ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
МАЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОК
Когда Тора и Черепаха вернулись в жилище его сестры, они обнаружили несколько возбужденных детей, с тревогой ожидающих у двери. Судя по всему, они с нетерпением ждали возможности разделить остатки ужина, за который заплатил щедрый постоялец.
После супа с лапшой Тора был не очень голоден, но не хотел показаться недовольным стараниями сестры Черепахи, которую звали Оёси, и попросил всю семью присоединиться к нему. Мгновенно появилось удивительное количество детей. Все они сели на рваные и запачканные циновки в главной комнате, дети в своих весёлых разноцветных лохмотьях разместились по обе стороны от матери, три девочки по одну сторону, пять мальчиков по другую. Сначала она подала Торе и своему брату дымящиеся тарелки с рисом, покрытым овощами и кусками рыбы. Комнату наполнил аппетитный запах. Тора пробовал, а дети пристально наблюдали за ним, облизывая губы. Еда была довольно вкусной, и он сказал об этом, приглашая остальных присоединиться к ним. К его неудовольствию, сестра Черепахи обслуживала только маленьких мальчиков. Ей самой и девочкам пришлось ждать, пока мужчины насытятся.
Тем не менее, это было весёлое застолье: Черепаха болтал, а дети хихикали. Но когда Черепаха упомянул их стычку с Вадой ранее в тот же день, его сестра внезапно разразилась такой злобной руганью, что даже он уставился на неё.
– Что у тебя с ним произошло? – спросил он, когда иссёк её поток ругательств.
– Не у меня, дурак. У Маленького цветка. Я узнала, что она чуть не умерла на улице. Я привела её сюда сегодня утром.
Глаза Черепахи вылезли из орбит.
– Амида. Опять! И прямо сейчас. Я должен был догадаться, что произойдёт что-то подобное, когда эта ворона каркнула на меня.
– Что за маленький цветок? – спросил Тора.
– Это шлюха, о которой я вам говорил, - сказал Черепаха с извиняющимся видом. – Девушка Вады. Её так называют, потому что она очень маленькая и красивая. Такие ему нравятся.
– Поэтому теперь она не очень хорошо себя чувствует, - оборвала его сестра. – Вот же ублюдок!
– Чёрт, - сказал Черепаха. – Я не знал. Но если она в постели, может быть, у него есть ещё кто-нибудь. Я могу узнать.
– Ещё глупее её, - пробормотала его сестра, наполняя миску мальчика, пока три маленькие девочки жадно наблюдали за ней. Только ребёнок, привязанный к спине матери, не интересовался едой и смотрел немигающими глазами на Тору через плечо матери. Интересно, где отец детей? Ухаживая за сыновьями, Оёси строго посмотрела на брата.
– Держись подальше, Таймай. Для него тебя убить, всё равно, что шлёпнуть муху.
– Могу я поговорить с Маленьким Цветочком? – спросил Тора, подталкивая свою наполовину заполненную миску девочкам.
Их мать выхватила её и поделила содержимое между мальчиками. Мужчины в её доме были на первом месте. Восстановив священный порядок, она улыбнулась Торе, показав все свои зубы, и сказала:
– Такому солидному офицеру, как вы, не нужен жалкий цветочек. Позвольте организовать вам настоящую красотку на ночь, господин Тора. Всего пятьдесят мон, и вы почувствуете, что попали в рай.
Её ласковый тон был знаком. Тора слышал подобные предложения раньше и не слишком удивился, что сестра Черепахи занималась сводничеством. Люди шли на всё, чтобы прокормить большую семью. Он ухмыльнулся.
– Но мне они нравятся маленькие и в синяках, - поддразнил он.
Её улыбка исчезла. Она начала собирать остатки еды для себя и голодных девочек, но теперь остановилась, чтобы с сомнением взглянуть на Тору.
– Ну, ей нужны деньги, но ... вы же не собираетесь её бить? Потому что, говорю вам, я такого не допущу. Больше она не выдержит.
Тора вспыхнул до корней волос.
– Нет. Я же пошутил. Я не бью женщин. Я просто хочу с ней поговорить, вот и всё.
– Просто поговорить? Хм, - пробормотала она, хмуро глядя на него. – Хорошо, я пойду и спрошу её, – она оставила девочек со слезами на глазах наблюдать, как один из мальчиков доедает несколько сочных кусочков рыбы.
