УТРАЧЕННЫЕ ПРОРОЧЕСТВА: АКТ ЧЕТВЁРТЫЙ - продолжение

 

- Сегодня все были в капюшонах, брат, — сказал Уильям, и уголки его губ тронула кривая улыбка. - Шёл дождь. Возможно, это был кто-то из Питерхауса, который хотел устроить Королевскому залу проблемы со старшим проктором.

Бартоломью внимательно посмотрел на него, не зная, что и думать. Лгал ли он, и кто-то из его клана спровоцировал Хьюго на это жестокое нападение? Или это сделал кто-то другой, возможно, чтобы подчеркнуть, что в Королевском зале содержатся весьма неприятные люди?

- Это почти наверняка тот самый человек, который напал на моего младшего проктора, — произнёс Майкл тихим, угрожающим голосом. - И я узнаю его личность. Возможно, ты сможешь сообщить об этом.

Уильям продолжал улыбаться.

- Да, если ты этого хочешь.

- Расскажи мне о Чёрной книге Брана, — сказал Майкл, резко меняя тему разговора, чтобы сбить его с толку. - Дрейтона закололи, когда он пытался продать её Питерхаусу, так как же ты ею владеешь?

- Мы не имеем никакого отношения к смерти Дрейтона, — ответил Уильям, позволяя маске бесстрастности соскользнуть и выдать своё возмущение. - И меня возмущает, что ты нам не веришь.

- Дрейтон был змеей, — сказал Роджер. — Он столько лгал о том, как раздобыл книгу, что в конце концов никто не знал, чему верить. Однако такая прекрасная вещь не должна была оказаться в его осквернённых руках. Возможно, святые тоже так думали и убили его за то, что он к ней прикоснулся.

- Святые не убивают дешёвыми кинжалами, купленными на Рыночной площади, — язвительно сказал Майкл. - Почему ты отказался рассказать мне об этой книге семь лет назад?

Уильям снова пожал плечами.

- Почему? Чтобы ты мог включить нас в список подозреваемых в убийстве Дрейтона, потому что мы пытались купить у него книгу?

- Если бы ты был невиновен, тебе нечего было бояться, — резко ответил Майкл.

Уильям рассмеялся, искренне забавляясь.

- Мы невиновны в том, что начали сегодняшние неприятности, но ты всё ещё здесь и выдвигаешь обвинения. Мы не имеем никакого отношения к смерти Дрейтона, брат. Мы даже не знали, что он решил продать книгу Питерхаусу, пока на следующий день не нашли его тело. До этого мы верили, что он собирается вести с нами дела.

- Насколько я понимаю, книга исчезла после его убийства, — сказал Бартоломью. - А теперь, семь лет спустя, вы заявляете, что являетесь её законными владельцами. Как это произошло?

- Бог устроил это, — буднично ответил Роджер. - Обычно мы не утруждаем себя утренними молитвами, но две недели назад был День основания нашего колледжа, и мы решили сделать исключение. Мы используем церковь Всех Святых как часовню, и когда мы приехали, на алтаре лежала Чёрная книга Брана. Видите ли, Всевышний поместил её туда, потому что хотел, чтобы она была у нас.

- А зачем Ему это нужно? — осторожно спросил Майкл.

- Потому что мы собираемся передать её нашему отцу, лорду Бардольфу, — ответил Роджер, как будто ответ был очевиден. - Он хороший человек, и предсказания о будущем пригодятся ему, когда он отправится на войну.

- Но Питерхаус передал бы её архиепископу Кентерберийскому, — добавил Уильям. - А у Церкви есть привычка сжигать книги, которых она не понимает. Видит Бог, мы не узколобые фанатики, поэтому Он поместил её туда, где, как Он знал, мы её найдём.

- Иначе зачем бы Он выбрал именно этот день, чтобы положить её на алтарь? — спросил Роджер.

Бартоломью эта история озадачила. - Значит, вы пришли на утреннюю молитву, а книга как раз была там?

Роджер лучезарно улыбнулся, вспомнив это.

- Ждала нас. Спросите своего младшего проктора, если не верите нам. Он пришёл на утреннюю молитву сразу после того, как мы обнаружили нашу чудесную находку.

- Он говорит, что видел, как вы любовались ею, но понятия не имеет, как она там оказалась, — сказал Майкл. - Можно мне взглянуть? Учитывая, сколько проблем она доставляет, я должен хотя бы знать, как она выглядит.

- Мы предпочитаем не допускать зрителей, — сказал Уильям, — из соображений безопасности. Но, думаю, для вас мы можем сделать исключение.

Церковь Всех Святых находилась на Главной улице, и, поскольку Королевский зал использовал её как часовню, она была одним из самых богато украшенных зданий в Кембридже. Её аналой и кафедра были украшены драгоценными камнями, а в нишах стояли золотые статуи. К сожалению, это делало её привлекательной для воров, поэтому колледжу пришлось принять меры предосторожности. Её изящные окна были закрыты тяжёлыми ставнями, а двери почти всегда были заперты. Это делало её одним из самых надёжных зданий в городе, и все признавали, что она станет серьёзным испытанием даже для самых отъявленных преступников. Таким образом, это было отличное место для хранения книги, которую другой колледж поклялся украсть.

В дополнение к обычным мерам безопасности братья наняли постоянного опекуна, прилежного священника по имени Томас де Ширфорд. Ширфорд выглядел так, будто нуждался в деньгах. Его одежда была потрёпанной, а ботинки – дырявыми. Он имел репутацию солидного, но скучного учёного, и коллеги, описывая его, обычно использовали такие слова, как «надёжный» и «разумный». Он открыл дверь на стук Уильяма и отступил в сторону, чтобы пропустить его, Роджера, Майкла и Бартоломью. В церкви было мрачно, единственным освещением была маленькая лампа в алтаре.

- Питерхаус пытался сегодня достать книгу? – спросил Уильям. - Или всё было тихо?

- Нейтон приходил, – ответил Ширфорд. - Но я отказался от взятки, которую он предложил, чтобы впустить его.

- И он не получил бы книгу, даже если бы и сумел пробраться туда чарами, — сказал Роджер, явно гордясь собой, — потому что я прибил её заднюю обложку к алтарю гвоздями. Они большие, и я забил их очень сильно. Единственный способ освободить её — это вырвать её, а мало кто из учёных решится повредить книгу.

Майкл спрятал ухмылку.

- Если она так надёжно прикреплена, как ты собираешься передать её отцу?

Лицо Роджера вытянулось, давая понять, что он не планировал так далеко, поэтому Уильям вмешался, чтобы спасти его.

