Бернард Найт. Террор в лесу. Глава 13 (Коронер Джон -7)

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

В которой коронер Джон снова проводит кампанию

Вечером в четверг Джон вернулся в Эксетер, но перед тем, как заехать в город, он посетил Полслое, поручив Гвину сопроводить робкого писаря до города. Он нашёл Несту в ещё худшем состоянии, чем перед отъездом. Хотя она всё ещё была смертельно бледна, на лбу у неё появился румянец, а глаза, казалось, слегка наполнились кровью.

– У неё небольшой жар, который вызывает некоторое беспокойство, – сказала матушка Мэдж, когда отвела Джона в сторону и настояла на осмотре заживающей раны на его боку.

– Она находится в опасности? – С тревогой спросил Джон.

Сухопарая монахиня пожала плечами.

– В настоящее время – нет, хотя все в руках Бога. Потеря крови при выкидыше снизила сопротивление болезням. Она нуждается в хорошем уходе и постоянной молитве, коронер. Мы можем предложить и то, и другое, хотя было бы правильно, если бы вы сами чаще становились на колени и молились за неё.

Когда он вернулся к Несте, чтобы спокойно рассказать ей все свои новости о путешествии в Винчестер, она казалась достаточно внимательной, но сама едва говорила. И всё же, по её лёгкой улыбке, он чувствовал, что её настроение улучшилось с тех пор, как он уехал, и она, казалось, узнала что-то новое, но не сказала ему, что именно. Он положил руку ей на лоб, почувствовал нездоровое тепло и увидел пот на её верхней губе.

– Ты горячая, любовь моя, но матушка Мэдж говорит, что тебе ничего не угрожает, – дипломатично сказал он. – Тебе требуется самый лучший уход, который, я уверен, ты получишь в этом благословенном месте.

Снова полуулыбка, когда она слегка кивнула и потянулась к его руке.

– Я рада, что долгое путешествие прошло благополучно, Джон. Дороги могут быть опасным местом.

Он избегал говорить ей, что скоро он столкнется с гораздо большей опасностью в противостоянии с бандой преступников, и перевёл разговор на более невинные темы, вроде ностальгических разговоров Томаса о Винчестере.

Когда он выходил из её маленькой комнаты, то посмотрел в конец коридора лазарета и подумал, что только что увидел знакомую фигуру, быстро скрывшуюся за дверью.

– Без изменений, коронер, –прозвучал голос позади него, и он повернулся, чтобы встретиться с приорессой.

– Она всё ещё отказывается говорить со мной?

Матушка Маргарет печально кивнула.

– Я сомневаюсь, что вы когда-нибудь измените её решение, сэр. Кажется, она намерена остаться здесь, хотя до решения о принятии ею обетов ещё далеко. Но у неё есть естественный талант к уходу – лазарет, кажется, ей подходит.

Джон вспомнил, как Матильда ухаживала за ним со своей мрачной эффективностью, когда он лежал со сломанной ногой в начале года.

– Надеюсь, она найдет здесь счастье, матушка. Но я хотел бы поговорить с ней, просто сказать, как мне жаль, что я довёл её до такого состояния. Пожалуйста, заступитесь за меня, когда у вас будет возможность.

Приоресса кивнула.

– Я сделаю всё возможное, но сейчас, мне кажется, она тверда в своих намерениях.

Этим он должен был быть доволен и, взобравшись на усталого, терпеливого Одина, он отправился домой, к переулку Мартина. Тут его встретила Мэри, довольная, что хозяин вернулся цел и невредим. Вскоре она выдала ему чистую одежду, чтобы сменить ту, которая собрала пыль с половины южной Англии. После того, как он вылил на себя ведро холодной воды во дворе, он оделся и с удовольствием съел поспешно поданный верной служанкой обед. Позже, уже вечером, он пошёл в Ружмон, где разыскал констебля, чтобы рассказать ему о последних событиях. Он нашёл Ральфа Морина не в донжоне, а в крошечной часовне Святой Марии, где тот с братом Роджером, не отвлекаясь на богослужения, тайком распивали глиняную флягу хорошего анжуйского вина.

– Я держусь подальше от клятого шерифа, – пожаловался Ральф. – Он пристаёт ко мне по десять раз на день с вопросами о том, вернулись ли вы из Винчестера и какие действия собираетесь предпринять.

Дружелюбный Роджер достал ещё одну глиняную чашку и налил Джону щедрую порцию дорогого французского вина.

– Это гораздо лучший напиток, чем тот уксус, который я обычно раздаю на мессе, – сказал он с блеском в глазах.

Они терпеливо подождали, пока Джон выпьет глоток вина и порадует их подробностями своего путешествия. Комендант имел право это знать, а капеллана одолевало любопытство.

– Слава Богу, Хьюберт Уолтер был очень любезен, – начал коронер.

– Он выделит какие-то войска? – Ральф спросил то, что его интересовало больше всего.

– Да. Феррарс с сыном и их люди поехали из Винчестера в Саутгемптон, получив право забрать шестьдесят вооруженных воинов и лучников, которые ожидают перехода в Харфлер. Судья сказал, что, хотя они предназначены для армии Ричарда, но могут задержаться на несколько недель и прибыть сюда. Он поручил им, Ральф, делать все, что вы посчитаете нужным.

Густые брови Морина поднялись почти до волос.

– Мне? Не шерифу?

Де Вулф сделал глоток вина и объяснил.

– Юстициарий не доверяет де Ревеллю, хотя он пока не может избавиться от него из-за его влиятельных союзников. Но Хьюберт наделил меня правами королевского комиссара и доверил мне использовать все средства, которые понадобятся, чтобы разобраться с этими беспорядками в лесу. Это включает использование выделенных войск под вашим непосредственным командованием.

Констебль выглядел как ребёнок, которого впервые взяли на охоту.

– Божьи зубы, как это чудесно! Но допустит ли это шериф? Ведь он представляет королевскую власть в графстве.

– У меня имеются письма от юстициария и королевской курии, подтверждающие права комиссара. Они строго запрещают де Ревеллю противодействовать моей деятельности, а также запрещают ему стать хранителем леса.

Мужчина с раздвоенной бородой сиял.

– Что-нибудь еще?

– Ещё один пергамент даёт мне право арестовывать любого лесника, которого я считаю виновным в совершении преступлений, независимо от лесного законодательства. Поскольку Королевские Леса являются королевскими, они вряд ли могут противостоять прямому приказу, отданному от имени Короля!

