Сано и Хирата нашли досина, который крепко спал в пустой комнате. Рядом с ним лежали его меч и его дзитте. Когда Хирата потряс его, он закричал и вскочил, потянувшись рукой к оружию.
– Всё в порядке, мы свои, - сказал Хирата, затем представил Сано и себя. Досин был в возрасте Сано; у него было обветренное добродушное лицо. – Я помню вас обоих, когда вы были в магистрате. Но я не думаю, что вы меня помните.
– Да, помним, - сказал Хирата. – Ты Номура.
– Верно! – польщённый Номура просиял.
– Спасибо за спасение моего тестя, - сказал Сано.
– Не за что, - сказал Номура. – Я бы хотел помочь поймать ублюдка, который это сделал.
– Хорошо, - сказал Сано. – Расскажи нам, что случилось.
– Ну, я ходил с двумя своими помощниками. Мы услышали крики и пошли посмотреть, что происходит. Мы вышли на тропинку у канала, и мимо нас промчалась лошадь. Она тащила всадника. Я послал своих помощников помочь ему. Потом я увидел на мосту ещё двух лошадей и мёртвого самурая со стрелой в шее. Я подумал, что троё мужчин ехали вместе и попали в засаду воров.
Это было обычным преступлением в Эдо, но воры обычно избегали самурайских кварталов из-за наличия там вооруженных людей. Сано никогда не слышал о засаде в административном районе.
– Но куда же пропал третий всадник? – спросил себя Номура. – Потом я услышал крики из переулка на другой стороне моста. Я побежал туда. Было так тёмно, что я почти ничего не видел. Один человек лежал на земле, а ругой мужчина избивал его. Я крикнул: «Стой! Магистратура!» Мужчина, который избивал, убежал. Лежащий на земле стонал. Я подумал, что с ним какое-то время будет хорошо, поэтому я погнался за преступником. – Номура с сожалением сказал: - К сожалению, я не догнал его. Я не знал, что это мировой судья Уэда, и не знал, насколько сильно он ранен. Когда я вернулся, он был без сознания. Только вытащив его из переулка, я его узнал. Мои помощники поймали сбежавшую лошадь. Всадник был мёртв. Мы привезли магистрата Уэду домой, и они отвезли двух мертвецов в морг Эдо, – стыдясь, Номура добавил: - Нападавший скрылся. Мне жаль.
– Я рад, что ты там оказался, - сказал Сано. – Если бы не ты, магистрат Уэда, возможно, не выжил бы.
– Ты хорошо рассмотрел нападавшего? – спросил Хирата.
– Нет. Было слишком темно.
Сано подавил разочарование и гнев по отношению к человеку, который так жестоко избил его тестя. Потакание эмоциям не поможет ему поймать виновника.
– Может, я смогу его отследить, - сказал Хирата. – Во-первых, мне нужно увидеть место преступления.
– Я покажу вам, – Номура встал.
– Иди, - сказал Сано Хирате. – От тебя больше пользы при поиске улик на месте происшествия, чем от меня. И у меня есть ещё одно направление расследования, которое я хочу продолжить.
Когда Хирата и досин прибыли к мосту, уже рассветало. Они обнаружили, что дворник с ведром и щёткой стирает кровь с досок моста. Красный снег и вода стекали в канал внизу.
– Привет! Это место преступления! – сказал Номура. – Прекрати!
Дворник остановился, опасаясь, что у него проблемы, но Хирата сказал: - Всё в порядке. Продолжай работать.
Кровь была не тем доказательством, в котором он нуждался. Он зашагал по тропинке, затем по мосту, его глаза осматривали местность, другие чувства были настороже.
Номура нетерпеливо последовал за ним.
– Вы используете магию, чтобы найти преступника?
– Я ищу улики, которые он оставил. Это может быть след его ауры, – Хирата объяснил, что такое аура, и что он может их обнаруживать и использовать для отслеживания людей.
Они вместе молча шагали. Через некоторое время Номура сказал:
– Вы что-нибудь получили?