- Мы возьмём книгу и алтарь вместе. Так будет сложнее украсть том по дороге.

- Ну, вот и всё, — сказал Майкл. - Можно взглянуть? Если ты прикрепил к алтарю только заднюю обложку, полагаю, её всё ещё можно прочитать?

- Тогда оставим тебя, — сказал Уильям, жестом приглашая Роджера следовать за ним. - Обязательно запри дверь, когда они уйдут, Ширфорд.

- Разумеется, — слегка раздражённо ответил Ширфорд. - Если кто-нибудь вломится, мне, скорее всего, причинят вред, поэтому я осторожен как ради себя, так и ради книги. Но вы уходите, мастер Бардольф? Вы не останетесь, пока они не закончат?

- Я нужен в Королевском зале, — ответил Уильям. - Боюсь, Питерхаус нападёт, учитывая, что они сегодня потеряли пятерых учёных.

Ширфорд бросил на Бартоломью и Майкла тревожный взгляд, запирая дверь за людьми из Королевского зала.

- Я принял это задание при одном условии: книгу не будут показывать зрителям. Открытие двери без причины — это риск, на который не стоит идти, и всегда есть опасность, что зрители могут решить забрать фолиант себе, попутно прикончив меня.

- Но я старший проктор, и поэтому освобождён от подобных ограничений, — надменно сказал Майкл. - Однако никто не может отрицать, что вы приняли на себя опасное поручение. Что побудило вас это сделать?

Ширфорд улыбнулся.

- Уильям обещал мне обеспеченную старость, когда всё это закончится. Я не очень хороший учёный, но, возможно, стану хорошим приходским священником. Это шанс что-то сделать в жизни.

- Что вы думаете о том, как Чёрная книга Брана попала в руки Королевского Зала? — с любопытством спросил Бартоломью. - Вы действительно верите, что это было божественное вмешательство?

- Бардольфы редко посещают церковь, но в тот день, когда они пришли, книга случайно оказалась на алтаре. Возможно, Бог хотел, чтобы она была у них.

- Почему они? — спросил Майкл. - Они не учёные, чтобы изучать её. Они не священники, чтобы исследовать её в поисках святой мудрости. Напротив, они планируют передать её своему отцу как средство для сражения.

- Не мне судить своих собратьев, — сказал Ширфорд. - Знаю только, что книги не было в церкви, когда я молился в полночь, но она была там, когда Бардольфы прибыли на следующее утро. Пути Господни неисповедимы, брат, и кто знает Его замыслы?

- Хорошо, — сказал Майкл, отказываясь от дальнейших комментариев. Он глубоко вздохнул. - Тогда нам лучше взглянуть на этот текст, чтобы самим понять, почему он вызывает столько проблем.

Ширфорд подвёл их к алтарю.

- Осмотрите её на досуге, хотя обращаться с ней следует осторожно.

- Почему? — спросил Бартоломью.

- Потому что она вредит всем, кого сочтёт недостойным. Вспомните, что случилось с Дрейтоном. Я слышал, он поджёг монастырь, чтобы заполучить книгу, убив всех его обитателей. Потом он сам покончил с собой насильственным путём.

Майкл поднял брови.

- Кто рассказал вам о монастыре?

- Роджер. Но семь лет назад это было общеизвестно.

- Всем, кроме нас, — проворчал Майкл.

«Чёрная книга Брана» была жалкой вещью и, казалось, не заслуживала столь громкого названия. Её деревянные обложки были грубыми, и не было особой жалости, что Роджер вбил шесть больших гвоздей в её заднюю часть, потому что на лицевой стороне зияла длинная зарубина, вероятно, от меча. На краю также было тёмное пятно, подозрительно похожее на кровь. Майкл открыл её и был приятно удивлён, обнаружив, что надпись — настоящее произведение искусства: писец проделал огромную работу.

Текст был на латыни. Он пытался не поддаваться мысли о чём-то мистическом, но безмолвие церкви и шуршание древнего пергамента, когда он переворачивал страницы, производили на него впечатление. Он начал теряться в странной поэзии и обнаружил, что связывает некоторые стихи с событиями прошлого, такими как ранняя смерть Ричарда Львиное Сердце и убийство отца нынешнего короля. Он был настолько увлечён, что, когда Бартоломью заговорил, резко подпрыгнул.

- Это полная тарабарщина, — сказал врач, читавший через его плечо. - Некоторые стихи, возможно, относятся к реальным событиям, но они написаны так расплывчато, что невозможно быть уверенным.

Майкл потёр глаза. Чтение при слабом освещении было утомительным, и он знал, что у него разболится голова, если он продолжит. И всё же ему не хотелось останавливаться.

- Но я понимаю, почему Церковь хочет запретить эту книгу, и почему Уильям так хочет передать её своему отцу-воину. В ней столько материала, что можно задуматься. Строки, которые, кажется, относятся к королеве Изабелле и её любовнику, просто поразительны.

- Не нужно быть гадалкой, чтобы предсказать, что у королевы когда-нибудь появится любовник, — пренебрежительно сказал Бартоломью. - Неизбежность — это не то же самое, что пророчество — большинство «предсказаний» сбудутся через восемьсот лет.

- Даже конец света? — спросил Майкл, пытаясь отогнать гнетущее чувство, что «мудрость» Брана нельзя так легко отвергать. - Здесь упоминается разрушение городов и очищение грешников перед тем, как появится «яркий, как солнце, огонь крови».

- Конец света — величайшая неизбежность из всех, — заметил Бартоломью. - У него было начало, поэтому логика подсказывает, что у него будет и конец.

Майкл нахмурился.

- Взгляните на это:

«Пока древние враги горят и сражаются,

И оскверняют поля скорбными мертвецами,

Молот Непокорных явит свою мощь,

Сияющее солнце, золотая голова».

Не кажется ли вам, что это напоминает войны, которые король Эдуард вёл с Шотландией? Благодаря им его прозвали Молотом Шотландцев, и у него были ярко-золотые волосы.

- Полагаю, что да, но это не так уж и конкретно, не так ли. Тебе потребовалось мне это объяснить. -

Майкл постучал пухлым указательным пальцем по другому четверостишию. - Тогда что ты думаешь об этих строках?

«Когда не пройдёт и десятилетия после эпидемии чумы,

гораздо худшие, чем северные войны, опустошат раны,

тогда короли и Скала столкнутся и проведут чистку,

и раздоры снова посетят колледжи».

- Прошло меньше десяти лет с тех пор, как пришла чума, и в наших колледжах действительно раздоры.

