Бернард Найт - «Смерть Рудокопа» Глава 2

Bernard Knight
The Tinner's Corpse

ГЛАВА ВТОРАЯ

В которой коронер Джон едет в Чагфорд

Поездка из Эксетера к болотам, которые замаячили вдали, как только они отъехали от Западных ворот, оказалась приятной. Дорога уже просохла, а тёплый, весенний воздух радовал. Четверо всадников, направляясь рысью на запад от города любовались распустившими листья деревьями и зазеленевшей после зимы травой. Де Вулф, сидя как большой чёрный ворон на спине Одина – его огромного боевого коня серой масти с волосатыми ногами, ехал впереди. Гвин, одетый в свой обычный жакет из вываренной кожи и широкие суконные заправленные в сапоги, штаны, ехал на крепкой гнедой кобыле рядом с чалым мерином судебного пристава, а Томас де Пейн, сидя в женском седле своего пони, трусил сзади.

Дорога вилась через глубокие лесистые долины, типичные для этой части Девона, от одной деревни к следующей, где полосы полей вгрызались в общую землю возле леса. Хотя до Чагфорда было всего лишь около пятнадцати миль, на вершине крутого склона долины Тена Джон решил сделать остановку.

- Пусть лошади попасутся у края дороги в течение десяти минут, - приказал он, соскользнув со спины, Одина и зашёл в заросли молодых буков.

Пока животные жевали молодую траву, вечно голодный Гвин достал из притороченного к седлу мешка половину буханки хлеба и кожаный бутыль сидра.

Путники уселись в ряд на поваленный ствол дерева, и, разделив хлеб, пустили бутыль по кругу. Джон решил воспользоваться возможностью получить больше информации о месте их путешествия.

- Я уже много лет не бывал в Чагфорде, пристав. Я полагаю, это спокойное место?

Джастин Грин кивнул.

- Особых проблем у нас не было. Так, только по мелочи, имеется несколько пьяниц, бывают драки, но ничего серьезного. Чагфорд является одним из трёх городов, живущих за счёт оловянных рудников, и законники, что представляют нас на Большом суде, достаточно строги в соблюдении закона оловянных рудников.

Гвин покачал густой шевелюрой в знак согласия.

- То же самое было в Корнуолле. Рудокопы придерживаются всех, даже самых маленьких своих правил. Я это знаю, - мой отец работал на оловянном руднике, прежде чем занялся ловлей рыбы в Полруане.

Это заинтриговало Томаса, который был неимоверно любознателен. Хотя он был сведущ во всем, что касалось Церкви, политики или истории, но мало что знал о жизни добыче олова на Западе.

- Ты говоришь, что у них даже есть свои собственные законы? – Спросил он.

Староста снисходительно посмотрел на него.

- Конечно, у них есть законы, есть даже собственные тюрьмы, новая имеется Лидфорде. У них также есть свой собственный парламент, большое собрание, которое собирается на высоком торфянике, в Крокен Торе. На этой неделе, кстати, там будет собрание.

Гвин ткнул Томаса своим массивным локтем, чуть не сбив того с бревна.

- У нас же, в Корнуолле, тоже есть парламент, невежда, но наш собирается в Труро – хотя в старые времена рудокопы от Девона и Корнуолла собирались вместе на Хингстон Даун.

- Но, они же также должны подчиняться законам земли, как и все остальные? – Настаивал Томас.

- Законы оловянных рудников охватывают всё, за исключением преступлений против жизни, здоровья и ущерба имуществу, - произнёс де Вулф. – Во всём, что касается насилия, закон Короля имеет первостепенное значение. И рудокопы не имеют иммунитета от коронера, так что не надейся избежать работы над свитками.

После минутного молчания, когда они доедали хлеб, снова вырвалось наружу любопытство Томаса.

- Так что же это за Великий суд, о котором вы говорите, пристав?

- Несколько раз в год представители рабочих оловянных рудников собираются на Крокен Тор, в середине Дартмура, чтобы обсудить всякие дела, касающиеся их торговли. Для этого округ разделен на три района: Ашбертон, Тависток и Чагфорд, так как в этих городах добытое олово исследуется и клеймится заверенной печатью налога. Каждый район посылает двадцать четыре законника в Великой суд, где рассматриваются все производственные вопросы и разбираются споры и претензии. Кроме того, они имеют дело с преступниками – тюрьма в Лидфорде никогда не пустует.

