После того, как Сано ушёл, Рэйко попыталась отдохнуть, но не смогла, потому что продолжала переживать атаку. Она чувствовала, как её сердце колотится от накатывающей волнами паники. Стены особняка, казалось, давили на нее. Она чувствовала себя в ловушке, как животное в клетке. Сегодняшняя поездка на улицу была последней в обозримом будущем.
Она слышала, как снаружи смеются дети, и вышла на веранду. Ее маленькая дочь гуляла по саду и наклонилась, чтобы разглядеть что-то в траве. Солнце сияло на блестящих чёрных волосах Акико. В своем розовом кимоно она была похожа на цветок. Рэйко улыбнулась. По ступенькам она спустилась к ребёнку.
– Что ты нашла, Акико?
Акико подняла голову. С её лица исчезла улыбка, когда она увидела Рэйко. Она выпрямилась, сложила руки за спиной и встала неподвижно, словно боясь быть раненной. Сердце Рэйко сжалось от грусти, потому что, отправившись на Эдзо, чтобы спасти сына, она потеряла свою дочь.
Она уплыла на остров Эдзо, когда Акико был год. Ко времени возвращения домой почти три месяца спустя, после долгого, трудного путешествия, оказалось, что Акико забыла её. Когда Рэйко пыталась обнять Акико, та плакала и кричала. Теперь, спустя ещё три месяца, маленькая девочка всё ещё не признавала её. Иногда Рэйко думала, не нарочно ли Акико наказывает мать таким образом за то, что та бросила её? Независимо от ответа на этот вопрос связь между матерью и ребёнком была разрушена, и непонятно возможно ли её восстановить в будущем.
– Иди сюда, – сказала Рэйко, протягивая дочке руки.
Но Акико отступила. По дому бегали маленькие девочка и мальчик. Позади них прогуливалась Мидори, их мать, которая была женой Хираты и хорошей подругой Рэйко. Акико подбежала к Мидори и сжала её колени. Сердце Рэйко болезненно колотилось.
Мидори заботилась об Акико, пока Рэйко не было, и Акико вела себя так, словно Мидори была её матерью, а дети Мидори – её сестрой и братом. Рэйко понимала, почему дочка предпочла их своей настоящей семье. Мидори была весёлой, домашней и преданной детям. Её сын и дочь с любовью приняли Акико в свой круг. Рэйко и Сано, напротив, были поглощены своими проблемами. Рэйко бросилась спасать Масахиро, а не осталась с Акико. Сано выходил из дома рано утром и возвращался слишком поздно ночью, чтобы увидеть Акико, прежде чем она уходила спать. Масахиро был слишком занят своими уроками боевых искусств, чтобы играть со своей сестрой. Акико тянулась к людям, среди которых чувствовала себя желанной и любимой.
– Иди к маме, – сказала Мидори, глядя на Рэйко извиняющимся взглядом.
– Нет! – закричала Акико и крепче обняла Мидори.
–Тогда иди играть.
Акико взбодрилась и убежала с детьми. Пока они развлекались, бросая камешки в пруд, Мидори сокрушенно повернулась к Рэйко.
– Извини, Рэйко-сан. Но она с этим справится. Просто дай ей время.
Рэйко отвела взгляд, моргнула и глубоко вздохнула.
– Я только что услышала, что с тобой случилось, – сказала Мидори. –Ты в порядке?
– Да, – сказала Рэйко.
Но ситуация была более серьёзной, чем порез на щеке. На протяжении всей ссоры с князем Мацудайрой, продолжавшейся около пяти лет, Рэйко старалась быть сильной, как Сано, и не жаловалась. Однако теперь она поддалась искушению выговориться с Мидори.
– Я не знаю, сколько ещё смогу это вынести, – сказала Рэйко. Когда-то она была необычайно способной женщиной. Её отец, судья Уэда, воспитывал её, как сына, которого у него никогда не было, предоставив ей возможность получить классическое образование и обучаться боевым искусствам, чем обычно могли заниматься только мужчины. Наблюдая, как он проводит судебные заседания, она заинтересовалась работой детективов. Позже она помогала Сано в его расследованиях, смело противостояла убийцам и сталкивалась с опасностью. Но те дни остались в прошлом. –Я чувствую себя такой беспомощной. Я ничего не могу сделать с проблемами моего мужа. Я даже не могу покинуть поместье, потому что здесь единственное безопасное место.
Тут Рэйко заметила, что Мидори смотрит на неё с выражением, предвещавшим плохие новости.
– Что-то случилось?
