СВЯЩЕННЫЙ КАМЕНЬ - АКТ ПЕРВЫЙ (продолжение 1)

 

- Я думаю, в убийстве Леже виноват Уолтер, Ревелль или Пиго, — тихо сказал Эйдан. - Потому что он был другом Ивара, а мы все знаем, что они сделают всё, чтобы навредить Ивару.
- Но у нас нет доказательств, чтобы подкрепить такое заявление, — с горечью сказал Маркус. - Как и моё убеждение в виновности Несты и Кадована. Обе теории — всего лишь подозрения, которые вполне могут оказаться правдой, но доказать их мы не можем.
- Удивляюсь, что ты не ухватился за возможность обвинить Уолтера, — сказал Эйдан, поворачиваясь к молодому монаху и поднимая брови. - После всех мрачных ночей, что ты провёл в заточении в его темницах.
- Я его ненавижу, — признал Маркус. - Но нет никаких доказательств того, что он или его приспешники убили Леже.

Одо вздохнул, повернувшись к Жоффруа.

- Это дело будет нелегко раскрыть.
У Жоффруа было дурное предчувствие, что он может оказаться правым.
Пока бенедиктинцы переговаривались между собой, Жоффруа подошёл и сел рядом с Иваром, который не принимал участия в обсуждении. Он читал книгу, но, взглянув на неё, Жоффруа увидел, что она перевёрнута. Первой его мыслью было, что монах видит плохо, но Ивар пристально посмотрел на Жоффруа, и рыцарь предположил, что тот всего лишь один из многих неграмотных монахов, не желавших в этом признаться.
- Уолтер де Клэр любит рассказывать обо мне байки, — тихо сказал монах. - Он думает, что я общаюсь с дьяволом. Но если бы это было так, зачем бы я поселился в монастыре? Тут было бы трудно разговаривать с моим «хозяином» в общине бенедиктинцев.
- Возможно, он хочет оклеветать всех обитателей монастыря, — предположил Жоффруа. - И выбрал тебя козлом отпущения, потому что… - Он запнулся.
- Из-за Элеоноры, — с горечью сказал Ивар, и Жоффруа увидел, как в его глазах заблестели слёзы. - Если бы я мог спасти этого ангелочка, я бы это сделал. Но это было выше моих сил. Уолтер считает, что я намеренно подвёл его, но он ошибается. Он говорит, что проблемы города начались в тот день — и он прав. Я решил присоединиться к монастырю, и с тех пор замок и церковь враждуют.
У него был странный акцент — тот, который Жоффруа уже слышал раньше, когда он присоединялся к людям из разных стран, шествуя на Иерусалим.

- Ты говоришь так, будто ты родом из датского королевства.
Ивар улыбнулся.

- Мне это уже говорили, хотя я никогда там не был. Много лет назад я жил в деревне в стране далеко на севере. Тогда меня звали Ивар Йорундссон.
- Гренландия? У моего отца были игровые фигурки из гренландской слоновой кости.
Ивар склонил голову, всё ещё улыбаясь.

- Редко встретишь человека, который слышал о моей родине. Большинство не может поверить, что такое место существует – страна льда, снега и гор.
- Так как же ты здесь оказался?
- Когда я был молодым, мною было решено принять постриг в Исландии, но во время путешествия случился ужасный шторм, во время которого погибло много моряков, включая штурмана. Мы бесцельно дрейфовали несколько недель, не видя земли. Потом нас взяли в плен пираты, но другой шторм разбил их корабль, и меня выбросило на берег Гибернии.

- Понятно. - Жоффруа подумал, прав ли Уолтер, когда утверждал, что Ивар принёс несчастье. Один шторм был достаточно сильным, но два и пираты – это уже совсем не повезло.
- Выживших было мало, – продолжил Ивар. - Но нас привёл на запад этих земель благородный принц Рис из Дехейбарта. Когда он погиб в битве, а его земли захватили норманны, я продолжил путь на восток с другим выжившим после кораблекрушения, и когда мы нашли эту прекрасную страну лесов и рек, то приняли её за знак Божий, что нам следует поселиться здесь.
- Как давно это было?
Ивар пожал плечами.

- Лет десять или около того; точно не помню. Позже я последовал зову крестоносца Петра Отшельника и сопровождал его славное войско в Константинополь и далее. Там я стал свидетелем великой битвы, в которой пали многие его последователи.
- Вблизи Циветота? – спросил Жоффруа. Он слышал рассказы об этой резне, которая, по мнению многих, была отомщена несколько лет спустя, когда войска, в которых он сам участвовал, осадили, захватили и разграбили Святой город Иерусалим.
Ивар кивнул.

