Сано выехал на лошади через северный портал замка Эдо к храму, где в последний раз видели его кузину Чиё. Хотя уже больше года столица жила в мире, войска всё ещё стояли на страже у массивных ворот с железными полосами и занимали сторожевой дом наверху. На сторожевых вышках стояло ещё больше солдат. Политические или гражданские волнения могли возобновиться в любой день. Сано сопровождал отряд его личной армии. Он не подавался на уловки Янагисавы и не терял бдительность.
Его главные телохранители, детективы Маруме и Фукида, рысью гнали своих лошадей рядом с ним по дороге, спускавшейся от замка. Под ними раскинулись серые черепичные крыши огромного города, дальние уголки которого растворялись в тумане и дождях, окутавших холмы. Мускулистый, жизнерадостный Маруме глубоко вдохнул влажный воздух и сказала:
– Как хорошо снова прогуляться. А то мы вечно торчим в замке.
– Мне жаль, что ваш кузина пропала, Сано-сан, но я рад новому расследованию, - сказал серьёзный Фукида.
Сано разделял обновленное чувство энергии и возбуждения своих людей. Острые ощущения от погони были облегчением после того, как он сидел за столом, перетасовывал бумаги, проводил собрания и разрешал кризисы в правительстве. Это была одна из причин, по которой он решил сам возглавить поиски, хотя ему пришлось отложить другие важные дела.
– И главное что, - сказал Маруме, – это первый раз, когда мы не работаем на сёгуна.
– На этот раз он не станет грозить нам смертью за задержки, - сказал Фукида.
– Слава богам за эту маленькую услугу, - сказал Сано.
Он и его люди смеялись, наслаждаясь своей необычной свободой. Но, не смотря на приподнятое настроение, более тёмные потоки эмоций не покидали Сано.
У него была кровная связь с пропавшей женщиной, хотя он никогда не встречал Чиё. Он не мог оставить её судьбу кому-то другому, даже самым надёжным подчинённым. А что, если он её не найдёт? Что, если она уже умерла? Мало того, что отец потеряет любимую дочь, муж - жену, а двое детей - мать, Сано потеряет возможность узнать этого члена своей новой семьи.
– Моя интуиция подсказывает мне, что мы найдём вашу кузину, - сказал Маруме.
– Смотри, не обломайся. Ты уже сильно растолстел из-за того, что всё время сидишь и много ешь, - поддразнил его Фукида с серьёзным лицом.
Маруме поднял руку, хлопнул Фукиду и сказал:
– Нет, я говорю тебе, это наш счастливый день. Но даже если мы не найдем её, по крайней мере майор Кумазава не сможет нас убить.
Тем не менее Сано боялся разочаровать майора Кумазаву. Его не должно было интересовать то, что думает о нём этот родственник, изгнавший его из своего клана, но это его волновало. Встреча с его дядей пробудила чувство неполноценности, от которого, как он считал, он избавился много лет назад. Эта короткая встреча с майором Кумадзавой вернула его в состояние сына простого ронина, которым он когда-то был. Если он не найдёт Чиё, то оправдает неуважительное мнение дяди о себе. И даже несмотря на то, что сильная, независимая часть Сано говорила: «К черту майора Кумазаву», это будет неприятно.
– Должно быть странно встречаться с родственниками, о существовании которых вы не подозревали, прожив большую часть своей жизни, - сказал Фукида.
– Вы даже не представляешь, - сказал Сано.
Храм Асакуса Каннон, посвященный Каннону, буддийскому божеству милосердия и спасения, был самым популярным храмом Эдо. Маршрут в район Асакусы пролегал по северной дороге. За окраиной города дорогу построили на широкой земляной насыпи над рисовыми полями. Несколько крестьян, буйволов и крошечные хижины усеивали пышные зелёные поля. В воздухе пахло ночным маслом, используемым для удобрений. Даже в этот дождливый полдень в сезон дождей Сано и его свита обнаружили, что дорога переполнена путниками.
Группы религиозных паломников, несущих посохи и воспевающих молитвы, шли в ногу. Странствующие жрецы тащились с тяжелыми коробами. Семьи шли в Асакусу за благословением. Самураи ехали верхом – привилегия их класса; простолюдины пешком. Но не все на дороге были паломниками.
Вот Сано и его людям пришлось отвести лошадей к краю дороги, чтобы уступить дорогу телеге, запряжённой волами и заваленной черепицей. Подобные телеги, принадлежащие государству, были единственными колёсными транспортными средствами, разрешёнными законом Токугавы. Это ограничивало движение военных припасов и предотвращало восстания, по крайней мере, - в теории.