- Как получилось, что рудокопы получили этот особый режим? Фермеры и другие торговцы не имеют его, - заинтересовался клерк.

- Поскольку торговля оловом приносит огромные доходы Короне, - отрезал де Вулф. – Наряду с шерстью, это основной экспортный продукт Англии. Король Ричард только что отправил двести пятьдесят тысяч унций олова из Плимута в Ла-Рошель, чтобы оплатить пребывание своих войск во Франции.

- Фальсифицировать серебряные монеты, - фыркнул Гвин.

Де Вулф нахмурился. Даже это справедливое замечание против почитаемого им монарха его раздражало.

- Ну, - сказал он. – Мы не можем до конца дня сидеть тут на задницах. Нам предстоит работа. Давайте доберёмся до Чагфорда. Там, Томас, ты узнаешь о рудокопах всё.

За оставшиеся несколько часов дневного света они поднялись на последний холм перед Чагфордом. Это поселение было достаточно большим, чтобы называться городом, с небольшой открытой рыночной площадью, на которой также проводилась церемония чеканки отлитого металла. Из города выходили дороги в четырёх направлениях, в основном под гору, так как он стоял на возвышенности.

Когда путники не спеша заехали с восточной стороны, Джон де Вулф огляделся, пытаясь вспомнить место, каким оно было во время прошлого посещения, совершённого ещё в юности. Город показался меньше, чем представлялось ему, хотя, несомненно, за прошедшие годы он должен был процветать и расширяться. После возвращения в Девон он замечал за собой такую смену представлений и объяснял её своим знакомством с большими городами, такими как Париж, Марсель и Лондон.

На главной улице, которая проходила через весь город, располагались два трактира и ряд лавок и магазинов. Остальная часть города представляла собой жилую застройку, состоящую из деревянных зданий разного размера, покрытых, в основном, соломенными крышами, хотя некоторые дома были покрыты черепицей из дерева или расколотых каменных плиток. Было также несколько каменных домов, и в нескольких сотнях ярдов от площади стояла недавно построенная из песчаника церковь Святого Михаила.

Компания коронера остановилась на краю площади, где, согнув спины, стояли несколько стариков и в сумерках смотрели на пришельцев, как будто те прибыли с далекой звезды. Горстка домохозяек, которые изучали содержимое прилавков нескольких лоточников, при виде приближающихся незнакомых всадников спрятали своих детей за юбки. Вид их собственного пристава успокоил их, а опасения вскоре сменились любопытством.

- С чего будем начинать, коронер? – Прогрохотал Гвин.

- Надо найти, где нам провести ночь, а затем пойти и осмотреть труп. – Он вопросительно посмотрел на Джастина Грина, который повернулся в седле и смотрел вниз вдоль дороги, что вела на юг.

- Дом нашего милорда находится в долине, коронер. Он встретится нам по пути. Перед отъездом милорд сказал мне, что в доме  есть пища, огонь и чистый помост, чтобы спать, если вы захотите его посетить.

Соглашаясь, де Вулф хмыкнул.

- Я поблагодарю его, когда мы встретимся. А сейчас, пока ещё светло, давайте отправимся к трупу.

Пристав пришпорил коня, пустив его рысью, и они проехали через центр маленького городка на дорогу, которая вела в юго-западном направлении. По левую сторону они могли видеть главную примету здешнего рельефа – округлый холмик, называвшийся Джастин Мелдон Хилл, за которым был виден край уступа, выходившего к огромному плато Дартмура.

- Далеко ещё? – Заныл сзади Томас, когда они свернули на узкую извилистую дорожку, которая вела к торфянику.

- Поместье милорда Бартона вон там, - сказал Джастин, указывая на большой дом справа от них. И дом Фримана находится в Торне, это меньше, чем в двух милях отсюда, - добавил он, указывая на скопище построек вокруг видневшегося впереди деревянного дома. – Участок разработок, который нам нужен, находится чуть ниже Торна.

- Какое отношение к этому имеет Уолтер Кнапман? - Спросил коронер. – Может ли кто-то нанести урон его торговле, напав на его бригадира?

Староста на мгновение задумался.