– Есть ли что-то, что вы не можете сделать? – Спросил капеллан.

– Вы, благодаря своему одеянию, точно находитесь в безопасности, – ответил Джон. – Я не уполномочен что-либо делать против священнослужителей или каких-либо церковных или монашеских учреждений. Поэтому я не могу действовать против этого проклятого отца Эдмунда, кроме как передать его церковным властям, что, вероятно, было бы пустой тратой времени.

Ральф Морин уже представлял себя командующим небольшой армией.

– Когда эти солдаты доберутся сюда? – Спросил он.

– Как только Феррарс сможет вывести их из Саутгемптона – они уже должны быть на полпути. Вам нужно найти для них какое-то жильё.

Комендант проглотил остаток своего вина и вскочил на ноги.

– Мне лучше уже начать – во внешнем дворе надо установить палатки и навесы для лошадей. У шерифа будет удар, когда он услышит об этом и, не в последнюю очередь, когда поймёт, сколько стоит кормить этих людей!

Стоя у двери ризницы, он повернулся к Джону.

– Пожалуйста, позвольте мне пойти с вами, когда вы расскажете ублюдку обо всём этом. Я не хотел бы пропустить зрелище его физиономии, когда он об этом узнает!

Джон решил, что сейчас для этого самое время, и они пошли через двор к донжону, самодовольно представляя бурную реакцию де Ревелля, когда он услышит, что с ним не станут считаться. Но шерифа в замке не оказалось и, судя по двусмысленным взглядам и слабым оправданиям его прислуги, Джон подозревал, что у него есть какое-то сомнительное дельце где-то на задворках города.

– Задержка увеличивает ожидание хороших вещей, – философски сказал он Ральфу. – Мы испортим ему весь день, сообщив новости с самого утра.

Когда он проходил под аркой сторожки по дороге домой, из караулки выбежал сержант Габриэль, чтобы перехватить его.

– Коронер, несколько минут назад прибегал мальчишка с сообщением от Гвина для вас. Он сказал, что вы должны, как можно скорее, найти его возле «Сарацина», но не заходить внутрь.

Джон уставился на седого солдата, неуверенного в значении этого загадочного сообщения.

– Есть идеи, к чему это?

– Не знаю, сэр, но это точно от Гвина - я расспросил мальчика, и он сказал, что это был гигант с рыжими волосами, который дал ему четверть пенни за сообщение!

По такой неслыханной для Гвина щедрости за выполнение такой простой задачи коронер понял, что это наверняка что-то важное.

– «Сарацин» - опасное место, коронер. Хотите, чтобы я пошёл с вами, на случай, если появятся какие-нибудь осложнения?

Старого солдата явно разбирало любопытство, а также он пытался быть полезным, поэтому Джон принял его предложение, и они отправились быстрым шагом в нижний город. Таверна с дурной репутацией находилась на вершине холма, с которого улица вела вниз к западным воротам, и через десять минут они были в пределах видимости низкого здания с соломенной крышей, с грязно-желтыми оштукатуренных стенами, над дверью которого была прибита грубая картинка с изображением, напоминающим мусульманского воина.

В лучах заходящего солнца они увидели Гвина, скрывающегося в пятидесяти шагах от пивной и безуспешно пытающегося выглядеть незаметным в дверях последнего дома на улице Кузнецов. Они осторожно подошли к нему, когда он посмотрел на холм.

– Что, чёрт возьми, происходит, Гвин? Ты шпионишь за кем-то?

Корнуоллец показал указательным пальцем размером с кровяную колбасу в сторону «Сарацина»

– Он там! Я не хотел пугать его до вашего прихода.

– Кто, ради Христа? – Прорычал де Вулф.

Гвин удивленно посмотрел на своего хозяина, как будто тот уже должен был знать.

– Стивен Крух, конечно! Я шел к «Ветке плюща» вдоль Пустого переулка, когда заметил, как он крадётся вниз. Я последовал за ним и увидел, как он идёт в таверну.

– После той встречи в лесу возле Эшбертона, удивительно, что он показал своё лицо в нескольких милях от города, – заметил Габриэль.

– Может быть, он не знал об этом – хотя все остальные в Эксетере знают, – ответил де Вулф.

– Судя по тому, как он скрывался, я думаю, он прекрасно понимает опасность, – сказал Гвин. – Возможно, он оставил что-то в «Сарацине» в прошлый раз, когда останавливался там, что ему это срочно нужно забрать, прежде чем бежать из округа.

Де Вулф повернулся к улице, держа в поле зрения дверь таверны.

– Если мы схватим его, это может помочь, когда прибудут войска. Он, вероятно, сможет сказать нам, где находятся различные лагеря преступников. Тот, в котором был ты, Гвин – это, должно быть, только один из многих.

Гвин усмехнулся.

– Я уверен, что он нам всё расскажет, коронер. Особенно, если я немного с ним потолкую. Он же слабак!

– Так что мы будем делать? – Спросил Габриэль.

– Просто войдём и схватим его! – Прямо сказал Джон. – Мало того, что я получил право делать почти всё, что мне нравится, он уже должен был повешен за общение с преступниками – что я видел своими глазами!

– Хорошее дело! – Усмехнулся Габриэль. - Идём.

Задержать торговца лошадьми оказалось просто. Трое мужчин, два необычайно высоких и третий в военной тунике, размахивая мечом, ворвались в двери таверны. Все посетители мгновенно замолкли и резко отстранили заигрывающих с ними блудниц. Пока Джон и его друзья осматривали комнату в поисках Стивена Круха, тишину нарушил хозяин пивной, очень толстый мужчина по имени Виллем Фламандец, с которым у Джона часто случались неприятные стычки.

– Какого чёрта вам тут понадобилось! – Крикнул он.

Гвин заметила Круха, который проскользнул за толстого хозяина, пытаясь добраться до задней двери. Корнуоллец с рёвом бросился вперед, отмахнулся от Виллема и схватил торговца лошадьми за жирные волосы. Когда он тащил небольшого мужчину к входу, в таверне поднялся гвалт и некоторые клиенты пожелали заступиться за задержанного, но Габриэль предупреждающе поднял меч и этого хватило, чтобы остудить самые горячие головы, после чего сержант и де Вулф отступили к двери и вышли.

