И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 11

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

ОЗЕРО

Осава был одет и сидел на солнышке на веранде возле своей комнаты. Веранда выходила на узкий пыльный двор с небольшим, осушенным прудом для карпов кои и скрученной сосной. Осава уже не выглядел больным. На его лице застыло довольное выражение удовлетворенности, которое быстро сменилось разочарованием, когда он увидел, кто вошёл в комнату.

– Ах, это ты. Должен сказать, что ты не торопился. Этот ленивый слизняк Гэндзо тоже исчез.

Акитада объяснил и показал письмо. Осава скривился.

– Я полагаю, это означает, что нам нужно завтра ехать дальше. Я не понимаю, к чему такая спешка, но кто я такой, чтобы допрашивать губернатора? Ну, в любом случае вы двое хорошо отдохнули. Вам лучше встать до рассвета и оседлать лошадей. Поездка до Тсукахары будет трудной.

Им нужно было отправиться в обратный путь и провести ночь в монастыре Шунсея возле Тсукахары. Монастырь собирал местные рисовые налоги, и Осава обычно посещал его во время своих обходов. Монастыри также предлагали ночлег для путешественников, и останавливаться там, помимо строго вегетарианской еды без вина, было намного удобнее, чем жить в хижинах крестьян или спать под открытым небом. Осава, как теперь знал Акитада, не отличался склонностью пренебрегать комфортом.

Когда Акитада спросил, что ему делать сейчас, инспектор что-то пробормотал о том, чтобы он подошёл к хозяйке и помог ей. Такое поручение вызвало удивление, особенно потому, что Осава покраснел и избегал смотреть в глаза.

На кухне странная седовласая женщина готовила еду, а хозяйка, одетая в красивый халат с ярким узором из хризантем и с аккуратно завязанными шёлковой лентой волосами, давала ей инструкции для изысканного застолья.

– И убедись, что там много белых грибов и ростков бамбука, - говорила она пожилой женщине. – господин Осава их особенно любит. Я буду обслуживать его сама, но ты можешь принести еду и вино к двери его комнаты, – тут она увидела Акитаду. – О, ты наконец вернулся. Не мог бы ты принести ещё дров для очага? Если ты голоден, тут осталось немного супа, но ешь его побыстрее. Мне нужно, чтобы ты сходил к мужу Хару и купил аваби и морского леща на обед своему хозяину. Его магазин находится рядом с рестораном «Бамбуковая роща». Скажи ему, что я заплачу позже, – заметив, что Акитада оценил её наряд, она улыбнулась и добавила, подмигнув: - Твоему хозяину лучше и ему нравится у нас.

Пожилая женщина фыркнула, а Акитада усмехнулся и поклонился.

– Ах! Осава – счастливчик.

– Спасибо, - сказала хозяйка, поглаживая свои волосы, и ушла, соблазнительно покачивая стройными бёдрами.

Акитада присвистнул.

Пожилая женщина у очага выпрямилась и посмотрела на него.

– Где же дрова?

Акитада принёс их, а затем налил себе немного холодного бульона с небольшим количеством лапши, и это было всё, что осталось в кастрюле.

– Чувствуйте себя как дома, не так ли? – усмехнулась старуха.

– Просто пытаюсь избавить тебя от неприятностей, тетушка.

– Не называй меня тетушкой, - резко сказала она. – Так шлюхи называют свои старых хозяек. Может быть, это то, что делает из меня моя дочь – шлюшка, но я воспитала её прилично. Поторопись с супом и достань рыбу. У меня достаточно дел и некогда тебя ждать.

Акитада покорно проглотил суп и ушел с корзиной.

Он знал, где муж Хару продавал рыбу, но, поскольку ресторан был открыт, он решил встретиться с самой Хару.

Он нашел её на веранде, где та наклонилась, чтобы вытрясти пыль с соломенных циновок, и представляла интересный объёмный вид своей фигуры. Соперница его квартирной хозяйки, и как хозяйка, и как женщина, была примерно одного возраста, но значительно полнее.

Акитада прочистил горло. Хару повернулась с метлой в руке и посмотрела на него, её глаза расширились от удовольствия.

– Добро пожаловать, красавец, - напевала она, смеясь, глядя на него чёрными глазами. – Что может сделать маленькая Хару, чтобы сделать тебя полностью счастливым?

«Должно быть, в Минато воздух пропитан полуденными ласками», - подумал Акитада. Он ответил на её улыбку и, запинаясь, выполнил своё поручение, как какой-то неловкий школьник.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 10

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ПРОФЕССОР

На следующий день оказалось, что Осава простудился. Акитада узнал об этом, когда их хозяйка, на удивление розовая и красивая, в ярком хлопковом халате и с аккуратно уложенными волосами, разбудила его, потому что ей пришлось разжечь огонь и отнести горячую кашу и вино в комнату Осавы.

Она казалась озабоченной, и он быстро встал, надел свой сухой синий халат, снял постельное бельё и разжёг для неё огонь.

Затем он вышел на улицу за водой из колодца. Небо прояснилось за ночь, и свежий ветерок дул с океана, напоминая ему о расстоянии, во многих смыслах, между ним и его семьей. Но он отбросил тревожные мысли; дело было в убийстве Второго принца.

Набрав воду и отнеся ведро на кухню, он размышлял над бредом пьяного профессора, но ничего не мог понять.

Закончив работу по дому, Акитада умылся и завязал пучок волос. Его борода чесалась, и он хотел побриться, но волосы на лице были его лучшей маскировкой на тот маловероятный случай, если кто-то из здешних знал его по столице или Этиго. Ему пришло в голову проверить свою сумку на кухне. Его собственная одежда всё ещё была внутри, туго сложенная, как он её оставлял. Он скользнул пальцем за воротник и почувствовал жесткость документов. Довольный, он сунул флейту в мантию и закрыл седельную сумку. Затем он подкрепился рисовыми клецками, предложенными хозяйкой, которая собирала поднос для Осавы, и пошёл посмотреть на Минато при дневном свете.

