Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 39

Дым крематориев облаком висел над районом Инаричо. 

Этот освещённый полной луной дым, поднимающийся вдалеке, как призрачный туман, видела Рэйко пока они с Чиё ехали в своем паланкине. Свет фонарей, висящих на шестах, прикреплённых к лошадям её телохранителей, не выходил за пределы обочин. Огромная тьма рисовых полей перекликалась с какофонией пения лягушек и жужжания насекомых. В этот поздний час Рэйко, Чиё и их сопровождающие были единственными путешественниками, направлявшимися в Инаричо. 

Инаричо был заводью, расположенной между двумя основными храмовыми районами Эдо. Рэйко могла видеть мерцающие огни далеко впереди в Уэно слева и Асакусе справа, но Инаричо был бы невидим, если бы не дым. Это было идеальное место для кладбищ и крематориев, в которых ночью сжигали тела умерших. Инаричо удобно располагался рядом с храмами, в которых проводились погребальные обряды, и далеко от самого Эдо, где крематории были запрещены из-за опасности пожара. 

– Дзирохо, должно быть, выбрал кладбище нищих, потому что знал, что оно будет безлюдным, - сказала Рэйко. 

– Здесь ему никто не помешает обделывать свои дела, - согласилась Чиё. 

Ночью мало кто рисковал заходить в это место. Когда её процессия вошла в облако дыма, Рэйко почувствовала ужасный запах горелой плоти. Они с Чиё зажали носы и рты рукавами, но запах был настолько сильным, что она могла почувствовать его вкус. Сопровождающие её самураи закашлялись. Их фонари окрасили дым в оранжевый цвет. Процессия двигалась, словно сквозь огонь, в адскую преисподнюю. 

Носильщики установили паланкин на главной дороге, где в магазинах продавались алтарные атрибуты, вроде статуй Будды, подсвечников, золотых цветов лотоса и курильниц для благовоний. Магазины были закрыты, покинуты живыми, сданы мёртвым до наступления дня. Носильщики, уставшие от дороги, тяжело дышали и хрипели от дыма. Лейтенант Танума спешился и сказал им: 

– Оставайтесь здесь и охраняйте лошадей. Отсюда мы пойдём пешком. 

Рэйко и Чиё выбрались из паланкина. Пока они с телохранителями спешили по закоулкам Инаричо, сердце Рэйко билось от нарастающего волнения и опасений. За маленькими храмами и святынями лежали кладбища, заключенные в каменные стены или бамбуковые заборы. Отвратительный запах горелой плоти усиливался. Рэйко чувствовала жар крематориев. 

– Куда нам идти? – взволнованное лицо лейтенанта Танумы блестело от пота в свете фонарей, которые он и другие люди принесли. 

– Я не знаю, - ответила Рэйко. Она никогда не была на кладбище нищих, и спросить дорогу было неу кого. – Нам просто нужно осмотреться. 

Они бродили по кладбищам. В каждом находился крематорий – массивная каменная печь под открытым небом. У каждого было убежище, куда собирались скорбящие утром, когда печь открывалась, чтобы вынуть пепел и положить его в урну для погребения. Рэйко слышала шипение в крематориях. Дым, лившийся из их вентиляционных отверстий, был настолько густым, что она и её товарищи ощупью шарили между рядами квадратных каменных могильных столбов, на которых были вырезаны имена умерших. Они спотыкались о вазы с цветами и блюда с едой и питьём, оставленные для духов. Но они не видели ни Дзирохо, ни Фумико. Измученные, почти подавленные дымом, они остановились в переулке, чтобы отдохнуть. 

Колокола в храмах пробили час кабана, назначенное время встречи. Когда их перезвоны стихли, Рэйко услышала ещё один звук, от которого по коже пробежала дрожь. 

– Слушайте, - прошептала она. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 38

Сано и Хирата стояли над двумя возницами телег, которые лежали в грязном дворе тюрьмы Эдо. Руки Дзиншичи и Гомбея были связаны за спиной, а их лодыжки связаны верёвкой. 

Большой, мускулистый Дзиншичи сердито смотрел на сыщиков из-под тяжёлого лба. За то короткое время, что он провёл в бегах, его усы превратились в щетинистую бороду. Шрам на его скуле покраснел от гнева, но он ничего не сказал. 

Гомбей, жилистый молодой человек, поёжился, сказав Сано: 

– Почему нас снова арестовали? – теперь у него не было трёх зубов. Ещё один он потерял во время драки с Хиратой, так как сопротивлялся аресту. Из его рта сочилась кровь. Его хитрые глаза искрились испугом. – Мы не сделали ничего плохого. 

– Тогда почему ты скрылся от людей, которых я послал следить за тобой? – заявил Сано. 

– Мы устали от слежки, - угрюмо сказал Дзиншичи. 

– Мы не виноваты, что они не смогли угнаться за нами, - сказал Гомбей. Положение, в котором он оказался, не лишило его желания посмеяться. 

– Мы невиновны, - сказал Дзиншичи. – Мы уже говорили вам об этом. 

– Почему вы скрывались на Исикавадзиме? – спросил Хирата. 

Несмотря на некоторые опасения, Сано решил позволить Хирате участвовать в допросе. Хирата поймал возниц; он заслуживал того, чтобы расспросить их. А его таинственный преследователь больше не появлялся. 

– Мы не прятались, - искренне сказал Гомбей. – Мы не могли пойти на работу, потому что ваши солдаты нашли бы нас. Нам нужно было зарабатывать деньги. 

Сано надоела эта игра в невиновных. Инстинкт и доказательства подсказали ему, что эти люди виновны в похищении, если не в изнасиловании. 

– В чём дело, разве ты не достаточно заработал на похищении женщин? 

– Мы не трогали этих женщин, - сказал Дзиншичи угрюмо и досадливо. – Они сами вам так сказали. 

Гомбей усмехнулся и вытер кровь со своих губ. 

– В прошлый раз вам пришлось нас отпустить. 

– В этот раз такого не случится. – Хотя Сано был против пыток, на этот раз он должен был нарушить свои собственные правила. Но он практиковал самые мягкие формы пыток, применяемые в основном к женщинам. 

Во двор вошли двое тюремщиков. Это были эта, надзиратели, одетые в рваную одежду, испачканную потом, грязью и кровью от предыдущих пыток. Сано сказал: 

– Проведите кусугури-дземэ над этими арестованными. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 37

Сано, его сыщики и солдаты подошли к питомнику, следуя за сворой огромных сторожевых собак, которых Сано одолжил у друга. Трое собаководов друга держали зверей на железных цепях, прикреплённых к кожаным ремням. У ворот стояли самураи, поставленные там Сано. Собаки лаяли и бросались на них, в то время как дрессировщики натягивали цепи и кричали: – Сидеть! 

– Нанбу всё ещё внутри? – спросил Сано. 

– Да, - сказал старший отряда. – Он никогда не уходил. 

– Это даёт ему алиби на похищение госпожи Нобуко, - сказал Фукида. 

– Но это не значит, что он ничего об этом не знает, - сказал Сано. 

– Открывайте! – Маруме постучал по воротам. 

Сначала послышался лай собак внутри; затем мужской голос закричал: 

– Уходите! 

Солдаты Сано спрыгнули с лошадей, соорудили таран и бросились в атаку. Они протаранили ворота, пока они не распахнулись. Внутри сидели собаки Нанбу, которых держали на поводках двое мужчин Нанбу. Заимствованные Сано собаки рванулись вперёд. Последовал безумный лай, вой и крик, когда собаководы погнали своих собак через ворота и заставили людей Нанбу отступить вместе со своими животными. Сано, сыщики и его солдаты вошли внутрь. 

– Поговорим о тушении огня с помощью огня, - сказал Маруме. 