Снаружи Крух корчился в объятиях Гвин, который держал его рукой за шею, не давая выкрикивать ругательства и богохульства. Они поволокли задержанного к Пустому переулку, где на пустыре за кустами было несколько сухих деревьев. Из кармана куртки Гвин достал моток толстой бечевки, которой привязал Круха спиной к стволу старого бука, а затем отошёл назад.

Втроём они встали вокруг дерева, мрачно глядя на задержанного.

– Твоя жизнь, Крух, считай уже окончена, – резко сказал Джон. – Тебя дважды видели, когда ты имел дело с бандитами Роберта Винтера.

Морщинистое лицо торговца скривилось, он начал твердить о своей невиновности, но лица обвинителей оставались неумолимыми.

– Ты будешь повешен, если, конечно, судьи не решат, что тебя следует изуродовать, ослепить и кастрировать, – сказал де Вулф. При этих словах Крух упал на дерево, едва не потеряв сознание.

– У тебя имеется только один шанс уцелеть, для этого ты должен убедить меня быть снисходительным.

– Всё, что угодно, коронер! Я не участвовал в нападении на вас на прошлой неделе – прохрипел Стивен. – Винтер послал своих людей разобраться с тем, кто за ними шпионил. Мы понятия не имели, что это были вы.

После этого де Вулф стал задавать вопросы торговцу, и тот отвечал с такой готовностью, что его невозможно было остановить.

Он признался, что был посредником между отцом Эдмундом и Робертом Винтером. Он долгое время поддерживал торговые связи с Бэкфэстом, но несколько месяцев назад Тейпас дал ему деньги и попросил его связаться с лесными бандитами, которые время от времени посещали пивные и таверны с целью выпить и развлечься с доступными женщинами. Крух передавал разбойникам монастырских пони, деньги за какие-то услуги, о которых, как клятвенно утверждал Крух, он ничего не знал.

– Я передавал клочки пергамента с деньгами, их мог прочитать только Роберт Винтер, так как сам я не умею читать. Я веду свои подсчёты с помощью палочек.

Даже Гвин, сжимавший шею торговца до тех пор, пока его глаза не вылазили из орбит, не смог заставить его рассказать что-то ещё, и Джон, в конце концов, был удовлетворен тем, что они подтвердили свои догадки.

– Пока мы поместим тебя в камеру в подвале Ружмона, – сказал он. – Когда мы двинемся против банды Винтера, нам нужно, чтобы ты показал нам места, где они обитают. Если ты всё сделаешь как надо, то, возможно, я, в конце концов, отвернусь и забуду, что ты узник - понял?

Крух кивнул, понимая, что с такими крепкими людьми, как коронер и его помощник, его жизнь висит на волоске. Габриэль и Гвин согласились отвести торговца в Ружмон и оставить его на попечение тюремщика Стиганда, а Джон в это время отправился домой на заслуженный отдых. Когда они тронулись, де Вулф бросил торговцу ещё одно предупреждение.

– До меня доходили слухи, что ты сам из беглых преступников. Так что, если мы тебя отпустим, для тебя будет лучше всего сесть на корабль и покинуть Англию, либо, по крайней мере, спрятаться где-нибудь подальше отсюда, в каком-нибудь Йоркшире или Норфолке!

С кривой усмешкой от вида пребывающего в ужасе Круха коронер отправился домой и в постель.

Встреча с шерифом на следующее утро, которой с восторгом ожидал Ральф Морин, полностью оправдала его ожидания. Он вошёл в комнату де Ревелля вслед за коронером, одетый в кольчугу, в круглом железном шлеме и со свисающим с бедра мечом, как будто готовился к схватке.

Вооружение де Вулфа было менее очевидным, но еще более мощным. Он нёс три свитка пергамента, с которых свисали красные печати главного юстициария и одна из малых печатей короля Ричарда, которая были вручена Хьюберту Уолтеру на время отсутствия монарха в страну.

Джон с улыбкой бросил их на стол шерифа. Хотя он не мог прочитать их сам, он, благодаря переводу Томаса, знал наизусть каждое слово.

– Прочтите эти документы, прежде чем решите возражать! – Прорычал он своему шурину. Триумфальный тон коронера заставил Ричарда молча быстро просмотреть недвусмысленные указания юстициария. Коронер с комендантом с удовольствием наблюдали, как узкое лицо шерифа напряглось от ужаса, негодования и, наконец, гнева, когда до него дошёл смысл документов.

– Это невыносимо и – возмутительно! – Воскликнул он, бросая свитки через стол Джону. – Я - высшая власть в этом округе. Вы не можете узурпировать власть с помощью чего-то, написанного на куске пергамента!

Де Вулф посмотрел на него, обрадованный этой новой возможностью расплатиться с Ричардом за все насмешки и пренебрежения, которые тот причинял ему в прошлом, особенно за его подлость с рассказом Матильде о беременности Несты.

– Это попахивает откровенной изменой, шурин! – Ответил он. – Вы видите эти печати? Они принадлежат вашему королю и человеку, которому он доверил своё королевство. Королю, который назначил вас шерифом. Вы сейчас говорите, что оспариваете эти приказы или намереваетесь их не соблюдать?

Рот де Ревелля открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы, а лицо покраснело, как свёкла. Он отчаянно пытался протестовать, но боялся, что какие-то необдуманные слова откровенно объявят его мятежником и предателем. Загибая пальцы, коронер проговорил основные положения документов. Когда он дошёл до вопроса о Хранителе леса, то особенно обрадовался разрушению амбиций де Ревелля.

– Вы полностью лишены возможности выдвинуть себя Хранителем лесов, даже если Николас де Боско покинет этот пост, что маловероятно. И вам следует быть очень осторожным, Ричард, если не хотите лишиться должности, которую сейчас занимаете. Только благодаря доброте нашего суверена – некоторые скажут глупости – он не захотел расправиться со всеми сторонниками восстания Джона.

То, что освобождённый из заключения в Германии Ричард Львиное Сердце был чрезвычайно снисходителен к тем, кто в его отсутствие планировал лишить его трона, и не только простил главаря заговора – своего брата Джона, но и восстановил многие из его владений, было общеизвестным фактом.

Шериф начал невнятно говорить в своё оправдание, но его прошлое заигрывание с заговорщиками делало его слишком уязвимым, чтобы предъявить какие-либо весомые аргументы против получения Джоном новых полномочий.

