УТРАЧЕННЫЕ ПРОРОЧЕСТВА АКТ ВТОРОЙ

 АКТР ВТОРОЙ (продолжение 2)

Оказывается, он научился этому от англичанина-отступника - некоторые говорят, тамплиера - который бежал с армией Чингисхана, когда она вторглась в Венгрию. Я слышал о нём, потому что англичанин позже был схвачен своими соотечественниками и казнён за предательство. Сартах не просто слышал о нём - он действительно встречался с ним. Мне пришло в голову, что, как и с мамой, у меня есть секретный язык, которым я могу поделиться со старым татарином, когда я пытаюсь доказать свою невиновность. И доказать чужую вину. Потому что теперь Сартах предлагает мне выяснить, кто убил Эльдегая.

- В конце концов, доказательство чужой вины - лучший способ доказать свою невиновность. И история Чжун Куя вполне уместна.

Я киваю.

- Тогда расскажи мне об этом Чжун Куе.

Тихо, осторожно, не желая волновать своих товарищей старый татарин рассказал старую китайскую легенду.

У императора сначала пропала нефритовая флейта, затем исчезла вышитая сумка для духов его наложницы. Это были проделки маленького демона, которого никто не мог поймать. Пока более крупный демон не поймал его в ловушку, вырвал ему глаза и съел. Император расспросил большого демона и узнал, что когда-то тот был человеком по имени Чжун Куй и покончил с собой, ударившись головой о ступеньки дворца, узнав, что провалил вступительные экзамены во дворец. В благодарность за услуги демона император воздал посмертные почести Чжун Кую, который продолжает служить ему, избавляя мир от озорных демонов.

Похоже, что мне предназначена роль большого демона, а убийца Эльдегая - как моя маленькая жертва. В других обстоятельствах эта история показалась бы мне забавной. Я имею в виду, почему Чжун Куй, будучи ещё живым, просто не купил свою должность, как делают все уважающие себя бюрократы? Тогда у него не было бы причин ломать себе голову. Тем не менее, я подумал, что применение этого эпитета ко мне почти лестно. Но по лицу Сартаха видно, что это не комплимент. Демон по-прежнему демон, и я всё ещё подозреваемый номер один в убийстве. Он наклонился вперёд, его глаза холодны и бесстрастны.

- Сделай всё возможное, чтобы в ближайшее время найти убийцу, или я сам буду вынужден убить тебя. Мои люди не ждут от меня меньшего.

Я пытаюсь успокоить нервы и вернуться к здравому смыслу. Помимо поиска мотива, я должен оценить, у кого из татар была лучшая возможность убить Эльдегая. Я пытаюсь вспомнить, где все сидели, когда подходил к концу бурдюк с кумысом. Но вскоре понимаю, что эта задача почти безнадежна. И бессмысленна. Когда все остальные впали в пьяный ступор, убийца мог наступать на лежащие тела и никого не бы это не встревожило. Я ломал голову, вспоминая, передавал ли кто-нибудь мешок с кумысом немного чаще, чем было разумно. Я немедленно отсеиваю Кирилла. Он был пьян, как свинья, у корыта для пойла с пивом, заливая кумыс себе в глотку и проливая излишки на свою жирную бороду. Позже его зловещий храп предшествовал моему собственному погружению в благословенное пропитанное алкоголем забвение. Кроме того, он не знал никого из татар до нашего принудительного заточения и не сделал ничего, чтобы вызвать какое-либо недовольство. Я вычеркиваю его из своего списка. Я остаюсь с первоначальной группой татар. Двое пожилых мужчин, Сартах и Каракучук, безусловно, были сдержаны в пьянстве. Но более старые и мудрые головы часто хотят сохранять ясность ума, когда другие поддаются искушению. Может быть, однажды я смогу сказать то же самое о себе. Таулубег, самый низкий и коренастый из группы, что-то говорил о татарской орде, пил со свирепостью, соизмеримой с его вспыльчивым нравом. Может, ему удавалось пить спиртное лучше других - кто знает? Два самых молодых человека, Тетуак и Улан, похоже, выпили свою долю - Тетуак, потому что его хвастливому характеру соответствовало то, что его видели несущим выпивку. Однако я помню, как по крайней мере однажды видел, как Улан поднёс бурдюк к губам, но пить не стал. Будто он не хотел показаться слабым, но и не хотел пить слишком много. Было ли это преднамеренное действие, чтобы не опьянеть до запланированного злодеяния? Мой разум гудел от последствий выпивки, и я не мог сосредоточиться на этом.