- Я не думаю, что такое возможно. Убитый мастер и в правду был бригадиром. Он отвечал за работу и ценился среди рудокопов из-за своего опыта. Но у Кнапмана имеется десяток таких команд, работающих во всём районе. Убийство одного человека мало что изменит - если, конечно, за этой смертью не последуют другие, - добавил он пессимистически.

- Но кто-то же заинтересован нанести ущерб предприятию Кнапмана? – Настаивал де Вулф.

- Все остальные разработчики олова, я полагаю, хотя особой конкуренции между ними нет. Они продают всё, что успевают выкопать, как дома, так и за границей. Много продаётся в Германии и Фландрии.

Потом он замолчал, и де Вулф почувствовал, что собеседнику пришла в голову неожиданная мысль. Сдвинув свои чёрные брови, он пристально посмотрел на пристава.

- Ну, есть что-то ещё?

- В пивных обсуждали слухи – только, заметьте, что это пустая болтовня, - что другой добытчик олова уже давно пытается купить некоторые из участков Кнапмана. Но Кнапман не станет продавать. На самом деле он сам хочет расширять разработки.

- Кто этот другой человек?

- Стивен Экленд, другой чагфордский делец. Он занимает не столь завидное место в добыче олова, как Уолтер, но у него имеются четыре или пять участков, а также он занимается разведением овец.

- Но он не захочет никого убивать из-за того, что он не может выкупить участок Кнапмана, так ведь?

Пристав поморщился.

- Эти рудокопы имеют странный характер, коронер. Они живут в своём собственном мире, и некоторые думают, что они выше остальной части мира. Насколько среди них могут накалиться страсти, вы сможете увидеть, если на следующей неделе придете на Крокен Тор.

Они замолчали, когда узкая дорожка начала опускаться вниз в маленькую долину, а затем снова подниматься к глубоким лощинам потока Южного Тена. Когда они взобрались наверх, коронер махнул рукой в перчатке на небольшое здание внизу под ними. Оно был построено из грубого камня, с крышей из тонких листов, через которые торчал покосившийся дымоход.

- Что это за место? - Спросил он. – Сегодня я видел несколько таких.

- Воздуходувный дом, коронер, - объяснил Джастин Грин, - где добытая руда подвергается первой плавке, чтобы сделать грубые слитки, которые отправляются в Чагфорд для чеканки.

Они спустились к воде, где путь пролегал через небольшой мост, сложенный из больших плит синеватого камня, установленных на валуны в русле ручья.

Де Вулф остановил Одина и посмотрел вниз, в мчащуюся воду, которая пробила себе путь вниз через скалистый слой галечников по обеим сторонам ручья.

- Вода очень мутная. Я ожидал, что здесь, вдали от жилья, она будет кристально чистой, - заметил он.

- Часто из-за вымывания из торфа в верхних слоях торфяника вода становится коричневой. Но эта грязь появляется из-за работ рудокопов выше по течению. Они постоянно тревожат песок и гравий, смывая с руды шлаки. Вниз по течению, вплоть до Кингштайгтона, жители жалуются на грязную воду. Они эту окрашенную рудокопами воду вынуждены пить, на ней готовят еду и стирают. - Голос у него был раздражённый, без сомнения, потому, что от этого страдал он сам.

Гвин задумчиво сплюнул в струящийся поток.

- Может быть, вчера он окрасился в красный цвет, если тут проплыла голова того парня! – Он улыбнулся и хитро посмотрел на Томаса, лицо которого побледнело от услышанных слов.

Коронер коснулся каблуками боков Одина и они, переправившись на другой берег, поехали дальше вдоль реки в сторону болота. Здесь не было признаков сельского хозяйства, и мрачные деревья занимали большую часть земли.

- Мы почти на месте, коронер, осталось проехать последний изгиб, - успокоительно сказал приказчик.

Томас простонал с облегчением: передвигаться стало труднее, чем дальше они отдалялись от цивилизации.

Несколько мгновений спустя долина реки выпрямилась на пару сотен ярдов, и де Вулф смог увидеть вытянутые оловянные выработки. Рудокопы перекрывали глубокое русло реки таким образом, чтобы вода направлялась вниз по желобам между грудами щебня.

Неподалёку слева стояла маленькая хижина, а на противоположной стороне ручья длинное хрупкое строение из досок прогоняло часть воды из верхнего каскада через систему впадин. Полдюжины мужчин ковырялись на высоком берегу, в то время как другие сгребали выкопанную землю и бросали её в желоба.