- Это была настоящая резня, и это потрясло меня, и я вернулся сюда. Я нашёл пещеру, в которой укрывался раньше, и решил остаться. После всех этих ужасов мне понравилось жить вдали от мира людей, и я жалею, что не мог там оставаться.
- Тогда почему ты ушёл?
- Из-за Элеоноры. - Ивар отвёл взгляд. - Тогда некоторые отвернулись от меня, и приор Одо предположил, что здесь мне будет безопаснее. Он был прав: иначе Уолтер мог бы меня убить.
- Ты принял духовный сан?
- Да, как и следовало сделать много лет назад. Я всегда хотел этого, но мне было хорошо в пещере. Лес давал фрукты, ягоды и орехи, а река полна рыбы. А когда времена были тяжёлыми, я лечил людей в обмен на еду.
- От чего лечил?
Ивар пожал плечами.

- От мелочей – от бородавок, от боли в суставах. Я помогал ровно настолько, чтобы не умереть с голоду. Я делал вид, что лечу их своими снадобьями, но на самом деле это был небесный камень.
- Одо упомянул, что ты его спрятал, – сказал Жоффруа. - Разумно ли это?

- Ты предлагаешь мне рассказать кому-нибудь другому, на случай, если я умру? Или потому, что ненависть Уолтера означает, что у меня осталось мало времени? — Ивар снова пожал плечами. — В таком случае - на всё воля Божья.
Спорить было бессмысленно, раз уж заговорили о Боге, и Жоффруа не стал пытаться.

- Откуда он у тебя? — спросил он.
- Мой брат нашёл его, когда мы были детьми. Я нёс его в церковь в Исландии, когда потерпел кораблекрушение, но Бог, очевидно, не хотел, чтобы он попал туда. В любом случае, небесный камень исцелил меня от искривления ноги, а затем двух мужчин от ужасных ран, нанесённых белым медведем.
- Тогда он действительно обладает удивительной силой, — сказал Жоффруа. — Так почему же ты его прячешь? Почему бы не использовать его, чтобы помогать людям?
- Потому что он не всегда работает, как это было с Элеонорой. И потому что он может изнашиваться от чрезмерного использования. К тому же, Бог не велел мне расхваливать его, и я не хочу оскорблять Его – я не хочу больше страдать от штормов, кораблекрушений и пиратов.
- Но это спасло жизни троих, – возразил Жоффруа. - Наверняка, это значит…
- На следующий день двое были убиты, потому что попытались использовать его в своих целях.
Джоффри был ошеломлён.

- Ты их убил?
Ивар был потрясён.

- Нет, конечно, нет! Мне было семь лет – слишком мал, чтобы держать меч, не говоря уже о том, чтобы им пользоваться. Это дело рук моего отца. Он был в основном добрым человеком, но умел сражаться.
- Понимаю, – сказал Жоффруа, на самом деле мало что понимая. Но бессвязная речь Ивара не способствовала его расспросам. Он встал, чтобы уйти, но мужчина протянул руку и потянул его обратно.
- Я сказал Леже, где спрятал небесный камень. Он был единственным, потому что я никому другому не смею доверять. Я ему рассказал на прошлой неделе.
Жоффруа нахмурился.

- На прошлой неделе он начал говорить, что кто-то пытается его убить.
- Знаю.
- Ты хочешь сказать, что Леже убили из-за того, что ты рассказал ему о местонахождении небесного камня?
Ивар посмотрел в окно.

- У отшельников нет друзей, и мне было трудно приспособиться к жизни в монастыре. Леже помог мне, проявив терпение и понимание. Он был самым близким мне другом в моей жизни. Я полностью доверял ему. Поэтому я спросил его, что делать с этим даром Божьим. И я сказал ему, где он спрятан.

- Что он сказал?
- Что ему нужно время, чтобы подумать и посоветоваться с другими. В тот день он покинул монастырь, но не сказал, куда пошёл. А ночью он начал говорить, что кто-то строил планы на его жизнь.
- Ты думаешь, он советовался с кем-то, кто потом пытался его убить? С кем?
- Не знаю, но всем сердцем жалею, что не проронил ни слова. Многие готовы убить за эту тайну. Уолтер, Ревелль и Пиго — солдаты, привыкшие к крови. Неста и Кадован — хорошие люди, но небесный камень умеет пробуждать в людях худшее. А мои братья здесь — мирские люди, любящие деньги и власть. Я никому из них не доверяю.
- Легко будет узнать, раскрыл ли Леже тайну — сходи туда, где ты спрятал небесный камень, и посмотри, там ли он. Если да, то он никому не рассказал. Если нет, то он всё-таки рассказал.
Ивар поморщился.

- Я перепрятал его через несколько минут после его ухода. Боюсь, мне не понравилось, что он не смог дать мне немедленного ответа, и я забеспокоился.
- Другими словами, кто-то мог убить его, потому что он раскрыл местонахождение небесного камня, но его там не было, — заключил Жоффруа.
Ивар медленно кивнул.