Когда через мгновение их мать вернулась, Тора настоял на том, чтобы она позволила девочкам поесть сейчас, и наблюдал, как они напали на еду, словно маленькие дикари. Затем он последовал за ней в конец жилища.
Эта часть здания выглядела хуже, чем комната Торы. Стены наклонены под странным углом, вода просачивалась и окрашивала их в чёрный цвет, а двери не закрывались должным образом или отсутствовали полностью. Кое-где целые доски исчезли, их использовали в других местах. Он заглянул в пустые комнаты, каждая не более чем крохотная кабинка, едва достаточная для того, чтобы два человека могли лечь вместе, и прошёл мимо других, недостаточно прикрытых рваными одеялами, подвешенными над дверным проёмом, где он услышал ворчание и визги любовных ласк. Оёси открыла последнюю дверь и сказал кому-то внутри:
– Вот он, дорогая. Имей в виду, он не станет бить.
Тора нырнул в тёмное пространство. В тусклом мерцании масляной лампы хозяйки он разглядел в углу съёжившуюся фигуру.
– Нам понадобится свеча, - сказал он.
– У меня нет свечей, господин Тора. Они слишком дорогие, - грустно сказала хозяйка. – Я могу оставить свою лампу, но, пожалуйста, верните её. Масло тоже дорогое.
Она закрыла за ним дверь.
Масло также воняло и дымилось. Он присел на пол рядом с девушкой, и они посмотрели друг на друга в прерывистом свете. Тора сначала подумал, что это маленькая девочка десяти или одиннадцати лет. Маленький Цветочек была крошечной и с тонкими костями, и, возможно, когда-то она была хорошенькой, но теперь она выглядела больной и недовольной; её глаза были окружены тёмными кругами, губы сжаты, а тонкие щёки неестественно покраснели. Она кивнула ему и трепетно улыбнулась.
Он не увидел на ней явных синяков и сказал:
– Мне сказали, что один из твоих клиентов сильно тебя обидел. Это так? – затем она немного задрожала и кивнула.
– Я не могу лечь на спину, но могу быть сверху, если господин захочет. Или я могла бы встать на колени и… – её мягкий и девичий голос задыхался от отчаянного желания угодить.
– Не надо, – быстро перебил её Тора. – Я пришёл не для этого.
– Ой. - её лицо сникло. – Я думала ...
Тора вытащил из-за пояса пригоршню меди.
– Я, конечно, заплачу за твоё время. Сколько ты получаешь от клиента?
Худенькое лицо засветилось, и он подумал, что у неё очень красивые, мягкие глаза.
– Спасибо, господин, - сказала она детским голосом. – Десять медных монет - это не слишком много?
– Не за что. – Тора отсчитал пятнадцать мон и подтолкнул их к ней.
Денег она не коснулась.
– Меня зовут Маленький Цветочек. У господина есть имя?
– Тора.
Она снова улыбнулась, и Тора был рад, что Вада не коснулся её лица.
– Что мне делать для вас, господин Тора?
– Расскажи мне о Ваде.
Её глаза расширились. Она покачала головой и подтолкнула пятнадцать медников к нему.
– Нет. Он убьёт меня, если узнает.
Тора вернул деньги.
– Он не узнает. Могу я посмотреть, что он с тобой сделал?
Она колебалась. Румянец на её щеках перешёл на уши и шею. Это сделало её красивее и здоровее. Она неуклюже поднялась на ноги, опершись рукой о стену.
Тора увидел, что на ней мятое платье из конопли, выкрашенное в бело-голубой узор из цветов. Вокруг её тоненькой талии был обёрнут пояс в коричневую и чёрную полоску. Он был завязан свободно, и когда она развязала узел, он упал на пол, и платье распахнулось.
Под ним она была обнажена и, за исключением маленькой высокой груди, её фигура полностью напоминала детскую, так как она сбрила все волосы на теле. Тору неприятно передёрнуло. Ему было стыдно за то, что он пялился.
Медленно повернувшись, она позволила платью упасть с плеч.
Торе стало плохо. Выругавшись, он поднялся на ноги и поднял масляную лампу, чтобы посмотреть на её спину и ягодицы. Кровь высохла, но рубцы, а их было много, пересекающие друг друга от затылка до задней части колен, выглядели опухшими и воспалёнными. Он с трудом мог представить себе боль, которую ей приходилось терпеть при каждом движении. И она всё равно предложила ему свои услуги.