- Они работают там, где их обезглавленный бригадир умер? – Жёстко спросил де Вулф, считая, что работа могла быть приостановленной, пока тело ещё не похоронено.

- Если они не станут работать, то их семьям нечего будет есть, - прямо ответил Грин. – Уолтер Кнапман известен как справедливый хозяин, но и он не станет платить заработную плату тем, кто сидит дома.

Дорожка тут была покрыта обломками, и последние несколько ярдов они проехали вдоль русла реки, пока они не добрались до маленькой хижины. Здесь четыре местных пони терпеливо ждали, с притороченными пустыми корзинами.

Некоторые рабочие наблюдали за прибывшими, но другие, после беглого взгляда, вернулись к своим киркам и лопатам. Один человек, который стоял у нижнего конца желоба, подошёл, чтобы поприветствовать их. Пристав представил его де Вулфу.

- Это Роберт Йео, коронер. Он руководит этой артелью с сегодняшнего дня.

Новый бригадир был большим светловолосым мужчиной, вероятно из саксов. У него были густые рыжие усы, но не было бороды, а одет он был в тунику из коричневой саржи и широкий кожаный пояс, поддерживающий юбку намного выше колен. Короткий кожаный плащ прикрывал его плечи, а капюшон свисал за спиной. Его смазанные жиром сапоги были натянуты на колени, но, когда он подошёл, де Вулф услышал, как в них хлюпает вода.

Йео символически дёрнул своим чубом, а затем почти вызывающе посмотрел на коронера.

- Уолтер Кнапман сказал мне, что я должен заменить Генри, - сказал он, без всяких предисловий.

- Вы были здесь вчера, когда последний раз видели Генри Таннафорда?

Йео кивнул.

- Как обычно, Генри остался проверить - он всегда так делал, хотя никакой необходимости в этом не было. У него был такой характер, он чувствовал себя ответственным за всё. - Он сделал паузу, как будто внезапная мысль ударила его. - Как я сейчас, я полагаю. Кнапман не станет держать у себя на службе глупцов или бездельников.

Де Вулф посмотрел на территорию участка и услышал стук кирки и лопат заполняющих решётку, в которой размывали породу.

- Давайте посмотрим на его труп. Он в этом сарае?

Они повернулись к хижине и Йео убрал несколько досок, которые закрывали открытый дверной проем.

- Он там, Бог упокоит его.

Ноги жертвы находились возле дверного проёма, высокому де Вулфу пришлось опустить голову, чтобы войти, и он увидел, что верхняя часть трупа покрыта грубым плащом, схожим с тем, что был одет на новом бригадире. Он лежал на груди мертвеца, выше которой ничего не было. Де Вулф пальцем сделал знак Гвину и его помощник, хорошо знакомый с предстоящей процедурой, протиснулся мимо него и убрал плащ.

Стоящий за коронером Томас де Пейн испуганно вскрикнул, выскочил наружу и начал креститься. Даже де Вулф, видевший на своём веку бесчисленное количество смертей, признал, что это было неприятное зрелище. Он продвинулся дальше в хижину, тогда как пристав и бригадир остались у дверного проёма, присел напротив Гвина и уставился на то место, где должна была быть голова трупа. Но вместо головы остался только оборванный обрубок шеи, на которой до сих пор росли серые седые волоски. Тёмная кровь застыла на разорванных кусках плоти, которые окружали сломанный белый стержень позвоночника.

Корнуэллец критически поджал губы под своими огромными усами.

- Это грубая работа. Чем это могли такое сделать? Лопатой?

Де Вулф потянулся и большим и указательными пальцами расправил куски кожи на шее покойного.

- Что-то поострее, чем лопата, Гвин. Видишь вот эти те маленькие зигзаги? Бывает, холодное оружие наносит такие раны, что кожа сворачивается в складки. Он вытер пальцы о чистую от крови тунику на плече мертвеца. Но ты прав. Каким бы ни было оружие, не похоже, что голову ему отрезали. Края кожи стёрты, не прорезаны чисто, как сделал бы приличный нож или меч.

Наклонив голову, чтобы не задеть крышу, он поднялся на ноги.

– Давай посмотрим, имеются ли у него другие раны.