– Разве ты не слышала? – Сказала Мидори. – Сегодня утром совершён поджог в усадьбе князя Мацудайры. Об этом говорят в замке все. Князь Мацудайра обвиняет канцлера Сано.
Ужас перехватил дыхание Рэйко.
– И это как раз тогда, когда я думала, что хуже уже быть не может! – она знала, что Сано не заказывал поджог, но князь Мацудайра не поверит в это. – Князь Мацудайра обязательно ответит тем же.
Она посмотрела на бамбуковые заборы, окружавшие женские помещения. За ними были каменные стены, окружавшие всё поместье и сторожевые башни, которые поднимались над деревьями в голубое небо. Но ни укрепления, ни присутствие войск Сано не утешали Рэйко. Усадьба Мацудайры была защищена не хуже, чем эта. Поджог доказал, что никакие меры предосторожности не могут гарантировать их безопасность. Рэйко прямо физически чувствовала запах злых намерений князя Мацудайры, просачивающийся сквозь трещины под воротами.
– Не волнуйся, – призвала Мидори. - Проблема разрешится. Всё будет хорошо.
Рэйко не верила в это.
– Больше нигде не будет безопасно. – Решив принять меры против угрозы, она позвала проходящего слугу. – Иди, позови лейтенанта Асукая.
Вскоре он появился.
– Вы хотели поговорить со мной, госпожа Рэйко? – его лицо было в синяках, а на руке была перевязана рана, полученная утром.
– Да. Пойдём со мной.
Она повела Асукая через сад. На небольшом возвышении стоял павильон с соломенной крышей, поддерживаемый деревянными колоннами. Рэйко и Асукай вошли и сели на скамейку. Отсюда Рэйко могла присматривать за детьми, но они не слышали, как она и её телохранитель говорили о тревожных вещах.
– Я должна поблагодарить тебя за спасение моей жизни, – сказала Рэйко.
– Нет необходимости, – сказал Асукай, – это моя работа.
Рэйко изучала его красивое, серьёзное лицо. Он был ближе к ней, чем любой другой мужчина, кроме Сано или отца, и она проводила с ним больше времени, чем с ними. Несколько лет он был её телохранителем и помогал в расследованиях, которые она проводила для Сано и самостоятельно. При других обстоятельствах их отношения могли вызвать сплетни. Но было хорошо известно, что Асукай предпочитал мужчин женщинам, а Рэйко заботилась о нём как о просто друге. Она также доверяла ему больше, чем кому-либо ещё, кроме Сано.
– Мне нужна твоя помощь, – сказала Рэйко.
– Конечно. Для вас я сделаю всё. Это новое расследование? – голос Асукая звучало взволнованно, потому что её проекты часто приводили к приключениям.
– В некотором смысле, – сказала Рэйко. – Мне нужно, чтобы ты выяснил всё, что можешь, о делах князя Мацудайры, о том, планирует ли он напасть на нас и какие ещё он строит козни. Опроси всех, кого знаешь, слушай слухи.
Асукай задумался.
– У канцлера Сано имеются шпионы в поместье князя Мацудайры и вокруг него. Разве они не услышат о заговоре раньше меня?
– Боюсь, что они могут что-то упустить.
– Отлично. Я знаю нескольких человек, которые служат у князя Мацудайры. – Асукай происходил из большой семьи с широкими связями; также он был популярен и имел много друзей. – Ему нелегко служить. У него огромные амбиции и он постоянно показывает это окружающим. Возможно, они согласятся сообщить о нём за правильную цену.
– Деньги не имеют значения, – сказала Рэйко. Сано позволил ей тратить столько, сколько ей было нужно, и, хотя женщины обычно не обращались с наличными, его казначей получил приказ выдавать ей деньги на расходы. – Я дам тебе сколько нужно.
– Я начну. Будьте уверены, что будете знать, когда князь Мацудайра кашляет.
Поздно вечером три группы самураев верхом на лошадях покинули замок Эдо.
Одна выехала через передние ворота. Двадцать военнослужащих с изображением летящего журавля на флагах, прикрепленных к их спинам, сопровождали Сано. Козырек его рогатого железного шлема затенял лицо. Они двинулись по широкому бульвару в район даймё.
Вторая группа, идентичная первой, покинула боковые ворота. Другие солдаты сопровождали другого Сано в сторону торгового квартала Нихонбаши.
Третья группа состояла из трёх воинов низшего ранга, одетых в хлопковые кимоно, кожаные доспехи с гербом из трёх листьев мальвы клана Токугава и в простых шлемах. Они выехали из ворот, которыми пользовались слуги. В то время как первые две группы поехали у всех на виду, настоящий Сано выехал инкогнито с детективами Маруме и Фукидой. Приманки отвлекали внимание от его секретного маршрута.