Многие другие путешественники вообще не собирались в Асакусу. За храмом находился законный квартал развлечений Ёсивара, единственное место в Эдо, где была разрешена проституция. Купцы в паланкинах, компании горожан пешком и самураи на лошадях устремлялись в бордели Ёсивары. Закон запрещал самураям посещать квартал удовольствий, но они всё равно направлялись туда. Ёсивара хорошо уживался с расположенным по соседству храмом. Мужчины, отправляющиеся в Ёсивару, часто останавливались в храме, чтобы отдохнуть, перекусить и помолиться, совмещая мирское со священным.
– Что ваша кузина делала в Асакусе? Если она хотела пойти в святыню, почему бы не пойти в городе? - спросил Маруме.
– Там недалеко поместье семьи Кумазавы, - пояснил Сано.
Его дядя отвечал за охрану рисовых складов сёгуна, расположенных на реке к востоку от Асакусы. Также он командовал войсками, патрулировавшими район. В доме Кумадзавы выросла мать Сано, но Сано ещё не видел его.
Возможно, скоро он это сделает.
Через час на туманном горизонте появился Асакуса. Изначально небольшой форпост города, стоявший на месте храма с древних времён, превратился в большой цветущий пригород. Другие храмы сгруппировались вокруг Асакуса Каннон, как цыплята вокруг курицы. Над крышами возвышались изящные силуэты пагод. Рисовые поля уступили место домам на улицах, отходящих от дороги. Вскоре район стал таким же густонаселенным, как и любой город. Разносчики уговаривали покупателей заходить в магазины, в которых продавались буддийские чётки, благовония, обувь, веера, зонтики и другие товары – образцы товаров, продаваемых по выгодной цене на большом рынке на территории храма. Балконы, украшенные горшечными растениями, укрывали толпу от моросящего дождя. Улицы сузились; Сано и его люди ехали гуськом. Маруме высматривал возможность свободно проехать.
– Есть ли у вас какие-нибудь представления о том, что случилось с вашей кузиной? – спросил Фукида, следуя за Сано вместе с другими охранниками.
– Единственное, что я знаю наверняка, - это то, что Чиё либо ушла из этого района, либо всё ещё находится в нём, - сказал Сано. – Мы постараемся определить, в чём дело.
Он спешился у ворот, отделявших один квартал от другого. Эти ворота были характерны для всех городов. Ночью они закрывались, чтобы держать жителей взаперти и предотвратить неприятности; днём они служили контрольно-пропускными пунктами.
– Вот самое хорошее место для того чтобы начать работать.
Маруме подошёл, чтобы присоединиться к Сано и остальным.
– Разве здесь всё не проверил ваш дядя?
– Он мог что-то пропустить, - сказал Сано и обратился к сторожу у ворот.
– Я разыскиваю пропавшую женщину, - начал он.
Сторожем был молодой крестьянин; он болтал с продавцом чая, который поставил ведро и чашки и остановился отдохнуть. Его круглое лицо побледнело от испуга.
– Я не видел её, клянусь! – он упал на колени, поклонился и съёжился, чуть не заплакал. – Я не сделал ничего плохого!
– Если ты не сделал ничего плохого, то почему ты так боишься? – спросил Сано.
Продавец чая, пожилой мужчина с резким, уверенным видом уличного торговца, сказал:
– Из-за того другого самурая, который пришёл вчера и спросил о пропавшей женщине.
– Кто это был? – Сано охватило беспокойство.
– Я не знаю. Он не назвал себя. У него были глубокие морщины здесь и здесь, - продавец чая провёл пальцем по лбу и щекам.
– Майор Кумазава, - мрачно сказал Сано.
Продавец чая указал на сторожа.
– Он сильно избил моего бедного друга.
– Похоже, ваш дядя не совсем расчистил нам дорогу, - сказал Маруме.
– Я понимаю, что он отчаянно пытается найти свою дочь, - сказал Фукида, - но избиение возможных свидетелей точно не поможет.
Раньше Сано думал, что это будет первое расследование, которое он сможет провести без помех.
– Приношу свои извинения за то, что с тобой случилось, - сказал он сторожу. – А теперь скажите мне, видел ли ты странную женщину, которая бродила одна, или её заставляли идти с кем-то, или она выглядела так, как будто она попала в беду.
Сторож поклялся, что нет. Продавец чая тоже.
– Ей тридцать три года, и на ней было бледно-лиловое кимоно с маленькими белыми цветочками, - сказал Сано. Он ранее спрашивал дядю, в какой одежде была Чиё. – Подумайте хорошо. Вы уверены, что не видели женщину, которая соответствует этому описанию?