– Если собак убивают собаки, это не противоречит закону, - сказал Фукида. 

Когда две собачьи стаи встретились, Сано повысил голос, перекрывая их лай и рычание. 

– Где Нанбу? 

Люди Нанбу не ответили, но один бросил взгляд на здание, стоящее отдельно от казарм с собачьими загонами. Сано, его сыщики и его армия собак бросились к зданию. Люди Нанбу и их собаки последовали за ним. Здание представляло собой деревянную хижину, возвышающуюся над илистой землей на низких сваях, с решёткой, ограждающей её основание; оно напоминал огромную уборную. Дрессировщики и их собаки задержали другую стаю, когда Маруме открыла дверь. Сано и сыщики обнажили мечи и заглянули внутрь. 

Огромная фигура дёргалась на полу. Ритмичные удары перемежались хныканьем и криками. Сано узнал в этой фигуре Нанбу, сгорбившегося на коленях и локтях на матрасе. Под ним извивалась девушка. Она визжала и била его кулаками, в то время как его тело тянулось к ней, и он издавал рычание, такое же свирепое и звериное, как и у его собак. 

– Стоп! – крикнул Сано. 

Маруме и Фукида ворвались в хижину, схватили Нанбу и стащили его с женщины. 

– Эй, что это? – запротестовал Нанбу. Его переполненное похотью лицо было мокрым от пота. Под одеждой было заметно его эрекцию. – Пусти меня! – изо всех сил он пытался вырваться из-под рук детективов, а когда увидел Сано – воскликнул: 

– Как ты сюда попал? 

Сано проигнорировал Нанбу и подошёл к девушке. Она плакала, пытаясь прикрыться рваным кимоно. Он спросил: 

– С тобой все в порядке? 

Глядя на него в безмолвном страхе, она убрала с лица длинные спутанные чёрные волосы. Оба глаза были окружены синяками. Из носа шла кровь. 

– Где жена сёгуна? – спросил Сано Нанбу. 

– Откуда мне знать? Почему ты не дашь мне кончить? – Нанбу выругался, когда детективы вытащили его на улицу и бросили в грязь. Дрессировщики и их собаки окружили его. – Это просто девчонка, которая чистит собачьи клетки. 

– Можешь идти, - сказал Сано девушке. – И ради своего же блага не возвращайся. Найди другую работу. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 36

Нищие в рубищах, слонявшиеся возле храма экзорциста, при приближении Сано и его свиты без особой надежды протянули руки за милостыней. Сано и его люди прошли в холл, где позавчера видели Чоджу. И снова монахи у дверей пытались помешать им войти. 

– Его Святость не хочет, чтобы его беспокоили. 

– Увидишь, как он обеспокоится, если вы попытайтесь нас задержать, - сказал Маруме. 

Сано и его сыщики вошли в зал, а его солдаты заполонили территорию храма и другие здания. Он обнаружил, что со времени своего последнего визита зал резко изменился. Дневной свет лился сквозь открытые окна в крыше. Чёрные шторы, подвешенные на прутьях, были раздвинуты, открывая окна, прорезанные высоко в стенах. Из одного окна торчала деревянная скоба с изображением окровавленных зародышей. Через другое Сано в комнате, в которой музыканты, очевидно, играли во время ритуалов, увидел барабан, лютню и самисэн. Некоторые окна выходили на платформы. Там монахи устанавливали ракеты, хлопушки и дымовые шашки. Ещё несколько монахов высунулись из дыры в потолке и опустили на тонких шнурах манекен, одетый в белые вуали. Как кукловоды, они манипулировали манекеном. Эта сцена напомнила Сано о театре, который готовился к новой пьесе. 

Увидев Сано и детективов, монахи подняли манекен, с трудом задернули шторы и скрылись. 

– Слишком поздно, – крикнул им в догонку Маруме и вместе с Фукидрой засмеялся. - Мы всё видели. 

Чоджу вошел в комнату так быстро, что его шафрановая одежда вспыхивала вокруг его лодыжек, как пламя. 

– Что это означает? – потребовал он ответа, его красивое лицо потемнело от гнева. – Ваши войска вторглись в мой храм. Они говорят, что я прячу жену сёгуна. Это смешно! 

– Вы тут много чего скрываете. – Сано обвёл рукой комнату. 

Чоджу остановился, но быстро поправился. 

– Это просто атрибуты для моих ритуалов. 

– Атрибуты? Так вы это называете? – сказал Сано. – Я называю это мошенничеством. 

Священник изобразил ослепительную снисходительную улыбку. 

– Духи настоящие. Мои экзорцизмы реальны. Но они лучше работают, когда люди в них верят. Реквизит помогает людям верить. 

– Интересно, продолжит ли сёгун верить в вас, когда узнает об этом, - сказал Сано. 

– Вам бы лучше не говорить это Его Превосходительству, – интонация Чоджу превратила слова в смесь вопроса, утверждения и угрозы. 

– Он заслуживает знать, когда кто-то берёт его деньги и выставляет дураком. 

– Прежде чем вы это сделаете, вы должны понять, что люди хотят верить в то, что я делаю, - сказал Чоджу. – Его Превосходительство предпочитает думать, что я могу общаться со злыми духами и решать проблемы, изгоняя их, чем слышать, что мои изгнания нечистой силы – это подделка и что помочь больным и обеспокоенным людям нельзя. 

– Вы правы, - сказал Сано, - но я могу убедить сёгуна. 

– Тогда давайте представим ему наши доводы и посмотрим, на чьей он стороне. 

– Я рискну, - сказал Сано, хотя знал, что суеверный сёгун вполне может выступить на стороне Чоджу. – Готовы ли вы сделать ставку на то, что Его Превосходительство продолжит покровительствовать вам, когда узнает, что вы похитили его жену? 

Лора Джо Роуленд «Огненное кимоно» (Сано Исиро 14) Глава 33

– Нет! – взвизгнул сёгун. 

– Стой! - Янагисава бросился к палачу. 

Палач увернулся. Войска Янагисавы бросились к яме, раскидывая помощников. Сано, детективы и их люди бросились на Янагисаву с обнаженными мечами. Схватка закружилась вокруг головы Еритомо, словно шторм, перед его глазами. Сано и его люди отогнали Янагисаву от Еритомо. Янагисава с возмущенным криком поехал на горожан. Он спрыгнул с лошади и поймал маленькую девочку. Он вытащил свой меч, прижал его к её горлу и закричал: 

– Отпусти Еритомо, или она умрёт! 

Сано уставился в ужасе. Девочке было, наверное, шесть лет, с круглыми щеками, волосы, завязанные в два хвостика, в пышном синем кимоно. Беспомощная в руках Янагисавы, она закричала: 

– Мама, мама! 

Её родители умоляли Янагисаву отпустить её. Толпа вокруг них взволновалась, потому что драма внезапно стала слишком реальной. Сано не мог принести в жертву невинного ребенка, и Янагисава знал это, точно так же, как Сано знал, что Янагисава придёт спасать своего сына. Они знали о слабостях друг друга по прошествии многих лет как иногда соперники, иногда союзники. 

Янагисава обнажил зубы в жестокой улыбке. 

– Её жизнь в обмен на Еритомо. – Отлично. – Сано спешился возле головы Еритомо, поманил Янагисаву и сказал: - Оставь её, и я отменю казнь. 

Вместе со своей испуганной маленькой заложницей, Янагисава пошёл к Сано. Их войска и зрители отступили в широком круге вокруг них. 

– Это не всё, чего я хочу, - сказал Янагисава. – Я хочу безопасного выхода отсюда для Еритомо и меня. Я хочу, чтобы вы пообещали, что вы не будете прикасаться к нам. 

– Обещаю, - сказал Сано. 

Ворчание присутствующих самураев говорило, что они не одобряют уступку Сано, но он кивнул помощникам палача. Они взяли в руки лопаты. 