Затем происходит что-то, что полностью отвлекло моё внимание. Улан, как бы опровергая мою предыдущую мысль, резко требует кумыс, лежащий рядом с левой рукой Сартаха. Старик наклоняется и берёт кожаный бурдюк. Когда он наклонился, чтобы дать кумыс Улану, я замечаю, как что-то блестит в складках меховой куртки Сартаха. Он не видит моего потрясённого взгляда, но, садясь обратно, он плотнее запахивает куртку вокруг талии, ещё раз скрывая то, что я заметил. Однако уже слишком поздно. Я видел золотую дощечку, которая принадлежала Эльдегаю и которую я хотел у того выиграть во время игры в Сик Бо. Теперь ею владеет Сартах. Он взял золото так, возможно, он и убил поэтому Эльдегая. Я знаю, что в таком случае мне придётся добавить в список подозреваемых единственного татарина, которого считал союзником. Моя голова плывет. Если я не могу доверять даже Сартаху, моему доброжелателю и переводчику, смогу ли я сам спастись от обвинения и наказания за убийство?

Когда я наклоняюсь, чтобы поднять бурдюк с кумысом, что-то вонзилось мне в ребра. Я наконец вспоминаю Чёрную книгу Брана, которая должна была стать моим пропуском в Сарай, и предсказание, которое я нашёл в ней. То, которое на меня выскочило, как будто хотело, чтобы его прочитали. Разве там не говорится о демонах и татарах? Я вытаскиваю книгу из складок куртки. Покрытие тёмное и блестящее в свете костра, в моих руках оно кажется тёплым и живым. Листая страницы пророчеств, я нахожу катрен, о котором идет речь:

«Орды Тартара врываются через ворота Александра.

Шесть христианских королевств рушатся в одно мгновение.

Хотя латинские торговцы едят длинными ложками,

Это не защитит их от смерти демона».

Однажды я пошутил над этими пророчествами и отрицал их значение. Теперь, когда я нахожусь в затруднительном положении, этот конкретный случай не так уж и смешон. Его важность, похоже, не сулит мне ничего хорошего. Первые две строчки теперь достаточно ясны. Запад впервые увидел татар, когда они прорвались через Дербендский перевал между Кавказом и Каспийским морем - так называемые Железные ворота Александра. И, должно быть, было по крайней мере шесть герцогов, принцев и других правителей, которые погибли только в битве при Легнице. Что касается последних двух строк, любой другой читатель мог бы воспринять их как общее предупреждение о связях с дьявольскими татарами. Обычно книги пророчеств касались великих дел королей и знати, государственных проблем и потрясающих весь мир событий. Не вмешательства маленьких человечков вроде меня или вас. Но эти строки невероятно точны. Если я латинский торговец, то этот старый монах Бран говорит, что я буду причастен к смерти демона - в конце концов, Улан назвал Эльдегая демоном. С другой стороны, он может предполагать, что я сам в облике Чжун Куя умру «смертью демона».

Я вздрагиваю, хотя до сих пор считал, что не верю в безумные пророчества. Однако сейчас все эти вещи кажутся слишком реальными, чтобы их можно было считать чепухой. Я с тревогой переворачиваю горстку страниц, но ни одно из других пророчеств не имеет смысла. Я смотрю на последний катрен, возможно, в тщетной надежде на счастливый конец. Я замечаю, что между двумя последними стихами есть разрыв, больший, чем между всеми остальными в книге. Этот последний стих, написанных тем самым почерком, что и остальные, несколько отличается от других. Он выражен в более современном стиле, но на той же латыни. Мне кажется, что тот, кто скопировал оригинальные стихи, испытывал тоску по поводу того, чтобы совместить свои собственные предсказания с более ранними. Но не пожелал включать их в исходные прогнозы. Эти строки меньше по размеру и более сдержанны:

«Хотя дурные предзнаменования вселяют страх,

И здесь заложен великий смысл,

Старайтесь всегда думать головой,

Ищите ложь, ибо тогда ваш путь ясен».

Я внимательно всматриваюсь в строки и улыбаюсь. Я хватаю мешок с кумысом и осушаю липкую жижу. Слова анонимного писца только что подсказали мне идею. И все эти разговоры о демонах означают, что в моей голове начинает формироваться план.

Для его кульминации мне понадобится помощь русского священника. Любому мошеннику нужен хороший сообщник – «подсадная утка», как мы их называем, – и чем он надёжнее, тем лучше. Ну, кому можно доверять больше, чем священнику? Обычно подсадная утка выдаёт себя за совершенно незнакомого человека, который случайно проходит мимо, когда мошенник заманивает жертву. Этот случайный незнакомец подтверждает слова мошенника, после чего продолжает свой путь. В данных обстоятельствах это не совсем сработало бы, но Кирилл попал в избу раньше меня, и татары знают, что мы чужие. Какое лучшее подтверждение истории мошенника может получить жертва жала, чем из уст священника? Кирилл уже невинно подтвердил свои полномочия человека Божьего. Теперь мне придётся рискнуть и довериться ему. А пока я буду действовать по обстоятельствам, задавая тон. Я поворачиваюсь к группе угрюмых татар и уверенно улыбаюсь.