– Мы имеем намерение отправить войско против этих лесных разбойников, а также привлечь к ответственности ваших друзей – лесников, – прямо заявил коронер. – И я сомневаюсь, что назначение вердером вашего протеже – Филиппа де Стрета – будет одобрено, когда дело дойдёт до следующего окружного суда!

В этот момент дверь распахнулась, и, не обращая внимания на попытки стражника этому воспрепятствовать, в комнату вошли Гай Феррарс и его сын.

– Вы уже всё сказали ему? – Рявкнул раздражённый барон. – Мы прибыли из Портсмута прошлой ночью. Солдаты к вечеру должны быть здесь.

Ричард де Ревелль, нервы которого были натянуты как тетива, посмотрел на вновь прибывших, будто они явились с Луны.

– Какие солдаты? О чём вы говорите?

– Ричард, я ещё не дошёл до этого, – огрызнулся де Вулф. – Ральф, объясни, откуда у тебя появятся войска.

Комендант замка с видимым удовольствием сказал шерифу, что его назначили командиром отряда солдат из королевской армии, направленных для борьбы с лесными бандитами и другими нежелательными обитателями королевского леса.

– Это незаконно! – Вскричал де Ревелль. – Я – шериф, и они должны подчиняться мне. Поэтому не ждите, что я буду сотрудничать с вами. Я не хочу иметь ничего общего с этим безумием.

– Вас никто не просит принимать участие, Ричард, – проревел де Вулф. – Напротив, как комиссар, я не допущу вашего участия в этой операции. Я вам не доверяю.

Де Ревелль возмутился и ещё несколько минут настаивал на своих правах, на что другие неоднократно отказывали ему. Наконец разгневанный Гай Феррарс наклонился над столом и в упор посмотрел в глаза шерифа.

– Послушайте, де Ревелль! Вам ещё повезло, что вам позволили безопасно сидеть в этой комнате, пока лучшие люди будут разбираться с пожаром, который вы помогли разжечь. Но я предупреждаю вас, что, хотя ваши друзья среди некоторых баронов и церковников ещё защищают вас, ваше время быстро истекает!

Он повернулся и пошёл к двери, а его сын и коронер последовали за ним. Отворив дверь, Феррарс бросил последнюю угрозу.

– Я сделаю всё, чтобы избавить округ от такого шерифа, как вы. На этом месте нужен кто-то заслуживающий доверия, вроде Генри де Фурнеллиса!

После того, как посетители поспешно вышли, Ричард де Ревелль поднял со стола глиняную чернильницу и со злобным криком бросил её в противоположную стену. Снаряд взорвался, и чёрная жидкость растеклась по стене, как вытекающая из раненного сердца кровь.

В разговоре коронера с комендантом и Феррарсами было решено, что следующие два дня прибывшие из Портсмута солдаты отдохнут после долгого марша и подготовят своё снаряжение для намеченной на понедельник операции. В это время коронер вызвали разобраться с несчастным случаем со смертельным исходом в маленьком городке Кредитон, где ограждение коровника рухнуло на голову дровосека, завалив его грудой камней. Стена уже давно считалась небезопасной среди местных жителей, и Джон обязал местного бейлифа ответить за халатность перед следующей выездной сессией королевского суда. Он сделал это с плохо скрываемым удовлетворением, поскольку поместье было одним из многих, принадлежащих епископу Маршалу. Он должен будет заплатить штраф и существенную компенсацию, поскольку у погибшего на содержании была жена и пятеро детей. Джон сожалел, что не может объявить стену деодантом, поскольку это был инструмент смерти, но ценность кучи камней, конфискованных от имени вдовы, была незначительной.

Это дознание заняло большую часть дня, так что вернуться в Эксетер коронер смог только к вечеру и тут же направился навестить Несту в монастыре Полслое. У неё всё ещё был небольшой жар, но матушка Мэдж, казалось, была довольна тем, что ей не стало хуже.

Джон сидел у её кровати и развлекал её монологом о событиях дня и о том, как раздосадован шериф тем, что коронер узурпировал его власть. Его хозяйка тихо слушала, держа его за руку, пока он не заговорил о намеченной на понедельник кампании против лесных бандитов.

Услышав об этом, она с трудом приподнялась на постели и повернула к нему бледное и взволнованное лицо.

– Будь осторожен, Джон, пожалуйста! Ради Бога, больше не рискуй своей жизнью. Тебя же они чуть не убили всего лишь несколько дней назад!

Она откинулась назад, так как даже попытки подняться изнуряли её. Он усмехнулся, успокаивая её.

– Не волнуйся, там также будет почти сотня солдат – несколько рыцарей и десятки воинов, а также Феррарсы, де Курси со своими людьми.

Неста же с волнением смотрела на него, боясь его потерять после всего, что пережила за последнее время.

– Всё королевское войско не сможет остановить летящую в тебя случайную стрелу, Джон! – Прошептала она. Не желая больше говорить об этом, он сменил тему.

– Ты замечала какие-либо признаки Матильды? – Спросил он. – Она по-прежнему отказывается говорить со мной, хотя я как-то издали видел её.

Неста слегка кивнула.

– Она заходила раз или два.

Казалось, она не желает об этом говорить, и Джон подумал, что его жена игнорировала больную Несту или даже ругала, но не решился продолжать расспросы. Уходя он не заметил никаких признаков Матильды и дойдя до Одина вскочил в седло и поехал домой, чувствуя, что хорошая битва в лесу предпочтительнее, чем пытаться понять женщин.

Рано вечером в воскресенье в Ружмоне состоялась встреча участников намеченной на следующий день кампании. Чтобы держаться подальше от шерифа, они встретились в зале графства во внутреннем дворе, используя скамейки и столы на помосте пустого здания суда для своего совещания.

К двум Феррарсам, де Курси, Ральфу Морину, Джону де Вулфу и Гвину присоединились три хэмпширских рыцаря, которые сопровождали пехотинцев из Портсмута. Отсутствовал только Томас де Пейн, поскольку Джон посчитал, что робкий писарь в сражении не потребуется.

На большом куске черепицы, упавшем с крыши замка, комендант кусочком кремня выцарапал грубую карту. Как и Джон, он не умел читать и писать, но имел хорошее чувство ориентации и умел составить толковую схему.

