Некоторое время, когда солнце взошло над холмами за городом, крыши Эдо светились ярко, словно золото. Затем тучи скатились с холмов, преследуя и обгоняя лучи солнца. Эдо вновь был окутан серебристым туманом.
Внутри поместья канцлера Сано и Масахиро встали на колени друг напротив друга, примерно в десяти шагах друг от друга, в тёмном дворе. Каждый был одет в белую одежду для занятий боевыми искусствами, держась руками за длинный меч на талии. Они сидели совершенно неподвижно, их лица были безмятежными, но настороженными.
Сано обнажил меч. Одним плавным движением он выхватил клинок из ножен, вскочил на ноги и сделал выпад. Масахиро последовал его примеру. Они рубили друг друга; они парировали и кружились, атаковали и контратаковали. Их деревянные клинки ни разу не коснулись друг друга, и никогда не касались их тел. Наконец они отступили, вложили мечи в ножны и поклонились.
– Твоя форма улучшается, - сказал Сано, - но ты был медленнее, чем обычно.
Масахиро опустил голову.
– Мне очень жаль, отец.
Сано не любил критиковать сына. Именно поэтому он нанял наставника, который учил Масахиро. Он вспомнил своё собственное детство, когда его отец учил его фехтовать, и то, как его постоянная, безжалостная брань причиняла ему боль. Он и Масахиро любили тренироваться вместе; это было их особое время в его напряженном расписании. Но Сано не мог игнорировать недостатки сына.
Если не исправить, то однажды они могут стать причиной смерти Масахиро. Суровая дисциплина его собственного отца была причиной того, что Сано сражался и жил, чтобы сражаться снова.
– Ты был не внимателен, - сказал Сано. – Если бы это был настоящий бой, ты был бы мёртв.
– Да, отец, я знаю», - сдержанно сказал Масахиро.
Сано был обеспокоен, потому что Масахиро обычно очень серьёзно относился к занятиям боевыми искусствами. Он лучше других детей знал, насколько важны хорошие боевые навыки.
– Что случилось? – сказал Сано.
– Ничего, -поспешно ответил Масахиро, что вызвало подозрения Сано.
– О чём ты думаешь?
Масахиро заерзал рукоятью меча.
– Да ни о чём.
Ворота открылись, и появились детективы Фукида и Маруме.
– Прошу прощения за вторжение, но есть хорошие новости, - сказал Фукида.
– Мне можно уйти, отец? – спросил Масахиро.
Сано внимательно посмотрел на нетерпеливое, нервное лицо сына. Обычно Масахиро с энтузиазмом относился к их занятиям и не хотел, чтобы они заканчивались. Его поведение сегодня озадачило Сано.
Но Сано сказал:
– Хорошо, – и не стал требовать объяснений. Его собственный отец заставлял его тренироваться ежедневно по много часов. Ему часто хотелось отдохнуть, поиграть с другими детьми, побродить по городу и посмотреть достопримечательности или просто ничего не делать.
Масахиро поспешно ушёл. Сано спросил сыщиков:
– Что случилось?
– Мы только что вернулись из бычьего загона, где держат волов, - сказал Фукида. - Мы спросили главного, подходят ли какие-либо погонщики под ваше описание человека из монастыря. Он узнал одного.
В Сано нарастало обнадеживающее волнение.
– Хорошая работа. Где он? Вы его задержали?
– Ещё нет, - сказал Фукида.
– Он работает прямо у нашего порога, - сказал Маруме. – Мы подумали, что вы захотите принять участие…
Перед тем как покинуть дом, Рэйко остановилась на кухне, где армия поваров готовила еду для сотен людей, живших в поместье Сано. Повара перебрасывали овощи и рыбу на гриле, тушили и жарили под шум рубящих ножей, грохота сковородок и рев очагов. Мощные ароматы чеснока и горячего масла пропитали пар от кипящих котлов.
Рэйко упаковала жареные пельмени с креветками, жареного угря, полоски сырого тунца, прикреплённые к рисовым шарикам с водорослями, лапшу с овощами и пирожные, наполненные пастой из сладких каштанов, в лакированный деревянный ящик для завтрака с отделениями. Она наполнила кувшин водой и отнесла пиршество в свой паланкин. Она забралась внутрь и сказала носильщикам:
– Доставьте меня в район Храма Зи.