- Это, конечно, возможно. Я пытался поговорить с ним об этом, но он отдалился и забеспокоился. Я рассказал тебе это, потому что хочу, чтобы его убийца был найден — ты должен допросить Уолтера, Одо и Кадована и потребовать, чтобы они сказали, где они были прошлой ночью.
- Возможно, тебе стоит записать, где ты спрятал этот камень, — предложил Жоффруа. - Потому что если с тобой что-нибудь случится, он действительно будет потерян навсегда.
- Не навсегда, — сказал Ивар. Такая вещь обладает свойством оказываться там, где ей и положено быть. Он может быть скрыт десятилетиями – даже веками – но в конце концов он выйдет наружу.
Жоффруа на мгновение замолчал, обдумывая сказанное, но когда он повернулся к Ивару, его глаза были закрыты, и он, казалось, спал. Одо подошёл прежде, чем рыцарь успел его разбудить.
- Оставьте его, – тихо сказал приор. – Он расстроен тем, что случилось с Леже, и хорошо, что он спит. Не думаю, что он открыл, где спрятал Небесный камень, не так ли? Если так, то вы должны сказать мне. Вы согласитесь, что он должен быть здесь, в руках Церкви.

Жоффруа покачал головой, заметив разочарование в глазах приора.

- Он сказал, что рассказал Леже, но никому больше.
Одо выглядел рассерженным.

- Разве он сказал? Тогда почему Леже не рассказал мне? Я был его приором – я привык принимать важные решения, а он – нет. Он был обязан рассказать мне, как один из моих монахов.
На этот вопрос Жоффруа ответить не мог, поэтому и не пытался.

- Ивар не похож на человека, который хорошо вписался бы в вашу общину, – заметил он. - Я удивлён, что вы его взяли.
Одо сердито посмотрел на него.

- И что вы имеете в виду, скажите на милость?
- Ну, во-первых, он неграмотный.
Одо продолжал сердито смотреть.

- Откуда вы знаете?
- Во-первых, он держал книгу вверх ногами, а во-вторых, когда вы пели псалом, он запинался. Он кое-что запомнил, но не всё, и мог прочитать, чтобы освежить память.
Кроме того, большинство элегантных, самоуверенных мужчин в монастыре не стали бы искать общества грязных отшельников, поэтому Жоффруа мог лишь предположить, что Одо и его монахи, должно быть, очень хотят завладеть Небесным Камнем и решили, что лучший способ добиться этого – заслужить благодарность Ивара хорошей едой и комфортным жильём.
Одо посмотрел на него с недоброжелательным выражением лица.

- Он вполне вписывается.
Джоффри сменил тему:

- Сразу после того, как Ивар поделился своим секретом с Леже, после этого Леже ушёл. Вернувшись, он начал беспокоиться о своей безопасности. Куда он мог пойти?
Одо прищурился.

- Вы хотите сказать, что он рассказал кому-то за пределами монастыря о местонахождении Небесного Камня, и этот человек начал ему угрожать?
- Невозможно сказать без дополнительных доказательств. Кого он мог посетить?
- Кого угодно! — воскликнул Одо, разгневанный и расстроенный. - Возможно, он рассказал Уолтеру, потому что, как только камень достанется констеблю, он, возможно, оставит монастырь в покое. Леже ненавидел раздоры и мог пойти к Уолтеру в надежде, что, отдав камень, мы положим конец раздору.
- Разумеется, тогда Уолтер убил бы его в замке?
Одо коротко и горько усмехнулся.

- Он бы не стал — это сделало бы его уязвимым для обвинений, а отродье Сатаны — человек хитрый. Его хитрая натура вполне соответствовала бы его коварной натуре — убить Леже позже, в его собственной церкви. Конечно, он не стал бы делать этого сам — для этого есть Пиго и Ревелль.
- Были ли у Леже друзья вне монастыря, которые…

- Кадован и Неста! — воскликнул Одо. - Они тоже отчаянно хотят заполучить камень, и он их любил. Возможно, он поведал им тайну, и они убили его, чтобы он никому не рассказал.
- Сомневаюсь, что они стали бы ждать неделю, — заметил Жоффруа. - Тогда не было бы смысла его убивать.
Одо сжал губы в длинную, твёрдую линию.

- Это так, но никто не может предсказать, что люди могут сделать, когда они полны решимости.
Спорить с ним было бессмысленно.

- Мы уже обсуждали возможность того, что у Уолтера есть шпион в монастыре…
- У Уолтера повсюду шпионы, — сердито заявил Одо. - Но он, похоже, завербовал того, кто продаёт ему секретную информацию о нас. Я не пьяница — иногда люблю выпить вина, но кто же его не любит? И наш ризничий не бесчестен, и наш келарь не развратник. Но эта ложь разносится по всему городу, и мы становимся посмешищем.
- Возможно, этот шпион узнал, что Ивар рассказал Леже, — предположил Жоффруа. - Он явно мастер подслушивать разговоры, не предназначенные для его ушей, так что, возможно…
- Леже и Ивар проявили бы больше осторожности, — перебил Одо. - Шпион — не один из моих монахов, а миряне безупречны, так что, полагаю, это какой-нибудь хитрый пес из замка или города. Видит Бог, у Уолтера их предостаточно.
- Могу ли я осмотреть имущество Леже? — спросил Жоффруа, сомневаясь, что там можно что-то найти, но полагая, что ему лучше быть внимательным.
- Не сегодня, — сказал Одо. - Уже скоро вечерня, и я хотел бы присутствовать при ней. Приходите завтра, после утренней молитвы.
- Лучше начать сейчас, — возразил Жоффруа, которому не нравилась задержка. Если преступник находится в монастыре, у него будет время устранить решающие улики.
- Я уже говорил, — надменно заявил Одо. - Возвращайтесь завтра. Я буду вас ждать.