Оба мужчины сказали, что да. Сано им поверил. Он и его товарищи двинулись дальше по улице с продуктовыми лавками. Продавцы жарили угрей, креветок и кальмаров на шампурах над открытым очагом, варили в горшках рис, лапшу и суп. Ароматный пар и дым клубились в моросящий дождь.
– Я голоден, - сказал Маруме.
– Ну, ты всегда голоден, - сказал Фукида.
Сано не ел с утра, перед турниром. Он и его люди купили еду. После еды они опросили других людей. Вскоре они узнали, что майор Кумадзава и его войска обошли уже всю территорию, окружавшую храм, всех без разбору запугивая, пытая и оскорбляя. И попытки Сано выследить Чиё оказались такими же тщетными, как и попытки его дяди.
– Нет, я её не видел, - сказал один продавец.
– В моём квартале никто не прячет женщину, - твердили старейшины на каждой улице.
– Майор Кумазава угрожал мне отрубить голову, если я не помогу ему найти его дочь, поэтому я искал её во время обхода, - сказал досин – офицер патрульной полиции. – Я расспрашивал всех, кого встречал, но безуспешно.
– Похоже, она покинула этот район, - сказал Сано, когда он и его люди вели своих лошадей через переулок, - по своей собственной воле или по чужой.
Они свернули на дорогу, которая граничила со строящимся каналом. Рабочие, вооруженные лопатами и кирками, рыли широкую глубокую траншею. Крестьяне вытаскивали землю и загружали её на телеги для быков. Сано, Маруме и Фукида смотрели в траншею, на комковатую, только что обнаженную землю на дне.
– Ты думаешь, то же, что и я? - спросил Маруме.
Сано отказался рассматривать возможность того, что его кузина была убита и похоронена здесь или где-то ещё. – Мы продолжим поиски. Пойдём в храм.
Когда они двинулись дальше в район Асакуса, дождь начал усиливаться, а затем полил сильный ливень. Потоки воды стекали с черепичных крыш и залили улицы лужами. Воздух растворился в тумане. Сано, сыщики и другие его люди укрылись под балконом, пока их лошади стойко переносили наводнение, а люди бежали в поисках убежища.
– Вот и наши свидетели, - мрачно сказал Фукида.
Сверкнула молния. Потемневшее небо на мгновение окрасилось ярко-белым узором. Грянул гром. Мир за пределами небольшого сухого пространства, где стояли Сано и его люди, превратился в струящееся серое пятно. Вниз по пустынной улице из шторма вышла одинокая человеческая фигура и, спотыкаясь, двинулась в их сторону.
– Кто-то явно не желает спрятаться от дождя, - сказал Маруме.
Фигура приближалась, хромая и приседая. Сано увидел, что это женщина. Её черные волосы свисали длинными спутанными прядями. Разорванное и промокшее, её тёмно-красное и бледно-лиловое кимоно прилипло к стройному телу. Одной рукой она прижимала одежду к груди; другой она шарила, как если бы она была слепой.
– Чёрт возьми, - начал Фукида.
Теперь Сано увидел, что красные полосы на её кимоно – это не окрашенная ткань. Дождь смыл их с юбки в лужи, по которым она хромала босиком.
Она истекала кровью.
Сано подбежал к женщине. Ливень тут же накрыл его, и он мгновенно промок до нитки. Она запнулась, её глаза расширились от ужаса. Дождь стекал в её открытый задыхающийся рот. Она не была молодой или старой; ей могло быть за тридцать. Её черты были поразительно знакомы Сано. Она отпрянула от него, потеряла равновесие. Он поймал её, и она закричала и забилась.
– Не бойся, - крикнул Сано сквозь грохот грома. – Я не причиню тебе вреда.
Пока она боролась с ним, детективы поспешили на помощь Сано. Женщина завыла:
– Нет! Оставь меня в покое. Пожалуйста!
– Отойдите, - приказал Сано своим людям. Они послушались.
– Кто ты? – он быстро спросил женщину.
Её взгляд встретился с ним. Пустота в её глазах прояснилась. Она перестала сопротивляться. Её лицо выражало недоумение, удивление и надежду. Сано было удивлён узнаванием. Когда дождь хлестал их, он вернулся к воспоминаниям из своего раннего детства.
В те дни мать часто водила его в общественную баню, потому что в их маленьком скромном доме не было места для ванны. Он вспомнил, как она окунулась в горячую воду и поднялась с мокрыми волосами и лицом. Его разум наложил этот образ матери на женщину в его руках. Женщина была молоденькой копией его матери.
– Вас зовут Чиё? – крикнул Сано.
– Да , - еле слышно из-за шума дождя прошептала его кузина. Её глаза закрылись, и, потеряв сознание, она обмякла в объятиях Сано.
Комментариев нет:
Отправить комментарий