Пока Рэйко и её сопровождающие добрались до Асакусы, дождь перешёл в ливень. К тому времени, когда они достигли поместья майора Кумазавы, крыша её паланкина протекала, а плащ промок. Она сошла во дворе под крышей, которая опиралась на колонны и покрывала дорожку, ведущую вверх к ступеням особняка. Ей было любопытно увидеть дом предков клана Сано, но проливной дождь скрывал здания.
На веранде её встретила пожилая женщина, поклонилась и сказала:
– Добро пожаловать, достопочтенная госпожа Рэйко. Мы ждали вас, - ей было за шестьдесят, седая, скромно одетая. На её незамысловатоь, мрачном лице выделялись глаза, опухшие после бессонной ночи. – Меня зовут Ясуко. Я мать Чиё, - она провела Рэйко в подъезд особняка, где Рэйко сняла туфли и плащ. - Мне жаль, что вам пришлось проделать такое долгое путешествие в такую погоду, - казалась, что она искренне сожалеет об этом. – Вам было бы удобнее встретиться с Чиё в её городском доме, но она не может туда вернуться. Её муж бросил её.
Рэйко была шокирована, хотя понимала, что в этом нет ничего удивительного. Общество рассматривало женщину, которая подверглась насилию, как опозоренную и осквернённую.
– Когда он пришёл вчера вечером за Чиё, он узнал, что с ней случилось, - объяснила Ясуко. – Он больше не хочет, чтобы она была его женой. Он хочет развестись.
– Как ужасно, - сказала Рэйко, когда женщина провела её по темным, сырым коридорам особняка.
Муж мог развестись с Чиё, просто взяв кисть и нарисовав на листе бумаги три с половиной прямых линии. И это было мягкое наказание. Если бы он захотел, он мог бы отправить её работать в публичный дом.
– Что ещё хуже, муж забрал своих детей и даже не позволяет ей видеться с ними, - сказала Ясуко. – Она очень расстроена.
Она открыла дверь, крикнула внутрь:
– Здесь госпожа Рэйко, - пригласила Рэйко войти.
Чиё сидела в постели, опираясь на подушки. Одеяло покрывало её от груди до кончиков пальцев, хотя в комнате было тепло и душно. Её гладкие волосы рассыпались из-под повязки, которой была обмотана голова. Черты её лица настолько распухли от слёз, что Рэйко не могла сказать, как она выглядела при нормальных обстоятельствах. Рот Чиё задрожал, а грудь тяжело вздымалась от рыданий.
Рэйко знала это состояние глубокого горя, которое охватывает разум и тело как неконтролируемая сила. Один раз она испытала это в Мияко, когда думала, что Сано убит, и ещё раз, когда она отправилась на север, чтобы спасти Масахиро и нашла доказательства того, что он мёртв. Теперь Рэйко столкнулась с женщиной, которая потеряла мужа и детей, хотя они были ещё живы. Она забыла, что когда-то была готова не любить родственников Сано, потому что они больше заботились о социальных обычаях, чем о своих кровных родственниках. Она от всего сердца сочувствовала Чиё.
Она опустилась на колени рядом с Чиё, поклонилась и сказала:
– Мне очень жаль, что так случилось, - она чувствовала, что говорить что-то не то, но не могла придумать ничего другого, кроме как: - Пожалуйста, примите моё сожаление.
– Большое спасибо, - произнесла всхлипывая Чиё. – Вы очень любезны.
Её мать предложила Рэйко прохладительные напитки. Рэйко вежливо отказалась, хозяйка повторила предложение, и оно было принято. Социальная рутина дала Чиё время собраться с мыслями. Ясуко пошла разбираться с едой. Рэйко почувствовала, что она не хочет слышать, как Рэйко станет расспрашивать Чиё и слышать тревожные ответы.
– Достопочтенная госпожа Рэйко, я ценю, что вы пришли поговорить со мной, - смиренно сказала Чиё.
– Нет необходимости разговаривать со мной так официально, - сказала Рэйко. – Ко мне достаточно обращаться по имени.
– Хорошо, Рэйко-сан. Тысяча извинений за то, что доставили вам столько неприятностей.