- Допускаю, что скала – petra по-латыни – может относиться к Питерхаусу, а короли – к Королевскому залу, но эти слова могут также не иметь к нам никакого отношения.

- А как насчёт следующего стиха? – спросил Майкл:

«И тогда, когда кровь войны обагрит торговые камни,

Убийство осквернит самое священное место скалы.

И пока королевский дом оплакивает свои раздробленные кости,

Осветит святой лик предателя».

Даже ты не можешь отрицать, что кровь войны обагрила торговые камни – Рыночную площадь – сегодня.

Бартоломью пожал плечами, скучая от анализа.

- Возможно, из-за этого стиха у Королевского зала и Питерхауса произошла ссора. Кто-то прочитал, что это предсказано, и сделал так, чтобы это сбылось.

- Надеюсь, ты прав, – сказал Майкл. - Потому что если ты не прав, а автор этой книги действительно предвидел, что произойдёт, то нас ждёт ещё больше неестественных смертей – убийство в Питерхаусе и переломанные кости в Королевском зале. Что ты думаете о святом лике предателя?

- Ничего, – нетерпеливо ответил Бартоломью. - Это тарабарщина. Тем не менее, нам следует посетить Питерхаус и предостеречь их от дальнейших нападений на Королевский зал. Не нужно быть пророком, чтобы сказать, что их настроение опасно.

Питерхаус располагался в южной части города, за защитными воротами. Хотя он не обладал богатством и властью Королевского зала, это был старейший колледж университета, и его здания были соответственно красивыми. Здесь был большой зал, который использовался для обучения и как трапезная, а несколько уютных домов предоставляли жильё. Ежедневные молитвы проходили в старинной церкви Святой Марии Меньшей, которая находилась по соседству и которую учёные считали своей коллегиальной часовней. Педель Марч дежурил снаружи, натянув капюшон, чтобы защититься от начавшегося моросящего дождя.

- Ваш младший проктор приказал мне стоять здесь, — с негодованием сказал он. - Он ожидает, что я не позволю ни одному члену Питерхауса уйти и устроить беспорядки.

- Хорошо, — сказал Майкл, стуча в дверь. - Но ты кажется чем-то недоволен. Что случилось?

Свиная мордашка Марча выглядела сердито.

- Сегодня я должен был патрулировать таверну, а не стоять под дождём. Я не хочу быть здесь всю ночь, когда я мог бы...

- Пить? — закончил Майкл, прекрасно понимая, почему педель недоволен своей участью. - Мне жаль, что ваши обязанности мешают вам наслаждаться жизнью, но такое случается.

- Он останется на посту? — спросил Бартоломью, глядя, как Марч топает, чтобы проверить заднюю калитку.

- Кто знает? — ответил Майкл. — Я никогда ему не доверял. Думаю, это он распустил ядовитый слух, который настроил монахов друг против друга в прошлом месяце, и я не могу не задаться вопросом, не делает ли он то же самое с Питерхаусом и Королевским залом. Возможно, рассказы о нём правдивы, и он был преступником до того, как обосновался в Кембридже семь лет назад.

Привратник проводил посетителей в зал, где Уиттлси председательствовал на диспуте. Бартоломью не знал, тревожиться ему или смеяться, узнав, что обсуждалась тема: «Давайте обсудим, следует ли держать священные книги в руках воинов». Уиттлси попросил коллегу взять на себя дискуссию и отвёл Бартоломью и Майкла в солярий, где они могли спокойно поговорить.

- Наш Магистр в Или, на синоде с главами других колледжей, — сказал Уиттлси, садясь на скамью. - Он оставил меня главным — естественно, учитывая, что я племянник архиепископа.

- Я забыл, что Магистры в отъезде, — пробормотал Бартоломью Майклу. - Но это логично: настоящие главы Питерхауса и Королевского зала пресекли бы эту вражду в самом начале.

- Вы арестовали Бардольфов? — спросил Уиттлси, безуспешно пытаясь расслышать, что говорит врач. - Сегодня они убили пятерых наших студентов.

- И больше они не убьют, — твёрдо сказал Майкл. - И вы тоже. Хьюго был главным виновником, и сам он мёртв, так что пусть это положит конец этому постыдному делу.

- Это не поучительно, — не согласился Уиттлси. - Но Бардольфы начали это, злорадствуя по поводу того, что у них есть Чёрная книга Брана. Они не подходят для хранения столь опасного фолианта. Я настоятельно прошу вас отобрать её у них и передать священникам.

- Как они владеют этой книгой — любопытная история, — сказал Майкл, игнорируя требование. - Они говорят, что она ждала их на алтаре, как раз когда они совершали одно из своих редких появлений в церкви.

- Они лжецы, — с горечью ответил Уиттлси. - Один из них положил её туда, а они только сделали вид, что нашли. Как они смеют ожидать, что умные люди поверят в такую чушь!.

- Что же, по-твоему, произошло на самом деле? — спросил Майкл.

- Думаю, они украли её семь лет назад и не смогли придумать другого оправдания, как она внезапно оказалась у них.

- Если вы считаете, что они украли книгу, то, должно быть, думаете, что они убили и Дрейтона, — сказал Майкл. - Убийство — тяжкое преступление, и подобные обвинения не должны быть легкомысленными.

- Их вина очевидна. Они тоже хотели купить книгу и пришли в ярость, когда Дрейтон принял моё предложение, а не их. Конечно, они убили Дрейтона — чтобы заполучить книгу и отомстить ему.

Майкл задумчиво потёр подбородок.

- Если бы фолиант появился через несколько недель, я бы, пожалуй, поверил вам. Но Бардольфы нетерпеливые люди — они бы не смогли ждать столько лет.

- Особенно с книгой пророчеств, — сухо добавил Бартоломью. - Задержка с её «обнаружением» может означать потерю некоторых из них.

Уиттлси проигнорировал его аргумент.

- Ну, кто-то же положил эту книгу на алтарь, и если не Бардольфы, то кто?

- Кто-то, кто хотел, чтобы они отдали её отцу? — предположил Бартоломью.

- И кто же это мог быть? — спросил Уиттлси. - Лорд Бардольф, как говорят, человек порядочный, хотя я и сожалею о количестве французских ведьм, которых он, похоже, оплодотворил, но он воин. Книга должна принадлежать Церкви. Я собирался отдать её своему дяде, архиепископу.

- В любом случае, это всё чепуха, — сказал Бартоломью. — Как монах, писавший восемьсот лет назад, может знать, что произойдёт завтра?

Уиттлси бросил на него кислый взгляд.