Тем временем Хирата в сопровождении своих солдат ехал в направлении храма Каннеи. Они сопровождали четырёх носильщиков, несущих сундук, в который уложили вынутый из могилы скелет Токугава Тадатоши. В то же время два носильщика, одетые в набедренные повязки, с повязками на голове понесли бочку в противоположном направлении.
Носильщики прошли через трущобы Кодеммахо. Ветер поднимал пыль вдоль извилистых дорог и разгонял дым из открытых очагов и костров, у которых сидели нищие. Заходящее солнце отражалось розовым в открытых, вонючих канавах. Обходя мусорные свалки, носильщики продвигались к ветхому деревянному мосту через канал, служивший рвом тюрьмы Эдо – грязной крепости, чьи остроконечные крыши скрывались за высокими, покрытыми мхом стенами, усеянными башенками для часовых. У железных ворот носильщики позвали часовых из караульного помещения.
– Посылка для доктора Ито.
Вскоре после того, как носильщики вошли в тюрьму с бочкой, прибыли Сано, Маруме и Фукида, уверенные, что никто не последовал за ними из замка Эдо. Любые шпионы, следившие за приходом и уходом Сано, должны были следовать за тем или иным его двойником. Когда он и его люди достигли сторожевых ворот, мускулистый весёлый детектив Маруме позвал часовых.
Часовые увидели гербы Токугавы на их одежде повиновались, не задавая вопросов. Группа Сано прошла через тюремный комплекс, не узнанная и не проверенная охранниками. Они спешились во дворе, огороженном бамбуковым забором. Там стояло низкое здание с отслаивающимися штукатурными стенами, зарешеченными окнами и прохудившейся соломенной крышей. Это был морг Эдо, в который помещались жертвы наводнений, пожаров, землетрясений и преступлений. Носильщики из детективного корпуса Хираты сидели на земле возле бочки, которую они положили у ног доктора Ито.
Высокий, весь седой, доктор Ито, одетый в традиционный тёмно-синий халат врача, ничуть не изменился с тех пор, когда Сано видел его в последний раз почти пять лет назад, хотя сейчас ему было уже за восемьдесят. Когда он увидел Сано, удивление и удовольствие преобразили его суровое лицо.
– Сано-Сан! – Это ты послал мне этот подарок?
Они обменялись поклонами.
– Да. Я пришёл за советом специалиста.
Когда-то известный врач, доктор Ито потерял свою профессию, свою семью, своё место в обществе и свою свободу после того, как его поймали на контрабанде научных знаний у голландских торговцев и проведении медицинских экспериментов. Обычное наказание за эти преступления было изгнание, но доктор Ито получил пожизненное заключение как хранитель морга Эдо.
– Это касается расследования? – спросил доктор Ито. Когда Сано согласился, он сказал: - Я в восторге. Прошло много времени с последнего. – За последние годы Сано провёл несколько расследований, но ни в одном из них он не нуждался в помощи доктора Ито. – Прошло очень много времени с тех пор, как мы встречались.
– Я сожалею об этом, – сказал Сано.
Появляться в морге Эдо было связано с риском, который Сано не мог себе позволить, за исключением особых обстоятельств. Общение с преступником могло стоить ему доброго имени, союзников и благосклонности сёгуна. Кроме того, то, что происходило здесь во время его визитов, было связано с зарубежной наукой. Если сотрудничество Сано станет публичным, он понесёт гораздо худшее наказание, чем доктор Ито. Сано пришлось бы падать с гораздо большей высоты.
– Вы подвергаете себя опасности, приехав сюда сегодня, – с беспокойством сказал доктор Ито.
– Я принял меры предосторожности. – Помимо использования маскировки и приманок, Сано скрыл след, который оставил в прошлом. Несколько лет назад он заплатил стражам у ворот, чтобы они молчали о его тайных визитах в тюрьму. Позже он перевёл этих людей на другие, далекие посты. Маскировка же не требовала никого подкупать или заменять. Теперь только доктор Ито и его столь же заслуживающий доверия помощник будут знать о сегодняшнем посещении Сано.
– Человек в вашем положении не может быть слишком осторожным, – предупредил доктор Ито. – Но теперь, когда вы здесь, мы можем приступить к делу. – Он указал на бочку. – Что у нас здесь?
– Скелет троюродного брата сёнуна – Токугава Тадатоши, – Сано рассказал, как мальчик исчез во время Великого пожара и сегодня был найден похороненным возле храма. – Я надеюсь, что вы сможете рассказать мне, как он умер.