Губа Янагисавы изогнулась от презрения. 

– Если бы на твоём месте был кто-то другой, я бы не стал верить твоему обещанию, Сано-сан. Но твоя честь всегда была твоей слабостью и моим благословением. 

Он отшвырнул девочку от себя. Когда её родители бросились и унесли её в безопасное место, он поспешил к Еритомо. 

– Не в этот раз, - сказал Сано. 

Он схватил меч обеими руками, взмахнул и опустил его чуть ниже мешка на голове Еритомо. Лезвие ударило по шее, пробив плоть и кость, голова Еритомо упала на землю с глухим стуком в криках удивления, которые поднялись из толпы. 

– Нет! – закричал Янагисава. 

Его лицо было так искажено яростью и горем, что он едва выглядел человеком. Он упал на колени рядом с головой Еритомо. Сано видел, что все, включая его собственные войска, кроме его детективов, смотрели на него в шоке: они не думали, что он способен на то, что он сделал. Мстительное удовлетворение наполнило Сано. Пусть Янагисава понесёт самую страшную муку, какую мог пережить отец, любивший своего сына. Пусть он заплатит свою цену за все неприятности, которые он когда-либо причинял Сано, политическую борьбу, которую он разжигал, насилие, спровоцированное его действиями. 

Когда Янагисава сжал голову на коленях, рыдал и стягивал капюшон, выражение лица зрителей менялось от шока до недоумения. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 35

Две колонны войска самураев на лошадях спустились к храму Чомей, из которого исчезла госпожа Нобуко. Сано возглавлял одну колонну, Янагисава – другую. Они и их войска, останавливая и допрашивая людей, обыскивали территорию храма и окружающий район Мукодзима. Прошёл день; наступила ночь. С факелами в руках, самураи рассыпались по спирали вокруг храма. Они ходили по домам, опрашивали жителей, осматривали дома. Только на рассвете Сано и Янагисава вернулись в замок Эдо. 

– Где она? – потребовал ответа сёгун, когда они вошли в его комнату. - Вы уже нашли её? 

– Прошу прощения, Ваше Превосходительство, но наши поиски оказались безуспешными, - сказал Сано. 

Госпожа Нобуко, казалось, исчезла с лица земли. 

Сёгун надулся, выбирая себе на завтрак паровые булочки, лапшу с креветками и сладкие пирожные. В животе Сано заурчало. Он не ел с прошлой ночи. 

– Тогда ступайте и ищите дальше, - сказал сёгун. – Чтобы вы нашли её до завтрашнего восхода солнца, или вы поплатитесь за это головами. 

– Да, Ваше Превосходительство, - сказал Янагисава. 

Он выглядел таким же усталым и подавленным, как и Сано. Когда они шли по коридору дворца, Янагисава сказал: 

– Если этот случай из той же серии, что и ваши другие, то нам не придётся долго продолжать поиски. Если повезёт, похититель вскоре выбросит госпожу Нобуко где-то возле храма, и мы сможем уложиться в срок. 

– Этого недостаточно, и вы это знаете, - сказал Сано, раздражённый от усталости. – Сёгун хочет, чтобы она вернулась в целости и сохранности, а не под действием наркотиков и насилия. 

– Для нас это печально, – сказал Янагисава и добавил: - Я не имею отношения к тому, что Еритомо рассказал сёгуну о связи между вашим расследованием и исчезновением госпожа Нобуко. Это снова была его идея. Мне ещё больше жаль, чем в прошлый раз. 

– Вы верите ему? – спросил Хирата Сано. 

Они, Маруме и Фукида сидели в личных покоях в поместья канцлера, куда Сано зашёл, чтобы перекусить. Хирата слышал о том, что произошло, и с нетерпением ждал новостей. 

– И да и нет, - сказал Сано. Рэйко налила ему и сыщикам чай, затем подала рисовую кашу с солёными огурцами и рыбой. Маруме и Фукида, работавшие вместе с Сано всю ночь, принялись за еду. В спешке слишком голодный, чтобы следить за своими манерами, Сано одновременно ел и говорил. – Я думаю, Янагисава сожалеет о том, что сказал Еритомо. В конце концов, это доставило ему неприятности. 

– Но? – сказала Рэйко, когда Сано сделал паузу, чтобы сглотнуть. 

– Но Янагисава стоит за столькими заговорами против меня, что я не уверен, что на этот раз он невиновен. 

– Я тоже, - сказала Рэйко. Она посмотрела через открытую перегородку, отделяющую комнату от соседней, и крикнула: - Масахиро, разве у тебя сейчас не урок? Ступай! 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 34

Когда Сано ехал рядом с паланкином Рэйко по дороге в сторону Эдо, рассветное небо светилось переливающимся розовым и серебристым светом, как перламутр из раковины морской улитки. Детективы ехали впереди; солдаты Сано охраняли тыл процессии. Сано и его группа проехали мимо идущих к ним паломников, направлявшихся в район храма Асакуса; они следовали за отрядами Токугавы в патруле, монахини и священники направлялись в город просить милостыню, а носильщики тащили товары на рынок. Эта катили урны с ночным маслом на поля у дороги, используя обильные городские запасы отходов жизнедеятельности человека для удобрения урожая риса. Среди зловония роились и жужжали мухи. 

Рэйко через окно говорила с Сано. 

– Значит, твои отношения с Кумазавой снова разорваны, – он только что рассказал ей о своем разговоре с дядей. – Есть ли шанс на примирение? 

– Не думаю, во всяком случае я не вижу такой возможности. Может, это и к лучшему. 

Рэйко изучала профиль своего мужа, который сидел в седле, а его лошадь тащилась рядом с ней. Выражение его лица было жёстким. Но она знала, что Сано надеялся наладить отношения с неизвестной стороной своей семьи и воссоединить свою мать с её отчужденными родственниками. Он, должно быть, очень разочарован. И Рэйко тоже. 

– Но ты же продолжишь расследование, не так ли? 

– Конечно, - сказал Сано, хотя в его голосе не было энтузиазма. – Я добился прогресса, – он рассказал Рэйко о трёх подозреваемых. 

Рэйко почувствовала, как под кожу подкрадывается тревога. Положение Сано в режиме какое-то время было надёжным, но не надолго, если он столкнется с Нанбу, Огитой или Чоджу. Хотя она боялась за свою семью, но сказала: 

– Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь. 

Сано благодарно улыбнулся. 

– Однако сейчас ты мало что можешь сделать для расследования. 

– Хирата-сан всё ещё ищет погонщиков повозок? – спросила Рэйко. 

– Его люди, - сказал Сано. – Хирата столкнулся с некоторыми проблемами. 

От его слов тревога Рэйко усилилась. Сано сказал: 

– В конце концов, мы поймаем Дзиншичи и Гомбея. Может быть, они изобличат Нанбу, Огиту и Чоджу, и у меня будет достаточно улик, чтобы изобличить этих троих, не рискуя своим положением, – он сделал паузу. – А пока ты должна держаться подальше от поместья Кумазава. Там небезопасно, и тебя все равно не примут. 

Рэйко знала, что отчуждение от клана Кумазава распространяется и на неё. 

– Но мы с Чиё стали хорошими друзьями. И Фумико там. Мне нужно их защитить. 

– Это не твоя обязанность. Я пришлю нужное количество солдат для охраны поместья. 

Рэйко вздохнула. Хотя она часто не слушалась Сано, в данном случае ей приходилось уважать его желания. Она должна отказаться от своей дружбы с Чиё и Фумико, пока он и майор Кумазава не помирятся. 

Если когда-нибудь это произойдёт. 