***

Ты не можешь это расследовать, — раздражённо сказал Роджер, сидя в «Белом льве» с кувшином прохладного эля. - Это не твоё дело.

- Я не могу вернуться к Хильде без ответов, — ответил Жоффруа. - Леже был её любимым дядей. Она захочет узнать, что его убийца предстал перед судом.
- Тогда пусть этим займётся констебль, — возразил Роджер. - У тебя здесь нет полномочий, и всё это, в любом случае, звучит неправдоподобно. Я никогда не слышал о небесных камнях.
- Я тоже, но это не значит, что их не существует.
Роджер вздохнул.

- Это плохая идея. Пусть Хильда приезжает и сама задаёт вопросы, если ей интересно. Мне здесь не нравится, и я хочу отсюда уйти. Похоже, здесь назревают неприятности.
- Тогда ты должен чувствовать себя как дома, — сказал Жоффруа. - Ты расцветаешь в неприятностях.
- Мне нравится сражаться, — признал Роджер. - Но мне нравится сражаться только с врагами, которых я вижу. Здесь я чувствую, что они повсюду, и я не могу понять, кто они. Мне это не нравится, Жофф. Нам нужно убраться отсюда. Сегодня же ночью. Я предпочту спать под звёздами, чем оставаться здесь после наступления темноты.
Жоффруа поднял руки в знак капитуляции.

- Тогда езжай. Возвращайся к Гудричу и расскажи Хильде о том, что произошло, и что я пытаюсь это выяснить. Но не пускай её.
- Почему бы и нет? Это она хочет ответов.
- Потому что ты прав: происходит что-то странное, и я бы предпочёл, чтобы она держалась подальше. Она моя жена, Роджер.
- Да, но я никогда не встречал девушки, которая могла бы лучше постоять за себя. - В голосе Роджера слышалось восхищение, и Жоффруа задумался, стоило ли ему жениться на ней. - Я редко видел такое мастерство в обращении с боевым топором.
- Тебя нелегко выбить из колеи, а если ты не чувствуешь себя здесь в безопасности, то и она не будет.
- И ты тоже, — заметил Роджер.
Жоффруа продолжал говорить, как бы про себя:

- Кроме того, я не доверяю тому, что рассказали мне Одо и его монахи, и не понимаю Ивара. Есть одна странная история, которую нужно разгадать, и я хотел бы это сделать. Ради Хильды и Леже.
- Это… — начал Роджер, но резко оборвал себя, когда дверь открылась и Ревелль с Пиго протиснулись внутрь. Таверна мгновенно разделилась на тех, кто направился к задней двери, и тех, кто обменивался кивками и улыбками с двумя мужчинами. За Ревеллем и Пиго последовали ещё трое — ещё два рыцаря и, очевидно, их предводитель. Предводитель был ниже остальных, с рыжеватыми волосами и странно близко посаженными глазами. Жоффруа подумал, судя по богатству его одежды и блеску меча, что шпоры он заслужил за знатное происхождение, а не за боевые заслуги.

Незнакомец огляделся, давая глазам привыкнуть к полумраку после яркого солнечного света, затем направился к столу, за которым сидели Жоффруа и Роджер.
- Насколько я понимаю, вы посетили монастырь, — ледяным тоном спросил он. - Зачем?
- Какое вам до того дело, коротышка? — спросил Роджер, в свою очередь, неразумно враждебно.
- Я — сэр Уолтер де Клэр, констебль замка, — ответил мужчина. - Я приказываю вам немедленно покинуть Эстригойэл. Моя семья пользуется благосклонностью короля, так что вам лучше поступить так, как вам велено.
- Я никогда о вас не слышал, — грубо сказал Роджер. - Я знаю Жильбера и Роджера де Клэра, которые вечно ошиваются при королевском дворе. Но кто вы? Какой-то дальний родственник?
- Я их младший брат, — сказал Уолтер, разгневанный оскорблением. - И сам рыцарь. Итак, вы собираетесь уйти мирно, или моим людям придётся применить силу?
Жоффруа полагал, что Уолтер действительно похож на де Клэров, которых он встречал, служа королю. Он не проникся к ним симпатией, хотя подозревал, что его неприязнь проистекает из слухов о странной смерти короля Вильгельма II в Нью-Форесте и о том, что лучник, выпустивший роковой «случайный» выстрел, случайно оказался женат на одной из их сестёр. Он находил их хитрыми и скрытными, и понимал, что Уолтер был из того же теста.
- Силой? — спросил Роджер, и в его голосе сквозило презрение, когда он, демонстрируя презрение. оглядел Уолтера и его четырёх рыцарей с ног до головы. - Думаешь, они смогут одолеть двух иерусалимцев?
Неотёсанный Пиго немедленно отреагировал, выхватив меч, но Ревелль встал между другом и их добычей.
- Подожди, — пробормотал он. - Дай им шанс уйти мирно.
- Мои люди легко одолеют вас, — сказал Уолтер Роджеру, игнорируя попытки своего приспешника успокоить ситуацию. Жоффруа с удивлением отметил, что тот не включил себя в число участников вызова.
- Да, действительно могут? — с опаской спросил Роджер. - Может, нам стоит поспорить?
- Почему? — прорычал Пиго. - Ты не доживешь до этого.
- Почему вы возражаете против нашего посещения монастыря? — спросил Жоффруа, прерывая яростный ответ Роджера. - Мы кого-то расстроили?

