На поясе у него были мечи. Его взгляд был направлен на пламя, которое поднималось над горящим городом. На его лице была такая же хитрая, довольная улыбка, как в ту ночь в саду. Сначала Эцуко была удивлена, что нашла его, но затем она поняла, что многие люди, которые пережили пожар, стекались в этот маленький, несгоревший оазис.
– Вон он! – указывая рукой, воскликнула она.
Взгляд Тадатоши встретился с ней. Внезапно в его глазах вспыхнул гнев, который она ощутила через разделявшее их пространство, он был горячее, чем огонь, после чего он повернулся и побежал.
Эцуко вскочила на ноги.
– Давайте поймаем его! Быстрее!
Эген и Дои последовали за ней. Ничего лучше они придумать не могли. Тадатоши мчался в толпу, за угол. В районе Коишикава жили чиновники, отвечающие за соколов сёгуна. На улицах стояли волы, нагруженные клетками с ястребами и орлами. Некоторые птицы улетели. Они направлялись в горы. Эцуко потеряла из виду Тадатоши, но Эген крикнул:
– Он вошёл туда!
Он, Эцуко и Дои ворвались через ворота во двор возле особняка. Внезапная тишина зазвенела в ушах Эцуко. Дои приложил палец к губам. Втроём на цыпочках они обошли вокруг особняка. Сзади располагались хозяйственные постройки. Эцуко услышала скребущий звук в одной из них. Она и мужчины заглянули через открытую дверь в кухню, где перед жаровней присел Тадатоши и раздувал угли. Пламя лизнуло угли.
Он разжигал огонь в горящем городе!
Дои выкрикнул имя Тадатоши. Тадатоши вскочил и отступил, когда Дой и Эген двинулись к нему. Его глаза блестели маниакальным огнём. Он улыбнулся, и Эцуко увидел в его руках керамический сосуд.
– Нет! – воскликнула она. – Осторожно!
Тадатоши выплеснул содержимое банки на жаровню. Ярко вспыхнуло пламя, превратившись в огромный раскаленный шар. Эцуко, Дои и Эген закричали и отшатнулись от огня. Тадатоши дико хихикнул. Он пнул жаровню, разбрасывая угли, и разлил керосин по комнате. Кругом всё загорелось.
– Помогите! – взвыл Дои.
Он корчился на полу, его плащ загорелся. Эцуко погасила огонь руками в перчатках. Эген поднял Дои на ноги, крича:
– Мы должны выбраться отсюда!
Они с Эцуко выбежали из кухни. Кухня горела, а ветер сдувал огонь всё дальше. Прежде чем они вышли из дома, особняк загорелся. Искры перепрыгнули на другие дома. В одно мгновение весь район был в огне.
– Мы пойдём в замок, - сказал Дои. – Это самое защищенное место в городе.
Но когда они и толпы направились в гору, их настиг огонь. Улицы превратились в туннели со стенами огня, который извергался в разные стороны. Кричали женщины, чья одежда и волосы загорались. Они махали руками и падали. Огонь сжигал их одежду и обугливал кожу. Эцуко почувствовала рвоту при виде и запахе горелой плоти.
– Возвращаемся! – крикнул Дои.
Он и Эген потащили Эцуко в противоположную сторону. Кашляя и задыхаясь, они пробирались по телам задохнувшихся и сгоревших людей. Они пробежали мимо перекрестка, где сотни людей собрались вместе, подняв руки, образуя человеческую стену в отчаянной попытке сдержать огонь и позволить своим семьям сбежать. Огонь накрыл их, словно оранжевая волна прилива.
Дои заметил несколько заброшенных ведер с водой. Он схватил их и облил водой Эцуко, Эгена и себя самого. Когда они побежали вперёд, вода испарялась, защитив их, в то время как другие люди горели и умирали.
– Мы должны добраться до реки, - задыхался Эген. – Это наша единственная надежда.
Когда они достигли набережной, одинокий мост через реку Сумида был заполнен толпами, склады уже горели. Люди роились в причалах и доках. Мужчины и дети, а также матери с младенцами на руках, самураи и простые люди прыгали в реку. Толпа смела Эцуко, Эгена и Дои с дока. Эцуко вскрикнула, когда они погрузились в ледяную воду, где качались тысячи голов. Река была настолько набита людьми, что она едва могла двигаться. Её били руками и пинали ногами. Люди тонули и тонули. Каким-то образом Дои, Эцуко и Эген прорвались сквозь этот кисель на глубокую середину реки с быстрым течением.