Этим утром Минато сверкал свежестью после дождя и в конце концов казался обычным, приятным местечком. Акитада не видел признаков своей тени прошлой ночью и задавался вопросом, не заставила ли его вообразить преследование усталость и жуткий туманный вечер. Открывались магазины, люди спешили к их дверям или шли на работу. Двери храма были широко распахнуты, и молодой монах ставил подносы с благовониями для первых прихожан. Только храм стоял так же тихо, как прошлой ночью, за рощей из деревьев и густого бамбука. Акитада свернул на улицу в сторону «Бамбуковой рощи». Перед ним раскинулось озеро, как блестящее серебро. Вдали курсировали рыбацкие лодки, а ближе некоторые рыболовы тащили свои снасти на берег. И повсюду летали чайки, сверкающие белые вспышки на фоне лазурного неба, их пронзительные крики были частью свежести утра.

На северо-западе возвышалась гора Кимпоку, её вершина ярко освещалась солнцем. Это напомнило ему о высоком и эффектном Кумо, верховном страже Садошимы и которого Мутобе подозревал в предательстве.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 9

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

МИНАТО

Дорога в Минато проходила через богатую равнину между двумя горными хребтами. Это была «внутренняя страна», самый густонаселённый район острова, где рисовые поля простирались по обе стороны к горам, их зелёные прямоугольники покачивались и колыхались на ветру, как волны в изумрудном море.

Крестьяне передвигались там по своим повседневным делам, босые, женщины часто с обнаженной грудью, а полуголые дети останавливали игру, чтобы круглыми глазами наблюдать за проезжающими мимо всадниками.

За всё своё путешествие в тот день они видели только одного всадника. Всадник оставался далеко позади, двигаясь с той же умеренной скоростью. Осава, который со временем почувствовал себя лучше, очень хотел добраться до Минато до темноты, и они продвигались быстрее, чем накануне. На полпути они ненадолго отдохнули в храме, чтобы напоить лошадей и съесть рисовые клёцки, приготовленные поваром Кумо. Они только что спешились и вели своих лошадей под воротами храма в тенистую рощу, когда услышали другого всадника. Мгновение спустя он проехал, сгорбившись в седле, безразличный к святыне, его глаза были устремлены на дорогу впереди.

Мужчина выглядел смутно знакомым. Акитада искал в своей памяти, где он мог наткнуться на невысокого парня с большим носом, но не смог вспомнить.

После этого небо затянулось тучами, а ещё через час поднялся ветер. Осава ворчал про себя, но Акитада с удовольствием вдыхал влажный воздух. Он уловил первый намёк на море и знал, что они близко к берегу. Вскоре пошёл дождь.

– У меня нет дождевика, - пожаловался Осава. – Когда мы уезжали, погода была настолько хорошей, что я отказался от него. И теперь, пока мы не достигнем Минато, не будет другой деревни. Порыв ветра ударил их моросью в лицо, и он раздраженно добавил: - Если мы туда доберёмся сегодня.

Они добрались до озера Камо, несмотря на дождь и грязную дорогу, но из-за сильной облачности небо начало темнеть раньше, и ещё оставалось проехать половину озера, чтобы попасть в Минато на противоположном берегу.

Минато оказалась большой деревней между озером и океаном. Его обитателями были в основном рыбаки, ловившие рыбу, как в открытом море, так и в озере. Минато был хорошо известна своими превосходными морепродуктами, а его дома и святыни выглядели более солидными, чем в других деревнях.

Но к тому времени путешественники слишком устали, чтобы интересоваться чем-либо, кроме жилья, смены одежды, горячей еды и вина. Дождь насквозь пропитал их одежды и холодная ткань прилипала коже, а Осава и Гэндзо были настолько истощены, что покачивались в сёдлах.

На пустынной деревенской улице Акитада остановил босую старуху под рваным соломенным дождевиком, чтобы спросить дорогу к дому профессора Сакамото. Она указала через озеро на берег на окраине Минато, где несколько усадеб и летних домиков выходили к воде. Когда они устало приблизились, резиденция Сакамото оказалась обнесённой стеной и её ворота были закрыты. К сожалению, слуга, ответивший на стук Осавы, заявил, что его хозяин отсутствует и у него нет полномочий пускать незнакомцев. Казалось, он очень спешил спрятаться от дождя.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 8

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ФЛЕЙТА МУЗЫКА ИЗ ДРУГОЙ ЖИЗНИ

– Подойдите, князь!

Голос старушки был хриплым и диссонирующим, резко расходившимся с прекрасным звуком флейты, который всё ещё звучал в памяти Акитады.

На мгновение его охватила паника. Была ли она кем-то, кто знал его в другом месте и узнал, несмотря на его бороду?

Конечно нет.

Старушка в роскошных одеждах помахала ему расписанным веером. Золотые блёстки сверкали, как звёзды, на нежной голубой бумаге.

– Давай, давай! – нетерпеливо поторопила она. – Не будь робким. Ты никогда раньше меня не стеснялся.

Он почувствовал себя совершенно не в своей тарелке и оглянулся на небольшой мост, который только что перешёл, как будто он привёл его в потустороннее место, как Токутаро из сказки, который оказался среди духов лисиц.

Монахиня Рибата отложила флейту и весело улыбнулась ему.

– Прошу прощения, - сказал он, кланяясь обеим женщинам. – Я услышал музыку и пришёл познакомиться с исполнителем.

– Глупый мужчина, – старушка кокетливо махнула веером. – Ты думал, что это я, и надеялся застать меня одну. Садись рядом со мной. Найсинно не выдаст старых любовников.