- Точно так же, как вы, врачи, используете астрологические карты, чтобы разработать более эффективные курсы лечения для пациентов.

Майкл поднял руку, когда Бартоломью начал возражать.

- Мы пришли не для дебатов. Мы пришли послушать, что вы скажете о происшествии на Рыночной площади, и предостеречь вас от более скандального поведения. Где Нейтон? Он ничего не сделал, чтобы успокоить бурлящую воду, и нам следует поговорить с ним.

- Он, наверное, на кухне, наполняет свой бурдюк, — угрюмо ответил Уиттлси, обиженный выговором. - Он обычно там в это время дня. Я отведу вас туда.

Но кухня была пуста, а дверь, через которую можно было выгружать припасы прямо с улицы, была приоткрыта. Уиттлси захлопнул её, сердито ударив ногой.

- Я уже дюжину раз говорил поварам быть осторожнее. Они что, хотят, чтобы Королевский зал прокрался и перерезал нам горло, пока мы спим? Говорят, защёлка заедает, и они оставляют её открытой для удобства, но мы не можем позволить себе небрежности…

- Нейтона здесь нет, — сказал Майкл, прерывая то, что грозило стать тирадой.

- Нет, но вот его винные фляги. - Уиттлси указал на полку, где стояло несколько одинаковых ёмкостей. Он снял одну и встряхнул. - И они полные, значит, он был здесь недавно. Вы не можете обвинить меня в попытке ввести вас в заблуждение.

- Мне это не приходило в голову, — сказал Майкл, заставляя себя быть терпеливым. - Но мне всё равно нужно с ним поговорить. Где ещё он может быть?

- В церкви, — Уиттлси выглядел обороняющимся. - Не для того, чтобы выпить, не будучи потревоженным студентами, конечно, а чтобы помолиться, когда здесь тихо.

- Конечно, — устало ответил Майкл. - Тогда веди нас к нему.

Уиттлси повёл его через мощёный двор к крошечной двери для священников, ведущей из колледжа в церковь. Внутри часовни было прохладно, и шум улицы приглушался сквозь толстые стены. Становилось поздно, и свет начал меркнуть, приглушая красочное сияние новых витражей.

Нейтон сидел на скамье, предназначенной для пожилых учёных, чьи ноги не выдерживали длинных проповедей, произносимых такими многословными людьми, как Уиттлси. Глаза его были закрыты, а в кулаке он сжимал флягу. Сначала Бартоломью подумал, что он задремал, но когда брат похлопал его по плечу, тот накренился. Бартоломью подхватил его, прежде чем он упал, пошатнувшись под тяжестью.

- Что с ним? — спросил Майкл. - Он пьян?

- Он мёртв, — сказал Бартоломью, опуская тело на пол. Он быстро осмотрел его, затем взглянул на монаха. - Думаю, его отравили.

Прошло много времени, прежде чем Бартоломью и Майкл смогли покинуть Питерхаус. Уиттлси был убеждён, что его кузена убили в Королевском зале, и его ученики всецело хотели выступить против Бардольфов и требовали атаковать тех этой же ночью. Майклу пришлось послать за другими педелями, чтобы заставить всех оставаться дома, пока страсти не утихнут, понимая, что Марч не справится в одиночку. Только к полуночи, он решил, что ему и его патологоанатому можно безопасно вернуться домой. Усталые, они шли по Главной улице к Майклхаусу.

- Эта проклятая книга спровоцировала все эти неприятности, — с горечью сказал Майкл. - И я не смогу спать, не убедившись, что она в безопасности. Последнее, что нам нужно, — это чтобы её украли — тогда точно будет кровавая баня.

Бартоломью удивлённо посмотрел на него.

- Она заперта в церкви под постоянным присмотром. - Как кто-то сможет её украсть?

- Наверное, я преувеличиваю, но ничего не могу с собой поделать. Слишком многое поставлено на карту.

Она находилась недалеко от дороги, поэтому Бартоломью пошёл с ним. Церковь Всех Святых тёмной массой выделялась на фоне неба, хотя из-под западной двери виднелся слабый свет. Пока Майкл объяснял Ширфорду, зачем ему нужен доступ в такой час, Бартоломью обходил здание, проверяя окна и заднюю дверь. Все были заперты, и он вернулся к входу, думая, что Чёрная Книга Брана выбрала правильное место для своего чудесного появления, если речь шла о безопасности.

- Уже очень поздно, — сказал Ширфорд, приоткрывая дверь и с подозрением выглядывая. - Я спал. Что тебе нужно?

- Убедиться, что ты и Книга в безопасности, — ответил Майкл, протискиваясь мимо него и показывая, что должен снова запереть дверь, как только они войдут. - Сегодня вечером произошло убийство.

- Знаю, — сказал Ширфорд. - Младший проктор Сент-Филиберт сообщил в Королевский зал, что возможны беспорядки, и предупредил их о необходимости принять дополнительные меры предосторожности. Роджер был за немедленное нападение на Питерхаус, чтобы нанести превентивный удар, но ваш заместитель сказал, что любой, кто покинет колледж, проведёт следующий месяц в тюрьме. Он выставил на всех воротах педелей, чтобы никто не сбежал.

- Хорошо, — сказал Майкл, довольный инициативой Джона. - Возможно, нам ещё удастся избежать беспорядков.

- Я начинаю сомневаться в этой работе, — с досадой сказал Ширфорд. - Уильям преуменьшал опасность, а я священник, а не воин. Ему, конечно, можно отдавать приказы, запрещающие входить, но он не обязан нести ответственность за последствия. Агата, прачка, ещё раньше была в ярости, когда я сказал ей, что она не может видеть книгу.

- Ты имеешь в виду Агату Майклхауса? — спросил Бартоломью. - Ты ей отказал? Тогда ты храбрее меня! У неё хорошая память, так что тебе лучше надеяться, что Бардольфы найдут тебе приход, как только ты закончишь свои обязанности здесь. В Кембридже ты теперь будешь в опасности.

Ширфорд сглотнул. Прачка Майклхауса была одной из самых грозных персон в графстве, и даже шериф относился к ней с опаской.

- Мы просто убедимся, что книга всё ещё приколочена, и тогда пойдём, — устало сказал Майкл. Он подошёл к алтарю. Книга была открыта, и Ширфорд объяснил, что изучал её перед тем, как уснуть.

- Стих о полчищах Тартара меня глубоко беспокоит, — сказал он. - Нынешнего правителя Шотландии зовут Александр, и Англия может оказаться одним из шести христианских королевств, которые будут осквернены.

Бартоломью искоса посмотрел на него.

