ГЛАВА 11
В которой коронер Джон посещает Чагфорд
Де Вулф, проехав мимо чагфордской церкви, оказался перед фасадами нескольких таверн на небольшой площади, по которой сновали люди. Помимо постоянных лавок и столов, размещавшихся по периметру, в центре возводилось большое временное сооружение для проведения чеканки, которая должна была начаться на следующий день. В земле были установлены опоры, на которой держалась ветхая крыша из щитов плотно сплетенного тростника, собранного на торфянике.
Предстоящее мероприятие способствовало значительному оживлению торговли и не только оловом, ведь на чеканку в Чагфорд прибывали сотни рудокопов со всей округи, купцы со всей Англии и с материка, чем пользовались лавочники, разносчики, шлюхи и прочие бездельники всего графства. Местные жители к этому привыкли, так как чеканка проводилась регулярно четыре раза в год. В остальных городах в районах оловянных рудников - Тавистоке и Эшбертоне - также регулярно проводилась чеканка. Рудокопы, не успевшие вовремя прочеканить свой металл, должны были везти его дальше, где клеймо на слитках стоило дороже.
Тем не менее, у де Вулфа на уме были другие вещи, а не чеканка, и он степенно направил Одина через площадь на дорогу, которая вела вниз к небольшому деревянному мосту через Тэн, в полумиле от центра Чагфорда. Он спросил дорогу возле площади и через несколько минут, покинув жилые районы, проехал между огородами и общинными пастбищами и выехал в долину реки. Земля вокруг представлялась случайным лабиринтом холмов и лощин, глубоко изрезанным потоками. Весной долина светилась бледно-зелеными красками, хотя вдалеке над ними угрожающее нависали серо-коричневые цвета высокого торфяника.
За пару сотен ярдов до моста, где дорога раздваивалась на повороте стоял длинный дом с большим участком земли, занимавшим большую часть треугольника между двумя дорогами. Поодаль от главного здания, построенного из самана, с добротной соломенной крышей, располагались два коровника и пара пристроек. В одном торце длинного, низкого дома была дверь и окна со ставнями, указывая на жилые помещения, в то время как другая половина была отведена для животных, с большой дверью из грубых досок в торце. Дом окружали огороды, а за забором был загон с несколькими овцами и ягнятами. Хотя всё было меньше, чем домохозяйство Кнапмана, но производило впечатление удобного, благополучного жилища.
Хозяйство было обнесено внушительным забором, с рогаткой, выполняющей роль ворот в передней части дома. Джон соскользнул с Одина и привязал жеребца к ближайшему деревцу. Он отодвинул барьер и, подходя к дверям дома, услышал голоса. Обойдя длинный дом, он увидел трёх человек, сидящих на грубо вырубленной из ствола дерева скамейке, каждый из которых держал в руке кружку. Заметив его, они резко вскочили и с подозрением хмуро уставились на него, пока один из них не узнал его.
- Конечно же, это ты, сэр коронер...
Де Вулф прошёл вдоль задней стены дома к ним.
- А ты Стивен Экленд - Я видел тебя на дознании и ещё раз в Крокен Тор на прошлой неделе.
Сильный красивый мужчина предложил ему занять место на скамейке, а двое других мужчин подождали, пока он сядет, после чего заняли свои места на неотесанном бревне. Экленд налил из большого кувшина сидр в кружку и передал её де Вулфу.
- Не буду спрашивать, зачем ты здесь, коронер. Мы сами обсуждаем эту трагедию. Это два моих мастера, на которых я полностью полагаюсь.
Внушительного вида мужчины, глядя исподлобья, приветственно кивнули представителю закона, но промолчали.
- Что-то вы очень быстро узнали об этой смерти, - заметил де Вулф.
- Я оказался в доме Кнапмана прошлой ночью, когда его брат прибыл с прискорбным известием. Я зашёл туда, чтобы узнать, не поступали ли какие-то новости о нём с тех пор, как он исчез. По несчастью, мне пришлось услышать наихудшие новости.
Де Вулф уставился на Экленда с обескураживающей откровенностью.
- Что-то ты слишком сильно обеспокоился его исчезновением, если учесть, какие между вами были отношения.
Экленд криво улыбнулся.
- Во времена опасности и бедствий соседи в таком маленьком городке, как Чагфорд - особенно братья рудокопы - забывают соперничество и сближаются для поддержки и помощи, коронер.