Старые любовники? А найсинно, несомненно, называют императорскую принцессу? Его осенило, что старушка, должно быть, сошла с ума.

Акитада вздохнул с облегчением и поднялся по ступеням павильона.

Рибата указала на подушку рядом со своей спутницей.

– Пожалуйста, присаживайтесь, - сказала она, и её голос был таким же тёплым и звучным, как храмовый колокол. – Госпожа Сайшо – бабушка верховного стража. Мы с ней старые друзья.

Каким бы ни был её официальный статус, госпожа Сайшо пережила суровые годы раннего изгнания, чтобы снова жить в роскоши. Но что толку? Вблизи она выглядела невероятно хрупкой, увядшей и морщинистой. Теперь он увидел, что её кожа не была неестественно белой, но она выкрасила лицо свинцом. Накрашенные губы и покрытые копотью глаза пародировали былую красоту, а тяжёлые духи смешивались с кислым запахом старости и гниющих дёсен. И всё же она кокетливо посмотрела на Акитаду и моргнула ему глазами.

Испытывая всепоглощающую жалость, он низко поклонился и сказал:

– Рад видеть вашу светлость в хорошем настроении в этот прекрасный вечер.

– Действительно мило. Поэма, господин Ёриёси, - весело воскликнула она, размахивая веером с изящной грацией придворной дамы. – Напиши мне стихотворение о вечере, чтобы я могла ответить.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 7

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

УРОДЛИВЫЙ БУДДА

Акитада был рад предстоящей поездке. Масако слишком глубоко проникла в его сознание, и его раздирали чувства стыда и вины.

А ещё он перестал думать о своём задании, чтобы удовлетворить своё любопытство по поводу девушки и её отца. Пора было сделать то, для чего он пришёл, и вернуться домой к своей семье.

День в кабинете Ютаки начался неблагоприятно. Губернатор отправил шидзё записку с поручением, чтобы у него и Акитады была возможность обсудить предстоящую экспедицию.

– Я знаю, что вы хотите познакомиться с Кумо лично. Осава всегда заезжает в его поместье, чтобы просмотреть с ним налоговые ведомости и обсудить предстоящий урожай и производство на руднике. После этого вы отправитесь в Минато. У Осавы есть письмо от меня профессору Сакамото, это просто предлог, чтобы провести вас в его дом. Обратный путь должен провести вас через Тсукахару. Там поместье принца, и Тайра до сих пор живёт в нём. Окисада также имел много друзей среди буддистского духовенства в храме Конпонджи неподалеку. Храм – это районный сборщик налогов. Вы, вероятно, найдёте там монаха Шунсея. Если известие дошло до Кумо, он может сначала подойти к вам, но если нет, то вы, несомненно, найдёте способ поговорить с ним, – возможно, это было излишне оптимистично, но Акитада поблагодарил его и спросил:

– Не могли бы вы предоставить мне какой-нибудь подписанный документ на случай, если мне придётся отказаться от вашего инспектора Осавы?

Лицо Мутобе помрачнело.

– О, Боже. Ну конечно; естественно. Я должен был подумать об этом. Лучше пока ничего ему не говори, да? Осава действительно в порядке. Немного ленив, но он не женат и может ездить, когда мне нужно. Кроме того, он мой единственный инспектор и известен Кумо, Сакамото и остальным.

Он взял чернила, кисть и бумагу Ютаки и набросал короткое письмо, затем отдал его Акитаде, который прочитал его и кивнул. Мутобе вынул печать из рукава, смочил её красными чернилами и поставил рядом со своей подписью. Затем он передал сложенную записку Акитаде, который пытался спрятать её вместе с другими бумагами, когда сделал тревожное открытие.

Он снова был одет в свою одежду, так как синюю хлопчатобумажную мантию клерка уложил в седельную сумку. Когда он дотронулся до шеи, где ткань сложилась вдвое и пришита к жесткому воротнику, он почувствовал бумаги внутри, но шов, который он распорол, чтобы показать императорский документ Мутобе в день их встречи, зашит заново. Масако, должно быть, обнаружила незакреплённые швы, когда чистила его халат. Конечно, она нашла бумаги. Он почувствовал, как на лбу выступили капельки пота.

– Что случилось? – спросил губернатор, увидев его лицо.

– Ничего. Просто думаю, куда это положить, - сказал Акитада, показывая записку губернатора. Он быстро засунул её за пояс, когда приблизились шаги, и вошли Ютака с Осавой и одним из писцов, здоровяком по имени Гэндзо.

Они опустились на колени и поклонились, писец выглядел угрюмым и бросил на Акитаду взгляд, полный ненависти. Из двух, кого Ютака наказал за жестокое избиение, которое они ему нанесли, он был тем, кто продолжал питать к Акитаде сильную обиду.

– Ах да, Ютака, - сказал Мутобе. - Это тот человек, который тоже должен поехать?

– Да, ваше превосходительство. Его зовут Гэндзо, – Акитада был встревожен, но не мог возражать.

Губернатор продолжил:

– Я понимаю, что вам тяжело придётся без него и Такэцуны, но это продлится всего несколько дней, самое большее четыре. Они возьмут лошадей, чтобы ускориться. Я отправил в конюшни инструкции, чтобы они были готовы через два часа.

– Лошади? – ахнул Осава и тут же поклонился. – Прошу прощения, ваше превосходительство, но я не ожидал ... большая честь, конечно ... но обычно я путешествую пешком. Может, кресло-паланкин? Несомненно, хорошие носильщики могут двигаться так же быстро, как лошадь. И двое молодых людей могут бежать рядом.