- Нынешнего короля Шотландии зовут Дэвид.

Ширфорд оживился.

- Правда? Какое облегчение! Мне не нравилась мысль о нападении латинских торговцев с длинными ложками. У меня было предчувствие, что Роджер ошибался, когда говорил, что это будет следующим стихом, который сбудется – после тех, что о Питерхаусе и Королевском зале.

- Вы обсуждаете содержание книги с Роджером? – удивлённо спросил Бартоломью. Хотя Роджер учился в колледже и формально был учёным, он никогда не претендовал на учёность, и ходили слухи, что он едва ли был грамотным.

- Он единственный человек, которого я вижу, – объяснил Ширфорд. - Он приносит мне еду каждый вечер и обычно остаётся поболтать. У нас нет ничего общего, кроме книги, поэтому мы постоянно говорим о ней. Он часто рассуждает о текущих событиях, поэтому я разочарован, узнав, что его понимание мировой политики сомнительно.

- Как и ваше, судя по всему, – сказал Майкл. - Но что вам известно о событиях семилетней давности? Мы не обсуждали убийство Дрейтона, когда были здесь ранее, и я буду благодарен за любые ваши соображения.

Ширфорд нахмурился, борясь с воспоминаниями прошлого.

- Я знаю, ходил слух, что Дрейтон приобрёл книгу, сжег монастырь Хемел-Хемпстеде. Я также помню, что Уиттлси рассчитывал купить её в ночь смерти Дрейтона, но вместо этого Дрейтон принёс в Питерхаус «О сновидениях» Аристотеля.

- Никто не рассказал нам о Чёрной книге Брана, — с негодованием сказал Майкл. - Нам пришлось полагать, что в присутствии Аристотеля нет ничего странного. Если бы люди были с нами честны, мы могли бы раскрыть это убийство много лет назад.

Ширфорд криво улыбнулся.

- Разве можно их винить, если любой, признавшись в таких знаниях, оказался бы в вашем списке подозреваемых в убийстве? Я однажды встречал Дрейтона. Он был мерзким созданием, полным лжи и трусливых речей, и я помню, как подумал, что он именно тот человек, который способен сжечь монастырь ради личной выгоды. Никто не оплакивал его кончину, так что, возможно, убийца оказал миру услугу.

Майкл холодно посмотрел на него.

- Я слышал этот аргумент раньше, но убийство есть убийство, независимо от того, насколько непопулярна жертва. Вы же не скрываете информацию, правда? Потому что одобряете поступок убийцы?

- Конечно, нет! - Священник был шокирован мыслью о том, что он может быть замешан в преступлении. - Я просто говорю, что Дрейтон не был невинной овечкой. Вы же наверняка говорили со свидетелями, которые это подтвердили? Он был неприятен всем.

- Да, — неохотно признал Майкл. - У меня сложилось впечатление, что у него нет ни единого искупительного качества.

Они вышли от Ширфорда, убедившись, что он запер за ними дверь, и направились домой. Они прошли мимо Джона, который отдавал распоряжения педелям патрулировать районы, где, по его мнению, ожидалось больше всего проблем. Он пожаловался, что их слишком мало, учитывая, что так много людей было занято в Питерхаусе и Королевском зале. Тем временем педель Марч ворчал, что его заставляют работать слишком много.

- Он только что заставил меня остановить Агату-прачку, — ныл Марч. - Я думал, она оторвет мне голову и съест. Какой мужчина не захочет выпить после такого?

Джон смутился.

- Мы не знали, что это Агата, пока она не сняла капюшон. Честно говоря, я думал, что это Роджер — у неё подходящий рост и телосложение. К тому же, ей не следовало выходить на улицу в такое время ночи — комендантский час прозвенел несколько часов назад.

- Агата выходит, когда ей вздумается, — сказал Марч. - И нам недостаточно платят, чтобы обсуждать с ней комендантский час. Увидев, кто это, мы пропустили её без каких-либо проблем.

- Не раньше, чем ты вынес ей самые униженные извинения, которые я когда-либо слышал, — с отвращением сказал Джон. - Она нарушала закон, и тебе следовало бы отправить её домой.

Майкл нахмурился, глядя на него, когда Марч ушёл.

- Один из уроков, который ты должен усвоить как проктор, — выбирать битвы, которые ты точно можешь выиграть. Агата непобедима и неуязвима, так что оставь её в покое. Ты не идеальный помощник, но тебя хватит, и я не хочу искать замену только потому, что ты справился с дерзкой прачкой Майклхауса.

Джон поморщился.

- Возможно, вы не хотите терять заместителя, но Джоана не захочет терять жениха, так что, пожалуй, мне лучше последовать вашему совету. Не выпьете ли вы со мной по бокалу вина, прежде чем пойдёте домой? Мы прямо у моего дома.

- Да, выпьем, — сказал Майкл, разглядывая приятное фахверковое здание, на которое указал Джон. Это была одна из самых элитных резиденций на Главной улице, и подходящее жилище для человека, которому суждено было стать родственником графа Саффолка. - Вы знали, что Дрейтон снимал здесь комнату? Это было задолго до вашего приезда, но он арендовал мансарду на верхнем этаже.

- Знал? — удивлённо спросил Джон. - Мне никто не сказал.

- И это ещё один урок, который вам следует усвоить, — мрачно сказал Майкл. - У людей есть дурная привычка отказываться делиться информацией с прокторами. Вы знаете кого-нибудь из своих соседей по дому достаточно хорошо, чтобы спросить их о Дрейтоне?

- Конечно, я расспрашивал их, когда его убили, но никто не оказал особой помощи. Возможно, они будут с вами более откровенны.

Джон с сомнением оглядел тёмный дом.

- Сейчас? Но они все будут спать.

Майкл поморщился.

- Конечно, не сейчас. Мне нужно, чтобы ты патрулировал сегодня ночью – чтобы такие, как Марч, не пренебрегали своими обязанностями. Тем временем я попытаюсь придумать способ прекратить это нелепое дело без дальнейших кровопотерь.

Когда Бартоломью добрался до дома, он почти сразу уснул, хотя сон был прерывистым, и он слышал, как Майкл шагает по комнате наверху. Скрип половиц продолжался до конца ночи, видно монах использовал тишину, чтобы обдумать то, что узнал. К утру он рассмотрел убийство Нейтона – и Дрейтона – со всех возможных сторон, но не пришёл к окончательным выводам, хотя у него было множество теорий. Проблема, раздраженно подумал он, заключается в парализующем отсутствии доказательств. Когда Бартоломью проснулся, солнце уже взошло. Летний воздух был тёплым и неподвижным, пахло рекой, открытыми канализационными трубами, петляющими вдоль главных улиц города, и резко пахнущей мочой из отхожих мест. Он отправился в церковь Святого Михаила помолиться и постарался сосредоточиться на молитвах, хотя образы недавно умерших слишком быстро вторгались в его мысли. Он позавтракал соленой сельдью и чёрствым хлебом вместе со своими коллегами, молча съев неаппетитную еду под монотонный голос библеиста, а затем остался ждать Майкла во дворе.