– Вот тут Эшбертон, а вот Моретхемпстед, – произнес он. – Между ними и западнее простирается лес, в котором, скорее всего, в настоящее время разбит лагерь Винтера.

– Откуда ты это знаешь? - Проворчал Гай Феррарс.

– Два сельских старосты, с которыми я договаривался, заходили сегодня днём. По моему приказу, они пару дней следили за ситуацией. Несколько человек Винтера были замечены в домах вдоль дороги между этими двумя городами - и скрылись они в лесу к западу от дороги.

– Этот мошенник сообщил какую-нибудь полезную информацию? - спросил Хью Феррарс, ткнув пальцем в сторону зала, где сержант Габриэль держал за плечо растрепанного Стивена Круха, доставленного в наручниках из подвала крепости.

Морин махнул рукой и Габриэль подтолкнул торговца лошадьми ближе к поднятому помосту.

– Сколько лагерей у этих разбойников в этой части леса? – Резко спросил он.

Крух, прекрасно понимая, что его жизнь и свобода зависят от расположения этих людей, выложил всё, что знал про бандитов.

– Я был в трёх, сэр, но, может быть, есть ещё, про которые я не знаю.

Получив указание, сержант втащил пленника на помост и подтолкнул его к столу.

– Покажи, где, по-твоему, они находятся! Подняв свои скованные цепями запястья, Крух взял кусок кремня и нарисовал на доске несколько крестиков.

– Вот этот здесь, на склоне высокого болота.

– Это тот, в котором я побывал, – заметил Гвин.

Торговец указал на два других места и дал некоторые указания относительно того, как можно до них добраться.

– Отведи его обратно в крепость до завтра. – приказал Морин. – Он должен пойти с нами, чтобы показать нам дорогу к этим местам – и горе ему, если он пытается обмануть нас!

Гай Феррарс и Реджинальд де Курси были постарше Джона, в своей жизни они участвовали во многих сражениях и были хорошо знакомы с тактикой кампании.

– Я считаю, что нам надо разделить людей на два отряда и направиться в лес с обоих концов, начиная с Эшбертона и Моретона, – сказал Феррарс.

– А также пусть несколько человек патрулируют дороги между ними, на случай, если бандиты вырвутся из середины и исчезнут в лесу с восточной стороны, – добавил де Курси.

Некоторое время они обсуждали варианты этого плана, и коронер тихо надеялся, что им повезёт найти хоть кого-нибудь из банды Винтера. Из прошлого опыта он знал, как трудно найти людей в густом лесу. Однако, поздно вечером они получили известие, которое развеяло опасения Джона о возможном фиаско задуманной операции. Прибыл посланник судебного пристава из Ластли и сообщил, что поздно вечером пастух увидел группу из двадцати преступников. Они пересекали старый мост через реку Бови, на запад, в лес между Манатоном и Северным Бови. Это, по крайней мере, уменьшило площадь леса, которую нужно было прочёсывать, – и это было недалеко от одного из указанных Крухом лагерей, на склонах Ишдон-Тора.

Вскоре после рассвета небольшая армия вышла из города. Северный отряд под командованием Феррарса и де Курси направился к Моретхемпстеду вместе с Хью Феррарсом и множеством местных людей, которым поручили патрулировать дорогу. Они взяли с собой Стивена Круха, путы на запястьях которого сняли, но прикрепили к нему лучника с приказом застрелить его, если он попытается сбежать.

Ральф Морин, де Вулф и Гвин отвели оставшуюся часть людей на юго-запад в Бови-Трейси, так как с новостями о последнем положении людей Винтера не было необходимости идти так далеко на юг, к Эшбертону.

Обе группы сопровождались несколькими конными рыцарями, которые привели войска из Портсмута.

Все отправились в походном темпе, всадники шли вслед за пехотинцами. На такой скорости потребовалось полдня, чтобы выйти в исходные пункты, и после того, как они перекусили, два отряда Ральфа Морина двинулись навстречу друг другу, нацелившись на Ишдон Даун.

Де Вулф и Гвин ехали рядом с комендантом, ощущая волнение, рожденное воспоминаниями о многих прошлых кампаниях. Даже Один, до этого не бывший в сражениях, фыркал от волнения, выходя на дорогу, и Джону пришлось сдерживать его, чтобы не оторваться от колонны идущих сзади солдат.

Между Бови и Моретоном было шесть миль, а Ластли находился примерно на полпути между ними. Прежде чем они добрались до него, Ральф Морин остановился, и когда все тридцать солдат догнали его, он приказал им надеть доспехи.

Кольчуги везли на двух телегах в задней части колонны, поскольку поход в пятнадцати миль от Эксетера в жаркую летнюю погоду в полном облачении мог полностью вымотать солдат. Помогая друг другу, воины надевали тяжёлую амуницию через голову, а затем подгоняли с помощью шнурков и лямок. Морин и де Вулф сделали то же самое, так как, хотя у них были большие лошади, чтобы нести вес, ни один не пожелал четыре часа ехать в доспехах в июльскую жару. Гвин, по своему обыкновению, отказывался надевать железную кольчугу, полагаясь на свою очень толстую куртку из вареной кожи, но он надел круглую каску на свои дикие рыжие волосы, слегка согнув длинный носовой щиток, чтобы приспособить его прод свой выдающийся нос.

Когда все было готово, запряжённые волами повозки оставили на дороге под присмотром погонщиков, а отряд повернул в лес, направляясь на северо-запад в узкую долину Бови. Четыре лучника, не носившие доспехов, шли впереди в качестве разведчиков. Достигнув реки, они переправились вброд и продолжали неуклонно подниматься по правому берегу, где деревья не настолько мешали продвижению всадников, как на склонах долины. В течение часа они не видели ничего, кроме зелени и мерцания речки. Изредка мелькал напуганный олень и был слышен топот кабанов.

Они прошли через район, который, как сказал местный проводник из Ластли, назывался «Водный рассекатель», а затем изгибался под Манатоном, что находился высока слева в миле от них. Проводник посоветовал коменданту направляясь на Ишдон-Тор, идти чуть западнее, так как земля там была более ровной. Вскоре после того, как они отошли от реки, двое лучников прибежали обратно.

– Более десятка человек, в лагере на поляне, в пятистах шагах впереди, – выдохнул один из них.