- У вас с ним были только споры по поводу добычи олова и ничего другого? - Резко спросил де Вулф.
Экленд сделал вид, что не понимает намёка.
- Конечно! Больше нам нечего было делить, - резко ответил он голосом, в котором звучала частью невиновность, а частью - раздражение.
- Ходят слухи, что у вас есть более чем мимолётная дружба с госпожой Кнапман, - мягко сказал де Вулф, вспоминая собственные проблемы с женщинами.
- В этом проклятом городе могут болтать о чём угодно, коронер! Это правда, я испытываю большое уважение к Джоане Кнапман, больше, чем выказывал её муж. Она была одинокой. Уолтер женился на ней исключительно для того, чтобы обладать красивым украшением, которым можно было хвастаться как своим богатством. Мне было жаль её, заключённую в этом большом доме в компании одной только беспомощной матери.
Джон ничего не ответил, но отложил в уме эти слова, чтобы использовать в будущем.
- Так есть ли у вас какие-либо представление о том, кто бы мог убить Кнапмана? - Спросил он, пользуясь своим многократно проверенным методом потрясти дерево, чтобы увидеть, какой плод может упадёт.
Лицо Экленда исказилось в кривой улыбке.
- Выбор велик. По пути на вершину иерархии рудокопов он создал немало врагов и соперников.
- Назови конкретные имена!
- Видимо, одним из первых являлся я сам, иначе сейчас вас здесь не было, коронер! Сплетни быстро направили вас ко мне, я в этом не сомневаюсь. Да, у меня были причины ненавидеть этого человека. Он был слишком жаден, хотел получить для себя всё олово Дартмура - вы же видели, как он себя повёл на Большом суде неделю назад. Но я не стал убивать его за это. - На мгновение он замолк. - Его стремление стать лордом Хранителем напрямую угрожало положению Ричарда де Ревелля. Может быть, вам следует занести в список подозреваемых шерифа? Ведь наглое стремление потеснить его с важного поста не могло ему понравиться...
Де Вулф решил снова взять быка за рога, не обращая внимания на нахмуренных рудокопов.
- Где ты провёл весь день в понедельник?
Экленд пожал плечами.
- И это как всегда. Я бы и сейчас верхом объезжал мои разработки, если бы не эта новость о смерти Кнапмана.
- Где находятся эти твои разработки?
- В основном вокруг Чагфорда в заболоченных местах. У меня не много участков добычи, в сравнению с тем, что имел Кнапман, только полдюжины. Именно поэтому я предлагал ему продать некоторые его пограничные участки.
- Можешь ли ты точно сказать, куда ездил в понедельник? И ты был один, или, может, кто-то поручится за тебя?
Один из мастеров Экленда, мужчина с грубым лицом с выразительной горбинкой на носу, пришел на помощь хозяину.
- Если бы Стивен убил Кнапмана, то он вряд ли бы сказал вам, что проезжал в то время рядом с Дансфордом? И, во всяком случае, я могу поклясться, что он никого не убивал. ведь я был с ним в тот день с утра до вечера.
Де Вулф прекрасно понимал,что, в случае необходимости, этот человек мог бы поклясться, что он был с Эклэндом где-то между Китаем и Исландией. Видя, что получить достоверные сведения ему не удастся, коронер перевёл разговор в другое русло.
- Как теперь, когда Уолтера не стало, будет обстоять дело относительно должности лорда-хранителя рудников?
- Без сомнения, как и раньше, она останется за шерифом, который захочет получить от этого столько прибыли, сколько сможет, - заметил кривоносый.
- В этом году точно ничего не изменится, - кисло признал существующее положение Экленд. - У меня нет ни времени, ни желания продолжать дело Кнапмана, - но система должна измениться. Мы намерены обратиться в главному юстициарию с прошением разобраться с положением дел на рудниках. Джеффри Фиц-Петерс и Уильям де Ротам прекрасно знают, что де Ревелль жульничает, так что они должны поддержать просьбу о создании комиссии по расследованию.
Де Вулф одобрительно кивнул.
- Я хорошо знаю юстициария, так что если вам понадобится дополнительная поддержка, то готов помочь. Хотя, зная скорость, с которой работает Совет, не следует ожидать чтобы что-то в этом деле сдвинулось в течение нескольких лет.