Монах появился из кухни через несколько мгновений, яростно сжимая челюсти. Разъярённый вопль Агаты свидетельствовал о том, что он что-то украл к своей скудной трапезе, хотя его лицо было воплощением невинности, когда она потребовала сказать, куда пропал пирог. Тем не менее, он направился к воротам, пока был цел и невредим, сообщив Бартоломью, что хочет вернуться в Питерхаус и расспросить друзей Нейтона, чтобы узнать, не вспомнит ли кто-нибудь что-нибудь подозрительное, раз уж у них была целая ночь на размышления.

- Я думал о яде, — сказал Бартоломью. - И, возможно, он попал из Франции. Когда я был там в прошлом году, светская публика пила настойку, приготовленную из какой-то ядовитой рыбы и местных трав. Говорят, что она способствует пищеварению, но только в разбавленном виде — в концентрированном виде она довольно ядовита. У неё особый запах, который, кажется, я учуял в винном бурдюке Нейтона.

- Значит, у нашего отравителя есть французские связи? — Майкл серьёзно задумался, пока они шли к Главной улице. - У большинства Бардольфов матери-француженки. Возможно, они решили отомстить за своего брата Хьюго, присмотрев себе высокопоставленную жертву из Питерхауса.

- Мать-француженка не обязательно означает наличие французских настоек. - Майкл прищурился. - Но их бабушка — ведьма, и вполне возможно, что она решила, что такое зелье может пригодиться её амбициозным, но не слишком талантливым внукам.

- Возможно, полагаю. Нейтон никогда не обходился без выпивки, так что это был очевидный способ избавиться от него. Дверь на кухню, где он наполнял свои фляги, часто оставалась открытой, по словам Уиттлси, а значит, кто угодно мог войти и подмешать яд. Но в этой теории есть изъян: откуда Бардольфы могли знать о слабой системе безопасности? Я – нет.

- Но вы же не ненавидите Питерхаус. Вам незачем изучать слабые места в их обороне.

Бартоломью кивнул, признавая его правоту.

- Но Королевский зал – не единственный, у кого есть французские связи. Уиттлси и Нейтон в прошлом году посетили Папу в Авиньоне. Возможно, яд принадлежал им.

Брови Майкла удивленно взлетели вверх.

- Ты думаешь, Нейтон покончил с собой? Но вчера он был в боевой готовности и был далёк от самоубийства. И не говорите, что он хотел обвинить своих врагов в тяжком преступлении, потому что в таком случае он оставил бы больше очевидных улик.

- Вообще-то, я имел в виду не Нейтона, а Уиттлси. Он был скорее разгневан, чем опечален убийством своего кузена, и на кухне он позаботился о том, чтобы мы заметили открытую дверь. Какой лучший способ нанести удар клану Бардольфов, чем подозревать их в отравлении священника в церкви?

Майкл бросил на него неприятный взгляд.

- Я думал, ты не веришь в подобные вещи.

Бартоломью пожал плечами.

- Я не верю. Однако это странное совпадение.

Майкл внезапно поёжился, хотя день был тёплым.

- Тогда нам лучше поторопиться и заняться делом, потому что я не хочу новых смертей в моём городе, что бы ни написал этот безумец.

Они встретили Джона по дороге в Питерхаус. Он старался не хвастаться тем, что ночь прошла без насилия, но ему это не удалось. Он самодовольно ухмыльнулся, доложив, что всё хорошо, и был настолько доволен своей работой, что настоял на том, что ничуть не устал и будет сопровождать старшего проктора и его эксперта по трупам, чтобы узнать что-нибудь ещё о смерти Нейтона.

- Думаю, Джоана была бы впечатлена моими действиями, — сказал он, пытаясь скрыть торжество в голосе, но безуспешно. - Парни из Питерхауса и Королевского зала проскользнули мимо педелей и отправились на поиски неприятностей, но далеко уйти не смогли. Я предвидел каждый их шаг, и тюрьма прокторов трещит по швам, что тому подтверждение.

- И больше никто не покушался на твою жизнь? — спросил Майкл. - И на педелей?

Джон покачал головой.

- Мы были осторожны. Я тебе говорил, что отряд Питерхауса проскользнул мимо охраны, потому что намеревался украсть Чёрную книгу Брана? Я слышал крики Ширфорда о помощи, и когда я прибыл, они пытались выломать дверь. Я арестовал их всех.

- А из Королевского зала? — спросил Майкл. - Почему они улизнули?

- Педель Марч нашёл их прячущимися за Питерхаусом, делающими зажигательные стрелы.

Майкл был искренне впечатлён.

- Ты молодец!

Джон приосанился, но тут по его лицу пробежала тень.

- Не думаю, что вы изложите это письменно и отправите графу Саффолку, не так ли? В прошлый раз, когда мы виделись, он сказал мне, что я слишком учён.

Майкл улыбнулся.

- Он не глуп; он знает, что ум может послужить ему не хуже меча, особенно при дворе. Я слышал, что Джоана предпочитает головорезов, но уверен, ты её переубедишь.

Джона такая перспектива, похоже, несколько смутила, но он выдавил из себя мужественную улыбку. Он откашлялся и вернулся к делу.

- Вы уверены, что Нейтона отравили? Он не умер от припадка или чего-то подобного?

- У него были ожоги горла, — ответил Бартоломью. - Не думаю, что когда-либо видел более явный случай смерти от яда. Убийца даже не пытался скрыть свои руки.

Джон содрогнулся.

- Тогда чем раньше мы его поймаем, тем лучше. Я склонен искать виновного в Королевском зале. Именно у них зуб на Нейтона.

- Согласен, — сказал Майкл. - Однако у нас нет ни малейших доказательств, поэтому сначала нужно тщательно расспросить коллег Нейтона. Ложное обвинение может спровоцировать всевозможные неприятности, и я не хочу, чтобы на моей совести были «раздробленные кости».