Медленная походка её носильщиков делала обратную дорогу в город долгой и утомительной. Поездка была увеличена из-за затора на дороге, остановок на контрольно-пропускных пунктах и толп в городе. К тому времени, когда процессия достигла замка Эдо, был почти полдень. Рэйко зевнула. Она была рада вернуться домой, готовая отдохнуть в тишине и покое. 

Один из стражников у ворот сказал: 

– Достопочтенный канцлер, сёгун оставил для вас сообщение. Он хочет видеть вас во дворце прямо сейчас. 

Находясь в пространстве между сном и бодрствованием, она открыла глаза на обширную панораму облаков. Она парила среди них, поддерживаемая их серой вздымающейся массой. С каждым её выдохом они колебались. Они окутали её липкой влагой. Сначала она мирно дремала, думая, что это был приятный сон. Затем облака закружились. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 33

Крепко спавший Сано никак не мог проснуться. В его тёмную комнату пролился свет от фонаря, который держал детектив Фукида, стоявший в дверном проеме. 

– Простите, что беспокою вас, - сказал Фукида, - но есть срочное сообщение от госпожи Рэйко. 

Мгновенно проснувшись, Сано резко вскочил с постели. 

– Что? – спросил он. – Она в порядке? 

– Да, - ответил Фукида, - но в доме Кумазавы произошло нападение. Она просит вас немедленно прийти. 

Сано накинул одежду. Направляясь к двери, он встретил в коридоре протирающего глаза Масахиро. 

– Папа, ты куда? 

– За мамой, - сказал Сано. – Не волнуйся, она в порядке. Иди спать. Мы скоро будем дома. 

Он ехал по темному дремлющему городу с Маруме, Фукидой и несколькими самураями. Ворота квартала давно были закрыты на ночь, но Сано и его люди носили герб Токугава, и сторожа пропустили их. После тяжёлой поездки по дороге они достигли поместья Кумазава. 

Оно было освещёно, как горящий дом. В металлических фонарях вдоль стен и у ворот горело пламя; во дворе зажгли дополнительные фонари. Дым растворился в туманной ночи. Охранники пропустили группу Сано через ворота. Когда они спешились во дворе, Рэйко выбежала из особняка. Одетая в ночную мантию, она была взволнована и растрепана, её лицо было без белил и румян, а длинные волосы были небрежно заплетены в косу. Но, к облегчению Сано, она действительно была жива и здорова. 

– Что произошло? – спросил Сано. 

Когда Рэйко рассказала ему о нападении, он слушал с беспокойством, которое не улеглось, когда она сказала ему, что убила нападавшего. Убийство было травмирующим опытом. Рэйко, должно быть, была напугана, и не только она была в опасности. 

– Где Чиё? – спросил Сано. 

Задыхаясь от волнения и слишком быстро говоря, Рэйко указала на дом. Чиё и Фумико вышли на веранду. Они выглядели потрясёнными, но невредимыми. Позади них появился майор Кумазава, полностью одетый в свои доспехи, с мечами на поясе, словно готовый к битве. 

– Моя дочь и её гостья не пострадали, - сказал он. – Но их бы убили, если бы не ваша жена. 

В его тоне передавалось некоторое восхищение и благодарность Рэйко, но больше ярость из-за нападения на его дом. 

– Этот человек перелез через стену. Мы нашли верёвку, которую он использовал. Он прошел мимо моих охранников - он убил двоих из них. Должно быть, это был профессиональный убийца. 

– Где сейчас убийца? 

– На заднем дворе, - сказал майор Кумазава. – Ваша жена настояла на том, чтобы сохранить его тело до вашего приезда. 

Лора Джо Роуленд «Огненное кимоно» (Сано Исиро 14) Глава 32

Длинная процессия шла по Ошу Кайдо, дороге, ведущей из Эдо на север. На главе её ехал Сано с детективами Маруме и Фукидой, сопровождая сёгуна в паланкине и его личных телохранителей верхом на лошадях. Позади них на телеге, запряжённой волами и управляемой крестьянином, везли Еритомо. Движение трясло его фигуру на коленях, которая была привязана к стойке, установленной на тележке. Его запястья и лодыжки были связаны, его лицо было покрыто чёрным капюшоном с дыркой для дыхания вырезанной на месте носа. Далее маршировали полчища пехотинцев Сано и конников. В тылу следовали чиновники даймё и члены клана Токугава в паланкинах и верхом на лошадях в окружении своих людей. 

С приближением полудня солнце взошло над стоявшими вдоль дороги кедровыми деревьями. Его лучи блестели сквозь дрейфующие облака, сквозь листья деревьев и отражались от металлических шлемов. Все молчали. Единственными звуками были ветер, копыта лошадей, шаги марширующих, стук колес тележки. 

Голова процессии достигла Коцукаппары Кейджо, одного из двух мест казни Эдо. Это было огромное открытое поле, растоптанная земля, окаймлённая густым кустарником и голыми соснами. По периметру уже собрались сотни горожан. 

– Ваши объявления собрали толпу, - заметил Фукида. 

Перебираясь через поле, Сано оглядел зрителей. Мужчины, женщины и дети сидели на циновках, ели и пили напитки, что принесли в корзинах. Они напомнили Сано зрителей в театре. Среди них была такая же весёлая атмосфера, как и у людей, ожидающих начала спектакля. Заметив процессию, зрители загудели с таким же волнением, как когда актёры выходят на сцену. Вокруг поля стояли рекламные объявления о том, что они пришли посмотреть сегодня. 

На четырёх столбах были прибиты головы недавно казнённых преступников, вокруг которых роились мухи. Вороны уже выклевали их глаза. На кресте, сколоченном из грубых досок, висел обнаженный труп мужчины. Его зарезали, после того, как распяли. Из порезов на его торсе кровь стекла на его ноги. Толпа, казалось, не обращала внимание на ужасные экспонаты и зловония мёртвой, разлагающейся плоти. 

– Я не вижу почётного гостя, - сказал Сано. 

– Время ещё есть, - сказал Маруме. 

Сано направил погонщика волов к центру поля. Солдаты развязали Еритомо и бросили на землю, где он лежал не шелохнувшись. Воловья телега отъехала в сторону. Участники процессии образовали широкий круг вокруг Еритомо. Конные самураи остались на своих лошадях. Сано и детективы сгруппировались у паланкина сёгуна. Цунаёси вылез из паланкина, и телохранители помогли взобраться ему на крышу, откуда он мог видеть казнь своего любовника. Присутствующие стояли и, вытянув шеи, смотрели за происходящим. Палач и его помощники подошли к Еритомо. Их одежда была испачкана старой кровью. Фукида посовещался с палачом, который кивнул, а затем повёл своих помощников в сарай на краю поля. Они вернулись, неся лопаты и пилы. 

Появление этих атрибутов вызвало оживление у горожан. Даймё, чиновники и солдаты перешептывались между собой, когда помощники начали рыть яму. Никто не ожидал, что станет свидетелем самой крайней формы смертной казни – нокогири-бики, когда у обездвиженного в яме преступника отпиливали голову. 

– Это хорошее решение, - сказал Маруме Сано. 

– Я хотел максимальной драмы, - сказал Сано. 

Помощники закончили копать яму и опустили в неё Еритомо. Он не сопротивлялся, но и не сотрудничал. Он был вялым, мертвым весом. Собравшиеся молча наблюдали. Еритомо опустился на колени у основания ямы, опираясь на бока, его голова торчала над поверхностью. Помощники палача быстро забросали яму землёй так, что осуждённый был похоронен до шеи. Палач поднял свою пилу. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 32

Сано вернулся в замок Эдо после наступления темноты, когда по коридорам бродили охранники ночного дозора с факелами, которые горели и шипели во влажном вечернем воздухе. Прогремел гром. Когда Сано и его свита спешились у ворот, подъехал Хирата. Один взгляд на лицо друга предупредил Сано, что тому нечем похвастаться. 