- Я не готов ждать и выяснять, — сказал Уолтер. - Я знаю, что вы спрашивали об убийстве Леже и местонахождении небесного камня. Это вас не касается.
Жоффруа поднял брови.

- Ваша разведывательная сеть впечатляет, но…
Уолтер выглядел довольным собой.

- Я знаю всё, что происходит в моём городе.
- Тогда кто убил Леже? — резко спросил Жоффруа.
- Пиго! ​​Элиас! Проводите их, — приказал Уолтер. - Ревелль и Сена замыкают шествие. У меня нет времени на эту ерунду.
- Мы никуда не уйдём, — сказал Роджер. Казалось, он забыл, что всего несколько мгновений назад жаждал убраться отсюда. - Мы свободные люди; мы имеем право быть там, где хотим.
- Не в Эстригойэле, — ответил Уолтер. В его взгляде читалась такая же опасная усмешка, как и у Роджера, и Жоффруа понял, что было бы неразумно ещё больше его провоцировать.
- Мы уходим, — сказал он, вставая. - Нам не нужны неприятности.
Гнев залил лицо Роджера.

- Этот выскочка меня не выгонит. А его приспешники могут попытаться заставить меня уйти, если посмеют. С удовольствием проткну их насквозь.
- Мы скоро уйдём, — пробормотал Жоффруа ему на ухо. - Просто следуй за мной. Я объясню позже.
- В тебе есть что-то ошеломляюще извращённое, — проворчал Роджер, намеренно толкая Пиго, когда тот последовал за Жоффруа наружу. Пиго пошатнулся, и только предостерегающий взгляд Ревелля помешал ему выхватить меч. - Я никогда не знаю, что ты выкинешь на блюдечке.
Но он привык полагаться на тактику Жоффруа, поэтому оставил всё как есть. Люди Уолтера уже побывали в конюшне, а лошади были оседланы и готовы. Чтобы показать, что его не будут запугивать, Роджер начал возмущаться тем, как закреплён его багаж.
- Ремень порвался, — заявил он. Раньше всё было в порядке, и Жоффруа подумал, не сам ли он его перерезал. Роджер посмотрел прямо на Пиго. - Давай почини его.
- Почини его сам, — прорычал Пиго. - Я никому не слуга.
- Нет? — ответил Роджер. - А я подумал, что ты лакей констебля.
Меч Пиго выскочил из ножен за считанные секунды.

Было бы кровопролитие, если бы Ревелль не встал перед Пиго и не щёлкнул пальцами нескольким мужчинам из толпы, собравшимся посмотреть, приказав им починить ремень.
- Не беси Пиго, — прошептал мужчина, стоявший рядом с Жоффруа. Это был краснолицый торговец по имени Кадован, рядом с которым стояла его хорошенькая жена Неста. - И скажи своему другу, что он слишком давит на Уолтера. Наш констебль — опасный человек.
- В чём? — спросил Жоффруа. Прибыл гонец, привлекший внимание Уолтера, Ревелля и двух других рыцарей, в то время как Пиго продолжал обмениваться с Роджером шутками, но, по крайней мере, не ударами.
- Мы почти уверены, что он убил своего предшественника — Дрого де Отвиля, — ответила Неста. Её голос был тихим и приятным, и Жоффруа вдруг почувствовал, что мечтает, чтобы Хильда была похожа на неё. - Дрого упал со скалы в лесу, хотя хорошо знал местность и вряд ли заблудился.
- Он погиб на месте, — добавил Кадован, подхватывая рассказ. - А через несколько часов появился Уолтер. Он сказал, что просто случайно проходил мимо, когда услышал новости, и занял место Дрого, потому что никого другого не было.
- Король, должно быть, доволен им, иначе его бы заменили.
- Уолтер подавил небольшое восстание, — сказал Кадован, и в его голосе сквозило отвращение. - Хотя мы подозреваем, что его подстроил Ревелль, чтобы дать своему господину возможность проявить себя.
Жоффруа нахмурился. Всё это дело действительно отдавало предательством.
- Мы подозреваем, что Уолтер убил и Леже, — прошептал Кадован. - Хотя, полагаю, он обвинил монахов в монастыре. Или даже нас. Я прав?
Жоффруа пожал плечами, не желая сплетничать.