– Интересно. Я буду рад попробовать. – Доктор Ито крикнул через открытую дверь морга: – Мура-сан!
Вышел его помощник. Седые волосы Муры стали серебристыми, а глубокие линии выгравировали его квадратное, умное лицо. Он был его учеником из класса изгоев Японии, у которого была наследственная связь с профессиями, связанными со смертью, такими как разделка мяса и дубление кожи. Другие граждане избегали их как духовно загрязненных. Они делали грязную работу, вроде сбора мусора, также они служили в тюрьме Эдо в качестве надзирателей и палачей. Доктор Ито подружился с Мурой и они работали вместе более двадцати лет.
По приказу доктора Ито Мура втащил бочку в морг, который был освещен фонарями и снабжен шкафами, столами на уровне пояса и каменными желобами для омовения мертвых. Мура приподнял крышку. Все заглянули внутрь в кучу грязных коричневых костей. Сано мог определить только череп.
– Вы можете что-нибудь сказать об этом? – с сомнением спросил Маруме.
– Возможно, – сказал доктор Ито. – Но сначала мы должны вымыть кости.
Мура принёс ведро воды и наполнил желоб. Он осторожно вынимал кости из бочки, погружал их в воду и чистил щёткой. Грязь сошла с костей, но коричневые цвет от земли сохранился. Когда Мура закончил, скелет лежал на столе, словно кусочки головоломки.
–Теперь надо собрать его вместе, – сказал доктор Ито.
Он повесил на стену свиток с рисунком человеческого скелета. Глядя на него, доктор Ито с помощью щипцов собрал скелет Тадатоши. Некоторые маленькие кости рук и ног отсутствовали; возможно, они были потеряны в могиле. Но когда доктор Ито закончил, скелет казался почти целым. Мгновение прошло в тишине, все рассматривали структуру, которая когда-то поддерживала человеческое тело.
– По размеру я делаю вывод, что это был ребёнок, – сказал доктор Ито.
– Тадатоши было четырнадцать, когда он исчез, – сказал Сано.
– Должно быть, он умер вскоре после этого. – Доктор Ито перевёл взгляд на скелет. – Причину смерти, возможно, будет трудно определить, ведь отсутствуют плоть и органы. Давайте посмотрим поближе.
Доктор Ито достал большую круглую увеличительную линзу, установленную на деревянной ручке. Он обошёл вокруг стола, вглядываясь в кости, останавливаясь, чтобы изучить их через стекло. Вот его брови поднялись, и он указал на бедро.
– Обратите внимание на эту отметину.
Сано, Маруме и Фукида толпились за столом. Отметина была достаточно большой, чтобы её можно было видеть без лупы. Это была трещина, в которой оставалась чёрная грязь.
– Вот ещё одна, – сказал доктор Ито, – и ещё одна.
Он указал похожие отметины на ребрах и на костях рук.
– Они похожи на трещины на костях оракула, – сказал Фукида.
Детектив имел в виду кости животных, используемые в магических ритуалах гадания. Гадалки разогревали кости над костром, вызывая образование трещин. Интерпретируя формы и узоры этих трещин в этих «костях оракула», они читали будущее.
– Могут ли они быть трещинами от падения или чего-то подобного? – Спросил Маруме.
– К сожалению, нет, – сказал доктор Ито. – Это порезы. От меча.
Сано не ожидал, что это была смерть в результате несчастного случая. Если бы это было так, то зачем тогда хоронить Тадатоши в безымянной могиле и позволить всем думать, что он погиб в Великом пожаре?
–Ты уверен? – спросил он, желая быть абсолютно уверенным, прежде чем он открыл коробку неприятностей.
– Да. Я видел такие отметины много раз.
Сано видел много ран меча, но на плоти, а не на обнаженных костях после разложения тела. Доктор Ито перевернул кости руки своими щипцами, показывая другие порезы.
– Он получил их, когда пытался защититься.
Сано представил, как мальчик взмахнул руками, когда занесённый над ним меч ударил его, лезвие нанесло кровавые раны. Его крики, словно эхо, пронеслись через годы, после чего его убили.
Доктор Ито кивнул.
– Это определенно случай убийства. Мне любопытно, что мечи похоронены рядом с Тадатоши. Почему убийца оставил их в качестве ключа к его личности, вместо того, чтобы позволить ему остаться анонимным и предупредить расследование его смерти?
– Это хороший вопрос. – Сано уставился на скелет, отметины от ударов мечей, казалось, светились красным и испускали дым, словно трещины в нагретых костях оракула. У него было тревожное чувство, что послание, которое они передали ему, было абсолютной неудачей.
Комментариев нет:
Отправить комментарий