Коронер знал, что король постоянно находился во Франции, а Хьюберт Уолтер, главный юстициарий и архиепископ Кентерберийский, будучи фактически регентом Англии, настолько завален работой, что разбирательство с делами рудокопов Девон не находится в начале списка его приоритетных вопросов, пока, конечно, поставки ценного металла будут исправно поступать.
Коронер допил остаток своего сидра и встал.
- Без сомнения, утром вы должны присутствовать на дознании. Я проведу его в квадратной палатке, что возвели для чеканки.
- У вас будет большая аудиторию, коронер, ведь на чеканку в городе соберутся тысячи рудокопов и торговцев.
По пути к ограде де Вулф обратился к провожавшему его рудокопу, выразив пессимизм относительно результатов предстоящего дознания.
- Как и с убийством Генри Таннафорда, я мало что могу сделать по этому случаю. Я даже не могу наложить штраф на Дансфорд за это убийство, хотя на Уолтера, конечно же, напали именно там, но тело было найдено лишь на двадцать миль ниже по течению Тэна. Нет также смысла винить Тинмут, хотя там было найдено тело.
Кривоносый мастер, который шёл за ними, подхватил эту тему.
- Коронер, на дознании по Генри ты должен был вынести вердикт против этого подлеца Исефриса! - Сердито пробурчал он. - Вчера была повреждена ещё одна из наших плавилен, что возле Троули. Порваны мехи и камнем сломаны зубцы передач на водяном колесе. Мальчишка - пастушок видел, как кто-то убегает, и это мог быть только этот проклятый сумасшедший сакс.
Когда они дошли до ограды, Стивен Экленд, отодвигая в сторону рогатку, предложил действовать.
- Мы, рудокопы, могли бы собрать отряд, чтобы прочесать болота и найти его, где бы он ни прятался!
Де Вулф пошел к своей лошади и отвязал поводья от дерева.
- Я считаю, что, хотя у нас нет никаких доказательств, он был убийцей Генри. Найти его должен шериф, хотя он, как смотритель, мог бы воспользоваться предложением использовать для облавы ваших людей. Я поговорю с ним об этом завтра, когда он прибудет на чеканку.
Он повернулся, забрался на Одина и потрусил обратно в Чагфорд, чувствуя, как его спину сверлят взглядами трое оставшихся рудокопов.
Томас де Пейн сидел в гостиной небольшого церковного дома, который, не смотря на небольшие размеры, был лучшим жилищем приходского священника из тех, что он видел с момента своего прибытия в Девон почти год назад. Дом был почти новый, построен в то же самое время, когда перестраивалась местная церковь святого Михаила и так же как и церковь, во многом благодаря пожертвованиям Уолтера Кнапмана.
- Этот человек своей щедростью заслужил место в раю, - с чувством произнёс Пол Смитсон. - Это большая трагедия, что его так жестоко отняли у нас. Это так несправедливо!
Томас, сидя у камина в центре комнаты с чашкой разбавленного вина, перекрестился свободной рукой.
- Всё что ни происходит - всё делается по воле Божьей, брат. Его смерть должна иметь какую-то причину и не нам решать, насколько это справедливо, - сказал он нравоучительно.
Священник беспокоился о своих будущих доходах и доле десятины и потому не был так уверен в Божьей воле, но прикусил язык и перевёл разговор на другое.
- Скажите, как так случилось, что священник из Винчестера бросил всё, чтобы стать писарем коронера в Эксетере?
Этот неприятный вопрос неоднократно задавали де Пейну и у него было готовое объяснение.
- У меня были проблемы со здоровьем. Вы же заметили, как я хромаю, и мою сгорбленную спину? Это последствия старой чахотки, которая унесла мою бедную мать. - Он старался быть как можно ближе к истине, насколько это было возможно, чтобы рассказанная история звучала как можно более убедительно.- Обязанности в Винчестере стали слишком тяжелы для меня, так что мой дядя, архидиакон Эксетера, устроил, чтобы мне предоставили отпуск на год для восстановления сил на свежем воздухе Девона. Мои умения обращаться с пером и пергаментом понадобились близкому другу дяди, который занял тут новый пост коронера - сэру Джону де Вулфу.
Смитсон понимающе кивнул и продолжил разговор с Томасом о похоронах, которые последуют сразу же после дознания.