Он взял её платье и снова очень нежно накинул ей на плечи.
– Тебя осмотрел доктор? – она покачала головой.
Он открыл дверь и позвал хозяйку. Она бегом примчалась, волоча за собой двух малышей.
– Что случилось? – с тревогой спросила она.
– Пошлите за доктором, - рявкнул Тора. – Я заплачу за это.
Затем он захлопнул дверь перед её носом и снова повернулся к Маленькому Цветку.
Она завязывала пояс. Её голова была опущена, но он видел, как по её лицу текут слёзы.
– Мне очень жаль, - сказал он. – Позволь мне помочь тебе лечь.
Она осторожно устроилась на полу и смахнула слёзы, слегка улыбнувшись Торе.
– Со мной всё будет хорошо, - пробормотала она. - Это пройдёт.
Он смотрел на неё в бессильном гневе. Знакомство с кварталами удовольствий столицы научило его, что есть мужчины, которые получают удовольствие от секса только тогда, когда они могут причинить боль своему партнеру. Но это? Он резко спросил:
– А в следующий раз? Ты позволишь ему забить тебя до смерти?
Она слегка вздрогнула от его тона.
– Возможно, он больше не захочет меня.
Тора оценивающе окинул её взглядом. Ему самому нравились страстные женщины в теле. Но такой человек, как этот ублюдок Вада, вероятно, получал удовольствие от жестокого обращения с детьми, и она выглядела более детской, чем когда-либо, съеживаясь и вытирая слёзы тыльной стороной ладони.
– Что, если он это сделает?
Она отвернулась.
– Жизнь тяжела. Это моя карма, всё от того, что в прошлой жизни я совершала плохие поступки.
Он яростно возразил:
– Нет. Всё от того, что Вада коварный, и я заставлю его ответить за это.
Она испуганно посмотрела на него, затем наклонилась и положила небольшую, немного испачканную руку ему на плечо.
– Вы очень любезны, господин Тора, - мягко сказала она, - но, пожалуйста, не подходите к господину Ваде. Вы моложе, сильнее и намного красивее, но он вас убьёт.
Тора засмеялся так, что запрокинул голову.
– Что? Этот плюгавый коротышка? Послушай, Маленький Цветочек, ты плохо меня знаешь. Если бы он не был таким отталкивающим, я бы его пережевал и выплюнул.
Она снова начала плакать, прикрывая лицо и раскачиваясь взад и вперёд.
– Что случилось? Тебе не нравится, что я сказал?
– Ой, - сказала она приглушённым голосом, - вы его не знаете.
– Ну, поэтому я здесь и нахожусь. Я надеялся, что ты расскажешь мне о нём. Видишь ли, мне нужна информация про этого ублюдка. Я думаю, он что-то знает о том, кого мне надо найти.
Услышав это, она подняла глаза. Тень пробежала по её лицу.
– Она что ... как и я?
Он покачал головой.
– Нет. Это ... мужчина. Он приехал сюда около месяца назад как заключённый и исчез.
Она просияла, но покачала головой.
– Тогда он мёртв. Или в шахтах, что одно и то же.
Тора сжал кулаки.
– Я должен убедиться.
– Это твой отец или брат?
– Нет. Я не могу тебе сказать. Просто расскажи мне о Ваде. Всё, что ты знаешь. Его привычки, места, куда он ходит после наступления темноты, где он ест, кто его друзья.
Она фыркнула.
– Он начальник стражников. У таких нет друзей. Его стражники хуже преступников. Их все боятся. Те, кто жалуются, умирают через день. Так что никто никогда не жалуется.
Черепаха говорил то же самое.
– А всегда ли так было?
Она нахмурилась.
– Сейчас стало хуже. В любом случае, у господина Вады нет друзей, если не считать стражников, а большинство из них его тоже ненавидят. Кушает в лучших местах бесплатно, хозяева не смеют потребовать плату. Я ничего не знаю о его привычках, кроме того, что он делает с такими, как я.
– У него есть другие женщины?
– Иногда. Но я ему больше всего нравлюсь, – она сказала это почти с гордостью в голосе.
– Где ты была, когда он сделал это с тобой?
– В «Золотом Фениксе». Он велел мне прийти туда. Это ресторан рядом с гаванью. Сзади есть небольшой домик для частных вечеринок. Он ходит туда, чтобы другие гости не слышали криков девочек.