У большого писца отвисла челюсть.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 6

ГЛАВА ШЕСТАЯ

МОТОК СКРУЧЕННОЙ ВЕРЁВКИ

Утром следующего дня губернатор нанёс неожиданный визит в архив. Он пришёл в сопровождении невысокого пухлого человека, который шёл короткими быстрыми шагами и бросил любопытный взгляд на кабинку Акитады. Губернатор прошёл мимо, не кивнув, и направился прямо к кабинке Ютаки. Шепот голосов ничего не сказал Акитаде, но через несколько минут Ютака, с застывшим на лицо неодобрением, сунул голову и сказал ему, что губернатор желает его видеть.

– Это, - сказал Мутобе, когда Акитада опустился на колени и поклонился, - это инспектор Осава. Он уезжает с инспекцией, и ты должен сопровождать его в качестве секретаря. Один из писцов Ютаки тоже поедет.

Акитада снова поклонился, подавляя веселье. Повышение от писца до секретаря? Мутобе должно быть действительно неудобно из-за его низкого статуса. Он также поклонился Осаве, который в ответ просто посмотрел на него. Одетый в коричневый халат и чёрную шапку, мужчина около сорока лет, выглядел как типичный провинциальный чиновник среднего звена. Такие люди рождались и обучались в своих провинциях, где они становились незаменимыми для губернаторов, зная местные условия. Здесь, на Садошиме, такой человек мог иметь отношения с оппозиционными фракциями, и Акитада решил не доверять ему.

Мутобе сказал Осаве:

– Возможно, тебе лучше сначала разобраться с делами Управления ценностей, прежде чем уезжать. Я напишу записку Ямаде, чтобы книги были готовы завтра утром.

Акитада прочистил горло.

– Да? - спросил Мутобе. – Есть проблемы?

– Нет, ваше превосходительство. Суперинтендант Ямада упомянул, чтобы я скопировал для него какие-то документы в свободное время. Поскольку я в долгу перед ним за жильё, могу ли я передать ему ваше сообщение и предложить свою помощь в подготовке отчётов для визита инспектора Осавы?

Мутобе на мгновение смутился, без сомнения задаваясь вопросом, какой возможный интерес может иметь Акитада в проверке Управления ценностей, но сказал он только:

– Хорошая идея. Почему бы тебе не пойти сейчас?

Акитада поклонился Мутобе и Осаве и направился сказать Ютаке, что губернатор отправил его к Ямаде.

– Ну, хорошо, - пробормотал шидзё, поджав губы. – Но это очень обидно. Сначала он отправляет тебя сюда, затем отсылает. Да. Очень обидно, – он покачал головой, вздохнул и склонился к работе.

Акитада нашёл Ямаду в небольшом саду за домом. Тот копал редис и складывал его в корзину, в которой уже была собрана капуста. Когда он увидел Акитаду, то выглядел смущённым.

– Ах, хм, - сказал он. – Уже вернулся? Ты застал меня за моим увлечением. Садоводство очень полезно для здоровья и для другого, – он указал на корзину. – На ужин. Хотелось бы, чтобы редиска была побольше, но, кажется, у меня не получилось. И гусеницы были в капусте. Ты случайно не знаешь о таких вещах?

У Акитады не было времени обсуждать садоводство. Он резко сказал:

– Боюсь, что нет. Губернатор послал меня сказать вам, что завтра Осава осмотрит книги Управления ценностей.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 5

ГЛАВА ПЯТАЯ

НЕОГРАНЁННЫЙ ДРАГОЦЕННЫЙ КАМЕНЬ

Утром у Акитады была лишь небольшая головная боль и несколько припухлостей и ссадин, которые достаточно хорошо скрывали его волосы. Он убедился в этом, всматриваясь в себя во дворе. К сожалению, его внешность была омрачена растрепанной бородой. Поскольку у него не было бритвы, он решил попробовать одолжить её у Ямады.

Отец и дочь как раз завтракали. Это снова была пшенная каша, на этот раз с небольшим количеством редиса. Для семьи со статусом Ямады это была плохая еда. Акитада украдкой поглядывал на хозяев. На Масако было то же шёлковое платье, не новое, потому что голубой цвет потускнел в складках, а тёмное платье Ямады имело заплатки на рукаве и воротнике. Могли ли они действительно быть столь ужасно бедными? Возможно, сыну в северной армии потребовались изрядные суммы. Многие молодые люди в армии играли в азартные игры.

Ямада вежливо осведомился о травмах Акитады и повторил историю о нападении заключённого на Ютаку.

Масако ничего не сказала, и, за исключением поклона и тихонько высказанной благодарности за её услуги накануне, Акитада избегал разговаривать с ней и смотреть на неё. Когда они закончили, он попросил взаймы бритву. Его просьба была встречена неловким молчанием, после чего Ямада сказал:

– Простите меня, но такие вещи давать заключённым запрещено.

– О, - сказал Акитада. – Конечно. В вашем доме я забываю, что я пленник. Он коснулся своей бороды с печальной улыбкой. – Мне не приятно общаться с вами в таком неопрятном виде, но, я полагаю, ничего другого не остаётся.

– Но, - быстро сказала Масако, - я могу побрить тебя. Я всегда брею отца.

– Нет, - воскликнул Акитада, быстро вставая, - я и не мечтал о таком одолжении молодой хозяйки.

– Что ж, - вставил её отец, - я полагаю, это необычно, но вряд ли мы можем ожидать, что будем жить по старым правилам, каждый из нас. Масако неплохо владеет бритвой. Вы можете полностью ей доверять.

– Конечно, я ей доверяю, - сказала Акитада, покраснев, - но ей, конечно, не пристало брить мою бороду. Возможно, слуга...

– У нас нет слуг, - практично сказала Масако. – Но если это тебя смущает, то я не настаиваю.

Это была тупиковая ситуация, которая, как и ожидалось, закончилась после заверений и извинений Акитады, когда он сидел на краю веранды, а она, подогнув колени, сидела рядом с ним и брила ему бороду. Ямада удалился в свою комнату, где погрузился в документы.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 4

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

МОНАХИНЯ

Пробуждение Акитады было намного приятнее, чем предыдущие. Он проснулся от птичьего щебета и яркого солнечного света за ставнями маленькой опрятной комнаты, удобно устроившись в мягкой постели и ощущая приятный запах еды.