Дои начал тонуть, причитая:
– Я не умею плавать.
Эцуко тоже. Эген схватил её и Дои, обхватив их за шею. Держа их головы над водой, он лёг на спину и отталкивался ногами. Эцуко и Дои плыли с ним. Пока поток нёс их, Дой указал на город и закричал:
– Замок Эдо горит.
Эцуко была ошеломлена, увидев, как его крыши объяло пламя, высокая квадратная башня крепости горела, как гигантский факел.
– Это от огня, который разжёг Тадатоши. Если бы мы нашли его раньше!
Вечность спустя, Эцуко и её спутники выползли полумертвыми от холода и усталости на берег реки около рыбацкой деревни. Сельские жители дали им еду, кров и тёплую одежду. Два дня спустя они вернулись в Эдо.
Город лежал в руинах. Большая его часть сгорела дотла. Эцуко, Эген и Дои с ужасом бродили по улицам, усеянным дымящимся мусором. Обгоревшие скелеты лежали среди обломков. Оставшиеся в живых блуждали, ища остатки своих домов, оплакивая мёртвых. Дети-сироты плакали и звали своих матерей. Воздух был холодным. По всему городу люди собирались в группы несчастных и дрожащих погорельцев.
Эцуко почувствовала непреодолимую печаль, беспомощность и гнев.
– Сколько людей умерло по вине Тадатоши?
– Слишком много, - мрачно сказал Эген.
Дои сказал:
– Если маленький демон ещё жив, клянусь, я преподам ему урок. То есть, если я когда-нибудь найду его снова.
Снег начал падать, белый как пепел. Эцуко жаждала действий и мести.
– Думаю, я знаю, где искать.
Город был неузнаваем, но Эцуко хорошо ориентировалась. Она привела мужчин к месту, которое когда-то было Коишикавой. Солдаты разгружали из тележек еду и раздавали голодающим. Среди них Эцуко увидела Тадатоши. Он смотрел на чёрные бревна и разбросанные черепицы дома, который он поджёг. Он пережил катастрофу совершенно невредимым.
Найти его снова не было чудом. Предположение Эцуко, что Тадатоши вернется на место преступления, подтвердилось.
– Привет! – Дой подошёл к Тадатоши. – Пришёл посмотреть, что натворил?
Тадатоши улыбнулся своей странной улыбкой.
– Разве огонь не является самой захватывающей вещью, которую вы когда-либо видели? Особенно, когда замок сгорел?
Мало того, что он не имел никакого раскаяния; он хотел похвал!
– Захватывающее? – Эген уставился на Тадатоши. – Ты убил тысячи людей, и тебе понравилось. Ты сумасшедший!
Тадатоши пожал плечами.
– Ну и что вы собираетесь с этим делать?
– Мы собираемся сообщить о тебе властям, – сказал Эген.
– Вперёд! – Тадатоши хихикнул. - Я – Токугава. Вы – ничто. Они никогда не поверят вам.
Эцуко поняла, что он был прав.
– Тогда мы заставим тебя заплатить! – воскликнул Дои.
– Сначала вы должны меня поймать, - Тадатоши повернулся и побежал.
– Не дайте ему уйти на этот раз! – взвыла Эцуко.
Когда она, Дои и Эген преследовали его, она закричала:
– Этот мальчишка разжег огонь, от которого сгорел замок! Остановите его!
Солдаты и толпы только смотрели, слишком онемевшие, чтобы реагировать или думать, что она сумасшедшая. Эцуко и её спутники бежали за Тадатоши по нетронутым огнём районам, в которых люди врывались и грабили магазины. Он выбежал на дорогу к холмам. Эцуко из последних сил старалась не отставать и держать его в поле зрения среди тысяч людей, уходящих от сгоревших жилищ. Наступила ночь Эцуко, Эген и Дои были истощены. Тадатоши посмотрел через плечо, затем оторвался от толпы.
– Он скроется в лесу, - задыхался Эген.
– Надо торопиться! – взвыла Эцуко.
Они побежали по выбранной им тропе, между кедровыми деревьями. Было так темно, что они едва могли видеть его согнутую фигуру. Высоко на холмах они остановились возле ворот тории, у входа в храм. Здесь, над дымкой, которая все еще окутывала город, холодный воздух был чистым, а луна яркой. Эцуко увидел, как Тадатоши плюхнулся на землю. Она и её спутники подошли к нему. Его грудь вздымалась, когда он смотрел на них. Его глаза светились страхом и неповиновением.