Морин быстро разделил свои силы на две части и поднялся на половину склона влево, оставив де Вулфу направляться по более пологой земле справа. Солдаты молча расположились между деревьями, с лучниками впереди. Через несколько мгновений разведчик поднял руку, и люди осторожно двинулись вперёд. Другой лучник стоял неподвижно возле тела молодого преступника с торчащей в груди стрелой. Это, очевидно, был страж, который заплатил своей жизнью за собственную невнимательность. Лучник указал вперёд, и Джон увидел тонкий дым, поднимающийся над кустами, где солнечный свет был ярче в просвете между деревьями. Он жестом показал солдатам разойтись, а затем помахал им, продвигаясь вместе с Гвином вперёд.

Джон не знал, когда начать атаку, так как он не знал, занял ли Ральф позицию с другой стороны, но его дилемма была вскоре решена, поскольку впереди внезапно раздался крик и грохот.

– Вперёд, солдаты! – Крикнул он, его пульс в предчувствии битвы внезапно участился. Линия солдат устремилась вперёд по направлению к поляне, прямо навстречу остаткам охваченной паникой группы преступников, которые бежали от напавшего с другой стороны Морина.

Действие длилось не более пары минут и было скорее бойней, чем боем. Два лучника уложили первую пару беглецов, затем остальные вслепую наткнулись на линию солдат под мечи и топоры. Все были убиты на месте, что освободило де Вулфа от необходимости обеспечивать охрану задержанных.

Хриплый крик с поляны был предупреждением Морина и его отряда о том, чтобы их по ошибке не приняли за противника, а через несколько секунд большой комендант направился к Джону, всё ещё угрожающе размахивая булавой.

– Всех уложили? У вас потери есть? – Спросил он, глядя на неподвижные трупы, разбросанные между деревьями.

– Все мертвы. Никто из них не успел поднять на нас даже пальца, – с отвращением проворчал Гвин. Такой бой не мог стать предметом гордости.

– Как резня овец в руинах, – подтвердил де Вулф. – Я не думаю, что многие из них даже успели взять в руки оружие, прежде чем кинулись бежать.

Ральф Морин стоял, считая тела.

– Мы уложили восьмерых - один убежал, мы не стали за ним бежать. Так что всего будет четырнадцать.

Он собрал солдат и, после беглого осмотра лагеря преступников, они снова продолжили движение. В лагере было нескольких примитивных шалашей, сделанных из веток и холста.

– Никаких признаков Роберта Винтера или его помощника, этого Мартина Анго?

Де Вулф обратился к Гвину, так как он был единственным, кто знал их в лицо. Корнуоллец покачал головой.

– Из этих никого раньше не видел. Их не было в том лагере.

– Интересно, сейчас ли там бандиты, – спросил Морин.

– Это очень далеко к югу отсюда, но если мы не найдем главаря в Ишдон-Торе, то, думаю, нам придётся направиться туда, – ответил Джон.

Оставив тела разбойников на месте, они снова отправились на север. Четыре лучника снова шли впереди, чтобы избежать любых неожиданностей, по мере продвижения земля стала ровнее и идти стало легче, хотя всё ещё приходилось продираться сквозь лесные дебри. Только в местах упавших деревьев или небольших лужаек вдали можно было мельком увидеть голые очертания верхней части болота, с неровными скалами, которые иногда венчали горизонт. Мужчина, которого Феррарс выделил в проводники из своей усадьбы в Ластли, подошёл к коронеру и коснулся своей заломленной шапки.

– Сэр, если мы пойдём в Ишдон-Даун, то вскоре нам придётся либо повернуть влево и обогнуть деревню Лэнгстоун, либо идти вверх по реке к подвесному мосту, а затем идти по дороге на запад.

– А как будет быстрее?

– Быстрее через Лэнгстоун, коронер. Думаю, что не более мили.

Определившись с маршрутом, они начали подниматься на заросшую деревьями возвышенность. Пересекая нижние склоны Иштон-Тора, они обошли оставшиеся справа от них несколько домов и полей Лэнгстоуна.

– Что нам делать, если некоторые из этих бандитов поднимут руки без боя? – Спросил Морин.

Джона и самого интересовал этот вопрос, но он надеялся, что такая дилемма не возникнет. В долине им уже повезло с этим, там все разбойники наткнулись на мечи и топоры.

– Они все находятся вне закона и их не существует в правовом смысле, – ответил он. – Любой может убить их по своему желанию - и получить за это награду!

– Таким образом, мы убиваем всех, даже если они захотят сдаться? – Спросил Морин.

– Я понимаю, что это звучит некрасиво, – ответил Джон. – Но, если мы доставим их в Эксетер, их там повесят без суда, поскольку по ним уже вынесено решение об их объявлении вне закона. Поэтому мне представляется бессмысленным откладывать их смерть. Они знают это и могут попытаться сбежать, и тогда мы сможем убить их со спокойной совестью.

– Как насчёт самого Роберта Винтера? С ним поступим так же?

Де Вулф задумался над этим, когда они наискосок спускались по крутому склону.

– Он умрёт, так или иначе. Но, как вожак, он может что-то знать, что может раскрыть имена людей, стоящих за этим заговором.

Снизу раздался тихий сигнал, один из разведчиков повернул назад, чтобы предупредить их, что впереди деревья поредели. Они остановились прямо на краю леса и увидели перед собой заросшее папоротником болото. Справа же линия деревьев уходила вдаль.

– Ишдон-Тор выше, а снизу у его подножия болото, – пояснил проводник.

Отряд остановился для отдыха, а Морин с коронером стали совещаться.

– Мы не знаем, где здесь находится лагерь. С Ферарсом пошёл Крух, он им покажет.

– И мы не знаем, где они сейчас, – произнёс Гвин.

– Им надо было пройти меньшее расстояние, чем нам, поэтому они уже должны быть где-то рядом.

– Разбойники же не станут разбивать лагерь под открытым небом, – рассудил Морин. - Они будут прятаться за деревьями.

– Лагерь, в котором я был, был не под деревьями, но был окружён скалами, – сказал Гвин.

Де Вулф повернулся к проводнику.

– Что-нибудь подобное здесь имеется?

– Не совсем, сэр. На другой стороне скалы есть старые развалины хижин.

– Этот проклятый Крух довольно расплывчато пояснил, где у разбойников лагеря, хотя у него был только кусок кремня и сланец для работы. Но, полагаю, лагерь вполне может быть там.