Питерхаус хотел, чтобы все знали, что студенты Королевского зала убили пятерых их учеников. Они написали имена жертв на листе, который прикрепили к фасаду церкви. Для тех, кто не умеет читать, были добавлены рисунки лиц погибших юношей, под каждым из которых был череп, символизирующий смерть. Когда прибыли Бартоломью, Майкл и Джон, Уиттлси приказывал художнику добавить картину с изображением Королевского зала, из которого вырывается пламя.

- Ты этого не сделаешь, — резко заявил Майкл. - Это было бы равносильно объявлению войны, а я же говорил тебе вчера вечером, что хочу положить конец насилию.

- Это было до того, как они убили Нейтона, — угрюмо сказал Уиттлси, глядя, как художник ускользает, прежде чем старший проктор успеет оштрафовать его за рукоделие. - Ситуация изменилась.

- Мы пришли спросить тебя о Нейтоне, — поспешно вмешался Джон, видя, как Майкл начинает выходить из себя. Старший проктор не любил, когда учёные бросали ему вызов. - Ты давно его знал?

- Конечно, знал, — прорычал Уиттлси. - Он же был моим двоюродным братом, и мы знали друг друга с детства. Архиепископ будет в ярости, когда услышит о случившемся.

- Были ли у Нейтона враги, кроме братьев Бардольф? — спросил Майкл. - И не морочь мне голову ерундой о его популярности, потому что мы оба знаем, что он был совсем непопулярным.

Уиттлси злобно посмотрел на него, но затем смягчился.

- Хорошо, признаю, что вино иногда делало его угрюмым. Но он не был настолько вспыльчивым, чтобы кто-то захотел его убить.

- Иногда самое очевидное решение действительно верное, — прошептал Джон Майклу. - Бардольфы потеряли Хьюго, поэтому в ответ устранили человека из Питерхауса.

- Вы согласны на обыск комнаты Нейтона? — спросил Майкл Уиттлси. - Прежде чем я займусь Королевским залом, я должен убедиться, что у вашего кузена нет тайного запаса французского ликера.

- Я ни на что не соглашусь, — разгневался Уиттлси. - Мы здесь пострадавшая сторона, Нейтон и пятеро студентов убиты. Почему мы должны терпеть такие унижения?

- Потому что это часть процесса познания истины, — успокаивающе ответил Джон. - Пожалуйста, позвольте нам исполнить наш долг, сэр. В конце концов, так будет лучше для всех.

Вежливая просьба смягчила Уиттлси.

- Хорошо, Джон де Сент-Филибер. Но только комнату Нейтона. Если ты хоть пальцем в чужую сунешься, я силой тебя выдворю.

Майкл прищурился, заподозрив оговорку, и тут же пустился в допрос, который был почти оскорбительным. Бартоломью оставил их препираться и пошёл к Джону в покои Нейтона, опасаясь, что младший проктор может не узнать французскую настойку, если найдёт её. Рыться в мирских вещах Нейтона не составило труда, но у Бартоломью сложилось чёткое впечатление, что кто-то уже побывал здесь до них, хотя было невозможно сказать, прятал ли он яд или просто хотел узнать, что можно унаследовать.

- Мне не понравилось, как Уиттлси приказал нам больше нигде не искать, — прошептал Джон, когда они закончили. — Я пойду быстро осмотрюсь. Ты будешь начеку.

Бартоломью это очень беспокоило. - У нас нет полномочий…

Джон схватил его за руку, и настойчиво заговорил.

-Уиттлси хочет, чтобы мы обвинили в преступлении Королевский зал, но его собственное поведение вызывает большие подозрения. Это займёт совсем немного времени, а у меня дурное предчувствие насчёт мстительных священников Питерхауса.

Он исчез прежде, чем Бартоломью успел возразить, а затем и вовсе задержался. Когда шаги возвестили о приближении кого-то, а Джон всё ещё отказывался прерывать свои поиски, врач приготовился к неловкому моменту обнаружения. Но, безупречно рассчитав время, младший проктор появился за мгновение до того, как Уиттлси пришёл посмотреть, почему он так долго.

- Вот вы где, — сказал Уиттлси. Он взглянул на дверь в свою комнату, которая теперь была приоткрыта. - Надеюсь, вы ограничили свои действия комнатой моего кузена и не проникали куда-либо ещё.

- Конечно, нет, — ответил Джон, хотя неловкое выражение его лица кричало, что он лжет. Он повернулся к Майклу и начал бормотать. - Ты закончил, брат? Если да, то нам следует позволить Уиттлси заниматься своими делами. Уверен, он очень занят.

Майкл поднял брови, когда они вышли.

- Тебе нужно научиться притворяться, приятель! Уиттлси был бы полным идиотом, чтобы не догадаться, что ты расширил свои поиски.

Джон поднял руки, защищаясь.

- Извини, брат, но он так яростно не пускал нас в свою комнату, что это вызвало у меня подозрения.

Майкл медленно кивнул.

- У меня тоже — и я рад, что у тебя хватило наглости действовать. Ну? Что тебя так выбило из колеи? Ты нашёл доказательства того, что он отравил своего кузена, чтобы обвинить в преступлении Королевский зал?

В ответ Джон тряхнул рукой, и какой-то предмет выскользнул из его широкого рукава и упал на землю. Это был молоток, которым разбивают камни в гравий. У него был металлический боёк, к которому прилипло что-то красное. Бартоломью наклонился, чтобы осмотреть его, затем медленно поднялся и встретился взглядом с Джоном.

Я нашёл его спрятанным под кроватью Уиттлси, — тихо объяснил Джон. — Завёрнутым в старую ткань. Это кровь?

Бартоломью кивнул.

— Думаю, да.

— Ну и что? — спросил Майкл, переводя взгляд с одного на другого. — Нейтона отравили, а не забили дубинкой. И это не может быть связано со вчерашней бойней, потому что все жертвы умерли от ран, нанесённых мечами или кинжалами.

— Возможно, мы просто ещё не нашли тело, — сказал Джон. Он нахмурился, словно это было личным оскорблением. - «Я думал, что предотвратил шалость прошлой ночью, но, возможно, я слишком рано ликовал.

- Педели утверждают, что мышь не могла бродить незамеченной прошлой ночью, — сказал Майкл. - Марч горько жаловался на это, что ему пришлось работать.

Джон выглядел рассерженным.

- Но мы искали группы, а не одиночек. Вполне возможно, что какой-нибудь хитрый парень проскользнул через мои сети. Чёрт! Я думал, что хорошо справился. Надеюсь, граф об этом не услышит – или Джоана. Она сказала мне, что неплохо организует военные манёвры.