У себя в кабинете Сано налил саке для себя и Хираты. 

– Какие новости? – спросил Сано. 

– Я со своими людьми потратил день на поиски погонщиков телег, но мы так и не нашли их, - сказал Хирата. 

Это было достаточно плохо, но Сано мог сказать, что это не самая большая проблема, о которой должен сообщить Хирата. 

– Как прошло с Огитой? 

– Он утверждает, что не виновен. У него есть алиби, – Хирата описал допрос, проведённый с торговцем рисом. 

– Мы этого и ожидали, - сказал Сано. – Вы проверили эти алиби? 

Хирата заколебался, затем сказал: 

– Нет. 

– Почему нет? – удивился Сано. 

– Трое ваших главных союзников по уши в долгу перед Огитой. Он сказал, что взыщет с них долги, если я не оставлю его в покое. 

Это была серьёзная угроза с потенциально ужасными политическими последствиями, но Сано настаивал: 

– Меня не остановит шантаж. 

– Я знал, что вы так скажете, - сказал Хирата, - но как ваш главный слуга, я должен посоветовать вам быть осторожным с Огитой. Кроме того, возможно, он невиновен. Я предлагаю, чтобы мы сначала сосредоточились на других подозреваемых. 

– Это тоже не так просто, - сказал Сано и рассказал Хирате о своих встречах с другими подозреваемыми. – Нанбу до сих пор забаррикадирован внутри собачьего питомника со своими собаками и отказывается разговаривать. И если я не оставлю Чоджу в покое, у меня могут возникнуть проблемы с сёгуном. 

– Это проблема, - согласился Хирата. – Я должен напомнить вам, что ваш высший долг – перед сёгуном, а не перед кузиной или дядей. Подумайте, что его превосходительство сделает, если ему не понравится, что вы делаете. 

Сано не нужно было думать. Сёгун достаточно часто угрожал ему и его семье смертью. 

– Должен быть способ убедить сёгуна, чтобы он правильно понимал наши действия, и завершить расследование. 

– Пока мы не нашли его, у нас есть трое подозреваемых, которых мы не можем трогать, - сказал Хирата. 

– Я уже совершил несколько осторожных шагов, - сказал Сано. После долгого дня встреч во дворце он часами отслеживал передвижения Нанбу и Чоджу. – Я не нашёл никаких доказательств того, что Нанбу и Чоджу не являются достойными уважаемыми людьми, как они сами утверждают, – уставший Сано почувствовал, что дневная история неудач ещё не закончилась. – У вас есть ещё новости? 

Хирата склонил голову. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 31

Храм, которым руководил экзорцист Чоджу, был недавно построен на просторной территории в районе Храма Зи. Сано, Маруме и Фукида прошли через ворота, красные колонны которых блестели свежим лаком. Внутри комплекса над пышными цветущими кустами возвышалась пагода с роскошной резьбой и росписью. Толпы людей всех сословий вливались в огромный главный зал поклонения и выходили из него. 

Слуга направил Сано и сыщиков в небольшой молитвенный зал, окружённый сосновой рощей. Двое похожих на борцов мужчин, переодетых в монахов, охраняли дверь. Они коротко поклонились Сано и его людям. 

– Мы хотим увидеть Чоджу, - сказал Фукида. 

– Его благородную святость нельзя беспокоить в данный момент. Он проводит экзорцизм. 

– Это достопочтенный канцлер Сано, и он вправе беспокоить кого хочет, когда хочет, - сказал Маруме. 

Монахи отошли в сторону. Сано и его люди сняли обувь и вошли в холл – большую прохладную комнату, в которой сильно пахло сладкими благовониями. Было темно, если не считать единственной лампы, горящей в дальнем конце и освещавшей высокого мужчину. Его шафрановый халат, парчовая накидка, обнажённые руки и бритая голова сияли, как будто он был сделан из золота. Казалось, он скорее плыл, чем стоял. Его лицо было скрыто тенями, заполнявшими комнату, стены и потолок которой были задрапированы чёрной тканью, но Сано решил, что это, должно быть, Чоджу. Сложив вместе руки под подбородком и направив пальцы вверх, Чоджу молча смотрел в пол. Когда глаза Сано привыкли к темноте, он увидел других присутствующих. 

Один лежал у ног Чоджу. Рядом, опустившись на колени, сидел второй. Они и священник заняли помост, возвышающийся над полом, на котором стояли Сано и его люди. Под возвышением сидели сбившиеся в кучу фигуры. 

– Хотите остановить ритуал? – Маруме тихо спросил Сано. 

– Нет, – Сано опустился на колени позади публики; его люди последовали его примеру. Его интересовало, что ритуал может рассказать ему об экзорцисте. 

Чоджу обратился к фигуре, которая преклонила колени рядом с ним. 

– Как тебя зовут? – его голос был тихим, но таким глубоким и таким резонансным, что заполнил комнату. 

– Манкичи, - отозвалась фигура голосом мужчины от сорока до пятидесяти лет. – Я ростовщик. 

– Это понятно. Вы должны быть богатым, чтобы позволить изгнание нечистой силы в исполнении Чоджу. – прошептал Фукида. 

Одержимость духами процветала по всей Японии. Люди часто приписывали болезни, психические проблемы или странное поведение злым духам, захватившим их тела. Деятельность экзорцистов процветала, а Чоджу пользовался таким спросом, что мог брать за свои ритуалы непомерную цену. 

– Кого это ты мне привёл? – спросил Чоджу. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 30

Через мост Ригоку от Эдо, вдоль реки Сумида, раскинулся крупнейший развлекательный район города. В зданиях по обе стороны от широкого открытого пространства размещались театры и сцены, в которых давали спектакли и проходили шоу уродов, выставки диких животных, играла музыка и всевозможные развлечения. Продавцы продавали лапшу, пельмени и сладости в киосках с едой. Взрослые стояли под карнизами и навесами, ожидая, пока прекратится дождь, а молодежь бродила, не обращая внимания на погоду. Дети, работавшие в районе, бегали на побегушках. Сыновья и дочери торговцев смешались с детьми-нищими и несколькими самураями вокруг человека, жонглирующего зонтами. 

Масахиро, одетый в кимоно и шляпу садовника, сливался с остальными детьми. 

Он был взволнован, потому что никогда не был здесь один. Он хотел бы посетить будку для стрельбы из лука, но вместо этого он наблюдал за Янагисавой и Еритомо. 

Они стояли возле зала рассказчиков - здания, обклеенного вывесками, рекламирующими истории, которые планируется рассказать сегодня. Стена у входа была забита колышками для подвешивания обуви посетителей. Семьи выстраивались в очередь у будки, где мужчина продавал входные билеты. 

Масахиро был рад, что Янагисава и Еритомо отправились пешком из замка Эдо; иначе он не смог бы за ними угнаться. Они были одеты как солдаты своей армии, но Масахиро узнал их и пошёл по их следу. Проблема была не в этом. 

Проблема была в Тода Иккью, который должен быть где-то поблизости. Масахиро не хотел, чтобы его снова поймали. Он держался далеко-далеко позади Янагисавы и Еритомо, пытаясь заметить Тоду, чтобы лучше избегать его. Но Масахиро ещё не нашёл Тоду. И у него было странное чувство, что даже если он встретится лицом к лицу с Тодой, то не узнает этого человека. Он не мог вспомнить, как выглядел Тода. 

Вот паланкин. Несли его те же люди, которых Масахиро видел, когда заметил трёх дам к берегу реки. Подойдя ближе к Янагисаве и Еритомо, он с нетерпением ждал, что же произойдёт. 

Янагисава и Еритомо наблюдали, как носильщики поставили паланкин перед залом рассказчиков. Янагисава взглянул на застывшее угрюмое лицо сына и сказал: 

– Не унывай. Через мгновение ты будешь помолвлен. 