– Я получаю слишком много. Здесь много людей прошло. Я не могу сказать, какая аура принадлежит преступнику. Было бы неплохо, если бы я мог найти что-нибудь ещё, что он оставил. – Хирата заметил стрелу, лежащую рядом с ведром дворника. – Привет! Вы нашли это здесь сегодня?
– Да, хозяин, - сказал дворник. - Она воткнулась в перила.
Хирата сомкнул пальцы вокруг древка стрелы. Он почувствовал слабую ауру человека, который вытащил стрелу из лука и позволил ей лететь. Аура вызвала тускло-красный цвет с кремневыми искрами. Хирата прочёл отчетливое сочетание слабости, жестокости и угрюмого негодования.
– Что вы думаете? – с надеждой спросил Номура.
– Я узнаю его, если встречусь с ним, - сказал Хирата. – Покажи мне, где ты гнался за ним.
Они направились через административный район, Хирата верхом, Номура пешком. Хирата не чувствовал ауры в обнесённых стенами особняках или среди солдат и чиновников, появлявшихся, когда небо прояснялось. Он и досин перешли в торговый квартал Нихонбаси и присоединились к простолюдинам, которые сновали по извилистым улочкам. Они остановились на перекрестке трёх переулков, где находились кузницы.
– Вот где я его потерял, - сказал Номура.
Внутри цехов ревели кузницы, согревая воздух. Поднимался дым. Грохот разносился эхом, когда кузнецы забивали раскаленный металл в подковы, шлемы и броневые пластины. Хирата отключился от шума и сосредоточился.
– Что-нибудь ещё? – спросил Номура.
– Нет, - сказал Хирата. – Он ушёл.
– Может, он здесь живёт.
Здесь жило много других людей. Хирата приготовился к долгим поискам. Может быть, злоумышленник пересечется ему на пути, но каковы были шансы на то, что это произойдёт в городе с миллионным населением?
Оставив Рэйко у постели отца, Сано поехал обратно в замок Эдо и направился прямо в комнату, где заседал верховный суд. Он обнаружил, что тринадцать судей уже сидят. Они выглядели усталыми и недовольными. Место мирового судьи Уэды пустовало.
– Что вы здесь делаете? – спросил генеральный инспектор Накаэ. – Не слишком ли рано для новых сведений?
– Мы собирались продолжить обсуждение данных, которые вы доложили нам вчера, - сказал суперинтендант Огивара из противоположного ряда. – И мы просто ждём нашего главного.
– Он опаздывает, - неодобрительно сказал князь Набешима.
– У меня есть новости, - сказал Сано. – Магистрат Уэда попал в засаду, когда возвращался домой прошлой ночью. Двое его телохранителей были убиты. Его сильно избили, и он до сих пор без сознания, - рассказывая эту историю, Сано почувствовал, как его вновь переполняет гнев. Он почувствовал новое интуитивное чувство отождествления с сорока семью ронинами. Они отомстили за своего хозяина. Сано должен предать суду нападавшего на магистрата Уэду. - Вот почему его здесь нет.
Слова Сано встретила оглушающая тишина. Если судьи уже и знали о нападении, они хорошо изобразили неведение. Старый министр Мотоори сказал:
– Мне очень жаль.
Другие судьи поддержали его.
– Ты хоть представляешь, кто виноват? – сказал суперинтендант Огивара.
– Ещё нет, - сказал Сано. - Я начинаю расследование.
– Может быть, это было ограбление, - сказал князь Набешима.
– Я считаю, что это была попытка убийства, - сказал Сано.
– Ну, разве у мирового судьи Уэды мало врагов? – сказал генеральный инспектор Накаэ. – Спасибо, что сообщили новости, но разве вы не должны их расследовать?
– Что заставляет вас думать, что я делаю не это? – Сано окинул взглядом судей.
Хотя генеральный инспектор Накаэ и князь Набешима сохранили свои места в ряду соратников канцлера Янагисавы, а суперинтендант Огивара и министр Мотоори по-прежнему сидели с оппозицией в ряду магистрата Уэда, другие судьи поменялись местами. Разделение теперь отражает позицию судей по делу, а не политическую преданность, заключил Сано. Если бы здесь был магистрат Уэда, их было бы по семь с каждой стороны.