За дверью послышались тяжёлые, волочащиеся шаги, и кто-то громко рыгнул. Потом дверь отодвинулась, и заглянул толстый, лысый старик, принесший с собой кислые пары дешевого вина.
– Чего тебе надо? – рявкнул Тора.
– Я – доктор, - проворчал старик и втиснулся внутрь. Он поставил аптечку на пол и вытер пот с покрасневшего лица и лысой головы рукавом. Его халат был тёмным, как у врача, но настолько грязным, что трудно было угадать его первоначальный цвет. Сделав пару неуверенных шагов, он тяжело сел перед Маленьким Цветочком. Маленькую комнату заполнили прогорклые винные пары. Тора закрыл дверь и встал у стены. Казалось, тело мужчины заполняет всё пространство.
– А, - сказал доктор девушке, - это опять ты? Та же проблема?
Она кивнула.
– Да, доктор Огата.
– Тогда посмотрим.
Она поднялась на ноги и повторила процесс раздевания, повернувшись исполосованной спиной к Огате. Он беззвучно свистнул.
– Девушка, - сказал он, - ты не переживёшь следующего раза. Я предлагал тебе жить у меня.
На этом Тора потерял терпение.
– Старый грязный развратник, - прорычал он. – А выдаёшь себя за целителя.
А потом ты хочешь уложить бедную девушку в свою постель, прежде чем ты хоть раз уговоришь её. Убирайся отсюда. Я пошлю за настоящим доктором.
Маленький Цветочек протестующе закричала, но доктор просто повернулся и уставился на Тору. Он усмехнулся.
– Ну-ну, девочка, это уже лучше. Красивый парень и внимательный. Не то животное, с которым ты общалась. Послушай моего совета и держись этого.
Тора впился взглядом в толстяка, а Маленький Цветочек покраснела и отвела лицо. Она накинула на себя платье и пробормотала:
– Ему просто нужна информация. Ничего больше.
– Хм, – Огата переводил взгляд с неё на Тору, почесал лысину и усмехнулся Торе. – Сядьте, молодой человек, или выйдите на улицу. Вы заставляете меня нервничать, нависая надо мной, как гора. Что касается гонорара, то вы можете заплатить мне пять медных монет или две фляги вина, как вам удобнее. Тебе не нужен другой доктор. Он ничего не знает о том, как должны жить эти девушки, и может доставить ей неприятности, – повернувшись к Маленькому цветку, он сказал: - Хорошо. Ты знаешь что мне надо сделать. Ложись. На этот раз будет больно, но ты слишком долго ждала, и я должен очистить часть яда.
– Какой яд? – подозрительно спросил Тора, когда Маленький Цветочек расстелила свою мантию и растянулась на ней. – Этот ублюдок натёр ей спину ядом после того, как забил её до полусмерти?
– Нет нет, – Огата внимательно всматривался в рубцы, время от времени прижимая их пальцами. – Пиявки, - пробормотал он. – Это то, что нам нужно. Ну, у меня их нет, но я сделаю всё, что в моих силах, – он повернулся к Торе. – Ты ничего не знаешь? Миазмы – это все вокруг нас, в воздухе, на земле, в нашей одежде, они просто ждут, чтобы войти в наши тела. Мёртвые гниют из-за окружающих нас ядовитых миазмов. Иногда даже живые гниют, если яд попадает в их раны. Миазмы – вот почему боги предостерегают от прикосновения к мёртвым и требуют, чтобы мы очистили руки и рот перед тем, как обращаться к ним в молитве. В её случае они проникли в некоторые порезы и отравили их. Пиявки высасывают яд, но есть и другие методы. Иди принеси тёплой воды и два-три яйца.
Кожа Торы за чесалась. Он нервно отступил. Миазмы? Яйца?
Боясь показать ещё большее невежество, Тора не стал спрашивать. Он нашёл хозяйку и передал указания врача, а затем с беспокойством спросил:
– Ты уверена, что этот мужик понимает, что делает? Он пьян и выглядит грязно, не считая того, что он сам старый и не слишком здоровый.