– Вот этого я и боюсь, - сказал Еритомо. 

Госпожа Сэцу вышла из паланкина. Она была одна. Янагисава сразу понял, что что-то не так. Она сделала вид, что не видит его. Она и один из сопровождающих прошли к будке за холлом. Он заплатил ей за вход. Она исчезла внутри здания. 

– Оставайся здесь, - сказал Янагисава Еритомо и поспешил за госпожой Сэцу. 

Лора Джо Роулэнд Огненное кимоно. (Сано Исиро -13). Глава 31

Рэйко лежала на спине с полуоткрытыми глазами, плавая на поверхности сна. Её тело расслабилось, но её разум был внимателен к обстановке вокруг неё. Как мать, она преуспела в том, что дремала, когда не спала. Когда Масахиро был ребёнком и заболел, она ложилась рядом с ним по ночам, готовая к действию при малейшем его крике. Теперь она применила свой талант для защиты жизни своих детей. 

Она слышала их дыхание, когда они спали рядом с ней на футоне. Она услышала, как ветер шуршит деревьями снаружи, голоса и шаги патрульных охранников, и воющую вдали собаку. В доме было тихо. Всё было хорошо ... пока. 

Вдалеке, за пределами слуха Рэйко, тихо заскрипел пол под невидимыми шагами в коридоре. 

Ночью в районе Гинзы стало не так многолюдно. Театры закрыли свои двери; актёры, музыканты и меценаты отправились по домам. Ветер разносил по улицам бумажными цветки с костюмов, смятые билеты и шелуху семечек. Гуляки в поисках новых развлечений разошлись по чайным. 

В комнате за чайной с красными фонарями, свисающими с карниза, Янагисава сгорбился над угольной жаровней. Ветер свистел сквозь трещины в стенах, и в комнате было холодно. Он слушал, как клиенты делают ставки, спорят, ругаются и бьют по карточкам, грохочут кубиками, разливают вино по чашкам. Он был раздражён нетерпением. 

Вчера господин Арима выполнил его приказ и сказал сёгуну, что князь Мацудайра пытается захватить власть. Результаты порадовали Янагисаву. Он злорадствовал по поводу описанной Еритомо сцены с господином Мацудайрой, ошеломленным, неистовым и помещённым под домашний арест. Он не мог не восхищаться своим планом. 

Но это была последняя новость, которую он услышал. Сегодня его войска, одетые в гербы князя Майцудайры, должны были напасть на солдат сёгуна. Союзники сёгуна должны были истолковать атаку как удар господина Мацудайры и оказать давление на сёгуна, чтобы тот начал войну. Это уже случилось? Янагисава был в бешенстве. Почему Еритомо не пришел с хорошими новостями? 

Горничная вошла в комнату. Она несла поднос, который она опустила рядом с Янагисавой. На подносе был его ужин из супа, рисовых шариков, солений и жареной рыбы. Рядом с едой лежала сложенная бумага. 

– Хозяин подумал, что вы должны это увидеть, - горничная указала на бумагу, а затем ушла. 

Лора Джо Роулэнд Огненное кимоно. (Сано Исиро -13). Глава 30

Сано и Хирата вошли в крыло дворца, где жили мужчины-наложники сёгуна. Они увидели молодых людей, репетирующих пьесу. Помост в приёмной служил сценой. Сано и Хирата встали позади зрителей. Их было довольно много и разного возраста - от детей до подростков, которые развлекались на полу, шутили и создавали при этом столько шума, что не замечали присутствия Сано и Хираты. Два актёра заняли сцену. 

Один был одет в длинный чёрный парик, белое шёлковое кимоно и маску с лицом красивой девушки. На другом была маска красивого молодого человека и шафрановый халат священника. Девушка преследовала священника взад-вперёд по сцене в медленном ритуальном движении. Они обошли деревянную модель колокола храма, в то время как хор из восьми мальчиков пел им свои партии, а музыканты в задней части сцены играли на флейте и барабанах. Сано понял, что разыгрывается сцена из драмы «Додзодзи» - пьесы о женщине-демоне, которая влюбилась в священника. Он принял обет безбрачия и пытается избежать соблазнения. 

По мере того как преследование становилось всё более настойчивым, священник испуганно отбивался. Хор пел громче и быстрее; ритм барабанов ускорился. Сано заметил Еритомо среди музыкантов, играющих на флейте. Священник спрятался под храмовым колоколом. Женщина сбросила с себя мантию, обнажив другую, покрытую зелеными рептильными чешуйками. Её маска, в которой были подвижные части, превратилась в рычащее лицо змеи. Она прошипела и обвилась вокруг колокола. Сано задавался вопросом, как она справится с той частью, где из её клыков вырывается пламя и убивает её и священника, когда сцена взорвалась с громким звоном. 

За ударом колокола вспыхнул красный свет. Музыка остановилась. Едкий дым поглотил колокол, змея, хор и музыкантов. Публика была в восторге. 

– Порох, – сказал Сано Хирате. 

Они аплодировали. Присутствующие повернулись, увидели их и затихли. Когда дым рассеялся, священник выполз из-под колокола. Все с удивлением смотрели на Сано и Хирату. 

– Канцлер Сано, - сказал с улыбкой Еритомо. Когда он заметил мрачное выражение лица Сано, его улыбка исчезла. – Вам что-то надо? 

– Пойдём с нами, - сказал Сано. 

Еритомо неуверенно поднялся и сошёл со сцены. 

– Могу я спросить, почему? 

Сано не нравилось то, что он должен был сделать с Еритомо. Ему действительно нравился этот молодой человек, но это был необходимый первый шаг в его плане. 

– Вы арестованы. 

– Арестован? - Шок застыл на лице Еритомо. Он посмотрел на вошедших в комнату солдат. - За что? 

– За измену, - сказал Сано. 

Возбужденный шёпот пронёсся сквозь собрание. Еритомо смотрел на Сано с недоверием, страхом и чувством вины. Когда Сано, Хирата и солдаты пересекли комнату к нему, он запнулся: 

– Но у меня нет… Вы не можете… 

Солдаты вывели его за дверь. Остальные молодые люди смотрели ему вслед, некоторые с жалостью, другие с радостью, все с удивлением. Еритомо в отчаянии обратился к Сано: 

– Куда вы меня ведёте? 

– На суд, - сказал Сано. 

В течение следующих нескольких часов люди Сано распространили объявления о суде над Еритомо. С наступлением темноты извещения распространились по всему замку Эдо, имениям даймё, районам, где жили вассалы Токугавы и всему городу. Они висели на всех информационных щитах и передавались из рук в руки среди горожан. Продавцы новостей, бродя по улицам, кричали в голос: 

– Любимого мальчика сёгуна будут судить за измену во дворце в час собаки! 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 29

Масахиро хотел быть хорошим мальчиком. 

Во время завтрака и занятий с учителем был серьёзен и послушен. Он старался не дуться на то, что кругом стояли солдаты отца, охраняя его, как если бы он был заключённым в тюрьме. Он хотел убедить отца и мать в том, что он усвоил урок, ведь они непременно спросят его наставника и охранников, вёл ли он себя прилично. Но теперь, когда его наставник указал ему на ошибки в только что сделанном задании по арифметике, Масахиро зачесался от разочарования. 

Как он ненавидел, когда его запирали в доме! Он сожалел, что Тода поймал его вчера. Ему хотелось, чтобы, шпионя за Янагисавой и женщинами, он узнал нечто настолько важное, что отец и мать простили бы его. Если бы только он мог помочь им, вместо того, чтобы оставаться дома и ничего не делать! 

Урок арифметики закончился. Учитель ушел. Масахиро ёрзал в ожидании наставника по чтению. Сегодня утром в карауле дежурил молодой самурай по имени Хаяши, который выглядел таким же скучающим и беспокойным, как и Масахиро. 