Поспешно сменив одежду для боевых искусств на обычную, Сано надел мечи, сел на лошадь и вместе с сыщиками покинул своё поместье. По пути из замка они остановились, чтобы забрать Хирату. Маруме и Фукида прошли через северо-западные ворота. Они оставили своих лошадей на дороге, огибавшей замок. Дорога отделяла замок Эдо от района даймё, где феодалы и тысячи их слуг жили обширными поселениями. Движение, которое состояло в основном из конных самураев, избегало обочины у замка, где на улице были разбросаны груды камней, обрезков древесины и грязи. Сано взглянул на строительную площадку.
Это была полуразрушенная сторожевая башня на стене, верхний этаж которой уже разобрали. Рабочие рубили основание кирками. Они бросали обломки в кучу на обочине дороги внизу, где две пары волов, каждая запряженная в телегу, терпеливо стояли, отмахиваясь хвостами от мух. Двое погонщиков, одетые в короткие кимоно цвета индиго и потрепанные сандалии, грузили мусор в свои телеги.
Один мужчина был крупным, мускулистым, лет тридцати. Его волосы были сострижены до черного ёжика на голове. На его лице за несколько дней выросли усы. Подъехав ближе, Сано увидел большой бледный шрам на правой скуле мужчины.
– Похоже на человека, которого видела послушница в монастыре, - сказал Сано.
Мужчина говорил со своим коллегой-погонщиком, который усмехался.
Хирата, ехавший рядом с Сано, сказал:
– Посмотрите на другого парня. Он моложе, и у него нет двух зубов с правой стороны рта. Это мой подозреваемый.
– Вот почему на месте двух разных похищений был другой человек, - сказал Сано. – У нас нет двух отдельных преступников. Они – команда.
– Какая удача - найти их разом, - сказал Маруме, следуя за Фукидой.
Когда Сано и его люди подошли к повозкам, погонщики заметили их. Веселье на их лицах сменилось озабоченностью, затем – страхом преступников, загнанных в угол законом. Они бросили поднятые бревна. Они оба запрыгнули в одну повозку, и здоровяк схватил хлыст.
– Пошли! – крикнул он, погоняя волов.
Волы погнали по улице, волоча за собой телегу с мусором. Рабочие на башне кричали:
– Эй! Мы ещё не закончили. Подождите!
Сано и его люди бросились в погоню. Щербатый погонщик крикнул:
– Быстрее! Быстрее!
Но тяжелая телега была не ровней всадникам. Группа Сано быстро догнала его. Погонщики соскочили с телеги и побежали.
– Не дайте им уйти! – крикнул Сано, когда погонщики бежали сквозь толпу, а люди шарахались от них.
Хирата спрыгнул с лошади, пролетел по воздуху, приземлился на спину молодого человека и быстро скрутил его. Маруме и Фукида поехали за другим мужчиной. Когда они догнали его, он отбивался руками, ногами и головой. К тому времени, как они повалили его на землю, они порядком вспотели и задыхались.
Сидя верхом на лошади, Сано оглядел своих пленников.
– Вы арестованы, - сказал он.
– Я не сделал ничего плохого, - возразил здоровяк, уткнувшись шрамом в грязь.
– Я тоже, - сказал его приятель, прижатый Хиратой.
– Тогда почему вы сбежали? – спросил Сано.
Этот вопрос заставил их замолчать.
– Ну-ну, - сказал Маруме, - у наших новых друзей, кажется, нет хорошего оправдания.
Рэйко ехала в своем паланкине в сопровождении лейтенанта Танумы и других своих стражников по туманным улицам города. Крестьяне по дороге на работу избегали патрульных солдат. Разносчики, торгующие водой, чаем, корзинами и другими товарами, расхваливали свои товары. Установленные между улицами ворота замедляли движение. Продавцы разложили свои товары на обочине дороги, чтобы привлечь внимание покупателей. На подходе к району Зи паломники спешили к храму, а священники, монахи и монахини направлялись в город просить милостыню. Рэйко обнаружила, что рынок уже переполнен, и там полно бездомных детей.