- У неё действительно есть определённая репутация в этом отношении, — согласился Майкл. - Но ты спешишь с выводами, приятель. Ничто не говорит о том, что Уиттлси нанёс кому-то вред этим молотком.

- Тогда почему он так упорно не давал нам обыскать свою комнату? — спросил Джон. - И зачем заворачивать эту штуку в тряпки и прятать под кроватью?

- Если ты так убеждён в его виновности, почему же ты не предъявил ему это? — спросил Майкл. - Зачем ждал, пока ты выйдешь сюда, чтобы показать нам свою находку?

Джон вздохнул.

- Потому что я хотел сначала всё обдумать. Если бы я начал допрос неподготовленным, он бы выкрутился. Мне нужно было сначала собраться с мыслями. Я ошибся?

- Нет, — сказал Майкл, хотя выражение его лица говорило об обратном. - Отнеси молоток в кабинет прокторов и спрячь его в надёжном месте. Он может понадобиться нам позже, чтобы бросить ему вызов. Тем временем мы с Мэттом пойдём в Королевский зал, чтобы убедиться, что все там здоровы и бодры.

Город был настороже после вчерашних волнений, и на улицах было тише обычного. Телеги всё ещё грохотали на Рыночную площадь и обратно, а торговцы всё ещё открывали свои лавки, но атмосфера была приглушённой и осторожной, и не было привычных шуток, когда люди занимались своими делами. Некоторые церкви тоже оставались закрытыми, в то время как все колледжи и общежития держали дополнительную охрану у своих ворот. Без обычных толп, препятствовавших их продвижению по Главной улице, Бартоломью и Майклу не потребовалось много времени, чтобы добраться до Королевского зала.

Они обнаружили там суматоху. Даже снаружи было слышно, как люди бегают туда-сюда, и раздавались громкие голоса, полные гнева и тревоги. Первый стук Майкла остался без ответа, поэтому он стал колотить в обитые металлом ворота, пока ему не удалось привлечь чьё-то внимание. Он был изумлён, когда дверь открыл педель Марч.

- Что ты здесь делаешь? — спросил монах. - Ты должен быть в церкви Всех Святых.

- Я ушёл в отставку, — самодовольно сказал Марч. - Мне надоело, что со мной обращаются как с обычным педелем, хотя я умнее всех остальных, вместе взятых. К тому же, я подслушал, как Джон де Сент-Филибер говорил тебе, что убил Хьюго, а я не хочу работать на прокторов, которые потворствуют убийству.

Майкл сердито посмотрел на него.

- Если ты усугубил ситуацию, рассказывая небылицы, то проведёшь следующие четыре недели в тюрьме. Но ты так и не ответил на мой вопрос: что ты здесь делаешь?

Марч сердито ответил.

- Меня нанял заместитель начальника колледжа Бардольф, потому что сказал, что я могу быть полезен.

- Тогда он дурак, — сказал Майкл, глядя на бывшего педеля с откровенным презрением. - Однако сейчас есть дела поважнее, чем ты, например, почему все так паникуют?

- Убийство, — холодно ответил Уильям, подходя поприветствовать их. Вместо академической накидки и кожаных штанов на нём была военная куртка. Он нёс меч, а за поясом висела булава. Его братья были вооружены так же, как и многие студенты.

Майкл был встревожен.

- Я знаю, ты скорбишь по Хьюго, но…

- Не Хьюго, — резко бросил Уильям, резко повернувшись к нему с такой яростью, что монах невольно отступил назад. - Хотя и этого было достаточно. Это Роджер.

- Роджер мёртв? — спросил потрясённый Майкл.

- Марч нашёл его на рассвете, — сердито ответил Уильям. - Его тело лежит в нашем зале, хотя вам не понадобится ваш эксперт по трупам, чтобы сказать, что он был подло убит.

- Покажите мне, — приказал Майкл, намереваясь занять его, пока его гнев не остынет, в надежде, что он передумает вести свои войска в безумии мести.

- С удовольствием, — прорычал Уильям. - Мы хотим, чтобы старший проктор увидел, что сделал Питерхаус.

- Следуйте за мной, — сказал Марч, явно наслаждаясь происходящим. - Я проведу.

Тело Роджера положили на стол за ширмой для слуг. Он был накрыт одеялом, которое Бартоломью сдернул по кивку Уильяма. Непривлекательное лицо Роджера было бледным и восковым после смерти, глаза полуоткрыты. За его головой виднелось тёмное пятно, и когда Марч помог ему перевернуть тело, Бартоломью увидел, что затылок Роджера был проломлен.

- Где ты его нашёл, Марч? — спросил Майкл, наблюдая, как врач осматривает тело на предмет других ран.

- На Кладбище Всех Святых. - Марч старался сохранить мрачное выражение лица, но слишком радовался всеобщему вниманию, чтобы добиться успеха. - Джон де Сен-Филибер поручил мне патрулировать центральную аллею, и я обнаружил Роджера, когда прилёг отдохнуть на надгробие. Я сразу же пришёл сюда, чтобы сообщить новость…

- Тебе не пришло в голову сначала сообщить о случившемся мне? — спросил Майкл, сдерживая гнев. Проктор мог бы сообщить эту новость более мягко, и вероятность жестокого ответа значительно снизилась бы.

- Нет, — дерзко ответил Марч. - Я подумал, его родня имеет право узнать об этом раньше тебя.

Майкл бросил на него брезгливый взгляд, а затем обратился к Уильяму.

- Почему Роджер вообще вышел? Я же просил вас всех оставаться дома.

- Он хотел быть рядом с книгой, — ответил Уильям. Его гнев едва держался. - Он боялся, что её украдут, и очень хотел помочь Ширфорду её защитить.

- Он пошёл один? — спросил Майкл.

- Да. Я предложил ему составить компанию, но он сказал, что сам о себе позаботится. Я думал, он прав. - В голосе Уильяма слышались горечь и гнев.

- Ну? — спросил Майкл, когда Бартоломью закончил свой осмотр. - Что ты можешь мне сказать?

- Он умер от удара по затылку, нанесённого чем-то тяжёлым и тупым. Рана слишком чётко обозначена, чтобы быть нанесенной камнем, и недостаточно чётко обозначена, чтобы быть нанесенной мечом. Она была нанесена каким-то другим предметом.

- Например, молотком, — безжизненно ответил Майкл, понимая, к чему клонит врач.

- Молоток был бы вполне подходящим вариантом, — согласился Бартоломью. - И есть кое-что ещё.

УТРАЧЕННЫЕ ПРОРОЧЕСТВА: АКТ ЧЕТВЁРТЫЙ - ОКОНЧАНИЕ