- Помните, как появился Эльдегай? Улан тогда подумал, что он демон. Позже Тетуак рассказал о сиренах Великой пустыни Лоп. Что они иногда хватают коня и бросают всадника. Но иногда они также вырывают внутренности у всадника и оставляют тело на коне. Конечно, это был не демон – это был всего лишь Эльдегай. Просто ещё один путник, такой же, как мы. И он не был мёртв. Тогда.

Сартах бормочет более чёткий перевод моего плохого тюркско-татарского своим соотечественникам. Их глаза расширяются, и Улан резко отвечает. Сартах переводит для меня.

Он говорит:

- Так ты думаешь, что Эльдегая убил демон?

Я не уверен, что Улан говорит это всерьёз, но все татары, похоже, ждут от меня ответа. Поднимается штормовой ветер, обрушивая вихрь на внешнюю сторону нашего укрытия. Словно что-то неосязаемое скребётся в стены, пытаясь проникнуть внутрь. Молодой татарин по имени Тетуак резко вздыхает и нервно оглядывается через плечо. Все эти разговоры о демонах его достают. Я рад – именно для этого я и играю. Я хочу, чтобы татары были робкими и восприимчивыми к внушениям. Кирилл бросает на меня взгляд, полный благочестивого неодобрения, но я игнорирую его и продолжаю идти дальше.

- Не могу сказать, но все эти разговоры о демонах напоминают мне историю, которую я когда-то слышал о существах на самом краю света, у которых нет ни шеи, ни головы. Их лица находятся посередине груди. Не хотел бы я столкнуться с ними в такую ночь. Может быть, тогда я уверюсь. В демонах. Кто-нибудь из вас когда-нибудь встречал таких чудовищ во время своих странствий?

Когда Сартах переводит историю, я чувствую общую дрожь, пробегающую по маленькой группе. Сама идея людей без головы ужасна для них. Они качают головами, отрицая, что когда-либо видели таких монстров. Но я вижу, что это пробудило их страхи и возбужденное воображение, чего я и добивался. Каракучук вдруг откликнулся на мою непростую историю про обезглавленных чудовищ. Я не совсем понимал, что он говорит, поэтому я расскажу основное.

- Я видел монстров, - начал он.

Каракучук такой же старый, как Сартах, но немного более замкнутый. Он большую часть времени держался в стороне от других. То, что он так охотно заговорил, - это сюрприз. Может быть, жуткая обстановка - все мы, пойманные в ловушку бури, с лежащим снаружи мёртвым телом, и разговоры о демонах - возможно, это пробудило его воспоминания. Как бы то ни было, его лицо, обычно бежизненное и морщинистое из-за отсутствия зубов, стало оживленным и живым.

- Это было давно, когда эти вещи были более обычными, чем сейчас. После похода в Индию, во времена сына Чингиза. Когда мы возвращались через пустоши, мы натолкнулись на племя женщин, мужчины которых были в обличье собак.

Остальные татары искоса посмотрели на Сартаха - обладателя, по общему мнению, собачьего слуха - и усмехаются. Но это не ехидная шутка над Сартахом. Каракучук настроен серьёзно.

- Я их видел. В занятой нами деревне были темнокожие, волосатые женщины. И никаких следов мужчин. Люди-собаки бежали стаями, и я видел, как они напали на одного из наших и убили его. Мы пытались стрелять в них нашими стрелами, но они окунулись в ледяную воду и их шкуры были покрылись льдом. Это спасло их от наших стрел. Мы погнались за ними, но они были слишком быстры и убежали в ночь. - Он вздрагнул. - Вскоре после этого мы ушли оттуда.

Я бы не принял старика Каракучука за труса. И за того, кто не видел, что мужчины деревни просто скрылись в пустошах, услышав о приближении татар. Впрочем, меня там не было, когда напала стая собак. Возможно, при таких обстоятельствах я бы тоже поверил этим рассказам. Задумавшись, он отошёл в конец группы. Повисло неловкое молчание.

Внезапно Кирилл потянулся и застонал. Ему непривычно сидеть на корточках на полу и он сожалеет об отсутствии нормального стула. Пока татары обсуждали рассказ Каракучука, я тихо говорю со священником. Я говорю ему, что мне нужна его помощь в установлении личности убийцы.