На мгновение он представил себя дома, но тут же уродливый образ истощённого, измученного тела заключённого Джисея наложился на его фантазию. Он сел.

Там, где он накануне сбросил свой грязный халат, лежал аккуратно сложенный новый синий хлопчатобумажный халат и белая набедренная повязка.

Он с удивлением развернул одежду, потом стал искать свою. Она исчезла, и его охватил внезапный страх за свои документы. День за днём события доказывали, что его затея становится всё более безрассудной и невозможной. Ему пришло в голову, что его одежда может быть потеряна или украдена.

Быстро одевшись в новый халат, он отодвинул ставни. Снаружи был огород с редисом, капустой, луком и дынями, беспорядочно раскинутый во все направления. Солнце полностью взошло; он опаздывает на свои обязанности в архиве. Это озадачило его не меньше, чем новая одежда.

Кто-то должен был прийти за ним – какой-нибудь охранник с кнутом для ленивого пленника. Спустившись в сад, он огляделся. Не говоря уже об аппетитных запахах и грызущей пустоте в желудке. Он должен выяснить, что случилось с его одеждой, а затем бежать в архив, где Ютака, без сомнения, уже поднял тревогу.

Он быстро свернул за угол и в ужасе остановился перед частной семейной сценой. На маленькой веранде сидел лысеющий мужчина с отвисшими щеками и маленьким брюшком, без сомнения, его хозяин. Судя по покатым плечам и подавленному выражению лица, суперинтендант был в очень плохом настроении. Напротив него подогнув колени сидела Масако. Сегодня на ней было синее шёлковое платье, и её блестящие волосы были распущены. Отличие от девушки на тюремной кухне было поразительным. Она выглядела очаровательной и совершенно женственной, когда уговаривала отца отведать блюдо, которое она разложила в нескольких мисках на маленьком подносе.

Акитада попытался отойти, но скрежет гравия под его ногами заставил обоих одновременно повернуть головы.

Акитада поклонился, передумал и вместо этого стал на колени, склонив голову к земле.

– А, - сказал суперинтендант. – Это наш гость, дочь? Доброго утро, господин. Пожалуйста, присоединяйся к нам, – Акитада сел на пятки и с удивлением посмотрел на суперинтенданта, гадая, не нарушило ли его рассудок то, что тяготило его разум.

– Доброе утро, господин, - сказал он. – Пожалуйста, простите за вторжение. Я потерялся. Я не гость, только узник. Проспав, я шёл в архив, чтобы работать.

Теперь Масако очень любезно сказала:

– Пожалуйста, сначала съешьте кашу.

Он медленно встал, не понимая.

– Спасибо, но нет времени. Разрешите выразить благодарность за ваше гостеприимство и за то, что одолжили мне эту новую одежду.

Суперинтендант прочистил горло и посмотрел на дочь.

– Э-э, не говори об этом, - сказал он. – Пожалуйста, прими нашу еду такой, какая она есть. Это всего лишь пшенная каша и фрукты со сливового дерева на заднем дворе. Но моя дочь хорошо готовит и разбирается в мужчинах.

– Это было бы неправильно. Я заключённый, господин, - запротестовал Акитада и с подозрением подумал о своих потерянных документах.

Суперинтендант отмахнулся от возражений.

– Масако сказала, что у тебя хорошее прошлое. То, что привело тебя сюда, несомненно, было результатом неосторожного общения или даже, возможно, благородного поступка. Сейчас политически неспокойные времена, и многие хорошие люди лишены дома, должности, дохода и счастья, – он грустно кивнул дочери.

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 3

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

СВЕЧА НА ВЕТРУ

Губернатор был почти такого же роста, как и арестант, но возраст немного согнул его. Чёрная шапка не скрывала седину его волос, а официальная одежда – усталость на морщинистом лице. В свете свечей его глубоко запавшие глаза с тревогой рассматривали лицо осуждённого.

– Вы тот человек, которого послали ... Я имею в виду, вы тот человек, которого зовут Ёсимине Такэцуна?

Считая тон и манеру губернатора странными, заключённый осторожно сказал:

– Да.

– Мне сообщили о вашем приезде. Капитан вашего корабля принёс мне письмо от ... кого-то очень высокого ранга. Он сказал мне, что вы должны помочь мне в моих нынешних трудностях, – заключённый вздохнул.

– Можно мне письмо, пожалуйста? – спросил он.

Губернатор выудил из-за пояса сложенный лист и передал.

– Мой дорогой Сугавара, - серьёзно сказал он, - я не могу передать, как мне жаль видеть вас в таком состоянии.

Акитада, привыкший к роли заключенного Такэцуны, был зол. Он оглядел комнату, пустую, за исключением стола, высокой свечи, двух шёлковых подушек и четырёх больших лаковых сундуков, а затем прошёл, чтобы распахнуть одну панель раздвижных дверей наружу. Крошечный пейзаж из камней, гальки, фонарей и нескольких кустов был зажат между комнатой губернатора и высокой глухой стеной. Он было слишком маленьким, чтобы в нем можно было спрятаться. Он снова закрыл дверь и повернулся к губернатору.

– Вам следовало уничтожить его, - сказал он, взглянув на короткое письмо. – Пожалуйста, сделайте это сейчас, – он подождал, пока хозяин кабинета поднёс письмо к пламени свечи, пока оно не посерело, не сморщилось и не превратилось в пыль. – Наша встреча, - продолжил Акитада, - опасна. Но поскольку я здесь, и вам известно о моей цели, полагаю, вам лучше рассказать мне то, что вы знаете, – дотянувшись до воротника запачканной мантии, он нащупал шов. Через мгновение он вытащил тонко сложенный лист бумаги между слоями ткани и протянул его губернатору, который развернул его и быстро прочитал, прежде чем почтительно поднести его ко лбу.