– Ну, вот, мы догнали тебя, - сказал Дои.
– Что нам с ним делать? – Спросил Эген.
Ответ пришел из какого-то глубокого, устойчивого, неумолимого места внутри Эцуко.
– Мы должны убить его.
– Я не могу. Он мой хозяин, – Дои был в ужасе.
– Он поджигатель и убийца, - сказала Эцуко. – Он заслуживает смерти.
– Что бы он ни сделал, убить его было бы позором для моей чести, - запротестовал Дои.
– Мы должны убить его, - сказала Эцуко, - или он будет продолжать повсюду разжигать огонь.
– Я тоже не могу, - сказал Эген. - Когда я принимал свои религиозные обеты, я поклялся никогда не отнимать жизнь.
– Сколько еще жизней он возьмёт, когда устроит следующий пожар? Кто кроме нас может защитить от него невинных людей? Разгневавшись на своих товарищей, Эцуко сказала:
– Если ты этого не сделаешь, я сделаю.
Она потянулась к Дои, выдернула висящий у его на талии длинный меч у его талии из ножен и взмахнула им на Тадатоши.
Мальчик закричал. Трус по природе, он съёжился вместо того, чтобы вытащить собственное оружие и защищаться. Дои крикнул:
– Нет! – и схватил её за запястье. Тадатоши вскочил и убежал.
Эцуко вырвала руку с мечом и побежала за Тадатоши. Дои и Эген побежали за ними в лес. Эцуко врезалась в деревья и спотыкалась об упавшие ветви. Она бежала на звуки тяжело дышащего и всхлипывающего Тадатоши. В лунном свете, который проникал в листву, она видела, как он мелькал между деревьями.
– Не упусти его! – крикнул Дои.
– Куда он делся? – раздался голос Эгена.
Мужчины забежали в лес, ругаясь, спотыкаясь и падая. Тадатоши пролетел мимо Эцуко. Она хотела схватить его, но промахнулась. Из темноты выскочил Дои и крикнул:
– Я достал его! – он и Тадатоши упали вместе со стуком, сотрясшим землю. Тадатоши кричал и боролся. Он начал бить Дои, который ударил его кулаком и приказал: - Лежи и не дёргайся.
Эген тяжело дышал рядом с Эцуко и спросил:
– Что мы будем делать?
– Мы должны убить его, - грустно сказал Дои. – Какой у нас выбор?
Тадатоши боролся и рыдал. Дои хмыкнул, выругался и упал с мальчика. Он свернулся калачиком, держась за пах. Он крикнул:
– Ты дьявол! Вернись!
Эцуко и Эген побежали за Тадатоши. Она слышала, как он упал, но не видела его, пока она и Эген не споткнулись о его тело. Убийственный гнев завладел Эцуко. Она ударила Тадатоши мечом. Она хотела нанести ему столько ударов, скольких людей он убил. Она кричала, и он кричал. Подошёл Эген, охваченный тем же возбуждением. Он ударил кулаком Тадатоши. Дои выхватил меч у Эцуко и бил Тадатоши, пока тот не прекратил кричать.
Эцуко, Дои и Эген стояли над его телом. В лесу было тихо, за исключением их быстрого, лихорадочного дыхания. Когда её гнев остыл, Эцуко поняла, что они сделали. Она начала плакать.
Мужчины обняли её. Дои сказал:
– Не расстраивайся. Всё кончено, - его щека была мокрой от его собственных слёз. Эген сказал:
– Мы сделали то, что должны были. Все в порядке, Эцуко.
Звук шагов по сухим листьям заставил её замолчать.
– Кто-то идёт. Мы должны выбраться отсюда. Поторопимся!
Они убежали подальше от места своего преступления, прежде чем они остановились на поляне.
– Поклянитесь, что никогда не расскажете, что мы сделали, – сказал Дои, протягивая руку ладонью Эгену и Эцуко.
Эцуко положила руку на руку Дои. Эген прижал руку к её.
– Клянусь, - произнесли они разом.