К его удивлению, Оёси укоризненно посмотрела на него и сказала:
– Здесь люди судят о докторе по тому, что он делает, а не по тому, как он выглядит. Может, он и не выглядит так, как нужно, но он спас множество бедных девушек и мужчин. Часто он ничего не берёт с них. Кроме того, он коронер, а значит, умный. Правительство платит ему зарплату за это и за лечение заключённых. Может быть, если бы люди видели то, что он видит каждый день, они бы тоже хотели выпить, – она оставила его стоять в коридоре и пошла за водой и яйцами, всё ещё бормоча себе под нос.
Тора был поражён её вспышкой, но ещё больше удивился тому, что толстый пьяница оказался судебным медиком. И он ухаживал за больными заключенными. Забыв о ядовитых миазмах, Тора развернулся и нырнул обратно в маленькую комнату так внезапно, что врезался в оттопыренную задницу Огаты. Врач стоял, склонившись над своей аптечкой, и упал вперёд, заставив Маленький цветочек вскрикнуть.
– Извини, - воскликнул Тора. – Я не причинил тебе вреда, не так ли?
– Нет. Пожалуйста, не волнуйтесь, - сказала Маленький Цветочек с обожанием глядя на него. – Вы очень добры и щедры, господин Тора.
– Говори за себя, девочка, – заметив выражение её лица, сказал Огата, который выпрямился, потирая себе зад. Он повернулся, чтобы посмотреть на Тору. – Солдат, да? Не отсюда, сынок?
Тора, недавно получивший звание лейтенанта, счёл, что это несколько унизительно слышать от пьяного шарлатана, но в сложившихся обстоятельствах подавил свою гордость и сказал:
– Нет. По временному заданию из Этиго.
– Этиго, а? Давно здесь?
– Я приехал сегодня.
– В самом деле? Надолго?
Если бы не тот факт, что у Торы были свои вопросы к врачу, он бы не стал отвечать, но так только сказал:
– На столько, на сколько потребуется. Скажите мне что-нибудь, пожалуйста. Как вы можете позволить такому животному, как этот Вада, терроризировать порядочных граждан? Там, откуда я, есть законы, защищающие людей от плохих чиновников.
Врач фыркнул.
– Так говорят. И некоторые умерли, доказывая это. Вы не можете винить остальных из нас в том, что мы отложили эксперимент ещё ненадолго.
Вошла Оёси с ведром воды и двумя яйцами в маленькой миске.
– Извините, - сказала она, переводя дыхание. – Пришлось бежать через улицу за яйцами. Они стоят медяк за штуку.
Тора выудил монеты из-за своего пояса и заплатил ей. Он подумал, заплатил ли он за закуску доктору, но Огата взял яйца и сел рядом с Маленьким Цветочком. Тора и хозяйка наблюдали, как он осторожно промывал порванную кожу, иногда сжимая опухшие участки, в то время как Маленький Цветочек прикусывала рукав своего платья, чтобы не заплакать. Убедившись, что избавился от большей части яда, он разбил яйца и промокнул раны яичным белком.
– Лежи спокойно и дай высохнуть, - сказал он девушке.
– Для чего эти яйца? – поинтересовался Тора.
– Они извлекают яд.
Они сидели и ждали. Тора внимательно посмотрел на Огату и, наконец, сказал:
– Я слышал, вы коронер.
Огата кивнул.
– Полагаю, вы знаете всё об убитом принце?
Огата слегка повернулся, чтобы посмотреть на него.
– Это как-то связано с вашим делом в Садошиме? – ответил он вопросом на вопрос.
Тора сказал:
– Нет. Мне стало просто любопытно.
– Я не видел тела. Это сделал собственный врач принца. Спроси его.
– Что случилось на слушании?
Огата склонил голову.
– Уверены, что официально вас это не интересует?
Тора покраснел.
– Я сегодня ходил к губернатору. Он упомянул, что его сын сбежал.
Огата кивнул.
– Да. Самое умное, что он мог сделать. Взял с собой свою девушку. А может быть, всё было наоборот, – он наклонился вперёд и проверил высыхающий яичный белок на спине Маленького Цветочка.
Затем он полез в аптечку за скрученной бумагой и посыпал её спину белым порошком.
– Поскольку вы всё равно собираетесь меня спросить, это порошкообразная устричная раковина. Она сушит раны, – он начал закрывать свою аптечку. – Что ж, девочка, - сказал он своей пациентке, - бегери спину в течение нескольких дней, и с тобой всё будет в порядке. Завтра я снова загляну.
Тора встал и выудил из пояса ещё монеты.