Они вылезли из переулков, где спали по ночам. Ненасытные, они просили у прилавков с едой. Рэйко было грустно из-за оборванных, грязных мальчишек и девчонок. Она хотела бы усыновить их всех. Фактически, она когда-то усыновила сироту, сына убитой женщины, но это не было полностью успешным. На характер мальчика так повлияли болезненные переживания, что он не проникся Рэйко, несмотря на её попытки создать ему хороший дом. Он избегал людей, предпочитая работать в конюшнях с лошадьми. Когда-нибудь он станет отличным женихом, способным зарабатывать себе на жизнь, если не преодолевать свое прошлое. Теперь Рэйко наблюдала за двенадцатилетней девочкой в зелёно-белом кимоно. Может быть, сегодня она сможет помочь другому ребёнку в беде.
Лаяли собаки. Рэйко высунула голову в окно и увидела на дороге стаю больших, облезлых чёрно-коричневых собак. Они зарычали и бросились на что-то посреди себя.
В Эдо было много диких собак. Они происходили из поместий даймё, где в прошлом их разводили для охоты. Но сёгун, набожный буддист, издал законы, которые защищали животных, запрещали охоту и запрещали убивать или причинять вред собакам. Он родился в год Собаки и верил, что, если он будет защищать собак, боги дадут ему наследника. В результате количество собак бесконтрольно разрасталось. Даймё по-прежнему держали их в качестве сторожевых псов, и когда рождалось слишком много пометов, они не могли утопить щенков, потому что наказанием за убийство собаки была смерть. Самураи больше не могли использовать собак для проверки меча. Нежелательные собаки были просто оставлены на произвол судьбы. Они бродили стаями, собирая объедки и дрались за еду. Они загрязняли город и представляли опасность для всех, и слишком часто их жертвами становились беспомощные дети.
Среди собак, теперь собравшихся на рынке, Рэйко заметила зеленое пятно кимоно, которое носила девушка, упавшая на землю. Она съежилась, когда на неё накинулись собаки.
– Стоп! – крикнула Рэйко своим носильщикам. В тот момент, когда они поставили её паланкин, она вышла за дверь. Она крикнула: - Лейтенант Танума! Спасите эту девушку!
Он и двое других охранников спрыгнули с лошадей. Крича и размахивая мечами, они прогнали собак. Люди поблизости почти не замечали; общественность научилась не вмешиваться в нападения собак. Никто не хотел причинить вред собаке, быть арестованным и казнённым. Рэйко поспешила к девушке, которая вскочила на ноги. Рядом с ней лежала недоеденная рыба, из-за которой она и собаки дрались.
– Фумико-сан, с тобой всё в порядке? - сказала Рэйко.
Девушка вздрогнула при звуке своего имени. Испуг на её грязном лице превратился в хмурое недоверие.
– Кто ты?
– Меня зовут Рэйко. Я жена канцлера Сано, – Рэйко протянула руку. – Я хочу помочь тебе.
Фумико отпрянула.
– Не трогай меня! – у неё был грубый мальчишеский голос. – Оставь меня в покое! – она повернулась, чтобы бежать.
– Не позволяйте ей уйти, – приказала Рэйко своим охранникам.
Лейтенант Танума протянул руку, чтобы схватить девушку; другие мужчины окружили её. Рэйко предупредила:
– Берегись, у неё нож! – в тот же момент Фумико ударила им Тануму. Он отдёрнул руку. Фумико съежилась в кругу, образованном охранниками и Рэйко, боясь их так же, как и собак.
– Может мне забрать у неё нож? – спросил Танума.
– Нет, подождите, – Рэйко подбежала к паланкину и принесла коробку для завтрака. Она открыла крышку и показала содержимое Фумико. – Я принесла это тебе, - сказала она. – Тебе ведь хочется есть?
Глаза Фумико остекленели от голода, она глубоко дышала открытым ртом, глядя на еду.
– Убери нож и посиди со мной у меня в паланкине, - сказала Рэйко, - а я отдам тебе всё.
Фумико заколебалась. Рэйко прочитала в её взгляде страх того, что может случиться, если она отдаст себя в руки незнакомке.
– Чего тебе надо? – спросила она.
– Просто поговорить, - сказала Рэйко.
Комментариев нет:
Отправить комментарий