Рэйко нравилась Чиё за то, что она учитывала чувства других людей даже после собственных столь ужасных испытаний.
– Мне очень жаль, что нам пришлось встретиться при таких обстоятельствах.
Лицо Чиё поникло.
Рэйко пришлось заставить себя сказать:
– Мой муж попросил, чтобы я расспросила вас о том, что произошло. Вы можете это вынести?
Чиё кротко кивнула. Она испустила дрожащий вздох.
– Но что толку от этого?
– Это поможет моему мужу поймать мужчину, который причинил вам боль.
Слёзы потекли по мокрому лицу Чиё. Её глаза были такими красными, что казалось, будто она плачет кровью.
– Предположим, он это сделает. Но ничего не изменится. Это не вернёт мне моего мужа. Вчера вечером он сказал мне, что я мертва для него и наших детей. Когда-то он любил меня, но больше не любит. Он выглядел таким суровым, таким разгневанным, - произнесла она несчастным голосом и добавила: - Я больше никогда не увижу своих детей!
Рэйко с трудом могла представить, как от неё отрывают собственных детей. Встревоженная страданиями Чиё, она призвала:
– Подождите немного. Ваш муж может передумать.
– Нет, он не станет, - настаивала Чиё. Сочувствие и родственные связи Рэйко заставили Чиё говорить более откровенно, чем с другим незнакомцем. – Он хороший человек, но как только он принимает решение, он никогда его не меняет.
Как Рэйко сожалела о мужском упрямстве и гордости!
– Он считает, что я опозорила нашу семью, - Чиё всхлипнула. – И я думаю, что он прав.
– Почему?
– Потому что я сама навлекла это на себя.
– Нет, это не так, - твёрдо сказала Рэйко. – Мой муж рассказал мне, что, по вашим словам, произошло в храме. Вы покинули группу, потому что ваш ребёнок расплакался. Вас похитили. Это не ваша вина.
– Это ещё не всё, что случилось. Я помню больше, чем рассказывала вашему мужу.
Сдерживая свое стремление к информации, Рэйко мягко сказала:
– Что вы ещё помните?
– Я взяла своего ребёнка в сад и кормила его, - руки Чиё вылезли из-под одеяла и как бы обняли младенца, который должен был быть там, но его не было. – Я услышала, как кто-то стонал за кустами бамбука. Он звал на помощь. Я пошла посмотреть, что случилось.
Женщин с раннего возраста учили помогать другим, и Чиё имела добрую натуру. Рэйко поняла, что должно было произойти, и воспылала гневом на насильника.
– Он заманил тебя к себе, играя твоей добротой.
– Но я оказалась дурой! – воскликнула Чиё. – Я попалась на уловку. Я заслужила, что мой муж развёлся со мной и забрал наших детей.
Женщин также учили быть скромными и брать на себя ответственность за любые неприятности.
– Нет! – сказала Рэйко. – Вы не могли знать, что это уловка. И никто другой не мог. Не вините себя.
Плач исказил лицо Чиё.
– Мой муж считает так.
«Как и большинство других», - с грустью подумала Рэйко. – Ваш муж неправ.
– Мне повезло, что мой отец тоже не бросил меня.
Большинство отцов, вероятно, будут сторониться дочери, которую обидели. Тот факт, что майор Кумазава не изменил своё отношение к Чиё говорил о многом. Возможно, представление Сано о нём как о строгом самурае, привязанном к традициям, не совсем точно.
– Ваш отец возложил вину именно на того, кто причинил вам боль, - сказала Рэйко. – Он хочет поймать его и наказать. Я тоже, - она почувствовала собственную жажду мести. – Не так ли?
– О, я не знаю, – Чиё выглядела обеспокоенной при мысли о том, чтобы предпринять прямые меры против кого-либо.
«Наверное, в ней нет мстительной жилки, - подумала Рэйко, - но ведь этого хотят все…»
– Мы хотим справедливости для тебя. Но нам нужна твоя помощь.
– Хорошо, – Чиё явно привыкла подчиняться властям. – Что я должна сделать?