- Я весь день выслушивал обвинения. В них сложно разобраться.
Кадован бросил на Уолтера сердитый взгляд.

- С тех пор, как появился этот коварный пёс, всё пошло не так. Он винит во всём Ивара, но вряд ли Ивар виноват в том, что не смог спасти Элеонору – небесный камень не всем помогает. Слава богу, Несте помог.
- Я чувствовала, что умираю, – тихо сказала Неста, – но потом Ивар вложил мне камень в руку, и жизнь снова заструилась во мне. Уолтер может говорить что угодно, но камень священен.
- Монахи очень хотят его заполучить, – сказал Кадован. – Но они не очень-то святые люди, и мне не хотелось бы думать, что такая чистая вещь окажется у них в руках. Я пытался купить его у Ивара, чтобы отвезти в монастырь к благочестивым монахам, а не к этой мирской толпе. Но Ивар не продаёт.

- Он объясняет, почему нет?
Оба покачали головами.

- Он сказал, что подождет, пока Бог не скажет ему, кому отдать камень, — сказала Неста. - Но…
- Довольно! — рявкнул Уолтер, закончив с посланником и увидев, как Жоффруа разговаривает с торговцем и его женой. - Садитесь на коней и уезжайте. Вы и так потратили достаточно нашего времени.
Стремясь избежать дальнейшего противостояния, Жоффруа сел в седло. Но Роджеру снова пришлось сказать последнее слово.
- Может быть, вы наклонитесь, чтобы я мог сесть вам на спину, — сказал он Пиго.
Лицо другого рыцаря исказилось от необузданной ненависти, и он снова потянулся за мечом. Но Роджер ударил его по лбу металлической рукоятью кинжала, и Пиго без чувств упал на землю.
Констебль испуганно вскрикнул, и все рыцари тут же приняли боевые стойки. В порыве ужаса он метнул меч в Жоффруа. Это был необычный манёвр, на который не решился бы ни один здравомыслящий рыцарь – он бы фактически остался безоружным. Но именно поэтому он застал Жоффруа врасплох, и его руку пронзила жгучая боль – у его доспехов были кожаные рукава, и клинок прорезал один из них. Он с трудом поднял щит, когда сначала Элиас, а затем Ревелль провели серию рубящих ударов.
- Король снимет с тебя голову за это! – проревел Роджер, слишком поздно поняв, что шансы не слишком благоприятны. - Он не обрадуется, если его людей убьют.
- Людей короля? – спросил Уолтер, сделав резкий жест, который остановил его рыцарей от атаки, хотя они оставались начеку. - О чём ты говоришь?
- Жоффруа – один из его самых доверенных офицеров, – громко сказал Роджер.
- Жоффруа? — с тревогой спросил Уолтер. - Не сэр ли Жоффруа Мэппстоун? Из Гудрича?»
- Тот самый, — крикнул Роджер. — Вы бы это знали, если бы потрудились спросить.
- Мой кузен, Уильям Жиффард, епископ Винчестерский, упомянул Жоффруа Мэппстоуна в письме, которое написал мне, — сказал Ревелль, вкладывая меч в ножны. - И его описание соответствует этому человеку. Жиффард сказал, что Жоффруа помог королю решить ряд сложных проблем.
- Тогда почему же вы не сказали нам, кто вы? — спросил Уолтер, любезный и елейный. - Ваша репутация идёт впереди вас, и Его Величество часто восхвалял вас. Элиас! Сена! Что вы стоите здесь, словно обезьяны? Приветствуйте наших новых друзей. Мы должны исправить это глупое недоразумение.

Жоффруа не хотел заходить в замок Эстригойэл – не потому, что там находилось логово человека, метнувшего в него мечом, а потому, что замок принадлежал королю. Он на горьком опыте усвоил, что безопаснее держаться подальше от всего, что находится под контролем Генриха.
- Мы остановимся в гостинице, – сказал он, стараясь не показывать, насколько болезненна его рана.
- Чепуха, – заявил Уолтер. – Там, вероятно, уже все места заняты, а в замке полно места. К тому же, это меньшее, что я могу сделать. Ты же понимаешь, что я бы ни за что не стал тебя трогать, если бы ты назвал своё имя, правда?
Жоффруа кивнул, хотя это не слишком его успокоило. Это означало, что Уолтер не прочь устроить засаду другим невинным посетителям, что вряд ли делало Эстригойэл безопасным местом.
- Тогда мы останемся в монастыре, – сказал он. - Нет нужды в…
- Там вы не будете в безопасности, — мрачно сказал Уолтер. - Пожалуйста, сэр Жоффруа. Вам будет гораздо комфортнее с нами. И вы знаете, я не причиню вам вреда — если бы причинил, вы бы уже были мертвы. А вы всё ещё живы.
- Почему вы удержались? — спросил Жоффруа. Король был бы недоволен потерей вассала, но не более того — Жоффруа, возможно, и был полезен Генриху, но Генрих его недолюбливал, и это чувство было полностью взаимным.
- Потому что король сказал мне, что вы хороший человек, к которому стоит обращаться в трудные времена, — ответил Уолтер. - А это неспокойный край. Если я хочу удержать Эстригойэл, мне понадобятся все союзники, которых я смогу найти.
- Твоя власть над Эстригойэлем ненадёжна?
Если это так, то Жоффруа испытывал отвращение, ведь защищать такую ​​мощную крепость было бы детской игрой. Затем он взглянул на блестящую кольчугу и неискушённый меч констебля и понял ситуацию: Уолтер был лишь тенью своих старших братьев. Эстригойэл был его шансом отличиться, но вряд ли он справился бы с этой задачей.
Уолтер украдкой взглянул на него.