- Брат-близнец бедного Уолтера и его пасынок оба прибудут сюда из Эксетера, так что нет никакого смысла им ещё раз приезжать на похороны. - Он пробормотал довольно деликатно. - Кажется, вдова достаточно решительная леди и не захочет над собой опеки с их стороны.
У писаря коронера сложилось впечатление, что дородный священник несколько сомневается в моральных качествах Джоан Кнапман и решил немного прозондировать почву в этом направлении.
- Как я понял, её брак с Уолтером был недолгим?
- Меньше полугода. До этого она жила в Эшбертоне.
По его тому можно было подумать, что местечко это находилось не в нескольких милях от Чагфорда, а где-то за пределами Аравии.
- Можно ли сказать, что их брак был счастливым? - Деликатно спросил Томас.
- Со стороны Уолтера, конечно. Он был опьянен своей молодой женой. Только я боюсь, что он избаловал её, давая ей всё, что бы она ни попросила - и многое другое.
- А как с её стороны? - Продолжил зондировать почву маленький писарь.
- Она была настолько сдержанной, что трудно было понять, что происходило в её голове. Я обвенчал их в церкви и с моей стороны было бы не по-христиански бросать тень на этот союз, но я чувствовал, что с её стороны такой любви не было. Уолтер был богачом, владел участками по добыче олова по всем Девону, его богатство постоянно увеличивались, и Джоан, конечно же, привлекали его богатство и его известность.
Томас отхлебнул вина и, видя, что священник ещё до его прихода приложился к кувшину, решил, что выпитое должно развязать тому язык.
- Простите за несколько дерзкий вопрос в разговоре между двумя мужчинами в сутанах, - произнёс он, слегка покашливая, - возможно ли, что вдова бросала взгляды на сторону?
Он мог бы не беспокоиться о тонкостях беседы на деликатные темы. Раскрасневшееся от выпитого лицо Пола Смитсона расплылось в понимающей улыбке, а маленькие поросячьи глазки заморгали.
- Ну, такое не заметить мог бы разве что только слепой. Госпожа Джоан явно была неравнодушна к другому владельцу копален олова - к сожалению, главному конкуренту её мужа.
- Вы имеете в виду Стивена Экленда? Разве Уолтер знал об этом?
- Я уверен, что он подозревал всякое, думаю, что его ссора с Эклендом произошла в том числе по этой причине. Стивен хотел расширить свои разработки на болотах, но Уолтер упорно этому противодействовал, а также отказался продать некоторые из собственных участков.
- Доходили ли их разборки до насилия?
- Нет, дальше слов не заходило, как вы видели на последнем дознании. Их работники, я слышал, раз или два подрались. Рудокопы, как правило, рьяно отстаивают сторону хозяина и не столь законопослушны.
Священник налил себе ещё одну полную кружку вина и выпил большую часть одним глотком.
- Вероятно, Уолтер Кнапман был бы рад видеть Экленда в гробу, но я сомневаюсь, что это чувство было взаимным.
- Вы намекнули, что Экленд и госпожа Джоан были ... ну, очень дружны. Как вы думаете, их отношения вышли за рамки обычной дружбы? - Хитрый Томас внезапно испугался собственного безрассудства. – Но, пожалуйста, я не хотел бы касаться чего-либо, что как-то связано с тайной исповеди, - пробормотал он, нервно крестясь.
Пол Смитсон так затрясся от смеха, что из кружки в его руке выплеснулись остатки вина.
- Исповедь? Наша дорогая Джоан ни разу не подошла к кабинке для исповеди. Любой имеющий глаза человек, видел, что происходит. Её старая матушка спала целыми днями, а она прогуливалась с горничной, собирала цветы или ездила верхом в окрестностях Чагфорда. По какому-то странному совпадению, она часто ездил мимо длинного дома возле чагфордского моста.
Томасу показалось, что викарий имеет какой-то нездоровый интерес к миловидной вдове Кнапмана и её личной жизни, и потому решил, что лучше сменить тему, пока священник не зашёл слишком далеко.
- Эта смерть должно быть опечалила брата и пасынка Уолтера, - прервал он разглагольствования Смитсона.