Судьи нахмурились, понимая, что сказал Сано.
– Вы обвиняете нас в попытке убийства магистрата Уэды? – потребовал ответа суперинтендант Огивара.
– Точно не судей, которые находятся на той же стороне, что и магистрат Уэда, – Сано пристально посмотрел на генерального инспектора. – Это дело превратилось в битву. Как далеко вы зайдёте, чтобы выиграть?
– Вы думаете, мы попытаемся убить коллегу, чтобы склонить суд к осуждению сорока семи ронинов ? – возмутился Накаэ.
– А что? – сказал Сано и добавил: - Вы и князь Набешима не были слишком довольны судьей Уэдой, когда вчера он удалил вас из зала суда.
– Нет, мы ничего такого не делали! Это просто смешно, - сказал Накаэ. – Более того, я уверен, что мы можем предоставить алиби. Вчера вечером мы с охраной ехали часть пути домой с мировым судьёй Уэдой. Он был в порядке, когда мы его оставили. Мы пошли прямо домой, и я остался там до утра.
Его друзья поспешили сказать, что тоже всю ночь были дома.
– Вам не пришлось бы пачкать руки, - сказал Сано. – У вас есть люди, которые выполнят любой ваш приказ.
Генеральный инспектор Накаэ с презрением отмахнулся от этой версии.
– Убийство магистрата Уэда отняло бы у моих оппонентов только один голос. Ещё шесть судей выступят за помилование.
– Мировой судья Уэда – это не просто один голос, - сказал Сано. – Он был главным судьей. Он установил правило, что решение должно быть единодушным. Если его не будет, то вы сможете изменить правило и принять решение большинством голосов. Вердикт будет вашим.
– Ваши доводы оскорбительны, - отрезал князь Набешима. – Нас мало волнует приговор, из-за которого мы опустимся до убийства нашего коллеги.
– Правда? – Сано уставился на князя Набешиму.
Князь Набешима первым отвёл взгляд. Генеральный инспектор Накэ сказал: - Что, если вы правы, полагая, что кто-то пытался повлиять на приговор суда, устранив одного из судей? Мы не единственные подозреваемые. Другие люди тоже заинтересованы в результате.
– Может вы не слышали: весь город возмущается, - сказал князь Набешима.
– Другие люди не знают, что происходит в суде и к чему склоняется каждый судья, - сказал Сано. – Ваше разбирательство конфиденциально.
– Да, любой посторонний, желающий устранить судью, рискует выбрать не того судью, – глаза генерального инспектора Накаэ загорелись грязным блеском. – Но есть один человек, который знает всё, даже несмотря на то, что он посторонний.
Его улыбка оскалила гнилые зубы. Остальные судьи откинулись назад, поражённые поворотом разговора.
– Вы обвиняете меня в попытке манипулировать решением суда, нападая на моего собственного тестя? – Сано был возмущён. Но, конечно, он был виноват в травмах магистрата Уэды. Он назначил в суд магистрата Уэду, навредив ему. От чувства вины Сано затошнило. Он обратил гнев на судей. – Это абсурдно и обидно!
Они смотрели на него с неодобрением, как противники, так и союзники мирового судьи Уэды. Сано увидел ещё одно неприятное последствие нападения на магистрата: он потерял на суде своего единственного друга, на которого рассчитывал, что поможет ему защитить интересы собственной семьи. Он сказал Накаэ: - Ты пытаешься отвлечь подозрение на…
Тут Сано остановила новая мысль. Он понял, что Накаэ сказал правду об одном: был посторонний, который слышал конфиденциальные беседы судей, который догадывался о позиции мирового судьи Уэды, который, несомненно, хотел участвовать в вынесении приговора, хотя и промолчал о собственном мнении по вопросу о сорока семи ронинах. Но это был не Сано.
– Что случилось? – сказал генеральный инспектор Накаэ. – Задыхаетесь от собственных слов?
– Спасибо, - сказал Сано.
Накаэ от удивления вздрогнул.
– За что?
– Вы только что предоставили новую версию моего расследования.
Комментариев нет:
Отправить комментарий