С глубоким поклоном он вернул документ.

– Да, всё в порядке. Красная печать и печати личного кабинета Его Величества. Для меня большая честь. Как вы видели, в моём письме мне было поручено помочь вам в расследовании убийства Второго принца. Но мой сын… – он замолчал и отвернулся. Его тонкие руки, сложенные на груди, судорожно сжимались и разжимались.

Акитада сказал более мягко:

– Давайте сядем. 

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 2

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЗАКЛЮЧЁННЫЙ

Корабль находился в море два дня. Сбитый с курса внезапным сильным летним штормом, он затерялся в открытом океане вскоре после отбытия от побережья к югу от Этиго.

Заключённый находился в задней части корабля, освобожденный от цепей, которые стали не нужны, как только они покинули сушу, и больше не было риска побега. Он лежал на боку в течение многих дней, страдая от волнения и морской болезни.

Когда его приняли на борт, узника поместили под палубу, в крошечную чёрную дыру. Позже, когда они уже были в море, один из стражников снял кандалы и оставил масляную лампу, которая свисала с низкого потолка, давая слабый свет и создавая ужасный запах. В небольшом закутке было настолько жарко и задымлено, что стало трудно дышать.

Но настоящие страдания начались с бури. Он очнулся от беспокойного сна, когда корабль начал катиться и падать на фоне ужасающего шума. Снаружи на небольшой корабль обрушился глухой треск и рёв ветра и воды. Парус громко трещал на ветру, и моряки выкрикивали друг другу срочные приказы. Заключенного беспокоили скрипящие бревна, которые казались недостаточно прочными, чтобы выдержать комбинированный натиск ветра и воды. И он думал о своей семье.

От зловония масляной лампы, её резкого раскачивания взад и вперёд, дрожания тонких досок под ним его тошнило до тех пор, пока он уже не мог сдерживать спазмы живота. По натуре привередливый, он выполз из своей норы и поднялся по короткой бамбуковой лестнице на палубу. Никто не обращал на него внимания, и сначала он обрадовался ледяным брызгам воды, резким порывам ветра, пока качка и крен корабля не заставили его поскользнуться и упасть на борт, где его вырвало в чёрное море.

С этого момента рвота не утихала, она шла в ногу со штормом, стихала по мере того, как ветер немного утихал, но готовила следующий натиск. Он осознавал небольшую разницу между днём и ночью, хотя кромешная тьма, которая, должно быть, была первой ночью, уступила место плотному тёмно-серому миру, в котором вода и небо мало чем различались между собой. Именно тогда его осенило, что они заблудились. Целыми днями он ничего не ел и не пил, и не чувствовал никакого желания к ним, и со временем он стал слишком слабым и вялым, чтобы приподняться достаточно, чтобы вывести желчь из своего желудка, наклоняясь через борт.

Итак, теперь он лежал в своей собственной грязи, только наполовину в сознании и промокший до нитки.

Корабль всё ещё парил и качался, ветер всё ещё завывал, по палубе хлестали брызги, но в атмосфере произошли небольшие изменения. Бешеная качка прекратилась, и стало почти тихо. Где-то кто-то молился Амиде, благодаря за то, что его пощадили.

У узника не было ни сил, ни желания благодарить. Его путешествие на остров изгнанников уже оказалось ужасным, превосходящим его самые смелые представления, и он не ждал, что то, что его ждёт впереди, будет намного проще.

Однако море и погода успокоились, капитан изменил курс, и резкий ветер унёс их, наконец, к месту назначения. Ранним утром следующего дня раздался звонок из дозора, когда заключенный жадно пил воду из фляжки, которую предложил один из охранников. Её забрали быстро, слишком быстро, потому что никогда ещё вода не была такой вкусной. На западе была земля, и все моряки и стража бросились к этой стороне лодки, заставив её наклониться, за что капитан проклял их. Заключённый поднялся и, ничего не видя, вгляделся в жемчужный рассвет. Внизу зелёное море скользило мимо, как полупрозрачная паутинка в женском шлейфе, и он наклонился, чтобы окунуть в него руку и рукав и умыть лицо и бороду.

Ещё до полудня они направились в залив Соват и пересекли прозрачные воды под ясным летним небом к зелёному берегу, усеянному небольшими коричневыми крышами, собравшимися вокруг храма. Немного выше низменного побережья над городом возвышалось более крупное строение с широкими крышами. Это был Мано, провинциальная столица Садошимы.

Получив небольшое количество пшенной кашицы, чтобы дать ему достаточно сил стоять и ходить, заключённый был на ногах, но переход на гребную лодку и выход на твёрдую землю оказался позорным делом, отмеченным несколькими падениями и пьяным шатанием. На берегу ждала своего рода приёмная комиссия. Шесть грубовато выглядевших стражников с цепями, обмотанными на талии, и кнутами в руках, стояли позади старшего в красном мундире и его официальной чёрной шапке. Невысокий, приземистый, остролицый мужчина лет сорока с короткими усами и кривыми ногами получил бумаги, которые ему передал капитан, и просмотрел их.

Он осмотрел покачивающегося пленника с ног до головы, прежде чем сказать:

– Он выглядит отвратительно. Он болен?

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4») Глава 1

ГЛАВА ПЕРВАЯ

ПОСЕТИТЕЛИ

На исходе летнего дня в суд провинции Этиго прибыли да высокопоставленных чиновника из столицы.