- Я ещё не видел Питера Джордана, но Мэтью, судя по всему, расстроен - хотя, учитывая, что он близнец Уолтера, это не сильно проявляется в эмоциях. Я чувствую, что его больше всего заботит собственное будущее, как торговца оловом, пока не выяснен вопрос с наследством.
- Они были близки как близнецы?
- На самом деле, нет. Они, как я говорил, выросли здесь, но Мэтью уже много лет живёт в Эксетере. - Он сделал паузу и смахнул дрожащими пальцами вино с губ. - Время от времени ходили слухи, что на самом деле они не были близнецами и что у них были разные отцы - хотя лично я сомневаюсь, что в природе такое возможно.
Томас ещё некоторое время посидел в доме священника, пил очень умерено, тогда как Смитсон всё более пьянел, но, хотя язык у него достаточно развязался, ничего интересного по делу больше сообщить не мог и, в конце концов, писарь сбежал. Выпивка не доставляла ему никакого удовольствия, к тому же после возлияний обычно у него болела голова. Общение же с самодовольным священников. живущим в уютном доме, никак не подняло мрачное настроение Томаса де Пейна, а лишь подчеркнуло, чего лишило его изгнание из церкви.
Своего пони он оставил в господской усадьбе и потому ковылял обратно полмили, чтобы доложить Джону де Вулф про результаты. Когда он проходил мимо погоста напротив таверны «Крик петуха», увидел, что от площади навстречу ему движется мрачная процессия.
Впереди, на чёрной лошади, ехал молодой человек с тёмными усами, за ним следовала телега, запряженная парой крепких пони, которых погонял сидевший на передке подросток. Замыкали процессию четыре вьючных лошади с пустыми корзинами во главе с возчиком Мэтью, которого Томас встречал в Эксетере.
В телеге, частично закрытое деревянными бортами, лежало закутанное в холст тело Уолтера Кнапмана. На откидном борту был прикреплён чёрный флаг, а между двумя пони - венок из листьев плюща.
По мере того, как процессия медленно следовала по улице, уличные торговцы и прохожие останавливались и кланялись или снимали шапки, выказывая почтение одному из самых известных жителей города, во время его последнего пути к своему прекрасному дому.
Томас перекрестился и подождал, когда телега проехала вниз мимо огромного дуба, известного в городе как Дерево Креста, так как стояло у церкви. После он повернулся и побрел дальше искать своего хозяина.
За пару часов до сумерек команда коронера встретилась в зале усадьбы Уиббери, чтобы поесть и поговорить о событиях дня. Гвин провёл несколько часов в переполненных кабаках Чагфорда, где общался с рудокопами, прибывшими на предстоящую церемонию чеканки. Зал был довольно маленький, без новомодных изысков, земляной пол был покрыт камышом, а в центре располагался окружённый ободком камней очаг. Несколько столов были окружены скамьями и табуретками. Прикрытая пологом входная дверь выходила прямо на крыльцо, а другая, меньшего размера, вела в спальню лорда Уиббери и его жены и комнату для гостей.
Троица из Эксетера устроилась за столом возле очага, в котором весело потрескивали дрова и торф. Услужливый слуга принёс из кухни еду, приготовленную из тех скудных запасов, что остались после долгой зимы. Обладавший феноменальными способностями поглощать еду и питьё в неимоверных количествах, Гвин уделил внимание баранине, тушёной с капустой и репой и поданной в миске размером с небольшой щит.
Виночерпий, высохший старик с волчьей пастью, принёс большой глиняный кувшин хорошего эля и кувшин поменьше деревенского сидра, с зелёным осадком, который привередливому Томасу напоминал водоросли.
Де Вулф и корнуоллец поели от души, в то время как писарь лишь слегка притронулся к еде. За трапезой, между касками баранины, коронер расспрашивал своих помощников, узнав сначала от Томаса, что тот выудил из пухлого священника церкви Святого Архангела Михаила. Потом начал докладывать Гвин, который за полдня обошёл полдюжины пивных, что нисколько не уменьшило его аппетит к запасам Уиббери.
- Среди рудокопов назревает бунт. Я думал, что корнуольские рыбаки настроены на такое, но некоторые из этих ребят с болот куда жестче.
- В чём проблемы? - Заинтересовался де Вулф.