- Понятия не имею, кто это мог быть, — тревожно шипит он, испуганно оглядывая избу.

Когда его взгляд снова обращается на меня, я на мгновение задумываюсь, не считает ли он меня убийцей. Я отвечаю ему как можно более уверенным взглядом.

- Предоставь это мне. Просто следуй моему примеру, когда я дойду до сути. Ах да, и приготовь одну из тех пиявок, что носишь с собой в банке с водой.

- Пиявок? Зачем?

Он внимательно слушает, пока я шепчу ему на ухо, что собираюсь сделать. Когда он прилёг в тёмном углу избы, я заметил, что один татарин не сводит с меня глаз. Молодой Тетуак – человек угрюмый, много пьёт и хвастается своим мастерством владения мощным татарским луком. Вдруг вспоминаю, что Эльдегай высмеял его громкое заявление о том, как он убил врагов одной стрелой. Его лицо покраснело от обиды и долго оставалось таким. И он перестал хвастаться своим мастерством, хотя его товарищи продолжали говорить о своих боевых успехах. Остальные члены отряда, очевидно, были ветеранами, за исключением Улана, которому было нечем похвастаться, ведь он был всего лишь мальчишкой. Но Тетуак был всё ещё достаточно взрослым, чтобы участвовать в походах где-то в растущей Татарской империи. Меня заинтересовало, почему он не рассказывал о своих боевых подвигах. Неужели он менее смел, чем выставлял себя, и не задел ли Эльдегай его самомнение? И не задел ли его гордость настолько сильно, что он решился на удар в темноте?

Внезапно порыв ветра в дымоходе разгорается, и огонь вспыхивает. Тетуак вскричал.

- На крыше сидит дьявол, и он не зайдёт, потому что тут христиане. - Он смотрит на меня, а затем указывает на спящего Кирилла. - Надо избавиться от них, и дьявол войдёт.

- Зачем тебе понадобился дьявол? - поинтересовался я.

- Он может рассказать нам, кто убил Элдегая. - Он повернулся к товарищам. - Вы все знаете, как кхам вызывает доброго дьявола.

- Кхам? — бормочу я, вопросительно глядя на Сартаха.

Старик пожимает плечами.

- Прорицатель. Шаман. Любой, кто хочет получить ответы от дьявола, должен положить кхаму в палатку приготовленное мясо. Затем кхам бьёт в барабан, чтобы призвать дьявола. Кхам приходит в неистовство и его связывают. Затем, в темноте, приходит дьявол, ест мясо и говорит. Наверное, кхам похож на того жреца.

Я усмехаюсь про себя, представляя, как отца Кирилла сравнивают с каким-нибудь безумным маньяком, взывающим дьявола. К счастью, он уснул и пропустил нелестное сравнение Сартаха. Но, учитывая его склонность к пророчествам, Сартах, возможно, недалек от истины. Я мимолётно думаю о Чёрной книге Брана, засунутой в куртки, и о пророческих усилиях переписчика. Разве это не послужило мне ключом к личности убийцы? Тетуак тем временем всё ещё бормочет о моём бесполезном присутствии. Видимо, дьявол, сидящий на крыше, войдёт, если я уйду вместе с Кириллом. И в результате замёрзнем снаружи. Я также не сомневаюсь, что такой результат быстро подтвердит мою вину в убийстве. Если Тетуак – убийца, это станет для него хорошей отвлекающей тактикой. Но я не собираюсь предоставлять ему, убийца он или нет, такой лёгкий выход.

На мгновение рёв снаружи хижины стихает, и все переводят дух. Бездна тишины страшнее, чем непрерывный грохот звуков до неё. Таулубег облизывает губы и бегло оглядывает своих спутников. У маленького человечка невзрачное лицо, но оно способно выдать его внутренний мир гораздо лучше, чем лица его товарищей. Если Сартах прячется за бесстрастным выражением лица, то Таулубег сразу же выдаёт своё настроение, как только оно на него накатывает.

- Дьяволы, демоны, — ворчит он, тыкая коротким, мозолистым пальцем в Тетуака, он насмехается над молодым человеком. - Ничего ты не знаешь. К югу от Армении водятся настоящие чудовища с одной рукой и кистью посередине груди. Чтобы стрелять из лука, они встают вместе. И у них всего одна нога и ступня, но они всё равно бегают быстрее лошади.

Тетуак коротко и лающе смеётся над абсурдностью этой истории. Дьяволов он готов принять, но явно не каких-то странных чудовищ.

- Бегать быстрее лошади. С одной ногой!