Когда Сэймэй принёс эту новость, Акитада сидел на покосившейся веранде во дворе своего дома. Он играл на флейте, в то время как его молодая жена занималась своим маленьким сыном на небольшом участке между жилыми помещениями и ветхими сараями и конюшнями, составлявшими официальный административный центр провинции. Это был не элегантный двор с камнями, фонарями, подстриженными деревьями и гравийными дорожками, а всего лишь небольшой квадратик земли с несколькими сорняками, росшими по углам сломанного забора и под верандой. Этим днём они были вполне счастливы. Тамако подняла ребенка высоко к прозрачному летнему небу и смеялась над его довольным видом. И Акитада улыбался, ведь он практиковал «Капли росы на осенних травах». Но он почувствовал укол вины, когда рукава жены соскользнули к локтю, и он заметил, насколько тонкими стали её руки. Ему не следовало привозить её сюда, в это негостеприимное место, где дождь и снег хлестали в их комнаты, а зимы были такими же холодными, как и их приём. Но она приехала, полная энтузиазма, бросив свою старую жизнь, чтобы быть хорошей и верной женой трудолюбивого правительственного чиновника.

Иногда ему хотелось, чтобы Тамако была немного менее правильной в своих обязанностях. До рождения сына между ними была близость. В их ночи вместе она начала открываться ему, чтобы делиться своими тайными мыслями после того, как делилась своим телом. Поскольку он был очень сильно влюблен в эту стройную, умную женщину, он хотел, чтобы она была для него больше, чем послушной женой и матерью его детей. Он очень любил своего сына, но завидовал тому вниманию, которое она ему уделяла. Казалось, что сейчас у неё осталось мало времени на мужа, что вся её любовь и преданность были отданы ребёнку. Но эти чувства он держал при себе.

Когда старый Сэймэй вышел на веранду со своими новостями, Акитада отложил флейту и с сожалением посмотрел на свою молодую семью.

– Посланники из Хэйан-кё? – спросил он, глядя на худого седого мужчину, который был для них слугой, секретарем, целителем и учителем. – У меня заканчиваются причины, по которым мы не можем увеличивать налоги на рис и барщину одновременно. Можно подумать, что они не знают, что люди нужны для обработки полей, если будет урожай, – Сэймэй выглядел загадочным. – Не в этот раз, господин. Это действительно важные посетители.

Лицо Тамако просияло.

– Важные посетители? – прижав младенца к груди, она присоединилась к ним. – В самом деле? Из столицы? О, должно быть, наконец-то хорошие новости.

– Ну, а кто они? – спросил Акитада, вставая на ноги и убирая складки со своих, порядком изношенных, шёлковых штанов.

– Они не назвали мне своих имен, господин. Надеюсь, это хорошие новости. Прошло шесть месяцев с тех пор, как вы закончили свой срок службы. Ужасная зима, особенно для госпожи.

– Всё было не так уж плохо, - быстро сказала Тамако, но она обняла ребёнка немного крепче и посмотрела на сломанные ставни их дома.

Им всем было ужасно тяжело. Акитада боялся за жизнь своей молодой жены из-за того, что она была беременна, и за жизнь Сэймэя, потому что он был стар. То, что начиналось как временное задание по юридическим вопросам и оформлению документов для отсутствующего губернатора, быстро превратилось в кошмар. Акитада был лишь младшим клерком в министерстве юстиции, когда его упорная погоня за убийцей привлекла внимание серьёзных начальников. Когда его имя было предложено для работы в провинции Этиго, Акитада был польщён и взволнован полученным назначением. Он взял свою молодую беременную жену в эту снежную страну, рассчитывая проработать несколько месяцев, а затем вернуться в столицу и получить повышение по службе.

Но они провели здесь долгую и суровую зиму, борясь с климатом и враждой против имперской власти без поддержки Хэйан-кё, и теперь о них явно забыли.

Не за горами была ещё одна зима, хотя Акитада написал много писем с просьбой о замене и зарплате, так как они к тому времени также были почти нищими.

«Возможно, - подумал он с надеждой, - мои письма дали результат, и они наконец навсегда покинут это богом забытое место».

И.Дж. Паркер - «Остров изгнанников» («Акитада Суговара-4»)

И. Дж. Паркер

«Остров Изгнанников» («Акитада Суговара-4»)

Рецензия на книгу «Остров Изгнанников» в New York Times (Мэрилин Стасио): 

 Трудно представить себе более интересного знакомства с экзотическим миром Императорской Японии, чем величественные исторические романы Эй Джей Паркер. Созданные вокруг образа провинциального сыщика 11-го века по имени Сугавара Акитада, загадки пропитаны подробностями социальной среды, в которой разворачивается каждое расследование. В «Острове изгнанников»  Акитада под прикрытием направляется на остров Садо, известное место ссылки неугодных императору сановников и преступников, которые направляются на местные серебряные рудники. Ему требуется время, чтобы выяснить, кто отравил ссыльного самого высокого ранга в колонии - сводного брата императора, замышлявшего заговор, и устроил так, чтобы  по обвинению в этом преступлении был арестован сын местного губернатора. Но, переодевшись осуждённым убийцей, Акитада быстро осознает ценность жизни человека в месте, где «человек - не что иное, как свеча на ветру».

ПРОЛОГ

Оранжевое солнце скрылось за вершиной горного хребта, и постепенно в саду сгустились сумерки. На берегу озера из тростника осторожно вышел журавль и замер, его маленький чёрный глаз смотрел на пятерых людей, собравшихся в беседке на берегу озера. Яркое красное пятно на его голове и элегантное чёрно-белое оперение были хорошо видны, несмотря на белый туман, который начинал подниматься с темнеющей поверхности воды. К вечеру на острове Садо заметно похолодало.

Голодный журавль хотел перекусить, прежде чем отправиться на ночевку. У людей в беседке было много еды и вина, их разговоры затянулись до темна.

Сделав два медленных, взвешенных шага, журавль стал изучать дно озера.