- Они возмущены, что Ричард де Ревелль остаётся лордом Смотрителем. Теперь, когда они услышали, что их лучший кандидат на эту должность убит, то подозревают, что это было сделано, чтобы положить конец его кампании за этот пост. Некоторые обвиняют шерифа, другие говорят, что за этим убийством стоят де Ротам и Фитц-Петерс.
Он остановился, чтобы набить рот мясом и капустой, а затем протолкнул его вниз звучным глотком эля.
- Это всё, чем они недовольны?
Освободив рот, Гвин продолжил.
- Нет, ещё они злятся на сакса, того винят в разрушениях на их разработках. Многие говорят, что скорее всего именно он убил Генри из Таннафорда, а другие утверждают, что он, должно быть, также убил Кнапмана. Некоторые хотят организовать поисковые группы, чтобы найти его и повесить.
Это соответствовало тому, что де Вулф уже слышал, но он принципиально был против самосуда и решил предложить де Ревеллю обратить внимание на возникшую проблему.
- Что говорят об Уолтере Кнапмане? Как рудокопы относятся к его смерти?
- Среди них заметен раскол. Те, что работали на него, а их больше сотни, опечалены его смертью, не в последнюю очередь потому, что они не уверены, что в дальнейшем будут иметь возможность зарабатывать на жизнь. Многие, что работают на Экленда отрыто враждуют с людьми Кнапмана, объясняя это тем, что тот препятствовал расширению разработок Экленда и не давал им зарабатывать больше.
Тут к разговору подключился Томас.
- Кто-нибудь подтверждает предположение священника, что у Экленда были отношения с молодой женой Уолтера?
Корнуоллец вытер тыльной стороной руки свои висячие усы.
- Некоторые намекали на нечто подобное, а когда я спросил о причинах вражды между двумя добытчиков олова, один работяга сказал, что Кнапман знал о шашнях своей жены и планировал подговорить своих доверенных людей, чтобы те как-нибудь в тёмную ночь разделались с Эклендом - но, возможно, это была просто обычная пьяная болтовня.
- Что-нибудь ещё вы узнали?
- Я слышал некоторые намеки относително брата Мэтью. Некоторые рудокопы - особенно одинокие копатели, которые не работали ни на Уолтера, ни на Стивена Экленда - говорят, что Мэтью жульничает. Он вертит ценами как хочет, что-то там не так начисляет при продаже слитков. Я плохо понял, как это работает, но пара рудокопов, выпив парочку кварт эля, ворчали про это. Один из них предложил, что Мэтью даже обманывает своего брата.
Наевшись, Джон отодвинул пропитанную соусом доску, на которой ещё оставалась еда.
- Ну, всего за пару часов ты узнал столько сплетен!
- Это было не сложно - они пьют как рыбы, а языки у них без костей. Ко мне они прониклись доверием, особенно когда я сказал, что мой собственный отец, прежде чем заняться рыбной ловлей, работал на оловянных рудниках.
- Ты им понравился, так как они поняли, что ты ещё большая деревенщина, чем большинство из них, - подшутил Томас, вернувшись к обычному поддразниванию, которое между ними было в обычае.
На этот раз, Гвин не обиделся на поддёвку маленького писаря, надеясь, что это показывает подъём настроения Томаса. Несмотря на все шутки и оскорбления, которыми Гвин постоянно осыпал де Пейна, он очень любил его, а заметив его депрессию начал беспокоиться за него.
Коронер приподнял кувшин с элем и налил себе половину того, что в нём оставалось. В его голове крутились мысли о ситуацию внутри и вокруг Чагфорда.
- Такое впечатление, что у нас имеется одно, по-видимому, бессмысленное убийство безобидного рабочего на оловянных рудниках, старого Генри, и, через нескольких дней, более тонкое убийство его хозяина. Каким образом они могут быть связаны, и могла ли одна и та же рука убить их обоих?
В качестве ответа он услышал лишь своеобразное хрюканье Гвина, а Томас промолчал. Поэтому де Вулф продолжил свои рассуждения
- Кажется весьма вероятным, что этот Иселфрис мог убить мастера, так как это случилось как раз на, так сказать, его территории и к тому же его видели, когда он ломал другие оловянные выработки. Но убийство им Кнапмана кажется маловероятным - Дансфорд находится в отдалении от оловянных разработок и, во всяком случае, всё выглядит так, что на Уолтера напало, по крайней мере, два человека.