– Как насчёт того, чтобы мы немного поиграли на улице? – предложил Хаяши. – Я не скажу твоим родителям. 

– Хорошо, - сказал Масахиро. 

Слова вырвались прежде, чем он смог их остановить. Он не мог забрать их обратно, не так ли? Потому что он не хотел разочаровывать Хаяши. Так сказал себе Масахиро, следуя за Хаяши за дверь. 

Небо было серым, а день тёплый и влажный. Масахиро побежал через сад, наслаждаясь мягкой влажной травой, которая пропитала его носки сквозь сандалии. Он хлопал по низкой листве на деревьях и смеялся, когда на него падали капли воды. Подросток – садовник стоял на лестнице, прислонённой к стене. Он снял своё короткое синее кимоно и мягкую соломенную шляпу, которая лежала на камне возле лестницы. Одетый только в набедренную повязку, он обрезал сосны. Хаяши бросил мяч Масахиро. Пока они играли в мяч, из дома вышли две молодые симпатичные служанки, посмотрели на Хаяши и захихикали. Хаяши уронил мяч и подошёл к ним, чтобы поговорить. Масахиро остался один. Он смотрел, как садовник спускается по лестнице и уходит по делу, оставив лестницу и свою сброшенную одежду. Сердцебиение Масахиро участилось; он двинулся к лестнице. 

Разве не весело забраться на такую высоту? 

Сначала Масахиро взял одежду и сунул её под мышку. Он не задумывался, почему. Он поднялся по лестнице. Острые, колючие сучья сосны скрывали его от всех, кто был внизу. Когда он достиг верхней ступеньки лестницы, он не мог видеть через стену, потому что был слишком низким. Он повесил одежду садовника на стену. Взявшись обеими руками за верх стены и взбираясь наверх, он слышал, как Хаяши болтает с горничными. Его ноги оттолкнули лестницу, которая упала и с лёгким стуком ударилась о землю. Ужас охватил Масахиро, когда он присел на узкой стене и гадал, как ему можно спуститься. 

– Масахиро! Где ты? – позвал Хаяши. 

Поражённый Масахиро потерял равновесие. Он попытался удержаться, но его руки ухватились за одежду садовника, а не за твёрдый камень стены. Его пальцы соскользнули. Он упал со стены и приземлился на спину в кучу песка, что была с другой стороны стены. Шляпа и кимоно упали ему на лицо. Ошеломлённый Масахиро лежал едва дыша. 

Он осторожно покачивал своим телом. Несмотря на то, что все кости ощутили падение, песок смягчил его приземление, и ничто не выглядело сломанным. Он сбросил одежду с лица, посмотрел на стену и нависающие сосновые ветки. Он слышал, как Хаяши с другой стороны сказал: 

– Куда он пошёл? Канцлер Сано убьет меня! 

Масахиро захлестнул страх. «Когда отец услышит об этом, он убьет и меня. Отец никогда не поверит, что я не собирался перелезать через стену, и упал случайно», подумал мальчик. 

Масахиро с трудом поднялся на ноги. Он находился в коридоре, отделявшем территорию особняка от остальной части поместья. Дорожка между двумя каменными стенами была вырыта. Коридор был пуст, если не считать кучи песка, груды новой брусчатки и тачки. К счастью для Масахиро, у рабочих был перерыв, иначе они бы его поймали. Но он будет наказан, что бы он ни сделает дальше. 

Отец и мать никогда больше не выпустят его на улицу, пока он не вырастет. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 28

Когда наступил день Сано, детективы Маруме, Фукида и несколько солдат выехали из города на запад. Дорога проходило вдоль хребта, в обход храмов района Зи. Звонили колокола и гонги. Далёкие пагоды поднимались во влажный воздух и исчезали в облаках, окаймлённых золотом солнечных лучей. 

Сано и его эскорт посетили пригород Кодзимачи, который мог похвастаться фабриками, где соевые бобы варили и перерабатывали в бобовую пасту. Запах окутал Сано солёной тухлой волной. Он и его люди отправились в дальний пригород Йоцуи. 

Собачий приют Токугавы они услышали задолго до того, как увидели его. Собачий лай и вой раздавались над крышами магазинов и чайных, выстроившихся вдоль главной дороги, храмов и поместья, принадлежавших различным вассалам даймё и Токугава. 

– Какой шум! - воскликнул Маруме. – Как кто-то может здесь жить? 

Гвалт становился всё громче по мере продвижения Сано вперёд. Когда же они приблизились к питомнику, их поразил запах, вернее – невообразимая вонь. Один из трёх, находящихся в ведении правительства, питомник представлял собой огромный комплекс, окружённый каменной стеной, расположенный между окраиной города и фермерскими домами, полями и лесами за его пределами. От него исходил сильный запах фекалий. 

Маруме зажал нос. Подъезжая к неохраняемым воротам, Сано старался не дышать. Его солдаты вошли первыми. Когда Сано последовал за ними со своими детективами, его тошнило от вони, а лай оглушил. Здесь жили около сорока тысяч собак, все бродячие животные, пойманные в городе, защищённые законами сострадания сёгуна, которых кормили, укрывали и держали вдали от улиц. Грязный двор окружал ряды казарм, в открытые двери которых были видны собаки в клетках. 

К Сано бросилась стая собак. Они были огромными, одни с лохматой коричневой или чёрной шерстью, другие – короткошерстные и в пятнах. Они лаяли и рычали, бросаясь в атаку. Все они носили кожаные ошейники с металлическими шипами. Рычащие рты скалили острые зубы. В глазах животных горело намерение убить. 

– Будьте осторожнее! – крикнул Фукида. 

Лошади Сано и его людей шарахались, ржали и вставали на дыбы. Шум прервал пронзительный свист. Собаки немедленно отступили. Они стояли вокруг Сано и его людей, прижав уши и громко рыча. Четыре самурая прошли через двор к Сано. Их штаны были заправлены в высокие кожаные сапоги. Их улыбки говорили о том, что они не первый раз выпускают собак на посетителей, и им понравилось зрелище. 

– Приветствую, - сказал лидер. Примерно сорока пяти лет, с седеющими волосами, он был невысокого роста, но у него было коренастое телосложение, которое он подчёркивал, выпячивая грудь и живот. Он шёл, расставив ноги и держа руки подальше от тела, чтобы занимать как можно больше места. Его глаза под тяжёлыми веками горели хитростью и агрессией. Его губы были толстыми и чувственными, а подбородок вялым. Он позвал собак, которые столпились вокруг него, виляя хвостами, и погладил их головы. 

– Напугали вас, не так ли? 

Сано сразу же невзлюбил этого человека. 

– Полагаю, Нанбу Босай? 

– Это я. А ты…? - когда Нанбу узнал Сано, на лице его отразилось смятение. 

– Достопочтенный канцлер, если бы я знал, что это вы, я бы не стал посылать на вас собак. Тысяча извинений. 

– И кто теперь напуган? – с удовлетворением заметил Маруме. 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 27

– Ну, ты же не отпустил его, не так ли? – спросила Рэйко, поздно вечером дома, подавая Сано ужин. 

– Ну, нет, конечно нет, – Сано начал рассказ о том, что произошло в чайной. Теперь он с жадностью ел сырую скумбрию, выложенную на рисовых шариках, и пельмени с овощами. – Мы с Хиратой закрыли чайную. Потом отвезли владельца в тюрьму Эдо. Позже я выясню, в каких именно преступлениях он виновен, и твой отец сможет привлечь его к суду. Я оставил людей присмотреть за чайным домом «Барабан», на случай, если там появятся Дзиншичи и Гомбей. 

– Кто были его клиентами? – нетерпеливо спросила Рэйко. 