Профессор Сакамото и четверо его гостей лениво наблюдали за птицей. Профессор ушёл из имперского университета в столице и поселился здесь, чтобы написать историю острова и о его знаменитых изгнанниках. В этот вечер его почетным гостем был принц Окисада, сводный брат нынешнего императора и дядя будущего императора. Второй принц, немощный мужчина лет сорока, был самым выдающимся политическим изгнанником острова.

Взяв кубок с вином, принц перевёл взгляд с журавля на вершину горы. Позолоченная последним лучом солнца, она выглядел так, как будто между землей и небом проведена линия из чистого золота. Он быстро выпил и пробормотал:

– Пора. Уже почти ничего не видно, – его тон и выражение лица были наполнены глубокими эмоциями, но говорил он немного невнятно. Скривившись, он прижал руку к животу. – Что ты положил в тушеные креветки, Тошито? – спросил он молодого человека слева от него.

– Ничего, ваше высочество. Женщина берёт только креветки, немного водорослей и зелень. Мне сказали, что это ваше любимое блюдо, – Мутобе Тошито выглядел раздражённым. Он был сыном губернатора и сегодня заменял отца.

Профессор миролюбиво сказал:

– У них восхитетельный аромат, Тошито. Я уверен, что Его Высочеству понравилось местное блюдо. Какой интересный презент. Мы все были рады видеть, как он ест с несвойственным ему хорошим аппетитом.

– С моим аппетитом все в порядке, Сакамото, - раздражённо сказал Второй Принц и рыгнул.

– Ваше Высочество плохо себя чувствует? – другой пожилой мужчина справа от принца заботливо прикоснулся к его руке. Тайра Такамото был наставником принца и теперь разделял его ссылку.

Второй принц стряхнул руку Тайры, его лицо было белым и осунувшимся. Он продолжал массировать живот.

– Шунсей, - ворчливо пробормотал он красивому молодому монаху, молча сидевшему напротив него, - подойди ближе и помассируй мне шею. Ты единственный, кто доставляет мне удовольствие в эти дни. Ты останешься на ночь?

Молодой монах покраснел и глубоко поклонился.

– Сегодня вечером меня ждут в храме, Ваше Высочество, - виновато сказал он. Его голос был мягким, а глаза влажными от обожания. Он подошёл и встал на колени позади принца.

Второй принц заёрзал.

– Неважно! Иди, если ты предпочитаешь их компанию. Моя комната готова, Сакамото? – профессор поднялся на ноги.

– Я немедленно позабочусь об этом, ваше высочество.

Лорд Тайра осушил чашу и тоже встал.

– Я позабочусь о том, чтобы у Его Высочества было всё, что ему нужно. Всем спокойной ночи, – двое пожилых мужчин пошли к дому. Через мгновение красивый монах поклонился и последовал за ними.

С принцем остался только молодой Тошито. Он с отвращением смотрел вслед Шунсею.

– Ты не одобряешь моего любовника? – с трудом сказал Второй принц.

Молодой человек покраснел.

– Я ... Прошу прощения, ваше высочество?

– Даже не притворяйся. Я знаю, что ты, как и губернатор, не одобряешь мои вкусы так же, как и мою политику. Для меня это не имеет большого значения. Наконец-то мы победим тиранию незаконного режима.

Сын губернатора напрягся и беспокойно сказал:

– Я должен напомнить Вам, Ваше Высочество, что Вас отправили сюда в качестве пленника. Маловероятно, что Вы покинете остров, тем более, если Вы заявите об измене. И я боюсь, что мне придётся доложить Ваши слова моему отцу, который, в свою очередь, доложит их императору, – Второй принц не ответил. Он повернулся, чтобы посмотреть вслед остальным, которые почти дошли до дома. Вдруг он застонал и наклонился вперёд, схватившись обеими руками за живот.

Тошито вскочил на ноги.

– Что с Вами? Вы больны?

– Помоги мне, пожалуйста! – голос принца напоминал крик агонии.

По его лицу струился пот. Он судорожно потянулся к горлу, пытаясь выдавить слова:

– Ослабьте мне воротник! Я не могу дышать, – молодой человек подошел и наклонился, чтобы потянуть принца за воротник, но парчовое одеяние плотно облегало шею, и ему пришлось использовать обе руки. К его ужасу, принц снова закричал.

Его руки бешено тряслись, нанося слабые удары по лицу и груди Тошито.

На берегу озера испуганный журавль поднял голову от первого крика. Теперь он расправил свои огромные крылья и улетел, хлопая рыбой в своем длинном клюве.

Остальные побежали обратно в павильон.

Молодой Мутобе всё ещё пытался сдержать дико дергающегося принца.

– Успокойтесь, Ваше Высочество, - выдохнул он, а затем крикнул Шунсею: - Беги за доктором! – но было слишком поздно. Принц сначала застыл, а затем обмяк в руках Тошито и тяжёло прижался к нему. Он опустил тело на землю.

Шунсей упал на колени рядом с принцем и запричитал:

– Возлюбленный, не оставляй меня…

Запыхавшийся князь Тайра с искажённым лицом так сильно ударил сына губернатора в грудь, что юноша отлетел назад и упал на перила беседки.

Профессор опустился на колени, чтобы проверить дыхание принца.

– Он мёртв, - сказал он.

– Убийца! – Тайра ткнул дрожащим пальцем в Тошито, который лежал там, где он упал, ошеломлённый от удивления. - Ты со своим отцом сделал это. Ты думал, мы не услышим его крик о помощи? Мы все видели, как ты его задушил. Ты убил сына небес. Даже нынешнее правительство не поддержит такое святотатство, – в оглушительной тишине, последовавшей за словами Тайры, первая лягушка прохрипела в тростниках темнеющего озера.

ГЛАВЫ:

1   2   3   4   5   6    7    8    9    10    11    12   13    14    15    16    17    18    19    20    21     ЭПИЛОГ