Он развязал ремень и задрал тунику до уровня груди. Пострадавший носил длинные шерстяные рукава с таким количеством заплаток, что трудно было определить, какой у них исходный материал. Они не нашли никаких следов на туловище, спине или груди, но когда осматривали конечности, Гвин указал на недавние царапины на обеих коленях и с тыльной стороны предплечий.

– Без сомнения, это от падения на землю, - предположил он, - после первого удара его ударили по шее.

- Или голове, - поправил коронер. - Мы же знаем, что верхнюю часть черепа могли раскрошить.

Он вышел из хижины и жестом предложил мастеру войти внутрь.

- Вам надо привести его в порядок.

- Можно ли его доставить домой к его вдове в Таннафорд? - Спросил Йео.

- Где это?

- В миле отсюда, у дороги к Чагфорду. Мы ехали мимо него по дороге сюда, - ответил пристав.

Де Вулф сложил руки и задумался.

- Утром я должен провести дознание. Это надо будет сделать в городе - мы нуждаемся в большем количеств присяжных, чем имеется людей здесь. Труп придётся отвезти в Чагфорд.

Джастин Грин выглядел недовольным, но у него не было выбора в этом вопросе.

- За оградой кладбища имеется небольшая мертвецкая - простая хижина, как эта, где оставляют тела перед захоронением. Его можно доставить туда.

К этому моменту все рудокопы закончили работу и, опираясь на свои лопаты, молча наблюдали за происходящим. Де Вулф возвысил голос, чтобы его было слышно во всей узкой горной долине.

- Здесь завтра утром не будет никакой работы. Вам всем необходимо быть на дознании, так как вы были последним, кто видел умершего живым.

Это вызвало ропот недовольства, так как это означало потерю половины дневного заработка.

- Похороны могут быть организованы вскоре после этого, так что вы сможете сразу отдать дань почтения вашему бригадиру и другу, - крикнул бейлиф, пытаясь задобрить рудокопов. Он повернулся к де Вулфу.

- Где будет проводиться дознание, коронер?

- Если труп должен быть помещен на кладбище, то можно провести там же. Затем покойного можно сразу похоронить, если вы договоритесь со священником. На обратном пути вам надо будет предупредить его семью.

Джон повернулся и пошёл вверх по течению, в сторону отстойных желобов, где стояли остальные рабочие.

- Кто нашёл тело и где именно оно было? – Спросил он своим глубоким, как бы замогильным, голосом.

Молодой парнишка, не старше пятнадцати лет, вышел на шаг вперед, держа в руках грабли на длинной ручке.

– Это был я, сэр. Мы все пришли сюда, как обычно вместе, а когда увидели ручей розового цвета, я побежал вперед, думая, что, возможно, олень свалился с наших выработок и лежал мёртвым наверху.

- И что же ты увидел?

- Генри был под верхней частью желоба, с которого вода поступает на каскад. Лежал лицом вниз. Сначала я увидел только его ноги, но когда заглянул под эстакаду, то увидел, что он в луже крови. – Парнишка вздрогнул. – Потом я увидел, что у него нет головы.

Коронер взял его за локоть, повёл к месту.

– Покажи-ка мне, парень, где он лежал.

Вдвоём они прошли к длинному плоскому желобу, остальные поплелись за ними. Де Вулф почувствовал, как холодная вода просачивается в сапоги, когда он шёл по гравию и гальке, которые были покрыты несколькими дюймами воды.

Желоб был собран из плоских плит, около ярда в ширину и с краями высотой в ступню. Он суживался по мере приближения к нижнему концу, где носик направлял воду в большой квадратный деревянный ящик. Переполняя его, вода стекала на землю и обратно в ручей.

- Как работает эта штуковина? - Спросил Джон.

Бригадир указав на различные элементы примитивного оборудования.

– Сырое олово залегает в земле небольшими комочками вперемешку с песком, глиной, галькой и щебнем. Говорят, что в прошлые века кто-то разлил его в верховьях реки и оно растеклось по болотам.

- В Корнуолле некоторые добытчики ищут прожилки, по которым растекалось олово, так как руда в потоках закончилась, - вставил Гвин, желая показать свои знания по обсуждаемому вопросу.