- Может быть, на торфянике ошивается ещё кто-то вместе с сумасшедшим саксом? - Поддержал разговор Гвин, нарезая своим кинжалом сморщенное яблоко прошлогоднего урожая.
- Пока ещё никто не сообщал про кого-то другого, - пожимая плечами, сказал де Вулф. - Итак, мы имеем Экленда, у которого имелся зуб на Уолтера Кнапмана, который всячески препятстовал расширению разработок и который решительно выступил против назначения Уолтера следующим смотрителем за рудниками. И он также имел виды на жену Кнапмана, которая весьма привлекательна и, вероятно, будет достаточно богатой вдовой.
Джон задумчиво почесал ногтями чёрную щетину на лице.
- И Гвин также говорит, что ходят слухи о возможной нечестности брата Мэтью, даже по отношению к своему брату. Это может быть только слух, но если это правда, и если Уолтер начал подозревать такое предательство, не исключено, что Мэтью надо было заставить его замолчать?
- Ну, это сильно надумано, коронер, - буркнул Гвин. - Я только повторил то, что я слышал от двух рудокопов, и в их словах может не оказаться и крупицы истины.
Де Вулф задумался над этим, а затем допил кружку с элем и встал.
- Я пойду в город и снова навещу семью убитого. Мне надо подробно рассказать им о порядке проведения дознании, после чего им вернут тело для захоронения.
Томас вспомнил, что забыл сказать хозяину, что видел, как возчик прибыл с телом Кнапмана.
- Процессию по улице сопровождал молодой парень на хорошей лошади .
- Верно это был Питер Джордан, пасынок. С ним мне тоже надо поговорить.
Оставив Гвина, который ещё ел, и своего писаря, понуро сидящего на скамье, как ощипанный воробей, де Вулф спустился к двор замка и взял из конюшни Одина. Он медленно направил его вниз по дороге к Чагфорду, закутавшись в плащ, так как с востока начал дуть холодный ветер. Хотя повсюду наблюдались признаки весны, но движущаяся по небу большая куча серых облаков, с розоватым оттенком, показывала, что ещё может выпасть снег.
В городе было полно людей. Проезжая мимо площади, коронер заметил, что, несмотря на ранний вечер, многие уже пьяны и настроены агрессивно. Будку-павильон для чеканки уже закончили и пока что использовали для общения, в ней собрались рудокопы, которые пили, спорили и дрались. Гвин был прав, когда заметил, что местные рудокопы - люди весьма жёсткого нрава, поэтому можно лишь посоветовать местным жителям не выходить за двери этой ночью.
Когда Джон добрался до расположенного неподалёку от церкви дома Кнапмана, из задней двери вышел Гарольд. Де Вулф передал своего жеребца конюху и повернулся к нему. Старый сакс выглядел ещё более трагично.
- Хозяин прибыл домой, коронер. В настоящее время он находится в главной гостиной. - Гарольд говорил, как будто Уолтер был жив и ждёт гостей, и замогильным голосом добавил. - Питер здесь, а также Мэтью.
Он повёл коронера в закрытое помещение. Когда Джон шёл через центральный проход, заглянув в большую комнату, увидел лежащее на столе окутанное тело, в голове и в ногах у него горели свечи. Рядом находились приходской священник и две старушки, первый - чтобы провести службу, вторые - чтобы обмыть труп.
Распорядитель провёл его в другую комнату, где вокруг большого каменного очага, занимавшего большую часть одной из стен, молча сидели родственники покойного. Когда коронер вошёл, Мэтью Кнапман и Питер Джордан встали, а Гарольд принёс для него дубовый стул, чтобы он мог присоединиться к сидящим полукругом вокруг огня людям. Миловидная Джоан и её мать Люси приветствовали его, слегка улыбнувшись и склонив головы, а угрюмый брат Джоан, Роланд, лишь нахмурился.
Коронер уселся на стуле, как чёрный ворон среди голубей и дятлов. Джоан была не в траурном наряде, а одела платье из переливающегося зелёного шелка. Джон подумал, что если на дознание и похороны она не оденется в чёрное, то это даст хороший повод местным сплетникам трепать языками.
Он прервал молчание, объяснив, что из-за того, что смерть Уолтера была насильственной, необходимо провести дознание, и повторил своё мнение, что вряд ли это прольёт какой-то свет на личность преступника.