Прежде чем ответить, Сано заглянул в открытые двери, ведущие в другие комнаты, чтобы удостоверится, что Масахиро не подслушивает. Он решил не допускать, чтобы сын продолжал слушать разговоры о проводимом расследовании. Он увидел Масахиро именно там, где тот был, когда Сано пришёл домой – сидящим в постели в двух комнатах от него, Акико свернулась калачиком рядом с ним. Масахиро читал сестре рассказ. Несмотря на то, что он провёл весь день в помещении, будучи наказанным, он казался достаточно довольным. 

– Клиентами являются три человека, у которых будут большие проблемы, если я узнаю, что они имеют отношение к тому, что случилось с моей кузиной, - сказал Сано. – Гомбей и Дзиншичи выполняли грязную работу для некоторых известных людей. Я лично не знаком с ними, но о них слышал. Один из них - рисовый торговец по имени Огита. 

– Я тоже слышала о нём, - сказала Рэйко. – Не он ли покупает и продаёт рис с личных земель сёгуна? 

– Это он. Он заработал на этом много денег. «Достаточно, чтобы заплатить за похищение женщин и доставку к нему», - подумал Сано. – Второй человек - чиновник, отвечающий за собачьи питомники сёгуна. 

Из-за закона, охраняющего собак, создающего неудобства городскому порядку, правительство создало питомники для бездомных собак. Кто-то должен был содержать питомник, и эта обязанность была возложена на Нанбу Босайя. Это был вассал Токугава из старого уважаемого клана. Но хорошие семейные связи не исключали извращенных сексуальных предпочтений или преступлений. 

– Кто третий подозреваемый? – спросила Рэйко. 

– Священник по имени Чоджу, - сказал Сано. 

– Тот, который известен своими ритуалами? 

Уникальные, необычные ритуалы Чоджу привлекали внимание публики, которая жаждала новых развлечений. 

– Тот самый, - сказал Сано. – Но мы не знаем, несёт ли кто-либо из этих трёх ответственность за нападения. 

Он столкнулся с тревожной возможностью, что Дзиншичи и Гомбей похищали женщин для других клиентов, о которых владелец чайной «Барабан» не знал. Он вспомнил, что видел в морге Эдо, и ему в голову пришла ещё одна тревожная возможность. 

– Доктор Ито осмотрел тело Тэнгу-ин, - сказал он и рассказал Рэйко о болезни, обнаруженной у монахини. 

– О, нет, – охваченная ужасом Рэйко выразила свои опасения Сано: - Означает ли это, что эта болезнь может быть у Чиё и Фумико? 

– Будем надеяться, что нет, - сказал Сано. – А пока я намерен завтра узнать правду о наших подозреваемых. 

– Я должна предупредить тебя, что Дзирохо не полагается на твоё расследование, - сказала Рэйко и описала сцену в доме майора Кумазавы. 

Сано был рад, что его дядя отверг предложение якудза объединить силы, но был недоволен мыслью о том, что Дзирохо одичал в погоне за кровью. 

– Это плохие новости, - сказал Сано, - но я не позволю Дзирохо встать у меня на пути. 

Хирата бежал по коридорам своего особняка. Его дети бежали за ним, крича и смеясь. Их шаги сотрясали пол. Хирата свернул за угол. Таэко и Тацуо врезались в стены. Мидори крикнула из своей комнаты: 

Лора Джо Роуленд «Облачный павильон» (Сано Исиро 14) Глава 26

Дорога к сараям, в которых держали волов, вела Сано, Хирату и их свиту мимо трущоб, где ютилась беднота, которые окружали Эдо, как грязная рванная кайма. Когда Сано и его люди подошли к территории деревянных амбаров, уже смеркалось. Двор вокруг них был грязный и истоптанный, весь в следах от копыт, залитых дождевой водой. В помещении стоял запах мочи и навоза. Огороженный и крытый вольер для стоянки тележек был пуст. Сквозь открытые двери сарая Сано увидел пустые стойла и праздных работников. 

– Я не думаю, что наши подозреваемые появятся и станут ждать, когда их поймают, - сказал Сано. - Но их коллеги должны скоро вернуться. Может, они подскажут нам правильное направление. 

В сумерках донёсся далёкий звук грохота колёс. Перемежающийся с рёвом, он становился всё громче и ближе. На улицах вокруг сараев появились волы, тащившие телеги, с погонщиками на борту, возвращавшиеся домой на ночь. Они собрались у амбаров, как неуклюжая, зловонная и непослушная армия вторжения. 

– Разделитесь и работайте, - сказал Сано своим людям. 

Они ходили по кругу, спрашивая погонщиков, знают ли они о местонахождении Дзиншичи и Гомбея. Работяги качали головами. Наконец, Сано повезло. 

– Дзиншичи и Гомбей, это просто парочка бездельников, - сказал восьмой погонщик, которого спросил Сано. 

Голый, если не считать грязной набедренной повязки, повязки на голове и соломенных сандалий на ногах, с такой загорелой грубой кожей, что из неё можно было бы сделать хорошее седло. Когда он и его товарищи ставили свои телеги под укрытие, он с отвращением плюнул на землю. 

– Почему ты такого плохого мнения о Дзиншичи и Гомбее? – спросил Сано. 

– Они лентяи, - сказал работяга. – Они вечно опаздывают и все вынуждены их ждать, – он распрягал вола. Другие телеги втиснулись на свои места длинными рядами; волы мычали и фыркали. – Иногда они уходят до того, как работа будет сделана. Это означает, что остальным из нас приходится тащить лишний груз. И ради чего? 

Он снова плюнул, ведя своего быка к конюшне, и Сано последовал за ним. 

– От Дзиншичи и Гомбея даже спасибо не дождёшься. Ленивые сачки! 

Сано был заинтригован этим портретом подозреваемых. 

– А куда же они идут, когда должны быть на работе? 

– Не знаю. Об этом они помалкивают. 

«Может, они охотились и похищали женщин», - подумал Сано. 

– Начальник вечно угрожает выгнать их, - сказал погонщик. 

– Почему он до сих пор этого не сделал? 

Водитель изобразил звенящую цепочку монет. 

– Где они берут деньги, чтобы расплатиться с ним? 

– Вы можете погадать, так же, как и я. – кучер загнал вола в стойло. – Но денег у них больше, чем у всех нас. Они даже хвастаются тем, что ездят в Ёсивару. 

Квартал развлечений Ёсивара был слишком дорогим для обычных погонщиков повозок. Сано начал придерживаться различных представлений о природе преступлений, которые он расследовал. 

– Ты можешь сказать, где их можно найти? 

– Сожалею... 

– А где они живут? 

– В том же месте, что и я, – работяга указал на улицу трущоб. – Но я их там не видел со вчерашнего дня. 

Сано поблагодарил мужчину. Когда он повернул лошадь, чтобы ехать, возница сказал: 

– Подождите, господин. Я только что кое-что вспомнил. Некоторое время назад я столкнулся с Дзиншичи и Гомбэем в чайной под названием «Барабан». Я проезжал мимо, когда они выходили, это такое место, в котором я не ожидал их увидеть. 

– Почему же? 

– Это заведение для богачей. Я был удивлен, что Дзиншичи и Гомбей туда вошли. Мне было интересно, что они там делают. 

– Сано удивился. 

Чайная «Барабан» располагалась в квартале от главной улицы торгового квартала Нихонбаши, за популярным магазином галантереи под названием Широкия Гофукутэн (известный магазин, открытый в 1662 году и просуществовавший под таким названием до 20 века). Магазины вокруг него были закрыты на ночь, и никого не было, кроме сторожей, охранявших ворота с обоих концов дороги. Чайная занимала здание, украшенное голубыми фонарями в форме барабана, холодный свет которых отражался в лужах и бросал зловещее сияние в темнеющий мрак.