– Если ваша работа закончена на сегодня, - сказал он, передавая гонорар, - я хотел бы угостить вас вином.
– Человек с щедрым сердцем, - весело сказал Огата. Они начали выходить из комнаты, когда Маленький Цветочек окликнул Тору.
Она стояла на коленях, прижимая к себе халат.
– Не могли бы вы помочь мне с этим, пожалуйста?
Тора помог ей встать и забрал у неё халат. Она была такой худой и жалкой, её маленькие ручки трепетали, когда она пыталась прикрыть свою наготу, что его сердце сжалось от жалости. Он осторожно накинул мантию ей на плечи, затем засунул каждую маленькую ручку в рукава, когда она протянула руку и притянула его лицо к себе.
– Пожалуйста, не уходи, - прошептала она. – Я чувствую себя неплохо.
Он высвободился, краснея от смущения, потому что не желал её.
– Позор тебе, Маленький Цветочек, - мягко сказал он, наклоняясь к её поясу. - Ты слышала доктора. Теперь тебе нужно лечь и немного отдохнуть, – на её глаза навернулись слёзы и потекли. Она выглядела в точности как несчастная маленькая девочка. Она запахнула халат, затем накинула пояс на свою тонкую талию и завязала неуклюжим бантом.
– Вы вернётесь? – спросила она умоляющим голосом. – Это ничего не будет стоить.
Просто вернитесь, пожалуйста?
– Я вернусь, - сказал он, сжалившись, и быстро ушёл.
Винный магазин находился через несколько улиц и был заполнен бедными рабочими и мелкими торговцами. Обмундирование Торы, вместо восхищения, вызывало у них враждебные взгляды.
– Вы тусите здесь с каким-то отребьем, - недовольно сказал он доктору.
Огата проигнорировал замечание и сел возле бочек с вином. Он заказал большую фляжку лучшего вина у разносчика, который нетерпеливо бросился к нему.
– Лучшее здешнее вино, вероятно, по вкусу напоминает собачью мочу, - проворчал Тора, но попросил официанта принести к вину немного маринованной редьки.
Огата одобрительно улыбнулся. Появились вино и редька, Тора заплатил, а доктор налил себе чашу, выпил вино, снова наполнил чашу и осушил её.
– Я знаю, это дурные манеры, - сказал он, наливая чашу для Торы и передавая её, - но мне это было нужно. Бедная, несчастная девушка. Я предложил ей работу горничной, но я не могу платить ей столько, сколько она зарабатывает шлюхой, и она отправляет все свои заработки матери, бабушкам и дедушкам, – он тяжело вздохнул. – Ах хорошо. Так-то лучше. Итак, молодой человек, - спросил он, - чего вам от меня нужно?
Тора уставился на него, а затем усмехнулся. Вот же старый хитрец!
– Что ж, - сказал он, - мне нужна информация о Ваде. И о заключённых, которых вы, возможно, видели в последнее время. В частности, одного звали Такэцуна.
Огата приподнял брови, затем кивнул.
– Ааа, Такэцуна. Да, я его помню. Интересно. Вы знаете, что он исчез. Так вот почему вы здесь. И вы думаете, что Вада виноват в его исчезновении?
Это было слишком просто. Тора нетерпеливо наклонился вперед.
– Да. Я просто не знаю причин и средств, и что он с ним сделал. Что вы можете сказать мне о Такэцуне? – Огата посмотрел на него, затем опустил глаза на свою пустую чашку и долго молчал. Наконец он сказал почти с грустью:
– Не думаю, что смогу помочь вам, Тора. Послушайте моего совета и уезжайте домой.
Если вы продолжите его искать, вам будет плохо. Как Такэцуне, – он потянулся к баклажке с вином, но Тора крепко сжал его руку.
– Ой. Отпусти! Мне нужны руки.
Тора отпустил, но страх и гнев переполняли его. Старый мошенник играл с ним.
– Скажи мне, что ты знаешь, старый пьяница! – крикнул он. – Мы договорились. Я заплатил. Теперь твоя очередь.
В комнате стало тихо. Затем некоторые из посетителей встали и приблизились к ним.
– Вам нужна помощь, доктор? – спросил высокий широкоплечий мужчина со шрамом на лице.
– Да, - сказал коротышка, - мы научим его уважению, покажем, что к чему, – он ткнул тощим кулаком в лицо Торе.
Огата поднял руки.