- Предательство процветает. Никому нельзя доверять, кроме этих четырёх рыцарей – Ревелля, Пиго, Сены и Элиаса.
- Почему предательство процветает? – спросил Жоффруа. - Между нормандцами и местными жителями – как англичанами, так и валлийцами – возникают разногласия, но вы должны суметь уладить их дипломатией.
- Люди не будут делать то, что им говорят, – угрюмо сказал Уолтер, и Жоффруа увидел, что он мелкий деспот, правящий с помощью страха.

- Это не та область, где можно хорошо справиться одной силой», — осторожно проговорил Жоффруа. - Взятки работают гораздо лучше.
- Почему я должен уступать требованиям крестьян? — сердито бросил Уолтер. - Я выше таких ничтожных дел. Но зачем вы приехали в Эстригоэл? Что вам здесь было нужно?
У Жоффруа вертелось на языке замечание, что ему следовало спросить об этом, прежде чем пытаться выгнать его из города, но он сумел подавить этот инстинкт.
- Я приехал, потому что дядя моей жены написал, что опасается за свою жизнь. К сожалению, я приехал слишком поздно, чтобы помочь ему.
- Леже, — задумчиво пробормотал Уолтер. - Одо или кто-то из его братьев виноват в смерти Леже. Жаль — Леже был единственным разумным человеком среди них, и мне жаль, что он умер. Но виновный не долго останется на свободе. Он будет монахом, а миряне будут сплетничать.
- Твой шпион в монастыре – мирянин? – спросил Жоффруа, полагая, что это сузит круг подозреваемых. Их было всего шестеро, в отличие от десяти монахов и приора.
Уолтер загадочно улыбнулся.

- Я не такой дурак, чтобы раскрывать свои источники всем, кто спросит. Достаточно сказать, что в этом монастыре ничего не происходит без моего ведома – и это важно, учитывая, что там скрывается злой детоубийца и дьяволопоклонник Ивар.
- Сатанист вряд ли поселился бы на освящённой земле, – резонно заметил Жоффруа. - Это, мягко говоря, ограничило бы его возможности.
- Вы считаете монастырь святым, – резко ответил Уолтер. - Но это не так. Демоническое зло Ивара передалось им, и теперь они все злые, даже если раньше ими не были. Жаль, что их не всех зарезали в церкви. Но неважно. Позвольте мне задать вам вопрос: что вы надеялись узнать о смерти Леже?
- Только кто его убил, — просто ответил Жоффруа.
- Я только что сказал вам, кто его убил — монах. Любой из них достаточно силён, хотя я ставлю либо на Одо, либо на Эйдана, потому что они самые большие и подлые. Или, возможно, Ивар вызвал демона из ада, чтобы тот сделать это. И если вы хотите узнать, почему убили Леже, это будет как-то связано с этим проклятым небесным камнем. Ивар спрятал его и отказывается сказать где. Мой шпион сделал всё возможное, чтобы выяснить это, потому что я сам хочу его заполучить.
- Похоже, многие хотели бы.

Уолтер улыбнулся, хотя выражение лица его при этом было не из приятных.