Они вернулись в город и присоединились к тысячам бездомных, которые бродили вокруг, разыскивая семью, друзей и места, которые они знали. Они ели рагу, приготовленное в лагерях, созданных правительством, но помощи было недостаточно. Каждый день они видели всё больше трупов людей, которые замерзли или умерли от голода. Ночью они спали вместе в стеганых одеялах, которые украли из заброшенного дома. Они почти не разговаривали; они не могли смотреть друг на друга. Они были слишком одержимы своей общей виной.
Несколько дней спустя Эцуко узнала от незнакомца, что её ищет Хана. Она и её друзья бросились в палаточный городок. Когда она нашла Хану, Эген и Дои ушли: им было слишком стыдно, чтобы встретиться с кем-то, кого они знали. Эцуко разразилась дрожащими неконтролируемыми рыданиями.
Хана воскликнула:
– На тебе кровь!
Эцуко и её друзья не смывали кровь Тадатоши со своей одежды; им негде было помыться. Когда Хана спросила, что случилось, Эцуко отказалась рассказывать и сильно заболела. В течение нескольких дней она лежала в палатке, её тошнило так, что не могла есть Она думала, что её болезнь стала наказанием богов.
Только через месяц она узнала его истинную причину.
К тому времени она с Ханой воссоединилась со своими родителями в доме своей семьи, который пережил пожар. Эцуко не видела Эгена. Возможно, он не знал, где она, а она не могла его искать. Её родители не выпускали её на улицу, потому что Эдо стал опасным местом. Она сидела в своей комнате и молилась:
- Пожалуйста, позволь ему прийти!»
Однажды зашла её мать и сказала:
– Эцуко! У нас гости!
Её сердце радовалось; это должны быть Эген и Дои. Когда она пошла в гостиную, она увидела Дои, сидящего со своими родителями. Отец Дои сказал:
– Теперь, когда пожар окончен, мы бы хотели назначить дату свадьбы наших детей.
– Мы согласны с этим, - сказал отец Эцуко.
Эцуко была в ужасе. В глазах Дои она увидела, что он всё ещё хочет её и хочет забыть прошлое. Если бы только Эген появился и спас её от этого союза без любви!
Мать Дои посмотрела на Эцуко подозрительным проницательным взглядом.
– Подойти ближе. Посмотри на меня.
Эцуко подчинилась. Женщина изучила её опухшую фигуру, а затем объявила то, что скрывала Эцуко.
– Ты носишь ребёнка.
Ее родители воскликнули в ужасе. Дои выглядел ошеломлённым. Его отец сказал:
– Поскольку Эцуко больше не девственница, мы вынуждены разорвать помолвку.
Эцуко было так стыдно, что она, рыдая, выбежала из дома. Дои последовал за ней в переулок.
– Это Эген? – спросил он.
Она не смогла ответить, Дои сам был готов заплакать.
– Знает ли он?
– Нет, - у меня не было возможности сказать ему.
– Ну, у тебя её никогда не будет, - гнев омрачил лицо Дои. – Он покинул город. Он сказал, что не вернётся. Потому что он не может больше видеть меня или тебя.
Когда Эцуко плакала, убитая горем, потому что Эген покинул её и никогда не женится на ней, Дои закричал:
– Так тебе и надо! Ты просто шлюха!
Он ударил её по лицу так сильно, что она упала. Затем он ушёл из её жизни.
Этой ночью у Эцуко случился выкидыш. Она опечалилась, потому что это было всё, что она имела от своего любимого. Её родители были расстроены, потому что она всё равно была скомпрометирована. Какой мужчина женился бы на ней после такого?
Шесть месяцев спустя её родители услышали о человеке, который мог согласиться. Они позвали её, чтобы встретить его, и сердце Эцуко упало. Он был как минимум на десять лет старше её, и такой серьезный! К тому же он был ронином, что было ещё хуже, с точки зрения её родителей, и управлял школой боевых искусств. Какое ужасное разочарование после союза, который они планировали для неё с Дои! Но он сделал предложение о браке, и её родители согласились, желая, чтобы он забрал их своенравную дочь.
У Эцуко не было выбора, кроме как выйти замуж за ронина. Её родители отреклись от нее, и она потеряла связь с ними и всеми знакомыми. Она проглотила своё горе и гордость, привыкла к жизни в условиях крайней нищеты и усердно работала, чтобы содержать дом для своего мужа. Она никогда не говорила ему об убийстве. Она родила ему сына, который в итоге стал вторым в команде сёгуна.
Комментариев нет:
Отправить комментарий