Они решили отправить разведчиков в обоих направлениях вдоль линии деревьев, чтобы попытаться найти Гая Феррара и его людей. Участок был не более четверти мили, поэтому они должны были быть где-то рядом. Облокотившись о ствол дерева, Морин подал знак вспотевшим солдатам, что они могут лечь на землю, чтобы снять с плеч тяжесть своих кольчуг.

Через десять минут вернулась пара лучников с новостями о втором отряде.

– Лорд Феррарс и его люди спрятались в пятистах шагах к западу, коронер. Они ждали нас, так как увидели дальше по склону большую группу разбойников, расположившихся в старых руинах.

– Это те старые хижины, о которых я говорил, – пояснил проводник. – Их построили древние люди на болотах, Бог знает когда.

, Не в настроении слушать старые истории, Джон поднял людей и, потребовав полного молчания, с Ральфом повёл их по краю леса к другой половине войска.

Через несколько минут отряды воссоединились, и лидеры спокойно обсудили тактику.

– Там наверху много людей, вы можете сами на них посмотреть. Я не заметил никаких постов, так что в этом плане всё в порядке, – рассказал Гай Феррарс. – Но между нами и теми кучами камней, за которыми укрыт их лагерь, имеется открытая местность.

Джон и Ральф Морин осторожно подошли к опушке леса, чтобы взглянуть на склон Ишдон-Тор. Это был двугорбый холм, с более высокой вершиной слева и более низкой, более гладкой – справа. Разрушенные хижины были намного ниже на небольшой, более плоской части холма.

– Они не могут бежать в гору, там слишком круто. Мы должны атаковать их по широкой дуге, чтобы они не удрали в лес. – высказал своё мнение Ральф Морин. Другие лидеры согласились, и расставили солдат в одну линию длиной триста шагов.

– Если они увидят всех нас, они разбегутся по лесу, и мы за всеми не угонимся, так что давайте сначала выманим их сюда, – посоветовал де Вулф. – Сейчас же спрячьте солдат за деревьями и пусть ждут сигнала.

С Гвином и несколькими одетыми в грубую одежду мужиками из Ластли коронер смело вышел из-за деревьев и направился к маленькому плато, на котором лежали разбитые камни, частично заросшие травой.

– Не спеши, Гвин, – произнёс Джон. – Нам не нужно слишком далеко отходить от своего прикрытия, когда бандиты нас заметят.

Преступники будто его услышали, верху раздался какой-то неясный сигнал, и они заметили, что сверху на них уставилась дюжина бандитов. Затем, с гневными и издевательскими криками в их сторону устремилась толпа разбойников, размахивая мечами, посохами и булавами. По крайней мере, десятки бандитов бежали к ним, и мужчины из Ластли занервничали.

Но как раз в нужный момент, благодаря выдержке старого участника кампании Гая Феррарса, целая группа солдат по команде выбежала из-за деревьев и побежала непрерывной линией к разбойникам, охватывая их дугой.

При внезапном появлении большого количества солдат разбойники запаниковали и кинулись искать выход. Те, кто только что вышел из-за старых хижин, повернулись и скрылись за холмом, но людям внизу идти было некуда, кроме как в объятия быстро закрывающейся ловушки.

Далее произошла бойня, почти полностью повторяющая ту, что случилась двумя часами ранее. Солдатам было приказано не давать пощады, не сумевшим убежать разбойникам оставалось только умереть. Толпа разношерстных бандитов, без какого-либо защитного вооружения, яростно сражалась, но не могла сравниться с обученными воинами в кольчугах и шлемах. Лучники стояли чуть сзади, и всякий раз, когда появлялась четкая цель, они стреляли со смертельной точностью.

Через десять минут все было кончено. Четверым преступникам всё же удалось скрыться как от солдат, так и от их стрел, и, благодаря быстроте ног, они сбежали через покрытую кустами землю и скрылись в лесу. Остальные лежали мёртвыми среди пышной растительности Иштон-Тора. Гвин уложил двоих, проломив одному голову булавой и зарубив другого. Де Вулф, находящийся на острие нападения, также сразился с двумя бандитами, одного он пронзил мечом в грудь, другому же удалось обмотать цепь кистеня вокруг рукояти меча Джона, но коронер, не растерявшись, поразил его кинжалом.

Он оглядел место стычки, на земле лежали двадцать семь трупов разбойников. В сражениях на Святой Земле, особенно в Акре, и в меньшей степени в Ирландии и Франции, он видел в десять раз больше погибших в бою. Тем не менее, это было в Девоне, и на мгновение ему стало совестно, но он в очередной раз успокоил себя тем, что всех выживших всё равно должны были казнить.

Единственным пострадавшим среди нападавших оказался Хью Феррарс, получивший удар мечом по левой руке. Рукав кольчуги спас его, но его рука, от локтя до запястья, опухла. Казалось, он был чрезвычайно доволен своей первой раной в бою. Хотя Хью и был хорошо обучен своим отцом и оруженосцами, но не имел боевого опыта, и теперь ему было чем похвастаться перед своими друзьями за кружкой эля.

Габриэль с мечом бродил среди поверженных бандитов, избавляя от предсмертных мук тех, что ещё дёргались.

Морин скомандовал солдатам, чтобы отдохнули на траве, затем подошел к тому месту, где Феррарсы и де Курси разговаривали с Джоном де Вулфом.

– Осталось ещё? – Спросил он. – Думаю, что все, кто оставался в этих руинах, быстро скрылись за горным хребтом. Они уже в миле отсюда.

Гай Феррарс, грубое лицо которого от напряжения и волнения раскраснелось больше обычного, опирался на свой длинный меч.

– Через пару минут мы прогуляемся туда и посмотрим. Что скажете об этих бандитах? Вожаки нам попались?

Они осмотрели смятые тела, лежащие среди папоротников и высокой травы.

– Гвин – единственный, кто сможет их узнать, – сказал де Вулф. Верный своему обещанию, он отпустил Стивена Круха обратно в лес, где торговец растворился, как клуб дыма.

Гвин бродил среди мертвецов, переворачивая тела лицом вверх. Через некоторое время он крикнул.

– Это Мартин Анго, парень, которого я встретил с Крухом в пивной, – сказал он. Он посмотрел на всех остальных, после чего покачал головой.

– Роберта Винтера нет среди них. Мы упустили вожака, но теперь ему неким руководить.

Ральф Морин смотрел на разбросанные кругом трупы.