- Жюри не сможет определить обстоятельства смерти, которая произошла за много миль, поэтому может лишь вынести вердикт о насильственной смерти, совершённой неизвестными лицами. - сказал он не вдаваясь в подробности.
- Что ещё должно утвердить жюри? - Спросил пасынок. Де Вулф оглядел худощавого молодого человека с бледным лицом и чёрными усами.
- Ваш отчим, конечно, не был саксом, хотя в наше время различия между норманами и саксами уже настолько размыты, что часто невозможно определить, кто есть кто.
- Это просто ещё один способ выжать из нас деньги. Это нужно отменить, - пожаловался Мэтью. - Король пользуется любой возможностью, чтобы собрать больше денег для своих войн во Франции. Мы же до сих пор не выплатили все деньги за его выкуп у коварных германцев.
Де Вулф проигнорировал это предательское замечание и ответил на вопрос Джордана.
- Мой писарь запишет, что не было сделано заявлений об английской национальности, но я проигнорирую вопрос о штрафе за убийство, так как дознание проводится не в Тинмуте. - Он ссутулился и повернул голову в сторону Мэтью Кнапмана.
- Как идут дела на оловянных разработках Уолтера? Мне доложили, что его рудокопы опасаются потерять работу.
- Пока все вопросы не будут решены, я могу проследить за горными выработками, - резко и неожиданно сказал Роланд. - Перед там как заняться кожами, я занимался добычей олова.
Все промолчали, но не поддержали его предложение. Мэтью вернулся к вопросу коронера.
- Всё зависит от того, какова последняя водя Уолтера, если он составил завещание. Мы должны узнать у адвоката в Эксетере составил ли Уолтер завещание.
- Если есть хоть какая-то справедливость, то наследовать должна его вдова. Так принято по закону. - Люси пропищал из своего угла очага. Её сын энергично кивнул, обводя взглядом остальных.
Питер Джордан, лицо которого мгновенно покраснело, покачал головой.
- Это, конечно, не так, по закону всё определяет завещание, а если нет завещания - должны учитываться интересы всех родственников.
Джон несколько разбирался в законах, так как по разным вопросам был вынужден посещать большинство судебных заседаний в Эксетере.
- С этим будет сложно разобраться, - размышлял он. - У Уолтера не было родных детей, но у него есть брат, пасынок и жена...
- И я ближайший родственник, если не по крови, то по обычаю, - высказался Питер Джордан под аккомпанемент усмешки Роланда.
Де Вулф пожал плечами, но прежде, чем он смог что-либо сказать, в разговор встрял Мэтью.
- Я не только его кровный родственник, ближе меня ему просто невозможно найти, ведь я - не только его брат, но близнец, разделявший с ним одну утробу.
Коронер в очередной раз про себя отметил, как перспектива богатства делала молчунов словоохотливыми в поисках аргументов, быстро отложив траур на задний план. Возможно, у Джоан Кнапман сложилось такое же впечатление, потому она решила вступить в разговор. Несмотря на мягкость её тихого голоса, в нём было что-то, захватившее внимание других.
- Давайте в данный момент не будем беспокоиться о деньгах. Люди будут работать, как они работали до этого, пока мы не узнаем, имеется ли завещание и что в нём указано. Давайте предадим Уолтера земле, прежде чем начнём борьбу за его имущество.
Этот разумный совет заставил замолчать других претендентов, и тут разговор был отвлечен прибытием из другой комнаты священника. Он был одет в длинную чёрную сутану и нёс требник в кожаном переплёте. Он обсудил с родственниками порядок службы в церкви святого Архангела Михаила. Тут же де Вулф сказал, что тело должно быть перемещено из дома на площадь, так как присяжные должны осмотреть его. Сразу после этого его можно будет отнести в церковь.
- Я начну дознание через два часа после рассвета. Оно продлится лишь несколько минут, чтобы мы могли освободить площадь до начала чеканки.
Мэтью вздохнул.
- Весьма примечательно, что последнее появление Уолтера совпадёт с церемонией, на которой он присутствовал десятки раз, ведь вся его жизнь была связана с работой на оловянных рудниках. Там будет много тех, кто выразит сожаление по поводу его кончины.
Де Вулф про себя подумал, было бы хорошо, чтобы те рудокопы, что не так хорошо относятся к империи Кнапмана, на следующий день вели себя достойно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий