Крепко спавший Сано никак не мог проснуться. В его тёмную комнату пролился свет от фонаря, который держал детектив Фукида, стоявший в дверном проеме.
– Простите, что беспокою вас, - сказал Фукида, - но есть срочное сообщение от госпожи Рэйко.
Мгновенно проснувшись, Сано резко вскочил с постели.
– Что? – спросил он. – Она в порядке?
– Да, - ответил Фукида, - но в доме Кумазавы произошло нападение. Она просит вас немедленно прийти.
Сано накинул одежду. Направляясь к двери, он встретил в коридоре протирающего глаза Масахиро.
– Папа, ты куда?
– За мамой, - сказал Сано. – Не волнуйся, она в порядке. Иди спать. Мы скоро будем дома.
Он ехал по темному дремлющему городу с Маруме, Фукидой и несколькими самураями. Ворота квартала давно были закрыты на ночь, но Сано и его люди носили герб Токугава, и сторожа пропустили их. После тяжёлой поездки по дороге они достигли поместья Кумазава.
Оно было освещёно, как горящий дом. В металлических фонарях вдоль стен и у ворот горело пламя; во дворе зажгли дополнительные фонари. Дым растворился в туманной ночи. Охранники пропустили группу Сано через ворота. Когда они спешились во дворе, Рэйко выбежала из особняка. Одетая в ночную мантию, она была взволнована и растрепана, её лицо было без белил и румян, а длинные волосы были небрежно заплетены в косу. Но, к облегчению Сано, она действительно была жива и здорова.
– Что произошло? – спросил Сано.
Когда Рэйко рассказала ему о нападении, он слушал с беспокойством, которое не улеглось, когда она сказала ему, что убила нападавшего. Убийство было травмирующим опытом. Рэйко, должно быть, была напугана, и не только она была в опасности.
– Где Чиё? – спросил Сано.
Задыхаясь от волнения и слишком быстро говоря, Рэйко указала на дом. Чиё и Фумико вышли на веранду. Они выглядели потрясёнными, но невредимыми. Позади них появился майор Кумазава, полностью одетый в свои доспехи, с мечами на поясе, словно готовый к битве.
– Моя дочь и её гостья не пострадали, - сказал он. – Но их бы убили, если бы не ваша жена.
В его тоне передавалось некоторое восхищение и благодарность Рэйко, но больше ярость из-за нападения на его дом.
– Этот человек перелез через стену. Мы нашли верёвку, которую он использовал. Он прошел мимо моих охранников - он убил двоих из них. Должно быть, это был профессиональный убийца.
– Где сейчас убийца?
– На заднем дворе, - сказал майор Кумазава. – Ваша жена настояла на том, чтобы сохранить его тело до вашего приезда.
Сано благодарно взглянул на Рэйко. Она коротко улыбнулась, несмотря на своё горе. Он гордился тем, что у неё хватило ума сохранить улики.
– Пойдёмте, - сказал майор Кумазава, снимая фонарь со стенда и спускаясь по ступеням. – Я покажу вам.
Он провёл Сано вокруг особняка, через сад и через ворота. Детективы сопровождали Сано и майора Кумазаву мимо кухонного здания к небольшому огороженному двору. Фонарь майора Кумазавы освещал деревянные урны, пропахшие тухлой рыбой, и лежащее на земле покрытое одеялом тело. Фукида откинул одеяло. Под ним лежал молодой человек с выбритым теменем самурая, жилистым телосложением и овальным лицом с длинными густыми ресницами, обрамлявшими его закрытые глаза. Его серое кимоно и брюки были залиты кровью из раны, которую Рэйко нанесла ему на живот. На одежде не было опознавательных знаков. Этот человек был незнаком Сано.
– Вы его знаете? – спросил Сано у майора Кумазавы.
– Никогда его раньше не видел. Как и моя дочь и ваша жена. Сначала девушка подумала, что это похититель, но её обманула маска. Должно быть, она была похожа на ту, что носил похититель. Когда она увидела его лицо, она передумала и сказала, что не узнаёт его.
Маруме и Фукида покачали головами; они тоже не знали убийцу. Фукида накрыл труп.
– Вы знаете кого-нибудь, кто хотел бы причинить вред вашей семье? – спросил Сано.
– Ни у кого не хватит смелости ворваться в мой дом.
– Нам нужно узнать, кто он, – Сано забеспокоился, понимая причину нападения.
– Скоро наступит день, - сказал Фукида. – Вы хотите, чтобы мы возили его тело по окрестностям и посмотрели, узнает ли его кто-нибудь?
– Пусть этим займутся мои солдаты, - сказал Сано. Это была непростая процедура, но другого способа опознать мёртвого не было. Сано надеялся, что это сработает лучше, чем его эксперимент в тюрьме Эдо. Представив себе окровавленный труп, марширующий по улицам, он добавил: - Скажите им, чтобы они держали тело прикрытым и просто показывали лицо.
Сыщики ушли выполнять задачу, Сано и майор Кумазава вернулись к особняку.
– Это не случайно, что это произошло после того, как вы начали расследование, – майор Кумазава заговорил так, словно констатировал неприятный факт.
– Да, я тоже так думаю, – Сано испытал неприятное знакомое чувство. И снова он не раскрыл дело достаточно быстро. – Я думаю, что убийца пришёл убить Чиё, чтобы она не смогла опознать человека, который её изнасиловал.
– Как вы думаете, он это сделал? – в голосе майора Кумазавы недоверие смешалось с надеждой.
Сано знал, почему майор Кумазава не был готов принять эту идею. Мёртвый убийца казался таким обычным, а не злым монстром. И у Сано были другие причины сомневаться в том, что этот человек действовал в одиночку, от своего имени.
– Нет. Я думаю, что виновник его нанял.
– Те погонщики? – майор Кумадзава повернулся к Сано, его недоверие прояснилось в свете проясняющегося неба.
– Не они, - сказал Сано. – Пока я искал их, я нашёл трёх новых подозреваемых.
Он рассказал майору Кумазаве о управляющем питомником, рисовом торговце и экзорцисте. Стоя во дворе, майор Кумадзава замер в оцепенении.
– Когда это случилось?
– Их имена всплыли вчера, - сказал Сано.
– И ты мне не сказал? – раздосадованный, майор Кумазава сказал: - Я ожидал, что вы будете держать меня в курсе своих успехов.
– Я информирую вас сейчас, – хотя Сано понимал, что майору Кумазаве не нравится, когда его держат в неведении, он хотел не допустить вмешательства дяди в расследование и создание дополнительных проблем.
– Нанбу, Огита и Чоджу, – медленно произнеся эти имена, майор Кумазава выглядел ошеломлённым, подумав, что они могли опуститься до похищения и изнасилования. Затем он кивнул, понимая, что даже у трёх таких важных мужчин могли быть извращенные вкусы, и без колебаний добавил: – Если один из них хотел мою дочь и нанял этих погонщиков телег, чтобы похитить её – если один из них послал убийцу, чтобы убить её - как я могу отомстить?
В его суровом поведении царило отчаяние.
– Если я пойду за Нанбу, мне придётся убить его собак. Я в долгу перед Огитой. Он может сделать мой клан нищим. А Чоджу – протеже сёгуна, – произнёс он с горечью. – Я не могу прикасаться к ним больше, чем вы. Меня не волнует, что со мной произойдёт, но я не могу позволить своей семье страдать.
Сано оказался в таком же положении, зная, что у него связаны руки и что его семья разделит любое наказание, которое он понесёт, - он уже сбился со счёта, сколько раз ему говорили об этом. Но он всё равно сказал:
– Давайте не сдаваться. Кто бы ни был виноват – а я уверен, что один или несколько из них – ему не должно это сойти с рук.
– Не должно, но сойдёт, – майор Кумазава решительно посмотрел на Сано. – Потому что наше расследование прекращается.
Люди и раньше пытались остановить его расследование, но Сано покачал головой.
– У вас нет полномочий отменять моё расследование.
– Да, знаю, - сказал майор Кумазава. – Я просил вашей помощи. Теперь я забираю свою просьбу.
– Вы не можете просто уволить меня, как какого-то слугу бездельника, - сказал Сано. – Я буду продолжать расследование, пока преступник не будет отдан под суд.
– Даже если он пошлёт другого убийцу, который преуспеет там, где этот потерпел неудачу? Даже если это означает, что моя дочь может умереть?
– Ещё одна женщина уже умерла. Монахиня, - напомнил Сано дяде. – Она заслуживает справедливости.
– Какого чёрта меня должна беспокоить она?
– И пока насильник и похитители находятся на свободе, другие женщины в опасности, - сказал Сано.
– Меня они тоже не беспокоят – сказал майор Кумазава. – Вы должны прекратить расследования.
При других обстоятельствах Сано уважал бы желание главы клана своей матери.
– Я продолжу его с вашего благословения или без него, - холодно сказал Сано. – Вы можете вспомнить, что на мою жену тоже напали. Теперь это личное для меня.
Майор Кумазава уставился на него. Сано увидел в его глазах не только вражду, но и удовлетворение.
– Чем дольше я вас знаю, тем больше понимаю, что вы похожи на свою мать. Вы такой же своенравный и упрямый, как и она. Что ж, это ваш выбор. Но когда вы принимаете такие решения, вы должен принять на себя последствия.
Взбешенный оскорблением матери, больше, чем самого себя, Сано возразил:
– Своенравие и упрямство, кажется, присущи всей семье. Очевидно, что мы с мамой не единственные, кто разделяет эти черты характера.
Потом он замолчал, забыв, что хотел сказать, потому что последняя фраза майора Кумазавы задела его память. Его гнев переплетался с тем же чувством фамильярности, которое он испытал во время своего первого визита в этот дом. В голове Сано всплыло воспоминание, он увидел майора Кумазаву и его жену, стоящих на веранде; он услышал умоляющий голос женщины; он почувствовал то же головокружение, что и тогда. Теперь смутные впечатления ясно всплыли в его памяти.
– Я слышал, как вы сказали это моей матери, - сказал он.
– Что? – спросил пораженный майор Кумазава.
Воспоминания нахлынули на Сано, как будто внезапно открылась дверь, закрывающая его прошлое.
– Я был здесь. Меня привела мама. Мне было четыре или пять лет, – теперь он знал, почему она нарушила запрет на общение со своей семьёй. – Я был болен лихорадкой. Она боялась, что я умру, - Сано вспомнил, как лежал в постели, терзаемый ознобом, с трудом дыша. Через несколько лет он слышал, как его мать плачет, а его отец говорит, что они не могут позволить себе врача или лекарства. – Итак, она привела меня сюда, чтобы попросить твоей помощи.
– Ты помнишь? – майор Кумазава испуганно нахмурился.
– Да. Я также помню, что вы сказали, что она заслужила смотреть на мои страдания. Вы сказали: «Принимая такие решения, ты должна принять на себя последствия». – гнев Сано разгорелся еще больше. – Тогда вы нас отвергли.
У майора Кумазава было выражение лица человека, который считал, что потушил пожар, и обнаружил, что огонь тлел под полом, только когда он вырвался прямо ему в лицо.
– Я думал, ты забыл.
– Я не сомневаюсь, что вы хотели бы этого, – сказал Сано.
Он видел, как майор Кумазава понял, что инцидент представляет собой нечто большее, чем справедливое наказание изгнанной родственницы и её ребёнка. Хотя это произошло в далёком прошлом, это можно интерпретировать как нанесение удара по Сано-канцлеру, заместителю сёгуна, и наказание может выбрать лично Сано.
– Я всегда сожалел о том, что тогда сделал, - сказал майор Кумазава. – Я должен был помочь Эцуко. Ты был невинным ребёнком, ты не заслужил страданий. Прошу прощения.
– Для извинений уже немного поздно, - сказал Сано.
– Я делал только то, что было правильным в то время, - сказал майор Кумазава испуганно, но настойчиво. – Мои родители были ещё живы. Они запретили мне что-либо делать для Эцуко. Я должен был уважать их желания.
Сано с презрением посмотрел на майора Кумазаву.
– Ваша склонность оправдываться, перекидывая вину на других людей, делает ваше извинение притворством. Это черта, которая даже хуже, чем своеволие или упрямство. Как и ваша вера в то, что вы имеете право на то, что вы не дадите другим людям. Когда моя мать просила вас спасти её ребенка, вы отказались. Но когда вашу дочь похитили, и вы обратились ко мне за помощью, я согласился.
Сано бы пожалел о своём согласии, если бы не Чиё, которая была так же безупречна, как и его собственное детство.
– Значит, ты лучше меня, – обиженный тон майора Кумазавы противоречил комплименту. – Что ж, если вы не хотите больше беспокоить себя из-за меня и моей семьи, тогда прекратите расследование.
– Я не могу этого сделать, - сказал Сано. – Я уже объяснил почему.
Вражда между ними усилилась, густая, как влажный утренний воздух, горячая и удушливая, как дым. Майор Кумазава сказал:
– Поскольку мы никак не сойдёмся во взглядах, больше нет смысла разговаривать. Обязательно возьмите с собой жену, когда поедете.
То, что его прогоняли, задело Сано, хотя он очень хотел уйти отсюда и больше не возвращаться. Когда он шёл к дому за Рэйко, он услышал, как майор Кумазава крикнул ему вслед:
– Я никогда не должен был нарушать запрет на общение с Эцуко и её родственниками. С этого момента я буду его придерживаться.
Комментариев нет:
Отправить комментарий