- Да, но они намерены взимать с отчаянных огромные деньги за исцеление. Я же хочу уничтожить его, чтобы его нельзя было использовать для обмана кого-либо ещё. Он убил мою дочь, знаете ли.
- Я думал, она утонула, — сказал Жоффруа и поморщился. Его разум был не в себе, потому что обычно он никогда бы не сказал столь резкого замечания человеку, который явно всё ещё горевал.
- Она упала в реку, — тихо сказал Уолтер. - Но Ивар мог бы её спасти, если бы захотел. Ей было всего шесть. Любитель Сатаны убил её, и я никогда не поверю, что всё было иначе.
Когда они добрались до замка, Уолтера тут же вызвал клерк и заявил, что у него срочное дело. Ревеллю пришлось проводить Жоффруа и Роджера в выделенные им покои. Они представляли собой крошечную комнату рядом с главной лестницей, не более чем шкаф, встроенный в толщу стены. Но по сравнению с некоторыми местами, где им приходилось ночевать, это был роскошный дворец, и умиротворяюще уединенный.
- Мой кузен Жиффард много писал о вас, — сказал Ревелль, садясь без приглашения на скамейку, которая была единственным предметом мебели, если не считать двух соломенных матрасов и крошечного сундука.
- Правда? — Жоффруа очень хотел чтобы Ревелль ушёл. Его раненая рука болела, и ему хотелось прилечь.
- Он сказал, что вы помогали ему несколько раз и что он считает вас другом. Он также любил Дрого — бывшего констебля Эстригоэля. Но он терпеть не может Уолтера. Он отговаривал меня идти к нему на службу.
- Так почему же вы это сделали? Жиффард — мудрый и умный человек.
- Жаль, что я его не послушал, — сказал Ревелль. Он взглянул на дверь и пошёл её закрывать. - Меня просили сделать кое-что… Уолтер никогда не был приятным человеком, но после смерти дочери он стал ещё хуже. Жаль всем, что Элеонора умерла – у неё был светлый, кроткий нрав, и она бы уберегла его от некоторых его грабежей.
- Каких грабежей? – спросил Жоффруа. - Приказывать убивать безоружных монахов в церквях?
Ревелль выглядел огорчённым.

- Я не знаю, что случилось с Леже.
- Кто этот шпион – тот, кто рассказывает Уолтеру секреты монастыря? – спросил Жоффруа. -С ним было бы неплохо поговорить завтра.
- Не знаю, – ответил Ревелль, и Жоффруа почувствовал, что он говорит правду. - Уолтер говорит, что доверяет нам, четырём рыцарям, но он делится с нами лишь ограниченным количеством секретов. И личность шпиона не входит в их число – Уолтер говорит, что это необходимо, чтобы защитить человека. Это некрасиво. Лично я никогда не одобрял шпионов.

Жоффруа тоже, но он промолчал, и Ревелль снова заговорил.
- Другие преступления тоже остаются без внимания. Ты слышал, как Неста упала со скалы, и небесный камень вернул её к жизни? Так вот, за ней гнались солдаты из замка, намеревавшиеся её изнасиловать. Среди них был Пиго – именно он рассказал Уолтеру, как Ивар её спас. Но на их действия подмигнули, кивнули и закрыли глаза.
- Это не добавляет Уолтеру популярности среди горожан.

- Он популярен среди тех, кому щедро платит за шпионаж. Но другие его ненавидят. К сожалению, не всегда легко отличить, кто из них кто. Я планирую вскоре уйти от него на службу. Возможно, Жиффард найдёт мне какое-нибудь занятие, да и Винчестер кажется приятным местом для жизни.
- Сейчас его нет в Винчестере – он давно в Эксетере.
- Тогда я туда поеду, – решил Ревелль. - Скоро, прежде чем меня попросят сделать что-то ещё, что будет терзать мою совесть. Например, арестовывать несчастного Маркуса раз в две недели.
- Это вы? Приорат возражает против частоты его арестов, и он тоже. Я удивлен, что Уолтер осмеливается – Церковь не любит, когда светские люди заключают её членов в тюрьму.
- Знаю, но с ним хорошо обращаются, несмотря на то, что он потом утверждает. Он, по сути, живёт в этой комнате – там, где Уолтер держит гостей, а не пленников.
- Мне кажется, что здесь и есть тюрьма, – прорычал Роджер, впервые заговорив с тех пор, как они прибыли в замок. Он всё ещё злился на себя за то, что не одолел Сену в предыдущей стычке. - Мне здесь не нравится. Но мне нравится Жиффард, так что если ты его кузен, то всё должно быть в порядке.
Ревелль улыбнулся, отчего его вид стал ещё более ангельским.

- Вся моя семья любит Жиффара, и я ценю то, что он находит время писать мне. К сожалению, клерки Уолтера обычно слишком заняты, чтобы читать мне его письма, – а я люблю выслушивать их не один раз. У него прекрасный дар слова.
- Жоффруа умеет читать, – бодро сказал Роджер. - Я стараюсь не выдавать это, потому что это вряд ли достойно рыцаря, но иногда бывает полезно. Он прочтёт их вам.
Улыбаясь, Ревелль вытащил из сюрко пачку посланий, а Жоффруа хмуро посмотрел на друга. Ему хотелось спать, а не щуриться над мелким почерком Жиффарда при свете лампы.
- У меня как раз есть самые последние, — сказал Ревелль, — потому что я собирался попросить Леже расшифровать их. К сожалению, он умер прежде, чем я успел к нему подойти.
Жоффруа выдавил улыбку и развернул первое. Жиффард действительно умел складно писать, и Ревелль с Роджером заворожённо слушали рассказы прелата о его путешествиях и встречах. В них упоминался Жоффруа, достаточно лестно, так что рыцарь покраснел. Далее следовало описание Эстригойэля времён правления Дрого. Жиффард присутствовал при несчастном случае с Дрого и выразил сомнения по поводу роли Уолтера в этом деле.

СВЯЩЕННЫЙ КАМЕНЬ - АКТ ПЕРВЫЙ (продолжение 2)