- Мы раскапываем берега ручья и отбрасываем землю и камни, скидывая их в этих отвалы, - продолжал Йео. – В наполненный ящик направляют воду из желоба и она вымывает всякую грязь, а тяжёлое олово оседает на дне. – Он указал на узкий слив длинного U-образного желоба, изготовленного из узких досок, который подавал чистую воду в верхнюю часть желоба. - Посмотрите сюда, коронер. Видите эти накладки, прикрепленные внизу?

Де Вулф заглянул в бурлящую, мутную воду и увидел, что, через равные промежутки к основанию желоба прибиты поперечные рейки, образуя ряд небольших плотин, препятствующих протоку воды.

- Оловянная руда гораздо тяжелее, чем обычный песок и гравий. Большая часть её опускается на дно желоба и остаётся за этими планками. То, что всё-таки проходит мимо, попадает в накопитель.

- Что за накопитель? – Спросил любопытный Томас.

- Это вон тот ящик внизу. Нам приходится время от времени выбирать олово из желоба и накопителя. Младшие ребята затем собирают его в корзины и на пони перевозят к плавильне.

Они дошли на вершину выработки, и парнишка указал на верхний конец желоба, установленный на больших валунах, поднимающих его над землёй на пару футов над руслом ручья.

– Генри лежал вон там, сэр. Его верхняя часть находилась под желобом. Вокруг была красная вода, - добавил он.

Де Вулф поднял голову, его глаза уставились на слив. Верхний конец был прикреплён у небольшого водопада, что низвергался с высоты в восемь футов, образовывая верхний конец выработки.

– Есть что-нибудь там? - Спросил он.

Йео покачал головой.

- Там река в первозданном состоянии течёт к болотам. Мы постепенно отступаем назад, вверх по течению. Через несколько недель мы достанем всё олово с этого участка и перейдём туда.

Коронер мотнул головой Гвину, и здоровяк, громыхая по гравию и хлюпая по воде, отправился посмотреть. Подтянувшись на стоке, он забрался наверх и исчез из поля зрения.

Работяги молча смотрели, не делая попыток вернуться к работе, хотя они упускали свой заработок.

- Вчера я посылал трёх человек искать там голову бедняги, - проворчал мастер. - Они ничего не нашли, несмотря на то, что они прошли вверх до Круга друидов, где старые языческие камни.

- Никаких признаков какого-либо оружия, которым могли убить мастера?

- Ничего, коронер.

- Может, это был один из ваших собственных инструментов? Кровь могло смыть в реке.

Бригадир поморщился.

- У нас нет ничего достаточно острого для этого. Нашими деревянными лопатами с железной полосой по краю такого не сделаешь.

Джон прошёлся вниз выработки, в его сапогах хлюпала холодная вода. Перспектива согреться у очага и перекусить в усадьбе Бартона пересиливала желание продолжать изучение места преступления.

- Может, у Вас есть предположения относительно того, кто мог бы сделать это? – Обратился он к Йео.

- Не могу себе представить, сэр! Это выше моего понимания – прежде у нас никогда не было никаких проблем такого рода.

- А что относительно соперничество между различными артелями рудокопов?

Бригадир поднял свои мозолистые руки в жесте отчаяния.

- Такое невозможно, коронер. Начнем с того, большинство бригад здесь, на Верхнем Тене, принадлежат Уолтеру Кнапману. Тут ни у кого нет причины соперничать со своими – нам нечего делить. Соперничество между хозяевами, такими как Кнапман и Стивен Экленд, не имеет ничего общего с простыми рудокопами.

Когда они снова подошли к хижине, де Вулф обернулся и увидел, как спустился Гвин, а затем направился к ним: его большие ноги хлюпали в воде, а рваный плащ развевался под порывами ветра.

- Там ничего нет, кроме нескольких овец, - проворчал он.

Де Вулф вздохнул. Если он ничего не добьётся завтра на дознании, то убийство останется нераскрытым.

- Давайте тогда собираться. Нам надо ещё кое-что сделать в городе. - Он подошёл к лошадям, которых за уздечки держал самый молодым из учеников рудокопов.

- Пристав, вы остаётесь и организуйте, чтобы тело оправили вниз, к церкви. Я сам поеду в поместье. – Вздохнув, он добавил, - надеюсь, что господин Чагфорда более гостеприимен, чем многие другие, для которых приём коронера тягостен.