– Что с ними делать? К завтрашнему дню они завоняют!

Проводник и двое его приятелей из Ластли почтительно вышли вперёд, чтобы сделать предложение.

– Мы же можем получить награду за каждого из них, сэр. Если мы похороним их всех в лесу, сможем ли мы взять головы и потребовать награду?

Ральф и Джон взревели от смеха от такого мрачного предложения. Мысль о лице Ричарда де Ревелля, когда тот увидит подъехавшую к Ружмону телегу с отрубленными головами, была слишком хороша, чтобы возражать.

– Сделайте это, добрые люди! И добавьте за компанию тех, что остались в первом лагере. Если шериф откажется платить, дайте мне знать.

Пока местные жители с энтузиазмом занялись делом, коронер решил, что пора бы осмотреть расположенный наверху разбойничий лагерь.

Организаторы кампании вместе с Габриэлем и двумя лучниками начали подниматься по склону к заросшей травой площадке, где стояли остовы разрушенных хижин. Приблизившись к краю, на случай, если выжившие разбойники поджидают их, они подготовили оружие, а лучники натянули тетивы. Но, когда они поднялись на открытую площадку между покрытыми мхом грудами камней, которые когда-то служили фундаментами старых хижин, всё было тихо.

В центре, в очаге, всё ещё тлели дрова. Вокруг валялись котелки и глиняные кружки, а на большом плоском камне лежала наполовину объеденная туша оленя.

Несколько разрушенных хижин были покрыты ветвями и обустроены под временные укрытия, достаточные высокие, чтобы там могли поместиться люди.

– Живут хуже свиней! – С отвращением подметил Реджинальд де Курси. – Даже животные живут лучше, чем эти бездельники.

– Как вы думаете, мы уничтожили большинство из них? – Спросил Морин. – Жалко, что мы не нашли их вожака, этого – Винтера – может, он где-то в другом змеином логове?

– От его банды мало кто остался, – ответил де Вулф. – Вместе с убитыми по пути, можно с уверенностью сказать, что большинство разбойников, которые, по словам жителей деревни, терроризировали округу, уничтожены.

– И всё же на бы лучше заглянуть в тот лагерь, у Эшбертона, о котором говорил Гвин, – предложил комендант. - Я возьму дюжину солдат и отправлюсь туда по дороге в Эксетер.

– Тебе лучше пойти с ними, Гвин, – сказал коронер. – Ты точно знаешь, как его найти.

Но корнуоллец не отозвался. Он прошел немного дальше от группы и стоял, склонив голову в одну сторону, внимательно слушая. Затем, сунув ручку своей булавы за пояс, он вытащил меч и тихо наступил на одно из покрытых ветвями укрытий.

Наклонившись, он заглянул внутрь и с ревом вырвал одну из веток, что прикрывала каменные стены.

– Посмотрите, что у нас здесь, коронер! - Ликующе закричал он, предупреждающе размахивая клинком из стороны в сторону вперед входом в убежище.

Остальные бросились туда, и Габриэль помог Гвину убрать с примитивной кровли остальные ветки. Внутри похожего на туннель укрытия, прислонившись к стене, сидели четверо мужчин, отчаянно пытаясь сделаться невидимыми.

– А ну вышли сюда, дьявольские отродья! Быстро! – Крикнул Гвин, замахнувшись мечом, чтобы побудить квартет выйти наружу.

Де Вулф, увидев, кого они нашли, с восторгом посмотрел на Гвина.

– Божьи слёзы! Да это же клятые лесники и их ручные обезьяны!

С выражениями смешанного страха и возмущения из укрытия вышли Уильям Люпус и Майкл Креспин, за которыми последовали уродливый Генри Смок и ещё один здоровенный мужчина, который, как считал Джон, был пажем Креспина.

Гай Феррарс был вне себя от ярости. Размахивая кулаками в воздухе, он закричал на лесников.

– Сволочи, за это вас всех повесят! Общение с преступниками, пойманы с поличным в их лагере!

Креспин отчаянно посмотрел на своего коллегу, надеясь, что тот придумает какое-то оправдание. Уильям Люпус сердито посмотрел на лидеров отряда.

– Винтер со своими людьми взял нас плен, – заявил он. – Слава Богу, вы появились как раз вовремя. Ещё бы немного и они бы убили нас.

Де Курси с силой толкнул Люпуса в грудь.

– Подлый брехун! Если вас задержали, то почему у вас на поясе пристёгнуты кинжалы, а у этого хама даже не забрали его дубину?

Люпус продолжил отпираться и решил перейти в наступление.

– По какому праву вы здесь находитесь? Это Королевский лес, у вас нет власти! Где шериф? Я хочу поговорить с ним.

Джон стоял прямо перед высокомерным лесником, почти касаясь того своим крючковатым носом.

– Ты можешь забыть все эти глупости о королевских лесах! Я только что вернулся из Винчестера с полномочиями короля, чтобы навести порядок с этим беспределом и шериф вам не поможет. Мы знаем о ваших отношениях с Робертом Винтером, а Крух, торговец лошадьми, признался во всём, включая священника, на которого вы работали.

От слов коронера лесник в ужасе сник, но де Вулф еще не закончил.

– Найти тебя, скрывающегося в лагере Винтера, – это последний штрих. Но я также хочу, привлечь всех вас за несколько совершённых убийств и за отказ от участия в моих дознаниях.

Он отступил назад и махнул Габриэлю и Гвину.

– Свяжите руки этим людям и свяжите их вместе – и заберите у них оружие. Они возвращаются с нами в Эксетер, чтобы поселиться в тюрьме Стиганда в Ружмоне.

– Но только до тех пор, пока мы их не повесим! – Злобно добавил Феррарс.

Возвращение в Эксетер было сложной операцией, так как отряду Джона пришлось вернуться к повозкам, чтобы сбросить доспехи, собрать лошадей, а затем отправиться в Моретонхэмпстед, чтобы встретиться там с группой Феррарса. К этому времени было уже слишком поздно отправляться в город, поэтому солдаты разбили лагерь в поле, на месте овечьего рынка. Город выделил достаточно еды, чтобы накормить пятьдесят человек, учитывая, что Гвин со своим неуёмным аппетитом отсутствовал, так как отправился вместе с Морином и несколькими солдатами проверить южный лагерь бандитов и должен был встретить их завтра в Эксетере.