– Расскажите мне всё, что можете вспомнить о похищении и нападении. Начнем с человека, который обманул вас. Как он выглядел?
Чиё задумалась, нахмурилась, затем покачала головой.
– Я не знаю. Я помню, как шла к бамбуковой роще. После этого все было пустым, пока… – её тело содрогнулась. - Пока я не очнулась, – Чиё уткнулась лицом в подушку, словно скрываясь от воспоминаний.
Рэйко предположила, что Чиё схватили, а затем заставили выпить зелье, которое лишило её сознания и стёрло воспоминания. Она наклонилась вперёд, собираясь услышать ужасные подробности изнасилования. Она говорила тихо, стараясь не давить на Чиё.
– А что случилось потом?
– Он ... он прикоснулся ко мне там, где никто, кроме моего мужа, никогда не касался, - Чиё глубоко вздохнула и тяжело сглотнула. – Он сосал из меня молоко. И… он укусил меня.
Она расстегнула халат. На её груди вокруг сосков были изогнутые ряды следов зубов, красных и кровавых. Рэйко поморщилась.
– Вы видели его лицо?
– Только на мгновение. Всё было туманным и расплывчатым. Это было как… – Чиё пыталась подобрать слова. – Однажды я читала стихотворение об облачном павильоне. Это напомнило мне его.
Рэйко подумала, были ли облака галлюцинацией, вызванной наркотиком.
– Облака закрывали его лицо, за исключением глаз и рта, - сказала Чиё.
Рэйко пришла к выводу, что на нём была маска.
Чиё съежилась на подушках, вновь переживая свой страх. Она прошептала:
– Он был уродливым и жестоким. Как демон.
– Он был кем-то, кого вы узнали? Он показался знакомым?
– Нет. По крайней мере, я так не думаю.
– Вы бы узнали его, если бы увидели его снова?
– Возможно, - неуверенно сказала Чиё.
Рэйко скрыла тревогу от мысли, что насильник может избежать наказания за свое преступление, потому что Чиё так мало о нём помнила.
– Можете ли вы вспомнить что-нибудь, что могло бы помочь нам опознать его?
Тело Чиё вновь передёрнуло.
– Его голос. При этом он пробормотал: «Дорогая мама. Моя любимая мама».
Рэйко почувствовала, как её собственное тело содрогается от отвращения к извращениям насильника.
– Вы слышали что-нибудь, кроме его голоса?
– Дождь и гром снаружи.
Это не могло как-то сузить область поиска; дождь шел по всему Эдо уже несколько дней. И, возможно, Чиё представила облака, которые она видела. «Облака и дождь» - поэтический термин для обозначения сексуальной разрядки. Возможно, наркотик вызвал в воображении облака и связал их с дождем и насилием в её ошеломленном уме.
– Подумайте ещё. Может вы вспомните что-нибудь еще? – с надеждой спросила Рэйко.
– Простите, но я не могу, – Чиё вздохнула, измученная и ослабленная от повторного пережитого ею испытания. - Я снова заснула.
Затем она застыла, её мускулы сжались в внезапном коротком спазме. Выражение её лица сменялось шоком, испугом и ужасом.
– Нет! О нет!
– В чём дело? – взволновалась Рэйко. - Что вы вспомнили?
– Что-то новое. Я снова проснулась. Всего на мгновение. Потому что он ударил меня по лицу, - Чиё коснулась своей щеки. – И я слышал, как он сказал, что, если я расскажу кому-нибудь, что он со мной сделал, он убьёт меня, а также убьёт моего ребёнка.
Её голос поднялся до воя.
– Я сказала! И я не должна была! Теперь я буду наказана. Теперь мой ребёнок умрёт!
– Этого не случится, - заверила Чиё Рэйко. – Здесь вы в безопасности. Ваш отец защитит вас. Мы с мужем поймаем этого человека, прежде чем он сможет выполнить свою угрозу, - Рэйко решила, что сделает всё, что в её силах, чтобы предать монстра правосудию. Хотя она знала, что нет никакой гарантии, что у неё всё получится, она сказала: - Обещаю.
Комментариев нет:
Отправить комментарий