– Всё в порядке, друзья. Человек услышал плохие новости, вот и всё. Спасибо, но сядьте обратно. Это личный разговор.
Тора смотрел, как мужчины уходят, бормоча и бросая через плечи подозрительные взгляды. Он рвался в драку, но передумал. Повершувшись к Огате, он сказал с яростью в голосе:
– Я прибыл сюда, чтобы найти Такэцуну, и я сделаю это или умру. И если я найду его мёртвым, я пойду за его убийцей. Ни ты, ни твои друзья не могут меня отпугнуть.
Огата наполнил свою чашу и выпил.
– Лучше закажите ещё фляжку, - сказал он. – Хорошо, я видел Такэцуну на следующий день после его прибытия. Губернатор послал меня посмотреть на него. Он находился с другими заключёнными за частоколом гавани, и у него было несколько синяков от приветствия, оказанного ему стражниками Вады, но в остальном он чувствовал себя хорошо. Я видел, что он не простолюдин, поэтому убедил губернатора взять его писцом. Его заставили работать в архивах, и он остался с начальником тюрьмы Ямадой и его дочерью. Потом однажды его не стало. Я хорошо знаю семью Ямады, и девушка сказала мне, что он уехал с налоговым инспектором Осавой на инспекционную поездку. Это всё, что я знаю. Больше я его не видел.
Торе это не понравилось.
– Как вы думаете, почему с ним случилось что-то плохое? – спросил он. Тора не мог заставить себя упомянуть смерть.
Доктор вздохнул.
– Молодой человек, я не знаю, кто вы, и я не знал, кем был Такэцуна, за исключением того, что он был одним из хороших людей и понятия не имел, во что ввязывается. Может быть, он был осуждённым, но что-то в нём заставляло меня задуматься. Так же, как я сейчас думаю о тебе.
Вы оба выглядите и ведёте себя как мужчины, идущие навстречу неприятностям, и я думаю, что Такэцуна их нашёл. Я же избегаю неприятностей любой ценой. – он начал приподниматься.
– Подождите! – Тора положил руку на плечо доктора. – Я думаю, вы сказали мне правду, - сказал он. – Но вы ошибаетесь. Проблемы найдут вас, где бы вы ни были. Вы образованный человек и можете поговорить со своим губернатором. Как ты можешь лечить спину бедной девушке и ничего не делать с этим животным Вадой?
Огата внезапно сник и показался очень старым. Он сказал:
– Потому что я лучше отношусь к ней и к другим, подобным ей, живым, чем мёртвым. Знаете, ваш хозяин задал такой же вопрос, – его водянистые глаза смотрели вдаль, и он тряс головой. – Мы осматривали труп. Забитого до смерти. Хороший пример того, почему мужчине следует держать нос подальше от неприятностей. Но сделал ли ваш хозяин из этого вывод? Нет. Посмотри, к чему это привело. Я полагаю, он умер за свои убеждения. И, вероятно, его убил Вада. Обычно за смертью всегда стоит Вада. Очень умелый человек, которого, кажется, не беспокоят сомнения, которые тревожат вас и вашего хозяина.
Тора сжал кулаки.
– Я вам не верю, - сказал он. – Я не поверю, пока не увижу его тело.
Огата ничего не сказал. Он сидел сгорбившись, положив многочисленные подбородки на грудь.
Тора нахмурилась.
– И почему вы назвали его моим хозяином?
Доктор снисходительно взглянул на него и покачал головой.
– Вы ему не брат и не сын. Единственные другие отношения, достаточно сильные, чтобы отправить одного человека рискнуть своей жизнью ради другого, - это отношения между дворянином и его слугой. Я думаю, что человека, назвавшегося Такэцуной, увезли на одну из шахт. Думаю, сейчас его тело находится в заброшенной шахте, покрытое грудой обломков. Вы никогда его не найдёте. Вы хороший человек, Тора, и мне искренне жаль вашего хозяина, но здесь вы ничего не можете сделать, кроме как умереть. Отправляйтесь домой. И возьмите Цветочек с собой. Она милая девушка, которой нужно, чтобы кто-то о ней заботился, и ты ей нравишься.
На этот раз Тора не стал останавливать лекаря, и Огата, пошатываясь, поднялся на ноги и ушёл, неуверенно обойдя посетителей, которые, когда он проходил, махали и кричали ему, или касались его руки.
Комментариев нет:
Отправить комментарий